Каталог курсовых, рефератов, научных работ! Ilya-ya.ru Лекции, рефераты, курсовые, научные работы!

Дипломатические отношения между СССР и Китаем в 1924-1929 гг.

Дипломатические отношения между СССР и Китаем в 1924-1929 гг.

Реферат

Тема: Дипломатические отношения между СССР

и Китаем в 1924-1929 гг.

Введение

Актуальность. Россия – континентальная держава. Её стратегические приоритеты в международных отношениях определяются именно её географическим положением. Именно от разумных отношений с сопредельными странами зависит безопасность страны, ослабленной экономическим кризисом. Особенно на фоне остальных соседей Российской Федерации выделяется Китайская народная республика: бурный рост экономики и развитие науки в условиях жесточайшего государственного контроля позволил Китаю занять центральные позиции в Азиатско-тихоокеанском регионе, создание же ядерного оружия и совершенствование средств его доставки позволяют Пекину уже сейчас заявлять о себе как о мировой державе.

За последние годы российско-китайские отношения непрерывно развиваются. Они уже поднялись на новый, небывалый уровень партнёрства и стратегического сотрудничества.

Стороны создали политический механизм, при посредстве которого главы обеих государств ежегодно обмениваются визитами, главы правительств и министры иностранных дел проводят встречи и консультации, достигнуты большие успехи в различных сферах сотрудничества.

Однако, при всём при этом, нельзя идти в будущее, не обращая внимания на прошлое. Таким образом, для дальнейшего развития и укрепления отношений между Россией и Китаем, необходимо знать их историю, историю отношений между ними и учитывать уроки прошлого. Поэтому, целью данной работы является проведение анализа советско-китайских отношений в первой половине 20 века. Необходимо тщательным образом рассмотреть, наверное, один из самых сложных периодов отношений России и Китая, характеризующийся своей нестабильностью и непостоянством.

Естественно, что выстраивание современных российско-китайских отношений и создание каких-либо прогнозов по их дальнейшему развитию невозможно осуществить без тщательного анализа прошлого, истории взаимоотношений. Правильное понимание исторического материала необходимо применять к Китаю в виду традиционности и консервативности данного государства.

Цель исследования – рассмотреть советско-китайские отношения 20-20 годов XX века.

Задачи исследования:

1. Изучить особенности международного положения в исследуемый период.

2. Проанализировать соглашения России и Китая в период 1917-1934 гг..

3. Определить особенности советско-китайских конфликтов 20-20 гг. и их последствия.

Объект исследования – основополагающие характеристики внешней истории России. Предмет исследования – отношения России и Китая.

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Теоретической основой данной работы послужили работы таких авторов, как: Пескова Г.Н., Капица М.С., Бровкин В.Н. и других.

Глава 1 Международные отношения на Дальнем Востоке

1.1 Проблема КВЖД в советско-китайских отношениях в конце 1917-начале 1924 г.

Российско-китайские отношения имеют давнюю историю и многовековые традиции: особенно насыщенными они были в XVII-XX вв. На протяжении этого периода цели и задачи внешнеполитических курсов обоих государств не раз претерпевали существенные изменения, соответственно этому серьезно менялась и международная обстановка на Дальнем Востоке. Основное содержание русско-китайских отношений с конца XVII (Нерчинский договор) и до конца XIX в. (русско-китайский договор 1896 г.) сводилось к становлению межгосударственных отношений путем обмена посольствами и миссиями, урегулированию территориально-пограничных вопросов и развитию торгово-экономических связей[1].

Новый этап в истории российско-китайских отношений начинается с середины 90-х гг. XIX в. Качественное отличие этого этапа от предыдущего - перемещение центра тяжести российской дальневосточной политики с пограничных вопросов и развития торговых отношений в сторону экономического и политического проникновения в Китай, получения прав экстерриториальности и консульской юрисдикции, всевозможных концессий, а также льгот и привилегий для русских предпринимателей[2]. По сути, это был тот путь, которым несколько ранее начали проникать в Китай западноевропейские страны, США и Япония. В конце XIX в. объектом колониальных притязаний Японии, Великобритании и США стали также Корея и Маньчжурия, территории, непосредственно граничащие с Россией. Это, естественно, вызвало серьезное беспокойство российского правительства, тем более, что дальневосточные владения империи были очень слабо связаны с центральной частью страны, экономически почти не развиты и весьма уязвимы с военной точки зрения. В этой связи было необходимо в качестве одной из первоочередных мер - для укрепления дальневосточных рубежей страны и в целом российских позиций на Дальнем Востоке - приступить к строительству железной дороги, соединяющей центр с дальневосточными окраинами.

КВЖД попала в сферу внимания молодой советской дипломатии уже в первый месяц ее деятельности. Не позднее конца ноября 1917 г. НКИД сообщил посланнику Китая в Петрограде об увольнении с должности «бывшего посланника России бывшего князя Николая Александровича Кудашева» и управляющего КВЖД Д.Л. Хорвата. НКИД также предложил «Китайскому правительству составить смешанную русско-китайскую ликвидационную комиссию по вопросу Восточно-Китайской железной дороги»[3].

Начало отношениям Советской России и Китайской республики было положено в ходе визита китайской военно-дипломатической миссии под руководством генерала Чжан Сылиня, прибывшей в Москву 5 сентября 1920 г. - с целью «ведения переговоров от имени Правительства Китайской Республики». Хотя пребывание делегации было недолгим, а полномочия Чжан Сылиня не были четко обозначены, руководство Советской России попыталось воспользоваться приездом миссии для установления дружественных отношений с Пекином. 27 сентября 1920 г. Чжан Сылиню была вручена нота правительства РСФСР с изложением принципов, предлагаемых СНК и НКИД в основу будущего советско-китайского договора. Но буквально на следующий день пекинское правительство, находившееся под сильным влиянием западных держав, видимо, по их требованию отозвало миссию Чжан Сылиня. Только в феврале 1921 г. китайская сторона дала ответ на российскую ноту от 27 сентября 1920 г. и согласилось начать непосредственные перговоры с правительством Российской Республики. В ответной ноте от 10 марта 1921 г. НКИД немедленно предложил приступить к переговорам в Пекине[4].

Китайское правительство с первых дней начало применять тактику затягивания переговоров. Постоянные проволочки, откладывания, прямые срывы договоренностей со стороны Пекина вообще характерны для советско-китайских переговоров как на этом, первоначальном, этапе, так и в дальнейшем[5].

Так, уже 31 марта 1921 г. в связи с предстоящим выездом советского представительства в Китай пекинское руководство заявило, что из-за действий белогвардейцев на КВЖД не может гарантировать личную безопасность членам делегации и просит отложить выезд до удобного момента. Из-за создаваемых китайцами препятствий в оформлении документов Москва вынуждена была несколько раз менять руководителей первой миссии в Пекин. Так, назначенный в июле 1921 г. А.Л. Шейман так и не смог выехать с делегацией в Китай - из-за более чем двухмесячных затяжек с выдачей въездных виз. Затем политбюро обсуждало кандидатуры А.А. Иоффе, Ю.Ю. Мархлевского и А.К. Пайкеса. Кстати, важность для Советской России переговоров с Китаем подчеркивалась тем большим значением, которое придавало правительство выбору руководителя делегации. Для утверждения на эту должность Ленин предлагал даже «собрать политбюро на полчаса». В конце концов в середине октября 1921 г. чрезвычайным уполномоченным РСФСР со специальной миссией при китайском правительстве был утвержден А.К. Пайкес. Он прибыл в Пекин 12 декабря 1921 г. В Москву 15 мая 1922 г. приехал специальный представитель Китая Шэнь Чжунсюнь, который выполнял лишь посреднические функции и ни в какие переговоры не вступал. Таким образом, между Советской Россией и Китайской республикой были установлены отношения «де факто»[6].

Однако направление миссии Пайкеса в Пекин не принесло ожидаемых результатов. 16 декабря во время первой беседы Пайкеса с министром иностранных дел Ян Хайуином советский представитель подчеркнул, что собственниками КВЖД являются исключительно Советская Россия и Китай. Министр с этим согласился. Однако пекинское правительство под всевозможными предлогами откладывало переговоры о КВЖД, увязывая их, например, с выводом советских войск из Монголии. В одностороннем порядке оно объявило о прекращении с 1 апреля 1922 г. русско-китайского договора и соглашений 1881 г. о сухопутной торговле. В итоге по просьбе Пайкеса ему было разрешено вернуться в Москву: первая делегация РСФСР в Китае (декабрь 1921 - август 1922 г.) так и не смогла начать переговоры. Позиция Пекина в отношении Советской России определялась как сильным нажимом на него держав на Вашингтонской конференции 1921-1922 гг. с целью не допустить заключения советско-китайского соглашения, так и обострением внутренней борьбы в Китае.

Следующим шагом, предпринятым советским руководством для заключения договора с Пекином, было назначение А.А. Иоффе Чрезвычайным и Полномочным представителем РСФСР в Китае. А.А. Иоффе был уже известен как крупный дипломат: член делегации в Бресте, посол в Берлине, он заключил договоры с Эстонией, Латвией и Литвой в 1920 г., был участником мирных переговоров с Польшей в 1921 г. и членом российской делегации в Генуе.

Осенью 1922 г. Иоффе начал переговоры о русской доле боксерской контрибуции и о судьбе русского флота, уведенного белыми из Владивостока. Однако по сравнению с проблемами КВЖД это были второстепенные вопросы. Таким образом, А.А. Иоффе также не удалось добиться продвижения советско-китайских переговоров, а в январе 1923 г. он, серьезно заболевший, выехал на лечение в Японию[7].

Советское правительство, стремившееся к скорейшему началу переговоров, предложило 30 января 1923 г. перенести их в Москву. 13 февраля МИД Китая отклонило это предложение, заявив, что «конференция может состояться в Пекине» после возвращения Иоффе. Правда, вскоре Пекин несколько изменил позицию, что было обусловлено начавшимися в Токио советско-японскими переговорами. Весной-летом 1923 г. Китай несколько раз сообщал о своем намерении немедленно начать переговоры. 20 июля 1923 г. Нарком иностранных дел Г.В. Чичерин сообщил китайскому представителю в Москве Шэн Чжунсюну, что из-за тяжелой болезни Иоффе советское правительство поручило возглавить переговоры заместителю наркома иностранных дел Л.М. Карахану, который должен в ближайшее время выехать на Дальний Восток[8].

В это время серьезно обострилась ситуация на КВЖД. Власти ТВП пошли на провокационные действия в отношении КВЖД: Чжан Цзолинь предпринял попытку силой захватить Земельный отдел дороги. В июле 1923 г. харбинские власти отдали приказ о «передаче Земельного отдела КВЖД и всех земель, приобретенных в свое время Россией для дороги, в ведение китайской администрации». Подобные действия Чжан Цзолиня вызвали резкий отпор в ноте Представительства СССР в Китае от 1 августа 1923 г. По мнению А.Н. Хейфеца, эта акция была предпринята Чжан Цзолинем для того, чтобы дать повод для иностранного вмешательства в дела КВЖД. Однако это утверждение представляется спорным: неясно, зачем понадобилось маршалу это вмешательство? Хотя реакция западных и японских представителей в Харбине на самом деле оказалась весьма бурной: иностранные консулы опечатали архивы Земельного отдела, а 11 августа направили угрожающую ноту пекинскому правительству. Позже на КВЖД прибыл американский посланник Дж.Г. Шурмэн, заявивший, что Китай не имеет права решать вопрос о КВЖД без санкции великих держав. Он требовал, чтобы дорога оставалась на попечении стран-участниц Вашингтонской конференции, так как «в международном отношении Россия исчезла, а никто не занял ее место»[9].

1.2 Советско-китайские соглашения по КВЖД и их реализация (1924-1928 гг.)

Обычно в советской исторической литературе принято говорить о советско-китайском соглашении 1924 г. как об одном документе. Однако надо иметь в виду, что 31 мая 1924 г. уполномоченным правительства СССР Л.М. Караханом и министром иностранных дел Гу Вэйцзюнем (Веллингтоном Ку) был подписан целый ряд документов: два соглашения и семь деклараций.

Важнейший из этих документов - «Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между Союзом Советских Социалистических Республик и Китайской республикой» - состоял из 15 статей. Многие из положений СоглашеНия тогда же получили развитие в специальных декларациях, а наиболее сложные вопросы советско-китайских отношений предполагалось рассмотреть на специальной конференции, которую намечалось созвать не позднее следующего месяца (статья. II).

Оба правительства договорились о немедленном восстановлении нормальных дипломатических и консульских отношений. Статья III Соглашения содержала согласие обоих правительств аннулировать на предстоящей конференции «все конвенции, договоры, соглашения, протоколы, контракты и т. д., заключенные между правительством Китая и царским правительством». Статьей IV Советский Союз подтверждал прежние заявления: «в соответствии с его политикой и с декларациями 1919 и 1920 гг. объявляет не имеющим силы все договоры, затрагивающие права и интересы Китая, заключенные царским правительством с третьей стороной». Китайское правительство в специальной декларации по этому вопросу аннулировало все договоры и соглашения с царским правительством или с третьей стороной.

Советское правительство отказалось от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции (ст. XII), специальных прав и привилегий концессий, приобретенных царским правительством в Китае (ст. X). Китайская сторона, в свою очередь, обязалась не передавать этих специальных прав и привилегий третьей державе или какой-либо иной организации. Специальной декларацией было установлено, что граждане СССР будут всецело подчиняться китайской юрисдикции, а правовые аспекты положения советских граждан должны были быть урегулированы на предстоящей конференции. В Соглашении был официально закреплен отказ СССР от русской доли боксерской контрибуции (ст. XI) и объявлено о направлении этих денег «исключительно и полностью на создание фонда улучшения просвещения китайского народа».

Москва и Пекин договорились о взаимной передаче друг другу всего движимого и недвижимого имущества, принадлежавшего царскому правительству и Китаю, об урегулировании на предстоящей конференции вопросов национальных границ (ст. VII), судоходства (ст. VIII), торгового договора и таможенного тарифа (ст. XIII). Китайское правительство признало право собственности СССР в отношении сооружений и земельных участков Русской православной миссии, находящихся в Пекине и Поташу, и обязалось принять меры к передаче их советской стороне[10].

Советская сторона на переговорах и при подписании соглашений пошла на ряд явных уступок Пекину: признание суверенитета Китая во Внешней Монголии и вывод советских войск с ее территории (несмотря на соседство враждебных вооруженных белых формирований)** ; отказ от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции (в какой-то степени поощрив этим произвол китайских властей в отношении советских граждан во второй половине 1920-х гг.); отказ от всех договоров и соглашений царского правительства, не дожидаясь намеченной статьей II Соглашения конференции и т. д. Недаром после подписания этих документов одна из газет Северного Китая отмечала, что «китайско-советское соглашение превосходит по своим выгодам самые смелые мечты Китая». Во многом эти уступки объяснялись провозглашенными сразу после Октябрьской революции общими принципами внешней политики СССР и заинтересованностью в дружественных отношениях с Китайской Республикой. Однако не менее важной причиной явилось желание советского руководства максимально выгодным образом решить вопрос о КВЖД, который занимал на переговорах и в принятых документах центральное место.

Несмотря на провозглашенный принцип отказа от царских договоров и концессий, советское правительство не собиралось терять такой лакомый кусок как КВЖД.

Прежде всего обе стороны заявили, что КВЖД является чисто коммерческим предприятием. Все вопросы, за исключением деловых операций, затрагивающие права центрального правительства и местных властей Китайской республики (гражданское управление, полиция, военная администрация, суд и т. д.), находятся в ведении местной администрации. В этом - коренное различие с принципами 1896 г.

Далее советская сторона обязалась взять на себя ответственность за все претензии держателей акций и облигаций и кредиторов КВЖД, возникшие до февральской революции 1917 г. (ст. IX, п.4). Правительство СССР согласилось на выкуп китайской стороной КВЖД и всего принадлежащего дороге имущества, с тем, чтобы условия выкупа и порядок передачи были обговорены на предстоящей конференции (ст. IX, п.2.3). Показателен пункт 5-й статьи IX: об определении будущего КВЖД только Советским Союзом и Китайской Республикой - без участия третьей стороны или сторон. Таким образом, была поставлена правовая преграда всем могущим возникнуть попыткам очередной «интернационализации» дороги. Однако СССР позже сам нарушил это положение: переуступив в 1935 г. - без всякого согласования с Китаем - свои права на КВЖД правительству Маньчжу-диго, т. е. Японии.

Стороны договорились подписать Соглашение по КВЖД - до решения вопроса о выкупе дороги китайской стороной (ст. IX, п.6), которое состояло из 11 статей и регламентировало административную сторону деятельности дороги: функции Правления и Управления КВЖД, назначение служащих и т. д.

Опубликование соглашений и деклараций 31 мая 1924 г. в печати вызвало большой международный резонанс. Зарубежные представители в Пекине и Русско-Азиатский банк заявили протесты МИД Китая по поводу соглашения по КВЖД без предварительного обсуждения с ними вопроса о дороге. Более того, управляющий банком Рендр с представителем французского правительства собирался в Москву для урегулирования ситуации, так как в случае полного соблюдения соглашений 1924 г. Русско-Азиатский банк вынужден был бы ликвидироваться. Французский генеральный консул в Ханькоу заявил, что, несмотря на заключение соглашений, никаких изменений в судьбе бывших русских концессий в Ханькоу без согласия французского правительства быть не может.

Самым бесцеремонным образом действовало американское правительство, пугая Пекин «серьезными последствиями» заключенных с СССР соглашений. Недаром Л.М. Карахан в интервью корреспонденту РОСТа сообщил, что «главным условием успеха было сохранение переговоров китайской стороной в «строжайшей тайне», а проходившие параллельно советско-японские переговоры усыпили зоркое внимание дипломатов».

Неоднократные протесты заявляло и правительство Японии, считавшее советско-китайское соглашение о КВЖД прямым нарушением решений Вашингтонской конференции. Японский кабинет направил через своего посланника в Китае ряд нот советскому правительству, в которых указывал «на совершенно самоочевидную сторону вопроса» - «права и интересы Японии и ее подданных в отношении КВЖД не будут ни в коей мере затронуты соглашением». Однако советское правительство строго придерживалось принципа: «ни одна иностранная держава или ее гражданин не имеют никаких прав или интересов в отношении Китайско-Восточной железной дороги».

Эти шумные протесты и угрозы не произвели впечатления ни на советское, ни на китайское правительства. Китайское министерство иностранных дел заявило, что КВЖД «принадлежит исключительно России и Китаю» и никто не имеет никакого права вмешиваться в русско-китайские отношения по вопросу о КВЖД.

Подписание советско-китайских документов не могло не оказать влияния на международную ситуацию на Дальнем Востоке. Наиболее активно отреагировала на заключение соглашения по КВЖД Япония.

Глава 2 Ухудшение советско-китайских отношений

2.1 Конфликты в совместном управлении КВЖД

Китайские историки рассматривают период с 1925 г. и до вооруженного конфликта на КВЖД в 1929 г. как период постоянных нарушений СССР соглашений 1924 г. Однако изучение советско-китайской дипломатической переписки тех лет свидетельствует, скорее, об обратном - о постоянных нарушениях статей соглашений китайской стороной[11].

Вопрос об увольнении русских служащих КВЖД, не принявших советского или китайского гражданства, вызвал в 1925 г. первое столкновение между советскими и китайскими членами администрации дороги. 9 апреля 1925 г. Управляющий дорогой А.Н. Иванов на основании статьи V Соглашения по КВЖ издал приказ №94 об увольнении с 1 июня текущего года всех русских работников без гражданства. В защиту увольняемых выступил Председатель правления дороги Бао Гуйцин. 19 мая 1925 г. по Харбину были рассклеены извещения, в которых он отменял приказ № 94, ссылаясь на превышение А.Н. Ивановым полномочий. 23 мая последовала реакция советской стороны на высшем уровне: Л.М. Карахан вручил министру иностранных дел Китая ноту, в которой возмущался «покровительством монархическим элементам со стороны высокого китайского чиновника», расценивая поведение Бао Гуйцина «как безответственное и прямо враждебное СССР» и требовал назначения нового председателя Правления. Надо отметить, что этот демарш возымел действие. 4 июня 1925 г. в Харбине состоялись переговоры генконсула СССР И.П. Грандта и дипломатического комиссара Цай Юньшэна, на которых было достигнуто решение об увольнении с дороги всех служащих без гражданства. 13 июня 1925 г. Бао Гуйцин был отозван китайским правительством, а на его место был назначен Юй Чунхан. Видимо, это была первая проба сил властей ОРВП в отношении КВЖД. Белые русские были приненены в жертву, и конфликт разрешился сравнительно легко. Однако возникновение его весьма показательно: он был первым в целой цепи более серьезных конфликтов на дороге, вылившихся в конце концов в военное столкновение Китая и СССР.

Несмотря на положительный исход этого инцидента, ситуацию на КВЖД в 1925 г. нельзя было назвать стабильной: мелкие провокации со стороны харбинских и мукденских властей продолжались. То маршал Чжан Цзолинь пытался запретить хождение советского червонца в Северной Маньчжурии, то харбинская полиция закрывала на месяц просоветскую газету «Эхо» и т. п. В конце года на станции Мукден местные военные власти при помощи русских полицейских провели незаконный обыск советского дипкурьера и даже вскрыли дипломатическую почту[12].

Весь этот год продолжалась активная антисоветская деятельность белоэмигрантов из лагеря «непримиримых». Как харбинские газеты, так и советская дальневосточная пресса были полны сообщениями о различных столкновениях советских граждан с враждебно настроенными русскими эмигрантами в Харбине, о постоянных конфликтах пионеров и комсомольцев с различными молодежными эмигрантскими организациями. В конце 1925 г. на возвращавшегося из отпуска Л.М. Карахана белоэмигрантами в Харбине было подготовлено покушение, участники которого были схвачены полицией.

В следующем году обстановка на КВЖД еще более накалилась. По сути здесь образовалось три соперничающих (из них два прямо враждебных) лагеря: советский, китайский и русский белоэмигрантский.

В январе 1926 г. возник острый конфликт на КВЖД по вопросу об уплате за мукденские военные перевозки по железной дороге. Чжан Цзолинь, воевавший наряду с другими милитаристскими группировками (Северного Китая) за контроль над Пекином, нуждался в провозе по КВЖД своих войск.

1927 г. стал годом значительного ухудшения советско-китайских отношений. Чжан Цзолинь продолжал в этом году нагнетать напряженность в отношениях Китая с СССР. Так, 28 февраля советский пароход «Память Ленина» был задержан в районе Пукоу войсками шаньдунского генерал-губернатора Чжан Цзунчана. Команду парохода, трех советских дипкурьеров и жену советского военного советника Ф.С. Бородину бросили в тюрьму в г.Цзинань. Чжан Цзолинь и Чжан Цзунчан таким образом пытались оказать давление на Уханьское правительство. Только 12 июля Бородина и дипкурьеры были освобождены по решению пекинского суда «ввиду ненахождения в их деле элементов преступления». Гораздо более тяжелой была судьба 47 членов команды парохода: они содержались в тюрьме в ужасных условиях и только в 1928 г. были освобождены. Пароход «Память Ленина» так и не был возвращен СССР.

Следующие действия Чжан Цзолиня поставили советско-китайские отношения на грань разрыва. 6 апреля 1927 г. более сотни китайских солдат по приказу маршала Чжан Цзолиня окружили и заняли часть территории полпредства СССР в Пекине. Начались обыски квартир сотрудников, в помещениях военного городка, участка Управления КВЖД, Дальневосточного банка; были разгромлены отделы ТАСС и клуб, арестованы 15 советских граждан и 60 китайцев (из них 20 коммунистов)[13].

2.2 Советско-китайский конфликт 1929 года и его последствия

Обострение в 1929 г. конфликтной ситуации на КВЖД вплоть до вооруженного столкновения - закономерное следствие проводимой нанкинским правительством политики в отношении СССР. В этом сходятся как советские и российские, так и китайские авторы. Сон До Чжин убежден, что вооруженный советско-китайский конфликт на КВЖД явился прямым результатом практического осуществления китайскими властями курса на установление полного контроля над КВЖД. Этот курс, по мнению исследователя, особенно активизировался в конце 1928-начале 1929 гг., когда правительство Чан Кайши стало применять тактику «революционной дипломатии» в отношении навязанных Китаю иностранными державами неравноправных договоров. В общем антисоветском курсе гоминьдановского правительства захвату КВЖД отводилось центральное место. Отказ от соглашений 1924 г. облегчался для Нанкина и тем обстоятельством, что в декабре 1928 г. Чжан Сюэлян признал верховенство правогоминьдановского правительства.

Сигналом к новой волне провокаций в ОРВП послужил захват телефонной станции КВЖД. 22 декабря 1928 г. отряд харбинской полиции во главе с инспектором Главного радио-телефоно-телеграфного управления Цзэн Бином занял помещение телефонной станции КВЖД. Для оправданния этого акта произвола китайские власти ссылались на, якобы, принадлежность станции городу, на пункты городских положений о частных телеграфных предприятиях.

13 июля советское правительство выступило с очередной нотой, в которой Советский Союз опять предлагал решить все спорные вопросы путем созыва советско-китайской конференции, причем китайские власти должны были немедленно отменить все незаконные распоряжения в отношении КВЖД, освободить всех арестованных совграждан и прекратить все преследования советских организаций. Эти требования оставались неизменными на протяжении всего конфликта - до подписания Хабаровского протокола. Тогда же в первый раз советская сторона потребовала от китайского правительства отвести сосредоточенные у советской границы и приведенные в боевую готовность маньчжурские войска и белогвардейские отряды[14].

Однако китайские правящие круги, как в Нанкине, так и в Мукдене, не собирались отступать.

Видя стойкое нежелание нанкинских властей мирным путем решить конфликт, советское правительство пошло на вынужденную меру - объявило в ноте от 17 июля 1929 г. о разрыве дипломатических отношений с нанкинским правительством. Все советские дипломатические, консульские и торговые представители, сотрудники администрации КВЖД были отозваны из Китая, а китайским дипломатам было предложено немедленно покинуть пределы СССР. Также было принято решение прекратить всякую железнодорожную связь между Китаем и СССР. В то же время союзное правительство заявляло, что оставляет за собой все права, вытекающие из Пекинского и Мукденского соглашений 1924 г.

Подобное драматическое развитие событий в ОРВП не могло не привлечь внимания западных государств и Японии, имевших серьезные экономические и политические интересы в Маньчжурии. Большую активность и стремление вмешаться в ситуацию на КВЖД проявили, прежде всего, правительства Франции и США. Их позицию поддержал лондонский кабинет. Более сдержанно, скорее выжидая, были настроены Берлин и Токио[15].

В конце лета 1929 г. советско-китайские отношения обострились до предела и были поставлены на грань войны. Ответственность за подобное развитие событий полностью может быть возложено на китайскую сторону: во-первых, сосредоточенные у советской границы китайские войска с августа по ноябрь 1929 г. совершали постоянные нападения и обстрелы советской территории, причем наиболее активное участие в этом принимали белогвардейские отряды. Во-вторых, китайские власти проводили жесткую репрессивную политику в отношении проживавших в Харбине и на линии советских граждан. Поставленный во главе КВЖД Фан Цигуань увольнял совграждан с КВЖД и выселял их с семьями из квартир. Всего в ОРВП было арестовано 1683 человека, в том числе 80 женщин и 30 детей. По сообщениям советских источников арестованные находились в концлагере в Сумбэо и содержались в ужасных условиях, хотя на фотографиях популярного на Дальнем Востоке эмигрантского журнала «Рубеж» этот лагерь напоминает санаторий. Германский консул в Харбине, представлявший после разрыва советско-китайских отношений права советских граждан, постоянно требовал от китайских властей улучшения условий содержания советских арестованных. Несмотря на это, мукденская администрация позволяла полицейским не только избивать и подвергать пыткам арестованных, но и допускала казни советских граждан «без суда и следствия и самым варварским образом». Почти ежедневно в Харбине и на линии обнаруживали обезглавленные трупы советских людей. 24 сентября в Харбине было опубликовано официальное сообщение о расстреле в Цицикаре 3 советских железнодорожников «по приговору полевого суда, якобы повинных во вредительстве». А нанкинские власти продолжали отрицать репрессии против рабочих и служащих КВЖД, признав лишь факт заключения в китайских тюрьмах и концлагерях ряда советских граждан, якобы наносивших своими действиями ущерб КВЖД.

В 1929 году на конференции состоялось подписание Хабаровского протокола, результатом которого стало урегулирование многих важных вопросов, однако напряженность отношений между СССР и Китаем сохранялась.

Заключение

Глубокое изучение истории советско-китайских отношений началось в нашей стране в основном после 1953 г., и в короткий срок привело к значительным результатам. Были написаны работы по отдельным проблемам и целым этапам истории взаимоотношений СССР и Китая.

С конца Х1Х в. в международных отношениях на Дальнем Востоке важную роль начинает играть Китайско-Восточная железная дорога. Само строительство Россией железной дороги в Маньчжурии явилось одной из причин русско-японской войны 1904-1905 гг. Особенно возросло соперничество ведущих стран мира за обладание дорогой после первой мировой войны. Проблема КВЖД занимала существенное место в повестке дня трех крупнейших международных конференций - Вашингтонской 1921-1922 гг., Каирской 1943 г., Ялтинской 1945 г. Долгие и сложные переговоры предшествовали заключению 4 фундаментальных соглашений по КВЖД между СССР и Китаем (1924, 1945, 1950, 1952 гг.), одного - между СССР и Японией (1935 г.).Только за 25 лет своей истории (с 1918 по 1952 г.) дорога была предметом международных переговоров общей сложностью почти 10 лет (116 месяцев).

КВЖД стала причиной не только противоречий великих держав в регионе. Она оказала решающее воздействие на историю российской послеоктябрьской эмиграции в Китае. Такое влияние стало возможным потому, что строительство и функционирование дороги привело к появлению в Маньчжурии своеобразного «государства в государстве» - так называемой полосы отчуждения КВЖД. Это был феномен - оазис российской жизни на китайской земле.

Как развитие советско-китайских отношений после подписания Хабаровского протокола 1929 г., так и ход самой конференции отчетливо показали нежелание Нанкинского правительства наладить отношения с СССР. Ни по проблеме выкупа, ни по вопросу о временном управлении КВЖД конференция не перешла к конкретному обсуждению, а ограничилась дискуссией о порядке, рамках и перечне вопросов, подлежащих рассмотрению на конференции. Проблема восстановления дипломатических и торговых отношений между СССР и Китаем, отнесенная по настоянию китайской стороны на период после обсуждения вопросов КВЖД, на конференции не рассматривалась. Только оккупация Японией Маньчжурии и создание Маньчжу-го изменили позицию Нанкина в отношении СССР. 12 декабря 1932 г. по желанию китайской стороны дипломатические отношения Советского Союза и Китайской Республики были восстановлены (обменом нотами в Женеве).

Анализ советско-китайских отношений в 1924-1931 гг. показывает отчетливое стремление Китая (пекинского, а затем и нанкинского правительств, мукденских властей) воспрепятствовать точному выполнению обоих соглашений 1924 г. и всех последовавших более мелких договоренностей, тормозить всеми силами нормальную деятельность дороги. Видимо, китайская сторона так и не смогла смириться с совместным с СССР управлением дорогой, стремилась добиться фактического и по сути бесплатного перехода дороги в свою собственность путем вытеснения оттуда Советского Союза. И если маньчжурские власти, получив в 1929 г. жестокий урок, нормализовали отношения с СССР и выполнили почти все, зависящие от Мукдена условия Хабаровского протокола, то Нанкин до последнего препятствовал установлению добрососедских отношений с СССР. По сути Китай отказывался выполнять Соглашения 1924 г. с самого начала, нагнетая напряженность в советско-китайских отношениях с первых месяцев совместного управления КВЖД, что и привело в конце-концов к вооруженному конфликту 1929 г. Советско-китайское противоборство 1929 г. вновь привлекло к КВЖД самое пристальное внимание ведущих держав мира, которые опять предприняли попытку вмешаться в управление дорогой. Стремление США навязать очередной план «интернационализации» дороги оказалось безуспешным.

Список использованной литературы

1. Бровкин В.Н. Россия в гражданской войне: Власть и общественные силы // Вопросы истории. - 1994. - № 5. - С. 24--39.

2. Документы внешней политики СССР: В 22 т. – М.: Политиздат,1957.

3. Иванов О. Некоторые факты из истории советско-китайских отношений. – М.: АПН, 1975.

4. Исторический обзор КВЖД: 1896-1923 / Сост. Е.Х.Нилус. – Харпин: Тип. КВЖД и т-ва «ОЗО», 1923.

5. Капица М.С. Советско-китайские отношения. – М.: Политиздат, 1958.

6. Китай: История в лицах и событиях / Под общ. ред. С.Л.Тихвинского. – М.: Политиздат,1991.

7. Новейшая история Китая. 1917-1927. – М.: Наука, 1983.

8. Пескова Г.Н. Дипломатические отношения между СССР и Китаем в 1924-1929 гг. // Новая и новейшая история. - 1998. - № 1. - С. 66--88.

9. Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. - 2-е изд., дораб и доп. – М.: Междунар. отношения, 1989.

[1] Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. - 2-е изд., дораб и доп. – М.: Междунар. отношения, 1989. – с. 23.

[2] Бровкин В.Н. Россия в гражданской войне: Власть и общественные силы // Вопросы истории. - 1994. - № 5. - С. 24.

[3] Документы внешней политики СССР: В 22 т.-- М.: Политиздат,1957. – Т.1. – с. 46-47.

[4] Исторический обзор КВЖД: 1896-1923 / Сост. Е.Х.Нилус. – Харпин: Тип. КВЖД и т-ва «ОЗО», 1923. – с. 12.

[5] Иванов О. Некоторые факты из истории советско-китайских отношений. – М.: АПН, 1975. – с. 26.

[6] Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. - 2-е изд., дораб и доп. – М.: Междунар. отношения, 1989. – с. 58.

[7] Китай: История в лицах и событиях / Под общ. ред. С.Л.Тихвинского. – М.: Политиздат,1991. – с. 36.

[8] Капица М.С. Советско-китайские отношения. – М.: Политиздат, 1958. – с. 34.

[9] Исторический обзор КВЖД: 1896-1923 / Сост. Е.Х.Нилус. – Харпин: Тип. КВЖД и т-ва «ОЗО», 1923. – с. 61-62.

[10] Китай: История в лицах и событиях / Под общ. ред. С.Л.Тихвинского. – М.: Политиздат,1991. – с. 47.

[11] Пескова Г.Н. Дипломатические отношения между СССР и Китаем в 1924-1929 гг. // Новая и новейшая история. - 1998. - № 1. - С. 69.

[12] Китай: История в лицах и событиях / Под общ. ред. С.Л.Тихвинского. – М.: Политиздат,1991. – с. 72.

[13] Новейшая история Китая. 1917-1927. – М.: Наука, 1983. – с. 78.

[14] Пескова Г.Н. Дипломатические отношения между СССР и Китаем в 1924-1929 гг. // Новая и новейшая история. - 1998. - № 1. - С. 81.

[15] Новейшая история Китая. 1917-1927. – М.: Наука, 1983. – с. 87.

Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции сайта
Перепечатка материалов без ссылки на наш сайт запрещена