Каталог курсовых, рефератов, научных работ! Ilya-ya.ru Лекции, рефераты, курсовые, научные работы!

Чеченский кризис в истории России

Чеченский кризис в истории России

ВВЕДЕНИЕ

Территория Чечни была заселена ещё в эпоху палеолита. От эпохи бронзы (2-ое тыс. до н. э.) сохранились в основном погребальные памятники. Основой хозяйства было пастушеское скотоводство и земледелие. Общественный строй – первобытнообщинный. В раннем средневековье большинство равнинных и часть предгорных районов Чечни входили в раннефеодальное государственное объединение – Аланию. В горах обитали прямые предки Чеченцев, у которых происходило интенсивное разложение первобытнообщинного строя. В 13 веке Чечня подверглась опустошительным набегам монголо-татар. Низкий уровень развития производительных сил способствовал сохранению в течение длительного времени пережитков первобытнообщинного строя. На территории Чечни существовали отдельные роды и общества, иногда враждовали между собой. До начала 20 века существовала кровная месть. С конца 16 века из Дагестана начал распространяться ислам, который в первой половине 19 века стал государственной религией. В 16 веке в Чечне зарождаются феодальные отношения. В начале 18 века за племенем нахчо утверждается этническое название чеченцы (от аула Чечен).

Чеченская республика расположена на Северном Кавказе, территориально граничит со Ставропольским краем, Дагестаном, Грузией, Осетией, Ингушетией. Две трети республики - предгорье Большого Кавказа (средние высоты от 2500 до 3000 метров). Преобладающая область промышленности- нефтедобыча, нефтепереработка. Чеченцы (самоназвание - нахчо), общая численность в Чечне по переписи населения 1970 года- 508,9 тысяч человек. Говорят на чеченском языке. Верующие - мусульмане-сунниты. Они относятся к коренному населению Северного Кавказа. Первоначально чеченцы жили в горах, а в 15-16 веках они начали переселяться на равнину в долину Терека. До 1917 года по месту жительства чеченцы делились на две чести: Большую и малую Чечню. На равнинах основное занятие- земледелие, в горах- скотоводство; развиты домашние промыслы. за годы Советской власти коренным образом изменилась культура чеченцев. Ликвидирована неграмотность, создана письменность, выросла интеллигенция, широкое развитие получили различные виды искусства и литература.

Трудно на планете найти другое государство, которому пришлось в прошлом тысячелетии столько воевать, как России. Из 537 лет со времен Куликовской битвы до момента выхода из Первой мировой войны наши соотечественники провели в сражениях и походах 334 года. При этом из 170 военных лет в X-XIX столетиях они сражались на своей земле, защищаясь от агрессии, более 150, а в XX веке из 15 – 9. В том числе почти 4 года Великой Отечественной, унесшей миллионы жизней. И военная операция российской армии и внутренних воск в Чечне не стерлось еще в нашей памяти, продолжает волновать нашу душу, заставляет осмысливать происходящее в истории сегодня.

В происхождении войны в Чечне многое еще не выяснено, и неизвестно. Скорее всего, в чеченском кризисе есть, помимо видимой, «надводной части», еще и «подводная», проникнуть в которую при жизни главных действующих лиц драмы явных и закулисных - невозможно. Тут не все так просто, как порой кажется. Чеченская трагедия была спровоцирована целым комплексом объективных и субъективных причин глобального, регионального и местного происхождения. В наиболее общем виде они сводятся к следующему: кризис советского строя, развал СССР, революционно-шоковое, лихорадочное реформирование России «сверху» (включая национальные отношения), лишенное квалифицированного интеллектуального обеспечения и здравого смысла. Свою роковую роль сыграли интересы борьбы за кремлевскую власть. Схватка между старыми и новыми политическими (они же экономические) элитами нашла выражение в острейшем конфликте между Горбачевым и Ельциным – бесперспективным для первого и бескомпромиссном для второго. Один хотел сохранить за собой президентство в СССР, «пожертвовав» Россией (идея наделение российских автономных республик статусом и правами союзных), другой жаждал утвердиться как президент России, готовый пожертвовать СССР. Оба затеяли сложную азартную и очень рискованную игру с местными национально-партиономенклатурными кланами в Российской Федерации и за ее пределами. И в результате произошло то, что произошло. Горбачев, вместе с Советским Союзом, обрел место в истории, Ельцин получил Россию, а Россия – «шоковых терапевтов» и чеченскую трагедию.

Одни аналитики говорят, что война в Чечне – это война за каспийскую нефть, другие утверждают что – это война премьера В. Путина, шанс стать президентом, третьи, что война развивается по собственной логике реванша, а ее план и характер продиктованы интересами нового российского генералитета. Ищут исторические предпосылки чеченкой войны в революции и гражданской смуте (1917-1921 гг.), часто вспоминают о Кавказкой войне XIX века, проводя прямые параллели с событиями двухвековой давности, как будто за это время чеченское общество не претерпело никаких перемен.

«Я веду войну за поруганную честь России» - говорил командующий В. Шаманов.

«Мы ведем войну за национальные интересы России на Кавказе и судьбу Северного Кавказа, который является неотъемлемой частью России.» - говорят дипломаты.

Российская армия защищает сегодня единство Российской Федерации, ибо как государство эта федерация объединяет не только русский народ, но и все другие народы, которые проживают на ее территории. И как общество, и как государство Россия исторически сложилась не только как русское православное образование, но и как многонациональное и многокофессиональное государство и общество.

Но тем не менее война – ест война. Это гибель миллионов людей.

1. Первый этап войны в Чечне

1.1 Принятие решения о вводе федеральных войск

26 ноября 1994 г. сфоpмиpованное на скорую руку ополчение антидудаевской оппозиции начало поход на столицу мятежной республики Гpозный. Антидудаевский поход готовился Федеральной службой контрразведки и лично ее руководителем Сергеем Степашиным на протяжении почти целого года. Для поддержки чеченской оппозиции ФСК (впоследствии ФСБ) завербовала немало российских военнослужащих, пообещав им легкую и молниеносную победу, а главное - хорошее вознаграждение. Роль ударного отряда отводилась полууголовным чеченским формированиям Руслана Лабазанова и Беслана Гантемиpова, поссорившихся с Дудаевым его бывших сподвижников. Предполагалось, что после взятия Грозного будет сформировано марионеточное правительство, которое задним числом легализирует ввод российских войск в Чечню. Однако московские стратеги не представляли, с чем им придется столкнуться. Верные Дудаеву чеченские войска без особого труда разгромили разношерстное ополчение. Провал операции ФСК послужил началом драматических событий. Очевидно, победу Дудаева Ельцин расценил как пощечину. 29 ноября 1994 г. президент обратился к чеченским лидерам с требованием распустить вооруженные формирования, угрожая в противном случае ввести чрезвычайное положение. Одновременно Ельцин издал указ, предписывающий чеченцам сдать оружие к 15 декабря, что было практически нереально. Но о реальности и осуществимости сроков в Москве никто не беспокоился. Собравшийся 29 ноября под руководством Ельцина Совет безопасности почти автоматически одобрил подготовленный в недрах президентского аппарата план использования армии против мятежной республики. Только министр юстиции Юрий Калмыков голосовал против ввода войск. После заседания он подал в отставку - это был честный и мужественный шаг. Кстати, будущий секретарь Совета безопасности Иван Рыбкин, который в 1996-1997 гг. вел переговоры с Чечней, в тот момент поддержал ввод войск. Дальше события развивались молниеносно. Уже 2 декабря начались авианалеты на военные объекты на территории Чечни.

Это говорило о том, что московские лидеры вовсе не желали переговоров, они хотели продемонстрировать силу и чеченцам, и другим фрондирующим республикам. 11 декабря, за четыре дня до истечения срока ультиматума, российская армия тремя колоннами двинулась в Чечню. До сих пор идут споры о том, кто явился инициатором войны на Северном Кавказе, как принималось это решение, какие мотивы лежали в его основе. Еще до начала военных действий президентские советники предложили Ельцину вариант создания антидудаевской оппозиции во главе с провинциальным милиционером Умаром Автурхановым и союзным министром Саламбеком Хаджиевым. Думаю, сценарий с искусственным формированием антидудаевской оппозиции уже создавал предпосылки для силовых решений, ибо было бы наивно полагать, что Дудаев легко откажется от власти. Кроме того, Москва совершила ошибку, сделав ставку на ничем не примечательные и не пользовавшиеся в Чечне уважением фигуры, которые явно не могли стать центром консолидации сопротивления Дудаеву. Вообще нельзя было рассчитывать на то, что чеченское население в массовом порядке поддержит выдвинутого Москвой ставленника. Вся эта интрига отражала чисто советский подход к усмирению строптивой республики, удивительно напоминавший попытку усмирения Горбачевым Литвы в январе 1991 г. И в том, и в другом случаях почерк был совершенно идентичен - вначале подготовка "оппозиции" (в Литве это были "комитеты национального спасения"), провоцирование беспорядков, а затем ввод войск во имя "защиты территориальной целостности". Силовой сценарий в Литве дал толчок к распаду СССР и явился началом падения Горбачева.

Чеченское усмирение явно усилило враждебное отношение к Москве северокавказских народов. Помимо этого чеченская война ускорила процесс перерождения режима и заблокировала дальнейшие демократические преобразования в России. Разумеется, сам Дудаев и его окружение отнюдь не были ангелами. Дудаевская Чечня действительно превратилась в криминальную зону, напичканную оружием и наркотиками. Однако Москва не только терпела этот режим с 1991 г. - различные московские группировки тесно сотрудничали с Дудаевым. Более того, ни одна махинация дудаевского pежима не удалась бы без содействия влиятельных сил в Москве. Председатель думского комитета по обороне Сергей Юшенков на вопрос, кто же подготавливал решение о чеченской войне, дал такую версию случившегося: "Я думаю, что это были Лобов, Шахрай и Егоров. Последний, несомненно, был мотором операции. И, конечно, Грачев, Степашин"[1]. Любопытны были в версии Юшенкова мотивы, которые толкнули российскую верхушку на чеченскую авантюру. "Мне Олег Лобов говорил: почему бы нам тоже не провести такую операцию, которую США провели в Гаити? - рассказывал Юшенков. - И престиж президента поднимется. И пришло время показать власть"[2]. А вот что говорил Лев Пономарев о тех, кто составил в окружении президента "партию войны": "Это силовые министры и руководители аппарата президента. Те же люди, что в свое время сформировали ГКЧП. Особые черты им придают роли, выполняемые руководителями президентских служб безопасности - Коржаковым и Барсуковым"[3]. Коржаков в одном из интервью расширил круг инициаторов чеченской войны: "Что касается истоков войны в Чечне... спросите президентских советников, главу его администрации, бывшего заместителя главы ФСК, который провел так много времени в этом регионе, а также членов Совета Безопасности, в сферу ответственности которых входит выработка рекомендаций по этому вопросу"[4]. В Москве много говорили о том, что свою роль в провоцировании чеченской войны сыграл новый министр по делам национальностей, заменивший на этом посту Шахрая Николай Егоров, сделавший за короткое время молниеносную карьеру. Как и многие другие представители южнороссийской элиты, он явно был настроен в пользу силового давления на Чечню. Впоследствии обнаружилось, что все лидеры северокавказских республик (кроме президента Ингушетии Руслана Аушева) подписали письмо Ельцину с требованием навести "конституционный порядок" в Чечне, что скорее всего тоже повлияло на принятие окончательного решения Москвы.

Решение на ввод войск в г. Грозный было принято на заседании Совета Безопасности Российской Федерации 26 декабря 1994 года.

Это было вызвано тем, что основной состав группировки незаконных вооруженных формирований, значительное количество вооружения и боевой техники к этому времени были сосредоточены в Грозном. Здесь же находились и основные запасы оружия и боеприпасов. Незаконные вооруженные формирования, несмотря на неоднократные обращения к ним о прекращении сопротивления, продолжали упорные боевые действия, осуществляя частичный организованный вывод своих подразделений на заранее подготовленные базы на юге республики.

1.2 Ход военных действий

Вот как вспоминают начало первого этапа войны в Чечне полковник Николай Иванов.[5]

«Я прилетел в Грозный, когда война еще дышала полной грудью.

Ее легкие находились где-то в чеченских предгорьях, а вот сердце находилось в Москве. И именно оно заставляя войну дышать и жить, гнало по артериям оружие, продукты, боеприпасы и людей. Это в первую очередь были рабоче-крестьянские ребятишки – солдаты не сумевшие отмазаться от армии, и боевые до первого боя контрактники, а возглавляли колонны ошалевшие от безквартирья, безденежья офицеры, задерганные политическими заявлениями: «Стреляй – не стреляй», «герой - подлец», «выполняй – не выполняй».

Назад из Чечни, по венам выталкивались цинковые гробы, знакомые по Афгану как «Груз 200».

Господи, в наших академиях обучались генералы, которые позволили, технике войти в город без поддержки пехоты! Торопились преподнести подарок министру, отмечавшему в новый год свой день рождения? А тот в свою очередь, мечтал о праздничном рапорте президенту? Думали взять дудаевцев «тепленькими после застольных возлияний». Но к тому времени чеченцы перешли на мусульманский календарь, и подобные праздники уже не отмечали, тем более спиртным, запрещенным по шариату».

Начало первого этапа войны в Чечне датируется 31 декабря 1994 года. Конец его – август 1996 года. И на этот период военные действия федеральных сил то стихали, то вновь разгорались с новой силой. Без политики конечно не обошлось, но во всех случаях определяющими мотивами были именно военные.

Паузы в ведении активных боевых действий в Чечне налицо.

Первая из них датируется – конец февраля 1995 года. Именно тогда нам и сообщили: война выиграна, можно перевести дух.

А официально сражения того, первого периода войны (штурм Грозного и все прочее) обошлись нашим войскам более чем в 1 тысячу человек убитыми и 2,5 тысяч раненными. Реально же погибло не менее 5 тысяч. Выбито десять процентов личного состава, измотанные войска нуждались в элементарном отдыхе. Не говоря уже о том, что нужно «освоить» захваченную территорию - наладить нормальное снабжение, обезопасить коммуникации, обеспечить относительную безопасность тыла, спланировать дальнейшие операции, - ведь никакого плана кампании, кроме в великой спешке осуществленного «новогоднего» штурма Грозного, не было и в помине! При чем тут политика!

Отдышались и в 20-х числах марта начали снова наступать. За это время были взяты Аргун, Гудермес, Шали, Самашки, дважды безуспешно штурмуется Бамут, терпят неудачу овладеть Веденским, Шатойским и Кожайюртавским районами. Только по официальным, явно заниженным, данным потери, войск в тех операциях составили свыше 400 человек убитыми и около 2,5 тысяч ранеными. Генерал Анатолий Куликов тогда сообщил: в Чечне воюют 55 тысяч солдат и офицеров, а если это так то выбито почти десять процентов группировки. Тем более, войска втягивались в горную Чечню после ожесточенных боев в городах и предгорьях, и им нужна была пауза – хотя бы для перегруппировки сил, разведки местности и т.п. Ельцин объявляет о моратории на применение вооруженной силы от 26 апреля 1995 года. Здесь несомненно присутствовала и политика. Готовились отметить 50-летие Победы, ожидался приезд Клинтона, да и количество беженцев достигло почти полумиллиона -–надо было попритихнуть.

Полуофициальное издание «Российские Вооруженные Силы в чеченском конфликте» утверждало, что объявление моратория носит чисто политический характер. Боевики «использовали» мораторий для передислокации своих отрядов, перегруппировки сил и средств, пополнения оружием и боеприпасами и совершения диверсионных актов в отношении федеральных войск». Было бы удивительно использовать паузу как-то иначе, или боевики должны были загорать на солнышке?

А для чего использовали время наши? Явно не для принятия одних только солнечных ванн, если судить по тому, как скоро они развернули наступательные операции в горах сразу же после завершения моратория. Пресса тогда захлебнулась от восторга победных сводок, сообщая об одной взятой высоте за другой. Потери не рекламировались, хотя известно, что порой за одни лишь сутки они достигали 50 человек убитыми и 250 человек ранеными.

Но тем не менее когда 3 июня в прессе прозвучало победное «Ведено пало», а когда 14 июня – «Над Шатоем российский флаг», в это время солдаты отходили обратно, с трудом пробиваясь к своим – закрепиться на завоеванных высотках сил не оказалось. Все наземные коммуникации были перерезаны, а шедшие на подмогу передовым частям колонны блокировались боевиками в горных ущельях и расстреливались. Снабжение по воздуху как и высадка тактических десантов сорвалось.

Но если о взятии Шатоя и Ведено трубили во весь мир, то об их потере скромно умалчивали.

Впоследствии формальный контроль над злополучным Шатоем вроде бы установили, разместив близ села танковую часть. Это было любопытное зрелище: внизу под скалой, танки и окопы федеральных сил, прямо над ними нависают позиции боевиков, с которых все как на ладони – стреляй не хочу! Посему офицеры придерживались банально простой тактики договоренности с боевиками: мы вас не трогаем, вы нас...

И так к середине июня 1995 года официально одержана ПОЧТИ полная победа. Утверждалось, что блокпосты армии, ОМОНа и внутренних войск МВД контролирует все коммуникации. Но из Назрани в Грозный можно было добраться, не встретив ни одного поста!

Практически федеральная власть существовала там чисто номинально лишь днем. С наступлением темноты «конституционный порядок» сужался до территории баз, окопов и блокпостов. Чуть темнеет – и город уже во власти невидимок: кто-то ведет огонь по блокпостам в самом центре Горозного, кто-то обстреливает их на окраинах, кто-то лупит по аэродрому Северный, кто-то постреливает по Ханкале, главной базе федеральной группировки. И так каждую ночь: весна-лето-осень 1995-го, зима 1995-96-го – все одно и то же с блокпостами, и с дорогами. А о нашей победе объявляется еще много-много раз, еще многократно поведают о вновь взятых высотах, поселках и загнанных в горы «бандитах», еще много раз прозвучит: еще немного, еще чуть-чуть. И все то же: днем армия делает вид, что контролирует, а ночью безраздельные хозяева Чечни – те самые загнанные боевики, которых по всем выкладкам Грачева, Квашнина, Кулешова уничтожили трижды, четырежды...

«День ОМОНа» становится короче, и вот уже в январе 1996-го боевики средь бела дня проверяют машины в сотне метров от КПП на выезде из Грозного...

Побед у наших войск было так много, что после одной такой боевики непринужденно вошли в Гудермес, после другой, в марте 1996 года, удачно отметили женский день захватом Грозного. И их не выбили, не разгромили – ушли сами, понимая, что пока им в город не удержать. А на дорогах и в ущельях, по сводкам очищенных от боевиков, регулярно горели наши колонны, оборванные и голодные солдаты с блокпостов выпрашивали у проезжих хлеб, сигареты, деньги, водку, предлагая купить автомат по дешевке, офицеры уныло говорили о невозможности победы, сытые прапорщики деловито договаривались с боевиками о поставке очередной партии «гуманитарной помощи», толкая уже налево танки и БТРы, не менее дюжие омоновцы взимали дань, и ничего сделать было нельзя: война мягко зашла в политический тупик, армия натурально разлагалась. И в конце мая 1996 года вновь заговорили о мире.

Военные предлагали объявить войну выигранной и вывести войска. У ОМОНа было другое мнение: «Вырезать их всех подряд, мирных и немирных, выжечь напалмом – и все...» Одна победа, правда была: после более годичной мучительной осады наконец-то взяли Бамут.

И так до августа. «Груз 200» шел косяком, а «загнанных в горы» и пятикратно уничтоженных боевиков становилось все больше и больше... В августе боевики вновь заняли Грозный, провозгласив независимость. Но она не являла собой пример цивилизованной демократии и законности. Обретенный фактический суверенитет работал не только на широко разрекламированную идею свободы сколько на всероссийский (и ровно постольку и чеченский) криминал. Война ничего не изменила. Чечня стала дальше, чем при Дудаеве, во всех отношениях. Россия скомпрометировала себя перед всем миром.

Мир в Чечне оказался инструментом в руках Российской финансовой элиты.

Москва делает вид, что Чечня – субъект федерации, чеченцы имитируют независимость, попутно требуя с России комп5енсацию за ущерб 120-150 млрд. долларов, а на самом деле все ищут способы зарабатывания денег на мире в мятежной республике, всерьез не задумываясь о статусе.

Было принято решение о выводе войск из Чечни.

И Хасавюртовские соглашения представляют собой конец Первой чеченской войны, и как хотелось, чтобы она стала последней. Но этому не суждено было сбыться. Так как в Чеченской войне нет победителей, в ней все – побежденные.

Чеченцы возвратились к мирной человеческой жизни. И внешне довольно скоро привыкли к тому, что в домах появился свет, а вдоль разрушенных кварталов курсируют настоящие рейсовые автобусы, а с мыслью о том, что на этих руинах вырастет еще не одно поколение, они свыклись практически сразу. Жили непритязательно и некапризно, постепенно поверив, что кошмар позади и дважды такое пережить невозможно.

А кошмар между тем продолжался. На территории Чечни расцветал бандитизм и работорговля, терроризм и чудовищный промысел на заложниках, началось разворовывание государственных ресурсов – нефти, газа и др. ископаемых. В то же время в недрах вечных руин открывались дорогие магазины, а крепкие юноши в белых костюмах катали биллиардные шары на соответствующих евростолах. Все понимали и обо всем догадывались, продолжая радоваться тому, что хуже наверняка быть не может.

А в Москве, а также на всем пространстве от Камчатки до Калининграда на тему второй чеченской попытки был наложен всеобщий и добровольный запрет.

Заволновалось серьезно правительство России после неслыханного похищения генерала Жигуна и открытых террористических актов на территории России, что привело к военным действиям в Чечне.

2. Вторая Чеченская война

2.1 Ответ боевикам на взрывы в Буйнакске, Москве и Волгодонске

Вновь операция в Чечне началась как ответ на вторжение боевиков в Дагестан. Но сначала были взрывы в Буйнайске, Москве и Волгодонске.

Происходящее в Чечне и в Дагестане стало главной проблемой национальной безопасности России, проблемой выживания.

У правительства внезапно нашлись средства, а армии техника и люди для нанесения ощутимых ударов по скоплениям боевиков в Дагестане и Чечне. За считанные дни в стране были арестованы тысячи опасных преступников, выявлены виновники взрывов в Москве, обнаружены тайные склады с тоннами взрывчатки и оружия.

Очередное покорение Чечни поначалу шло гладко: редкие перестрелки, мощные арт и авиаудары, «зачистки». Но как и должно было быть. Боевики вели себя в военном плане исключительно грамотно: сберегая силы, проводили преимущественно беспокоящие боевые действия. И, невзирая на разговоры о «полной блокаде», «взятии в кольцо» и «окружении», без больших потерь оставляют Аргун, Гудермес, Серноводск, Агхай-Мартан, Урус-Мартан, Шали – оттуда вышло не менее 2-3 тыс. бойцов.

Но эффективность боевых действий федеральных войск не стоит переоценивать. Хотя бы потому, что в Чечне не существует ни единой системы государственного управления, ни тыловых структур, нет централизованного командования и цельной штабной структуры, связь и коммуникации децентрализованы. Для регулярной армии это минус, но партизанскую войну делает во много крат неуязвимее.

Партизанская война неспешно разворачивается уже в тылу российских войск – «освобожденной» и защищенной территории. Там каждую ночь обстрелам подвергаются блокпосты и комендатуры, войсковые биваки, на коммуникациях появляются свеже поставленные мины, растяжки и фугасы. Причем порой огонь ведется не из чистого поля или посадок, а уже из зачищенных населенных пунктов. Это затяжная, изматывающая партизанская или диверсионная война.

Как гласит незатейливая чеченская поговорка, волк может прикинутся безобидной овцой, но от этого не перестанет кусаться.

2.2 Скорбная статистика

Пожалуй, сегодня в России нет более дорогого «товара», чем мир в Чечне. Слишком скорбная плата за него – человеческие жизни. За время операции (начавшаяся под псевдонимом «контртеррористическая») людские потери с обеих сторон (военные, мирное население, боевики) составили 12,7 тыс. человек убитыми, около 15 тыс. ранены. Более 60 пропали без вести…

В ходе операции части МО и МВД уничтожили более 8 тыс. боевиков, разогнали свыше 40 вооруженных отрядов, уничтожили более 300 опорных пунктов и баз бандитов, задержали около 2,5 тыс. лиц, подозреваемых в участии террористических формированиях, изъяли свыше 7,5 тыс. единиц огнестрельного оружия и примерно 16 тысяч различных боеприпасов. Ликвидировано более 200 заводов по перегонке нефти.

Полностью или частично разрушено свыше 60 тыс. жилых домов и административных зданий, 20 км железных дорого. Только в 2000 году война выкачала из национального (в том числе военного) бюджета более 20 млрд. рублей.

В Чечне сформированы местные органы власти, лояльные центру. Мятежная Чечня возвращается в конституционное русло. Террористам и сепаратистам преподан сильный урок. Россия показала мировому сообществу, что может постоять за себя. Война в Чечне заставили власти РФ пересмотреть отношение к собственной армии.

«Хотя военный этап конртеррористической операции в Чечне с разгромом крупных бандформирований в целом завершен, точку в Чеченском конфликте ставить рано - делится своими мыслями преседатель Комитета по обороне Государственной Думы генерал А.И. Николаев. – Армия, внутренние войска, пограничники должны продолжать выполнять там свои функции. Правоохранительным же органам придется решать задачи в особом режиме еще лет десять.

Вести борьбу с преступниками предстоит достаточно долго. Что же касается методов действий федеральных сил в Чечне, то я соглашусь с руководством Генштаба. Другого просто не дано. Прежде всего речь идет о жестком контроле над всей территории Чечни. Гарнизоны в составе роты или отдельного взвода должны стоять в каждом населенном пункте. Нужны особые меры в виде комендантского часа, ограничения пор въезду-выезду. Понадобятся и специальные операции.

Но ограничительные и карательные шаги должны дополняться активным формированием местных органов власти, созданием рабочих мест, восстановлением социальной и общеобразовательной инфраструктуры, повышением жизненного уровня. То есть действовать надо всеми способами, которые будут выбивать у бандитов почву под ногами, лишая их поддержки населения. И необходимо беспощадное преследование преступников без срока давности за совершенное ими злодеяния.»

3. Политическая реакция в стране и в мире

Свою роль в подталкивании Ельцина и его окружения к войне в Чечне сыграли и ошибочные прогнозы советников, построенные на незнании ситуации на Северном Кавказе и психологии чеченского народа. Они убедили президента, что речь идет о легкой победе и что военное вмешательство не займет более восьми дней. Планировалось, что чеченский поход продлится с 12 по 20 декабря 1994 г. и проблема строптивой Чечни будет решена практически без жертв. До сих пор неясно, кто мог такое насоветовать. Блицкрига в Чечне не получилось. Первая атака на Грозный захлебнулась, и бои приняли затяжной характер.

С беспощадной суровостью обнажились деградация и деморализация российских войск, некомпетентность высших командиров, элементарная неподготовленность к ведению операций в зимних и городских условиях, несогласованность между отдельными частями. Но самое главное - солдат бросили воевать в Чечню, даже не объяснив им целей этой войны. Необстрелянные юноши гибли сотнями и тысячами, и это была бессмысленная смерть. Одновременно гибли тысячи ни в чем не повинных гражданских лиц.В этой войне все было построено на случайностях, равнодушии, предательстве и откровенном цинизме. Вскоре стали известны факты, свидетельствовавшие о том, как российские генералы принимали решения. По свидетельству очевидцев решение об атаке на Грозный в ночь с 31 декабря 1994 г. на 1 января 1995 г., окончившейся поражением российской армии и массовыми жертвами, было принято в ходе празднования дня рождения Грачева.

Сама атака планировалась как подарок министру обороны и президенту. "Известия" по этому поводу писали: "Редакция получила информацию из военного источника из района боевых действий: "1 января день рождения Павла Грачева. Накануне Сосковец и один генерал (это был Михаил Барсуков. - Л. Ш.) приехали навестить его. Было празднование... Передовые получили приказ - те, кто возьмет президентский дворец, получит не менее трех звезд Героя. А потом.. произошла кровавая баня под Новый год. Много было убитых - и чеченцев, и наших. Но дворец не был взят""[6]. Комментарии излишни...

Начало военных действий на Северном Кавказе явилось фактором, еще более усилившим недовольство внутри армии и министром Грачевым, и верховным главнокомандующим. Впервые представители высшего генералитета отважились открыто выступить против войны и способов ее ведения. Первый заместитель командующего Сухопутными войсками генерал-полковник Эдуард Воробьев предпочел подать в отставку, но не брать на себя ответственность за кровопролитие. Отставка Воробьева подтвердила, что в российской армии есть люди с честью и пониманием воинского долга. С резкой оценкой действий министра обороны и косвенно самого президента выступили некоторые заместители Грачева, в первую очередь генерал-полковник Борис Громов, который говорил: "Афганский опыт должен был нас научить чему-то. Например тому, что решаясь на военные действия, нужно подумать обо всех особенностях региона... Все говорит о том, что решение о войне в Чечне было принято спонтанно"[7]. Что же касается российского общества в целом, то неприятие войны было достаточно однозначным. Так, все опросы показывали, что в обществе преобладают сторонники мирного решения конфликта. О неодобрении ельцинского курса на Кавказе свидетельствовало и резкое падение популярности президента. По данным, опубликованным в январе 1995 г., 54% опрошенных высказалось за вывод российских войск из Чечни. 27% поддержали ввод войск и 19% не определили своего отношения к этому вопросу. Что же касается популярности отдельных российских лидеров, то 63% опрошенных не одобряли деятельность президента, а поддерживали его только 8% опрошенных. Но самое большое число опрошенных, 70%, отрицательно относились к Грачеву (поддержали его только 3% опрошенных)[8].

По данным другого опроса в сентябре 1994 г. 70% респондентов было не удовлетворено деятельностью Ельцина на посту президента, а в январе 1995 г. из-за войны в Чечне недовольных было уже 84%. Только 20% поддержало его как лидера, что было на 11% меньше, чем в сентябре[9]. Постепенно в российском обществе начал происходить тот же сдвиг, который в свое время произошел в период афганских событий, - по мере увеличения числа жертв и расширения размаха насилия россияне начали все более критически относиться к авантюре на Кавказе. Чеченская война заставила многих союзников Ельцина из демократического лагеря пересмотреть отношение к своему бывшему кумиру. Представители "ДемРоссии" говорили в этот период: "Хасбулатов и его камарилья и Ельцин и его камарилья объективно представляли две авторитарные фракции. Поэтому нет ничего удивительного, что люди переходили из одного лагеря в другой, делая свои карьеры. Именно это сделали замы Хасбулатова - Филатов, Шумейко, Рябов. Функционеpы в Белом Доме и в Кpемле провоцировали конфронтации и ловили рыбку в мутной воде"[10]. А разве наши демократы раньше не видели, к чему идет дело? Что ж, лучше увидеть правду поздно, чем никогда. Помнятся резкие слова Юрия Буртина, брошенные Ельцину в самом начале чеченской кампании: "Теперь совершенно ясно, что Россия потеряла Чечню. Если Чечня означает не только территорию... но прежде всего чеченский народ, тогда эти люди на много поколений будут оторваны от России, по крайней мере духовно"[11]. Но Кремль уже не слышал критики. Россия все больше увязала в войне. Несмотря на общее недовольство, массовых проявлений открытого протеста против войны не было. Организованные демократами митинги протеста собирали ничтожно мало - несколько сотен самых преданных сторонников, зевак да представителей служб безопасности. Общество все больше погружалось в апатию. Даже в Москве и С.-Петербурге, где еще недавно на улицы выходили в едином порыве сотни тысяч, так и не удалось поднять народ на антивоенное движение. Возможно, отчасти причиной тому было падение влияния демократических лидеров. Еще несколько лет назад выводившие на улицы многотысячные толпы, они производили впечатление беспомощности, и их призывы мало кого волновали.

Многие демократические лидеры потеряли моральное право и на роль критика власти, и на защиту демократии. Некоторые еще недавно мостили путь ельцинскому режиму. Среди них были и такие, которые постоянно толклись в кремлевских приемных в надежде если не на пост, то хотя бы на признание, на включение в Президентский совет или в какую-то другую престижную структуру. Может быть, поэтому их обличительный запал вызывал сомнения в искренности даже у сторонников. Как бы то ни было, чеченская бойня заставила некоторых демократов и либералов подтвердить свою гражданскую позицию. Одним из первых это сделал Сергей Ковалев. О своем выходе из президентского совета заявил Отто Лацис. Какое-то время спустя с протестом против войны выступил Егор Гайдар. Но демократам и либералам трудно давался переход в оппозицию к президенту.

С началом 1995 г. в России все чаще стали задумываться об экономических последствиях чеченской войны. Она уже разрушила все ориентиры бюджета на 1995 г. Месяц войны стоил России 800 млрд руб. (220 млн долл.). Каждый день таких операций добавлял к расходам еще 12-14 млрд руб. Экономисты, принадлежавшие к разным политическим лагерям, сходились в оценке экономических последствий чеченской войны. Вот мнение по этому поводу Гайдара (январь 1995 г.): "Постепенное усиление милитаризации общества. А это значит рост военных расходов. Если это произойдет, можно будет ставить крест на экономической программе правительства. Экономические последствия такого сценария представить несложно: дестабилизация валютного рынка, отказ от свободного валютного курса и конвертируемости валюты, развал системы импортной конкуренции и "надежная защита" отечественного рынка, резкое усиление инфляционных тенденций и восстановление товарного дефицита"[12].Не стоит думать, что в лагере людей, считавшихся реформаторами, никто не поддержал военную линию президента.

Любопытной явилась реакция бывшего министра финансов Бориса Федорова. Оправдывая войну в Чечне, он восклицал: "Если на части территории России не соблюдаются законы, бандиты открыто вооружаются, убивают, то государство обязано это пресечь. При сопротивлении и силой"[13]. Как, впрочем, Федоров собирался отделить бандитов от законопослушных граждан, было неясно. А вот и совершенно откровенный пассаж по поводу демократов, который демонстрировал стремление Федорова дистанцироваться от них как можно дальше: "Демократы оставили себе гуманизм, а патриотизм, государство, национальные интересы отдают жириновским-баркашовым, а затем чернят тех, кто с ними не согласен. Что предлагается? Уйти из Чечни, брататься с бандитами... Порядок придется наводить"[14]. И он был далеко не одинок в стремлении "навести порядок". Не менее примечательным был ход размышлений одного из лидеров "Яблока" Владимира Лукина, который писал явно с одобрением действий ельцинской команды: "Во время войны в Чечне исполнительная власть показала себе самой и всему обществу, что может действовать самостоятельно, невзирая на давление и вопреки ему". Ну, а этот пассаж просто нельзя не процитировать: "В идеальном плане необходимо будет выбить из головы наших военных абсурдное и опасное представление о неприменении армии во внутренних конфликтах. ...Применение войск внутри страны в крайних случаях, когда возникает угроза государству, является нормой для демократических стран"[15].

Словом, принимая решение ударить по Чечне, Ельцин был отнюдь не одинок. Часть либералов и демократов пошла за ним. Между тем на оппозиционном фланге политической сцены возникло замешательство. С переходом Ельцина к державно-патриотической риторике российские патриоты почувствовали, что почва уходит у них из-под ног. Бывших непримиримых врагов президента в вопросе о Чечне мало что с ним разделяло. Барьером между ними теперь оставалась только личная вражда. Возникала парадоксальная ситуация, когда патриоты стали громить президента уже просто за то, что он перехватил то, чем они до сих пор жили и считали как бы своей собственностью.Идеологи национал-патриотического движения однозначно поддержали военные действия в Чечне. Игорь Шафаревич писал: "Основной целью русского народа является сейчас сохранение и восстановление русского государства... Сейчас вопрос о целостности России решается в Чечне. Признав это, мы не идем на соглашение с режимом... Конечно, патриоты испытывают дискомфорт, если они хоть в одном вопросе разделяют позицию Ельцина и Грачева. Но ведь заняв противоположную позицию, мы окажемся в одних рядах с Гайдаром. Подобные соображения вообще мелки сравнительно с вопросом о единстве и существовании России, который решается сейчас в Чечне. И это единство отстаивает там армия"[16]. Так что оппозиционеров-патриотов и Ельцина в тот период разделяло немногое. Еще шаг навстречу друг другу - и разделительная линия могла исчезнуть. Националистические группировки различных оттенков, а также фашиствующая группа Александра Баркашова поддержали новое "воплощение" президента. Помимо них он получил поддержку у ЛДПР. Впрочем, Жириновский постоянно поддерживал Ельцина в критические моменты.В результате чеченской войны в России возникла более жесткая поляризация национал-патриотов и либералов, выступавших за сохранение прозападной ориентации. Одновременно произошли перемещения в лагерях сторонников и противников Ельцина. Так, среди новых ельцинских сторонников оказалось немало вчерашних врагов. И напротив, некоторые его недавние соратники оказались в оппозиции к нему. Возникла ситуация, когда на политическом поле Ельцину мало кто угрожал всерьез. Более того, он получил большую свободу рук, чем прежде. Что же касается общественного мнения, настроенного по отношению к президентской политике отрицательно, то все зависело от дальнейшего развития событий. Вполне могло случиться, что переориентация общественного мнения на проблему войны в Чечне была Ельцину даже выгодна, ибо в какой-то мере отвлекала народ от острых социальных проблем.Полную несостоятельность в период чеченской войны продемонстрировал парламент. Несмотря на продолжавшуюся кровавую войну, многие депутаты преспокойно отправились на зимние каникулы, даже не попытавшись повлиять на исполнительную власть. Лишь небольшая группа народных избранников, среди них Ковалев, Шейнис, Пономарев, Борщев, Якунин, проявила мужество и отправилась в Чечню, пытаясь найти пути прекращения насилия. Некоторые из них находились в Грозном в дни новогоднего штурма города и были свидетелями кровавого кошмара.Ельцин в обмен на услужливость спикеров обеих Федерального собрания включил их в состав Совета безопасности, приобщив таким образом к высшей касте и возложив на них ответственность за происходящее.

Чеченские события продемонстрировали, кто чего стоит на российской политической сцене. Многие заметались, понимая, что нужно определять позицию - то ли поддержать войну и требовать жесткости, то ли выступить против. В наиболее сложной ситуации оказались соратники Ельцина, известные ранее демократическими убеждениями, в частности, члены Президентского совета и ближайшие советники, слывшие демократами. Чеченский поворот Ельцина вынуждал их либо одобрить его, либо подать в отставку, если они хотели сохранить демократический имидж. В конце концов, несмотря на временное замешательство и попытки отмежеваться от ответственности за кровопролитие, никто из ближайших соратников не ушел. А это автоматически означало поддержку курса президента.Чеченские события вызвали резкое усиление беспокойства в первую очередь среди республиканских элит внутри Российской Федерации. И было отчего - ведь чеченский синдром Москвы означал попытку восстановления контроля за провинцией и возможный пересмотр всех прежних договоренностей. Но в то же время было бы ошибочным говорить об однозначности реакции регионов. Некоторые их них открыто проявили несогласие с избранным Ельциным способом решения проблемы "территориальной целостности" России - но их было немного. Встревоженные московской политикой лидеры ряда российских республик 5 января 1995 г. собрались на встречу в столице Удмуртии Чебоксарах, пытаясь организовать коллективные действия протеста против войны. Их целью было также оживить Совет глав государств как коллективный орган власти. Это была первая открытая попытка республиканских лидеров выразить несогласие с чеченским курсом президента. Примечательным было участие в этой встрече Юрия Скокова, которое свидетельствовало о желании напомнить о себе и, возможно, создать опору в провинции. Однако особого отклика эта встреча среди субъектов Федерации не вызвала. Сказывались последствия эмоционального шока, который местные лидеры не могли не испытать в связи с чеченской операцией, и их стремление не раздражать Кремль.Другие российские регионы, особенно находящиеся вблизи Кавказа Ставропольский и Краснодарский края, активно поддержали президента. Дифференциация интересов отдельных субъектов Федерации была очевидна. Конечно, стремление сохранить дистанцию по отношению к Москве, от которой давно уже никто не ожидал ничего хорошего, со стороны многих республик и регионов сохранилось. В то же время чеченская война заставила местных боссов во взаимоотношениях с Москвой избегать шагов, которые могли бы вызвать гнев президента. Чувствовалась и готовность региональных элит ослабить притязания на автономию в обмен на бЛльшую экономическую поддержку Центра. Таким образом, Ельцин достиг по крайней мере одной из своих целей - ему удалось устрашить периферию.

Внешнеполитический фон чеченской войны был противоречив. Некоторые постсоветские государства приветствовали жесткость Москвы по отношению к Кавказу, исходя, разумеется, из собственных интересов. Первым о поддержке Ельцина объявил Шеварднадзе - теперь он мог таким же образом решить проблему Абхазии. Москва давала карты в руки державническим силам в других многонациональных государствах с аналогичными проблемами - Молдавии, Украине, Азербайджану. Киев не преминул воспользоваться чеченской войной для ликвидации независимости строптивой Республики Крым и ее института президентства.Напротив, в мусульманском мире, в том числе в мусульманском сообществе внутри России, чеченская война вызвала негативную реакцию. Усиление военных действий в Таджикистане и активизация там исламской оппозиции были связаны, по крайней мере частично, с Чечней. Не подумали ельцинские стратеги и том, какие последствия чеченская авантюра несет для интересов России на общеевропейской сцене. Восточно-европейские страны получили мощный козырь в пользу вступления в НАТО, расширение которого сделалось практически неизбежным.

Реакция западных государств на чеченскую войну вначале была сдержанной - никто не хотел создавать Ельцину неудобства, и Чечню провозгласили внутренним делом России. Сам Ельцин в этой сдержанности, возможно, почувствовал нотку одобрения. Но по мере расширения кровопролития западные лидеры начали приходить в замешательство, понимая, что Ельцин преступил рамки дозволенного. Заволновалась западная общественность, видя телевизионные репортажи с бесчисленным трупами. Весь мир обошли снимки Грозного и сгоревших экипажей российских танков, а также сотни разлагавшихся тел российских солдат на улицах чеченской столицы. Когда же начала поступать информация о жертвах среди гражданского населения, западные правительства не выдержали. Продолжать делать вид, что ничего не происходит, было уже невозможно. Сначала Франция, а затем и Германия начали подавать Ельцину знаки, что пора остановиться и найти разумное решение проблемы. Все были согласны с тем, что Чечня - часть России, но армия и бомбежки - не способ укреплять территориальную целостность. В неуклюжей ситуации оказалась американская администрация, которая пыталась до последнего избежать критики Ельцина по чеченскому вопросу, и скорее не потому, что опасалась навредить ему в России, а потому, что такой шаг был бы признанием ошибочности линии Белого дома на безоговорочную поддержку российского президента и мог повредить Клинтону в Вашингтоне. Постепенно события в Чечне приняли такой оборот, что Европа была вынуждена отказаться от политики всепрощения, дав Ельцину понять, что пора найти мирное решение чеченского вопроса. Москве же было трудно остановиться. Пойти на переговоры с Дудаевым для российской верхушки было равнозначно признанию поражения. Ведь война начиналась совсем не для этого. Все говорило о том, что весной 1995 г. российские лидеры решили довести дело на Кавказе до конца, и притом любой ценой. Им нужно было ликвидировать режим Дудаева и загнать его боевиков в горы.Началась инерция безрассудства, когда один провал за другим толкал московских политиков на эскалацию насилия, в чем они видели единственное средство спасти лицо. Среди военных на Кавказе, переживших смерть товарищей, начали возникать настроения мести и ожесточения, стремление наказать чеченцев за беды и унижения. А это вызывало ответную реакцию. Россия все больше втягивалась в полномасштабную гражданскую войну.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Чечне от России конечно никуда не деться. Не имея внешних границ с другими государствами, чеченцы как бы горды не были, прилетят в Москву хотя бы за тем, чтобы пробить для себя то ли воздушный, то ли наземный коридор по территории России. Ведь можно, в конце концов, привести в Чечню чемодан долларов, Но коленвалы для машин, унитазы для квартир и трубы для перекачки нефти не навозишь в чемоданах. Мы обречены иметь рядом. И чем быстрее каждая из сторон поймет, что дороги строятся для торговых караванов, а не для боевых походов, тем лучше.

Может быть, и не нужно строить политику на уважении собственного «Я». Не на том смелом самомнении, которое заставляет хвататься за кинжалы и пистолеты, а на достоинстве которое дает внутреннюю культуру и постепенно отрубает элементы презрения к другим народам. Нынешнее руководство самопровозглашенной республики Ичкерия более дальновидно и осторожнее своих предшественников. А любой диалог всегда лучше войны. И результативнее. Конечно всеобщего братания и всепрощения долго еще не будет, слишком свежи и глубоки раны, нанесенные войной.

Для чего все таки война?

Чтобы покончить с терроризмом?

Чтобы вернуть Чечню в Россию?

Вернуть – что?

Территорию? Народ?

Территорию без народа?

Или речь идет просто о мести чеченцам, «о полной цене», которую они должны заплатить?

Кто пораженцы?

Те, кто, все понимая про нашу армию, призывает в мясорубку еще тысячи солдат, обрекая их на гибель и увечья, или те, кто пытается в меру сил остановить войну, чтобы не проиграть то, что еще можно спасти?

Поскольку Россия больше и сильнее, ей первой делать шаг навстречу. Но прежде Москве следовало бы твердо уяснить для себя – нужно ли это? Перешивает ли конечные выводы совместного проживания с Чечней его текущие издержки? Если да, то надо немедленно приниматься за политическую работу на данном поприще – нудную, неблагодарную, не сулящую быстрых результатов. Если же нет, тогда придется унять «национальную гордость великороссов» и отпустить Ичкерию на все четыре стороны, которых в данной ситуации, к сожалению, не существует, ибо вокруг – Россия. А это означает, что на российской территории появится анклав военно-криминально-фундаменталистского типа со всеми сопутствующими «прелестями» для ближних и дальних соседей.

Существует, конечно, исторические предпосылки для взаимной настороженности между русскими и северо-кавказцами. Однако есть не менее «исторические» основания и для взаимной терпимости и приязни. Продолжать жить вместе, хотя и трудно, но все же можно. Для это необязательно любить или даже дружить. Достаточно привычки и доверия. Привычка ее сохранилась, доверие подорвано с обеих сторон. Восстановить его может ничто иное как раскрытие тайн чеченской войны. Тем самым многострадальные народы России и Чечни снимут друг с друга печать незаслуженного проклятья. Как скоро это произойдет сказать трудно. Остается ждать и верить?

Но есть еще один выход действовать! Жестко и принципиально по отношению к тем, кто этого заслуживает и неизменно милосердно к людям, вина которых только в том, что они родились чеченцами.

Далек путь. Но идти надо…

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Пономарев Л. Добровольный Форос президента Ельцина // Сегодня. - 1994

2. Федоров Б. Агония власти // Известия. - 1995

3. Шафаревич И. Русское государство // Завтра. - 1995. - № 1.

4. Журнал «Новое время» №1-2, 1997, с. 17

№ 20, 1997, с. 7

№ 12, 1998, с. 12-15

№ 11, 1998, с. 11-13

№ 44, 1999, с. 16-21

№ 52, 1999, с. 10-15

№ 22, 2000, с. 12-21

№ 24, 2000, с. 4-5

№ 16, 2001, с. 14-21

5. Газета «Российская газета» от 1/7 - 1999

6. Газета «Комсомольская Правда» от 17/3 - 2000

7. Газета «Труд» от 15/2-2001 г.

от 21/2-2001 г.

8. Журнал «Юность» №1, 1997

9. Журнал «Д.Н.» №11, 2000

10. Журнал «Огонек» №4, 1996 с. 40-47

11. Журнал «Смена» №12,1996 с. 16-23

12. Журнал «Сельская Новь» №3, 2001 с. 6-7

Приложение

Интервью командующего войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковника Геннадия Трошева, журналу “Новое время”1

- Принято решение о выводе значительной части российских войск с территории Чечни. Не скажется ли это на безопасности остающихся войск и мирного населения?

«Уверен, что не скажется. Начать вывод войск надо было даже раньше примерно на полгода, когда активное фаза контртеррористической операции закончилось. Но лучше перестраховаться, поскольку противник, перегруппировавшись, мог неожиданно нанести удар. Разгромлены крупные бандформирования, и с мелкими группами нужна – точечная адресная работа. Поэтому армия должна сделать шаг назад, а специалисты по выявлению преступников выдвинуться вперед.

Инициатива перейдет к подразделениям МВД и ФСБ график вывода войск подготовили.

На постоянной основе в Чечне останутся части 42-ой Гвардейской мотострелковой дивизии – около 15 тыс. человек. В их распоряжении боевая техника, вертолеты, минометы и др. виды вооружения. Кроме того созданы стрелковые роты отряды ОМОНа, милицейские подразделения из самих чеченцев …»

У вас никогда не возникало мнение, что без масштабной операции, принесшей большие потери можно было обойтись?

«В принципе возможен был иной вариант развития событий – ударить по логову вакхабизма под Ботликом и на этом закончить операцию. Но я согласен с тем решением, какое в то время приняла Москва в лице Путина В.В.:

С бандитизмом, пустившем метастазы по всей территории Чечни, нужно было покончить раз и навсегда. Иначе эта раковая опухоль распространилась бы и сама болезнь затянулась на долгие годы».

Как Вы считаете, отношение местного населения к действиям федеральных войск на протяжении I и II кампании было одинаковым?

«Совершенно изменилось. Многие чеченцы прозрели. Они поняли – армия пришла защитить простой народ от таких, как Басаев, Хаттаб и им подобным. Они теперь просят нас: не уходите, не оставляйте нас бандитам.»

Есть ли вина президента Масхадова в Чеченской трагедии?

«Есть и при том прямая. Вместо обещанного «рая» избранный президент принес чеченцам горе, нищету, разруху и безработицу. Дети перестали ходить в школу, учителям не выплачивалась зарплата, а старикам и ветеранам – пенсии. При нем расцветали бандитизм и работорговля, началось разворовывание государственных ресурсов. А ведь это – богатый край. Масхадов мог принести расцвет на эту землю благодаря ее ценнейшим природным ресурсам – нефти, газу и др. ископаемым.»

Почему же он не смог сделать этого?

«Мосхадов оказался слаб духом. Он попросту трус, испугавшийся Басаева. Президент по пути предал свой народ, толкнул многих чеченцев под гусеницы танков.»

В СМИ часто фигурирует цифра 2000 оставшихся бандитов. После многих боевых операций, после полутора лет борьбы с терроризмом их по-прежнему 2000?

«Я не стал бы называть конкретных цифр – сколько бандитов пали на полях брани. Но могу смело утверждать, что 80% их уничтожено. 1/5 часть осталась. Но это в основном наемники – посланцы из Турции, Арабских Эмиратов, Китая и др. стран. Есть и граждане Беларусии, Прибалтики, Украины, даже России. Это либо те, кто попав в плен под угрозой оружия принял ислам, либо уголовники, скрывающиеся от преследования. В этих рядах есть и чеченцы, которые боятся возвращаться к мирной жизни и не верят в амнистию, потому что их руки по локоть в крови.»

Как скоро, по Вашему, может прекратится насилие на земле Чечни?

«Очень хочется, чтобы все закончилось быстрее, но много будет зависеть от чеченского народа, от того, насколько он готов помочь военным уничтожить гидру бандитизма.»

А как оценивает сегодняшнюю ситуацию в Чечне глава администрации этой республики Ахмат Кадыров.

«Сегодня по прежнему убивают солдат, уничтожают мирных людей. Бандитов, которые проводят взрывы и обстрелы мы, чеченцы, зачастую скрываем. А значит ключ к миру находится в руках самого чеченского народа. Но народ боится в полный голос сказать свое веское слово. На это есть определенные причины:

1. люди остерегаются того, что войска быстро выйдут из Чечни, как это уже было в прошлой кампании, а жители останутся один на один с теми, кто воюет против федералов,

2. чеченцы видят жестокие расправы бандитов над теми, кто стремится к скорейшему восстановлению к нормальной жизни – над главами администраций населенных пунктов и протыми гражданами,

3. в Чечне нарушаются права человека со стороны самих федеральных войск, даже если такие случаи стали единичными.

Чечня – маленькая республика, а горя нам досталось очень много, Люди уже настрадались. И лучше чем мы сами, никто о нас не позаботится.»

Отношение к Масхадову, о необходимости переговоров с ним?

«Масхадов соучастник творящихся на территории Чечни. Он причастен к этому на все сто процентов. Потому что он был президентом. Он отвечал за все происходящее здесь и не одного шага не делал, чтобы пресечь беспредел. Если ты не можешь справиться с врагами своего народа, подай в отставку. Он этого не сделал. Это одна сторона. Друга – нападение на Дагестан. Вместо того, чтобы осудить нападение на наших соседей, он взял управление войной на себя. Объявил Басаева командиром направления. Сделал из Хаттаба эмира. Так какие переговоры могут быт с таким человеком? А что Масхадов делает теперь! Издает приказы убивать всех кто пошел на работу к сегодняшней власти.

В настоящее время в каждом населенном пункте есть глава местной администрации, ее заместители, аппарат. Через них люди получают пенсии, пособия. Пусть пока там нет рабочих мест, но хоть нашим старикам выплачивают. А Масхадов хочет лишить людей и этого. Взамен не давая ничего. За все это я считаю Масхадова предателем чеченского народа номер один».

С одной стороны Вы приветствуете вывод войск с территории Чечни, но с другой опасаетесь дальнейших нападений боевиков на чеченце. Как можете это прокомментировать?

«Вместо военных я предлагаю усилить МВД. Вернее сказать МВД Чеченской Республики увеличить ее численность. Чтобы милиция здесь по-настоящему начала работать, надо эти штаты до 20 тыс. человек».

Высказывалось мнение, что часть населения Чечни, особенно горных районах поддерживает террористов и даже участвует в проведении террактов?

«Население не поддерживает ни Хаттаба, ни Басаева. Даже на выборах 1996 года Шамиль получил меньше всего голосов именно у себя в Веденском районе. Видимо, люди успели хорошо изучить его натуру. Сегодня эти бандиты получают не поддержку, а проклятия всего народа. Проклятья – и ничего больше».

[1] Лит. газ. - 1994. - 21 дек.

[2] Там же.

[3] Пономарев Л. Добровольный Форос президента Ельцина // Сегодня. - 1994. - 31 дек.

[4] Угланов А. Александр Коржаков: я никогда не участвовал в политике. - Аргументы и факты. - 1995. - № 1. - С. 13

[5] Журнал «Юность» №1 за 1997 г.

[6] Известия. - 1995. - 12 янв.

[7] Moscow News. - 1995. - № 2.

[8] Комсом. правда. - 1995. - 18 янв.

[9] Интерфакс. - 1995. - 26 янв.

[10] Известия. - 1995. - 7 апр.

[11] Моск. новости. - 1995. - 15-22 янв.

[12] Россия на перепутье // Известия. - 1995. - 10 янв.

[13] Федоров Б. Агония власти // Известия. - 1995. - 10 янв.

[14] Там же.

[15] Лукин В. Последний шанс // Независимая газ. - 1995. - 24 янв.

[16] Шафаревич И. Русское государство // Завтра. - 1995. - № 1.

1 Журнал «Новое время» №16, 2001 г.

Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции сайта
Перепечатка материалов без ссылки на наш сайт запрещена

Чеченский кризис в истории России

ОГЛАВЛЕНИЕ

Приложение………………………………………………………………………..28

ВВЕДЕНИЕ

Приложение