Если спросят меня, где на нашей планете можно встретить больше чудес, я назвал бы прежде всего Армению. Поневоле поражаешься, что в таком небольшом уголке мира можно встретить такие памятники и таких людей, которые могут стать украшением и гордостью всего мира. Трижды будь прославлена земля армянская, колыбель талантов, колыбель великих свершений. (Рокуэлл Кент)

Актуальность темы:

Армяне - один из древнейших народов мира, документальная история которого насчитывает около трех тысячелетий. На протяжении столь дли тельного времени армяне не раз переживали и трагические периоды своей истории, и периоды небывалого расцвета и созидательного труда, одарив мировую цивилизацию замечательными шедеврами материальной и духовной культуры.

Находясь географически на пересечении важнейших путей между Востоком и Западом, между могущественными соседними державами (Римской, затем Византийской, а позднее Османской империями и Ираном) и постоянно испытывая их давление, не раз подвергаясь нападениям и со стороны пришлых завоевателей, Армения с давних времен стала ареной опустошительных войн и нашествий, ее многократно завоевывали, расчленяли и разоряли. В результате национального и религиозного преследований, гонений и насильственных переселений уже более тысячи лет назад многие армяне вынуждены были оказаться за пределами своей страны. Наиболее тяжелые потери армянский народ понес в годы первой мировой войны, когда весной 1915 г. правящие круги Турции организовали первый в истории человечества чудовищный акт геноцида армян на их исторической родине, в Западной Армении, в результате которого погибло около 2 млн. человек.

Точное определение численности армян в мире сегодня представляется довольно затруднительным, поскольку по разным источникам эта цифра колеблется от 7 до 10 млн. человек. К концу 80-х годов компактно армяне проживали в самой Армении (3083,6 тыс.), в Грузии (437,2 тыс.), Арцахе (Нагорном Карабахе) (145,6 тыс.), в России (532,4 тыс.), дисперсно в странах Балтии, на Украине, в Белоруссии, Казахстане, в Средней Азии (в общей сложности 179,5 тыс.) '. Свыше 2 млн. армян жили более чем в 70 странах мира (преимущественно в городах): в США (свыше 650 тыс.), во Франции (250 тыс.), в Иране (200 тыс.), Ливане (150 тыс.), Турции (150 тыс.), Сирии (120 тыс.), Ираке (20 тыс.), Египте (12 тыс.), Аргентине (85 тыс.), Бразилии (20 тыс.), Канаде (70 тыс.), Греции (15 тыс.), Уругвае (14 тыс.), Австралии (30 тыс.), Болгарии (25 тыс.), Великобритании (17 тыс.), Кувейте (10 тыс.), Румынии (6 тыс.), Индии и др.

Антропологически армяне относятся к переднеазиатскому, или арменоидному, типу южной ветви большой европеоидной расы, формирование которого хронологически совпадает с эпохой неолита. Этот тип характеризуется, как правило, средним ростом, крепким телосложением, брахикефалией (<круглоголовостью>), высоким лицом, развитым третичным волосяным покровом, сильно выступающим носом с высокой переносицей и резко очерченными ноздрями, тонкими губами, широким разрезом глаз, развитым надбровьем, уплощенным затылком, сравнительно темной пигментацией волос и глаз. Тем не менее современные армяне, как и большинство древних народов, не отличаются антропологической однородностью, что связано с длительностью исторического развития на путях передвижения народов и на стыке разных цивилизаций.

К национальным чертам характера армян обычно относят трудолюбие, целеустремленность, энергичность, жизнестойкость, предприимчивость. Им присущи особое пристрастие к учению и ремеслам, уважение к письменной культуре, преданность своему языку, дому и семье. Они вспыльчивы и самолюбивы, но отходчивы, добродушны и миролюбивы, гостеприимны, любят музыку и тонкий юмор. В то же время для армян характерен развитый индивидуализм, нежелание кому-либо подчиняться.

Армянский язык (Найерен) образует самостоятельную ветвь в индоевропейской семье языков (ближайшей к греческому и индоиранским) и является одним из древнеписьменных. Считается, что среди живых индоевропейских языков армянский наиболее близко стоит к индоевропейскому праязыку. В древности он вместе с фракийским и фригийским языками входил в южную группу индоевропейской семьи. Вместе с тем этот язык имеет отдельные элементы сходства с кавказскими языками.

Древнеармянский литературный язык сложился на основе ряда диалектов Центральной Армении. Алфавит из 36 букв, применяемый почти без изменений и в наши дни, был создан армянским просветителем Месропом Маштоцем на рубеже IV и V вв. Создание алфавита стало чрезвычайно важным культурным достижением, сыгравшим колоссальную роль в развитии самобытной армянской культуры, сохранении этнического самосознания, а в более позднее время и в поддержании тесных связей между разбросанными по всему миру армянскими общинами.

Древнеармянский язык сохранялся до XIX в. в качестве литературного.

Однако вследствие эволюции живой речи он постепенно становился только языком письменности, получив название грабар - <письменный язык>. Народ перестал понимать его, и он стал достоянием узкого круга образованных людей и церкви.

В период позднего средневековья начал создаваться новый литературный язык, постепенно очищавшийся от отживших структурных форм грабара, равно как и от особенностей местных народных говоров. Этот язык, получивший название ашхарабар (светский язык), окончательно утвердился в середине XIX в. в качестве национального литературного языка.

Современный ашхарабар существует в двух литературных вариантах: восточном, распространенном среди армян бывшего СССР, а также Ирана, Индии, и западном, на котором говорят армяне, живущие в Турции, Европе, Америке. Однако различия между этими вариантами не столь существенны, и поэтому можно говорить о едином национальном литературном языке при ведущей роли восточного варианта, распространенного в Республике Армения.

Цель работы - показать этнические традиции армянского народа в разных сферах культуры.

Предмет исследования - этнографическая характеристика армян Объект исследования - армянский народ Задачи исследования:

1) Подбор научной и научно-исследовательской литературы.

2) Рассмотрение основных этапов развития этногенеза армян.

3) Исследование их материальной и духовной культуры.

4) Составить заключение по изучаемой теме, в котором отражается проблема сохранение этноса, его традиций и быта в иноязычной среде.

Метод исследования - детальное изучение подобранных научных источников, рассматривающих историю и культуру Армении, использование историографического и описательного методов для сбора, изложения и анализа научной информации.

Интерпретация основных понятий Этнология (этнография) - историческая наука о происхождении, традиционной культуре и современных тенденциях в развитии этнических общностей.

Этнос (народ) - исторически сложившаяся на определенной территории культурная и языковая общность людей, осознающая свою самобытность, что отражено в ее самоназвании (этнониме) и установке на этническую эндогамию.

Арменоидная раса - антропологический тип, входящий в большую европеоидную расу, распространённый в Армении, юго-восточной Грузии, Сирии и Ливане. Отличаются в основном средним - высоким ростом, тёмными волосами, карими глазами, светлой кожей. По ряду показателей сближается с западными греками, албанцами, югославами и другими людьми динарской расы.

Брахикефалия (греч. brachys - короткий и греч. kephale - голова) (короткоголовость) - соотношение длины и ширины головы, при котором ширина составляет более 80,9% длины.

Антропоним (anthropos - человек и onoma - имя) - единичное имя собственное или совокупность имён собственных, идентифицирующих человека. В более широком смысле это имя любой персоны: вымышленной или реальной.

Материальная культура - общее понятие для хозяйственно-предметного комплекса вещей и занятий в народной культуре (предметы хозяйственной деятельности, транспорт, жилище, одежда, пища и утварь, традиционные занятия).

Духовная культура - общее понятие для отражения комплекса традиций и верований в сфере социальной организации общества, календарных и жизненных обрядов и праздников, религиозных систем.

Структура работы. Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы в количестве 20 наименований, приложения. Объем работы 46 страниц.

Глава 1. История армении

1.1 Вехи истории

Со второй половины V-IV тысячелетий до н.э. Армянское нагорье, богатое медными рудами, становится крупным центром медного производства. Об этом свидетельствуют раскопки поселений Шамирамалты, Техут, Кюль-Тепе (V-IV тысячелетия до н.э.), городища Мецамор (111-1 тысячелетия до н.э.), на территории которого найдено было свыше 200 плавилен. Уже во второй половине II тысячелетия до н.э., в период расцвета бронзы и начала освоения железа, у различных племен, населявших Армянское нагорье, - хурритов, урартов, лувийцев, хайасов и других, согласно хеттским, митаннийским и ассирийским источникам, существовали раннегосударственные политические образования, первоначально в форме различных племенных союзов (Уруатри, Наири, Хайаса, Дайани и др.). В дальнейшем необходимость противостоять нашествиям Ассирийской державы способствовала процессу объединения этих союзов, который возглавила <Страна Урарту> (по ассирийским источникам), или <Страна Арарат> О высоком уровне социально-экономического и культурного развития Урарту свидетельствуют как многочисленные вещественные памятники, так и сохранившиеся с той далекой поры урартские и ассирийские клинописные надписи, в которых цари Урарту прославляли свои деяния. Особую известность приобрела так называемая Хорхорская летопись, высеченная на скале в районе г. Ван. Обширный текст воспроизводит 23-летнюю историю царствования Аргишти 1. Одна из надписей, датируемая 782 г. до н.э., гласит:

<По велению бога Халда Аргишти, сын Менуа, говорит: город Эребуни я построил для могущества страны Биайнили [и] для усмирения вражеской страны.>.

В конце VII в. до н.э., т.е. ко времени падения Урарту, в одном из входящих в него племенных союзов - Арме-Шуприа - выделилась династия Скайорди, один из представителей которой, Паруйр, в 612 г. до н.э. был признан царем и, как пишет армянский историк V в. Мовсес Хоренаци, стал <первым венценосцем> Армении^. Вскоре, на рубеже VII-VI вв. до н.э., в центральной части Урарту власть перешла к армянской династии Ервандуни. Таким образом, непосредственно на смену Урарту приходит собственно Армянское царство, сложившееся уже на основе армяноязычной этнической общности.

В 520 г. до н.э. Армянское царство было завоевано персами и оставалось в составе Ахеменидского Ирана под его сильным политическим и культурным влиянием вплоть до походов Александра Македонского в IV в. до н.э. После того как армия Александра Македонского в 331 г. до н.э. сокрушила древнеперсидскую державу Ахеменидов, армянская государственность возрождается. В Малой Армении, Айрарате и в Софене образовались армянские царства.

К середине 1 в. до н.э. монархия Тиграна II приобрела значительное влияние в Малой Азии. Для отпора римлянам и парфянам, колониальные захваты которых принимали все больший размах, Тигран II и понтийский царь Митридат VI Евпатор, в течение многих лет воевавший с Римом, заключили военно-политический союз. Однако римлянам вскоре удалось расправиться с Митридатом, а затем, в 69 г. до н.э. вторгнуться в пределы Армении. Римский полководец Лукулл, осадив Тигранакерт, вскоре овладел им, варварски разграбил и разрушил до основания, а затем пытался захватить и Арташат, но здесь потерпел неудачу, натолкнувшись на крепкую оборону. По этой причине Арташат был назван римлянами <армянским Карфагеном>.

В царствование династии Арташесидов и пришедших им на смену Аршакидов (63-428) в Армении бурно развивались торговля и ремесла, росли города. Помимо уже упомянутых, в тот период приобрели известность города Двин, Ервандашат, Зарехаван, Вагаршапат (совр. Эчмиадзин), ставший со II в. столицей Армении. Страна поддерживала оживленные торговые связи с Западом и Востоком. Торговые пути связывали ее с Ираном, Индией, Китаем, портами Средиземного и Черного морей. Здесь добывали золото и серебро, вывозили медь и железо, драгоценные камни, ткани, керамические изделия, а также зерно, вина, кожу, шерсть. Армения становилась одним из очагов яркой самобытной культуры.

Новые исторические условия создали в Армении подходящую почву для распространения христианства, и в 301 г. при царе Трдате III оно было принято в качестве государственной религии. Этим актом феодальная знать старалась не только укрепить свою власть, но и утвердить независимость Армении перед лицом усилившегося под властью Сасанидов Ирана. Принятие христианства имело существенное значение для всей последующей истории страны. Церковь стала своеобразным центром притяжения, способствующим духовному объединению живущих во многих странах мира армян, особенно в периоды, когда народ был лишен своей государственности.

В Х - начале XI в. Армения переживала значительный экономический и культурный подъем. В этот период возникли благоприятные условия для расцвета торговли, ремесел, искусства, возрождения городской жизни. Это была эпоха так называемого армянского Ренессанса. Особого расцвета столица Багратидов Ани достигла в царствование Гагика 1 (990-1020). В XVI-XVII вв. Армения стала объектом кровопролитной борьбы между Сефевидским Ираном и захватившей в XV в. Византию Османской Турцией. В 1555 г. между противниками был заключен мир, по которому Западная Армения переходила под власть Турции, а Восточная Армения - к Ирану. Но мир длился недолго. В 1578 г. османские войска вновь вторглись в Закавказье и завоевали большую его часть. Новый иранский правитель шах Аббас 1, не имея возможности сопротивляться туркам, заключил с ними мир (1590 г.), по которому все Закавказье отходило к Турции.

Однако спустя несколько лет, в 1603 г., воспользовавшись беспорядками в Турции, он двинулся на Закавказье, но не смог победить превосходящие силы армии турецкого султана. Отступая, шах Аббас приказал разрушить многие города и села Армении, а свыше 300 тыс. ее жителей, преимущественно ремесленников и молодых женщин, насильственно выселить в Иран. Вместе с другими городами был разорен и уничтожен крупный торговый центр Джуга на берегу Аракса, а его жители переселены в окрестности Исфагана, где они со временем основали город Нор Джуга (Новая Джуга).

В ходе начавшейся русско-турецкой войны (1828-1829) русские войска овладели в числе других городов Карсом, Баязетом и Эрзерумом, однако по результатам Адрианопольского договора 1829 г. Русские войска были выведены из Западной Армении, а эти города возвращены Турции. Присоединенная к России Восточная Армения на значительной части своей территории представляла в то время безрадостную картину. Она была сильно разорена и покинута большинством ее жителей: из 169 тыс. ее населения армяне составляли только чуть больше трети. Поэтому по требованию России в Туркманчайский и Адрианопольский договоры были включены статьи, разрешающие переселение армян из-за границы в пределы Российской империи, главным образом в Восточную Армению, и вообще в Закавказье.

В 1828 г. на территории Восточной Армении была образована Армянская область, включавшая Ереванский, Нахичеванский уезды и Ордубадский округ В 1849 г., после ряда новых административных реформ, в числе других была создана Ереванская губерния, состоявшая из Ереванского, Нахичеванского, Александропольского, Новобаязетского и Ордубадского уездов. Остальные районы Восточной Армении были включены в Тифлис - скую и Елисаветпольскую губернии. В 1868 г. на территории Карабаха, входившего в состав Елисаветпольской губернии, были созданы Шушинский, Джебраильский и Джеванширский уезды; незначительная часть края была отнесена к Зангезурскому уезду. Это административное деление в основном сохранялось до 1917 г.

Первыми переселенцами весной 1828 г. были армяне из Персии (из провинций Хой, Урмия, Салмаст, Марага и Маку). Большую помощь при переселении оказал им тогдашний российский посол в Персии известный русский писатель и дипломат А.С. Грибоедов, по инициативе которого во многом и был произведен этот акт. С конца 1829 и в течение 1830 г. происходило массовое переселение западных армян из Карсского, Эрзерумского и Баязетского пашалыков. Переселению этих армян содействовал эрзерумский архиепископ Карапет Багратуни.

По-иному складывалась судьба Западной Армении, которая оставалась под властью Турции. Турецкие правители осуществляли варварскую политику национального гнета и преследования армян, подвергая их жестоким насилиям и погромам. В 1894-1896 гг. султанское правительство Абдул-Хамида организовало по всей Западной Армении и в Константинополе массовую резню армян; погибло более 300 тыс. человек, было разрушено множество городов и селений, монастырей и церквей. И вновь многие тысячи несчастных людей вынуждены были бежать на чужбину. Еще более тяжелым стало положение западных армян с приходом в 1908 г. к власти буржуазно-националистической партии младотурок <Идтихад вэ терраки> (<Единение и прогресс>). Весной 1909 г. ими была организована новая резня армян в киликийском городе Адане и в соседних районах, во время которой было уничтожено 30 тыс. человек.

Но самые чудовищные формы политика массового истребления армян в Турции получила в период первой мировой войны, когда по секретному приказу, подписанному в апреле 1915 г. министром внутренних дел Талаатпашой с согласия и одобрения военного министра Энвера-паши и морского министра Джемала-паши, объявивших всех армян <русскими агентами> и <врагами империи>, было зверски убито свыше 1 млн. человек и почти столько же депортировано в пустыни Месопотамии, где большинство их погибло. Из почти 2,5 млн. армян в Турции в живых осталось только несколько десятков тысяч. Немногим удалось избежать уничтожения и перебраться в страны Ближнего Востока, Европы, Америки. Свыше 300 тыс. армян нашли убежище в России, в том числе в Восточной Армении. Кровавые злодеяния турецких властей продолжались вплоть до 1922 г.

Это был первый в истории случай столь массового геноцида, потрясшего весь цивилизованный мир. С тех пор ежегодно, 24 апреля, армяне всего мира отмечают скорбную дату - день памяти своих соотечественников, ставших жертвами варварского преступления, в отношении которого не может быть применим срок давности. Поэтому армянской общественностью с большим удовлетворением был воспринят тот факт, что в канун 80-й годовщины этой национальной трагедии, 14 апреля 1995 г., Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации единогласно приняла заявление, осуждающее геноцид армянского народа в 1915-1922 гг., тем самым подтвердив миру свое стремление возродить гуманистические традиции в международной политике.

В годы Великой Отечественной войны армянский народ внес достойный вклад в победу над фашизмом. За проявленные в боях мужество и отвагу более 70 тыс. воинов-армян были награждены боевыми орденами и медалями, свыше 100 человек удостоены звания Героя Советского Союза, а летчик-штурмовик Нельсон Степанян - дважды Герой Советского Союза. Среди полководцев Советской Армии было 60 генералов и адмиралов армян, в том числе маршал, дважды Герой Советского Союза И.Х. Баграмян, адмирал флота Советского Союза И.С. Исаков, главный маршал бронетанковых войск А.Х. Бабаджанян, маршал авиации С.А. Худяков (А. Ханферянц). Неувядаемой славой покрыли себя воины трижды орденоносной 89-й армянской Таманской стрелковой дивизии, прошедшей боевой путь от Кавказа до Берлина.

22 августа 1990 г. Верховный Совет Армянской ССР принял <Декларацию о независимости Армении>, согласно которой Армянская ССР стала называться Республика Армения, сокращенно - Армения. Пост председателя Верховного Совета занял лидер Армянского общенационального движения Л. Тер-Петросян. Через год, 21 сентября 1991 г., после общенационального референдума Республика Армения была объявлена независимым суверенным государством, президентом которого по решению Верховного Совета (парламента) стал Л. Тер-Петросян.22 сентября 1996 г. Состоялись свободные всенародные выборы президента Республики Армения, на пост которого был избран Левон Тер-Петросян.

Завершая краткий исторический очерк, считаю необходимым отметить, что в пределах исторической территории Армении исследователи условно выделили несколько основных историко-этнографических областей, население каждой из которых из-за неодинаковых исторических и природно-климатических условий отличалось определенным своеобразием бытовой культуры. В Восточной Армении это Айрарат (Армавирский, Арташатский, Эчмиадзинский, Абовянский, Араратский районы Республики Армения), Арагацотн (Апаранский, Аштаракский, Арагацкий, Наирийский, Талинский районы), Гехаркуник (Разданский, Севанский, район имени Камо, Мартунинский, Варденисский районы), Ширак (Амасийский, Анийский, Ахурянский,-Артикекий, Ашотский, Спитакский районы), Лори (Степанаванский, Таширский, Гугаркский, Туманянский районы), Тавуш (Таушский, Шамшадинский, Ноемберянский районы), Вайоц-дзор (Ехегнадзорский, Вайкский районы), Сюник-Зангезур (Горисский, Кафанский, Сисианский, Мегринский районы), Гохтн (по дореволюционному административному делению Нахичеванский и Ордубадский районы Ереванской губернии), Арцах (территория, в основном совпадающая с Нагорным Карабахом, по дореволюционному административному делению входила в Елисаветпольскую губернию). В Западной Армении (ныне территория Турции) - Покр Айк (Малая Армения), Цопк-Ахцник (вдоль нижнего течения р. Арацани - отр. Евфрат почти до бассейна озера Ван, район Сасуна), Бардзр Айк (Высокая Армения, включавшая районы Эрзерума, или Карина, Ардагана, Карса), Туруберан-Тарон (северо-западное побережье озера Ван, районы Муша, Багреванда, Коговита), Васпуракан (восточная часть бассейна озера Ван, район г. Ван).

1.2 Художественная и научно-образовательная культура

Богатство культурного наследия армянского народа поистине огромно, и это признано во всем мире. Чрезвычайно богат и разнообразен армянский фольклор. Это древние мифы о происхождении богов, о героях - родоначальниках народа, это - эпические сказания о царях и о борьбе с завоевателями. Во многих вариантах известен насчитывающий более тысячи лет средневековый героический эпос <Давид Сасунский>, повествующий об истории нескольких поколений, боровшихся против арабского ига. Многочисленны басни, в том числе и песенные, предания и сказки, пословицы и загадки.

Из далеких времен дошли до нас народные песнопения и танцы - обрядовые, трудовые, военные. Народ создал множество песен - любовных, свадебных, колыбельных, песен-плачей и причитаний. Гусаны - народные певцы всегда пользовались в Армении большой популярностью. Особенно знаменит Саят-Нова (XVIII в.), который исполнял свои песни на четырех языках - армянском, грузинском, персидском и тюркском. С XII в. в музыке стали применять хазы - древнеармянские ноты. Для армянской народной музыки характерны свирели - дудук, струнные инструменты - чонгур, саз, тар, каманча, зурна, барабан - дНол, волынка - тик и др. Подпение и музыку, а иногда просто под ритмичные и мягкие удары ладоней исполнялись народные пляски - коллективные (чаще круговые - гйонд) и сольные. У армян были очень популярны всевозможные народные театрализованные действа с музыкой, пением, танцами, представлениями канатных плясунов и др. Такие народные праздники приурочивались к знаменательным историческим событиям, семейным торжествам, к началу или завершению сельскохозяйственных работ. Были популярны народные театры кукол и театры теней, а также представления с дрессированными животными.

В XVII-XVIII вв. распространяется стенная роспись, появляется новый вид искусства - станковая живопись. Одним из замечательных мастеров стенной живописи и миниатюры был Минас Цахкарар, кисти которого принадлежат великолепные стенные росписи в Эчмиадзинском храме, а также в нескольких дворцах в Исфагане. В XIX в. ведущими жанрами армянского искусства стали портретная, историческая и пейзажная живопись. Блестящими художниками XIX и начала XX в., ставшими классиками армянской живописи, были Акоп Овнатанян, Степанос Нерсисян, Вардкес Суренянц, Геворк Башинджагян, Егише Татевосян, Степан Агаджанян и др. Мировой известностью уже при жизни пользовался великий маринист Иван (Ованес) Айвазовский. В начале XX в. начал создавать свои изумительные пейзажи Мартирос Сарьян, написавший за свою долгую жизнь великое множество полотен и прославивший красоту родной страны на весь мир.

Армянский народ создал огромное количество уникальных произведений архитектуры. Только на территории Республики Армения их насчитывается более 4 тыс. Недаром республику называют музеем под открытым небом. До нас дошли многочисленные храмы, дворцы, караван-сараи, древние мосты. Всемирно известны величественный памятник эллинизма крепость Гарни (III-II вв. до н.э.) с языческим храмом Солнца (1 в.), трехнефные базилики Ереруйка, Текора, Аштарака, Егварда (IV-VI вв.), центрально-купольные храмы Эчмиадзина (IV в.), Рипсиме, Мастары (VII в.), трехъярусный храм Звартноц (VII в.), патриаршие дворцы в Двине (V-VI вв.) и Аруче (VII в.), монастырские ансамбли Севана (IX в.), Татева, Санаина, Ахпата, Гндеваза, Ахтамара (X в.), памятники гражданской и культовой архитектуры города Ани (XI-XIII вв.), средневековая жемчужина Гегард (IV-XIII вв.) и многие, многие другие. Около 2 тыс. историко-архитектурных памятников зафиксировано в Арцахе, среди которых выделяются великолепные монастырские комплексы Амараса (IV-XIX вв.), Дадиванка (V-XIII вв.) и особенно Гандзасара (XIII в.). Чрезвычайно богат историко-архитектурными памятниками Нахичеванский край. В ученой среде есть мнение о влиянии, оказанном армянскими образцами, на более позднюю европейскую архитектуру романского и готического стиля.

Средневековая Армения имела таких крупнейших ученых, как философы Григор Магистрос (X-XI вв), Баграм Рабуни (XIII в.), Иоанн Воротнеци (XIV в.), Григор Татеваци (XIV в.); правовед (и одновременно баснописец) Мхитар Гош (XII-XIII вв.), автор <Судебника> - ценного историко-юридического труда; историки Ованес Драсханакертци (IX-Х вв.), Товма Арцруни (IX в.), Степанос Таронеци (Асохик) (X-XI вв.), Аристакес Ластивертци (XI в.), Маттеос Урхаеци (XII в.). История Киликийского армянского царства, а также период монгольского нашествия подробно рассматриваются в <Истории Армении> видного представителя средневековой армянской науки Киракоса Гандзакеци (XIII в.). Высокообразованным человеком своего времени, владевшим несколькими языками, был историк Степанос Орбелян (XIII в.), оставивший потомкам ценный труд <История области Сисакан>. Из армянских ученых, бывших современниками описываемых событий в стране и за ее пределами, известны Товма Мецопеци (XV в.), Григор Даранагци (XVI-XVII вв.), Аракел Даврижеци (XVII в.), Симеон Лехаци (XVII в.), Закария Канакерци (XVII в.), Еремия Кеомурчян (XVII в.), Есаи Гасан Джалалян (XVIII в.), Микаэл Чамчян (XVIII в.) и Другие.

Велико рукописное наследие армянского народа, который сумел сохранить до наших дней бесценный клад - 25 тыс. рукописей по истории, философии, праву, математике, естествознанию, астрономии, грамматике армянского языка, музыке, медицине. Из этого числа около 15 тыс. рукописей находятся в фондах одного из крупнейших мировых центров хранения рукописной культуры. Этот центр - Матенадаран им. Месропа Маштоца в Ереване г. Остальные манускрипты, подобно самому армянскому народу, рассеяны по всему свету и хранятся в библиотеках и книгохранилищах Парижа, Лондона, Вены, Венеции, Вашингтона, Нор Джуги, Алеппо, Бейрута, Калькутты, Иерусалима, Москвы, Петербурга, Тбилиси и других городов. Многие утерянные в течение веков труды древних греческих, ассирийских и других ученых стали достоянием мировой культуры благодаря сохранившимся армянским переводам. Это, например, <Хроника> греческого историка IV в. Евсевия Кесарийского, книга <О природе> греческого философа Зенона Стоика, труды Филона Александрийского, математический труд Авиценны <Китаб-е Неджаб> и др.

Начиная с XVI в. армянская культура развивалась главным образом за пределами Армении. Так, первая печатная книга на армянском языке вышла в свет в Венеции в 1512 г. Это была <Пятничная книга>, которая содержала материалы по средневековой медицине. В следующем, 1513 г. здесь были изданы еще пять книг, в том числе <Песенник>, <Календарь>, <Псалтырь>. Первым армянским печатником был Акоп Мегапарт. После Венеции армянские типографии появились в Константинополе (1567), Риме (1584), Львове (1616), Милане (1624), Париже (1633), Hop Джуге (1640), Ливорно (1643). В 1660 г. Маттеос Цареци на деньги армянских купцов основал армянскую типографию в Амстердаме. После его смерти издательское дело в этом городе возглавил Воскан Ереванци, по инициативе которого вышли в свет многие книги, в том числе <История> Аракела Даврижеци, <География> Анания Ширакаци. В 1694 г. именно здесь армянские картографы впервые напечатали карту мира на армянском языке. В конце XVII - XVIII в. типографии были основаны и в других городах - Смирне (1676), Лейпциге (1680), Лондоне (1736), Мадрасе (1774), где в 1794 г. вышел в свет первый армянский журнал <Аздарар> (<Вестник>). Были армянские типографии и в России, где существовали армянские общины.

Значительные изменения произошли и в других областях армянского искусства - театре и музыке. Хотя история армянского профессионального театра насчитывает более двух тысячелетий, подлинное возрождение армянского театрального искусства относится ко второй половине XIX в., когда сформировалось целое поколение талантливых артистов; это были Петрос Адамян, Ованес Абелян, Цолак Америкян, Сирануйш (Меробэ Кантарджян) и другие. Поскольку в Армении в тот период еще не было постоянного театра, театральные труппы, имевшие в своем репертуаре пьесы как армянских, так и русских и европейских авторов, выступали в разных городах, в частности в Тбилиси, Константинополе, Александрополе. В 1891 г. на средства руководителя театральной группы Мкртича Хандамирянца в Шушет было построено здание театра со зрительным залом на 350 мест, что, несомненно, благоприятствовало оживлению музыкально-театральной жизни города. В этом театре, помимо самодеятельного коллектива, выступали корифеи армянской сцены, например Баграм Папазян в спектаклях <Отелло> и <Гамлет>. Современная армянская архитектура вызывает восхищение своим неповторимым национальным своеобразием. Древние и средневековые шедевры армянского зодчества вдохновляли видных архитекторов страны - Александра Таманяна, Марка Григоряна, Рафаэла Исраэляна и многих других. По их проектам созданы такие великолепные здания, как Театр оперы и балета им. А. Спендиарова, Дом правительства. Президиум Национальной Академии наук в Ереване, Матенадаран им. Месропа Маштоца, многие другие. Выразительные скульптурные произведения создали талантливые мастера Ара Саркисян, Ерванд Кочар, Сурен Степанян. Из современных архитектурных памятников сильное впечатление оставляют мемориальный комплекс памяти жертв геноцида 1915 г. на холме Цицернакаберд в Ереване и воздвигнутый в честь победы над турецкими войсками в 1918 г. Сардарапатский комплекс. Особую прелесть придают армянской столице скульптуры армянских женщин в национальных одеждах, созданные Рипсиме Симонян специально для улиц Еревана.

Больших успехов достигло армянское театральное искусство. Широко известно исполнительское мастерство маститых артистов Ваграма Папазяна, Грачия Нерсисяна, Вагарша Вагаршяна, Гургена Джанибекяна, Ольги Гулазян. Позднее в театр пришли такие замечательные актеры, как Хорен Абрамян, Метаксия Симонян, Вардуи Вардересян, Мгер Мкртчян и другие. Мировую славу завоевали прекрасные певицы Айкануш Даниелян, Гоар Гаспарян, Зара Долуханова.

Армянская культура бережно относится к своим богатым традициям, сохраняет своеобразную глубинную связь с ними, одновременно органично впитывая и осваивая лучшие достижения мировой культуры. Неоценим вклад в культуру армянского народа, который вносится теми, кто волею судеб живет далеко от родины, но остается преданным сыном Армении.

1.3 Армянская диаспора в России

Этот раздел написан на основе данных специальной исторической и историко-этнографической литературы, этнографических экспедиций, текущей статистики, периодических изданий и посвящен истории формирования наиболее крупных армянских общин в различных районах России. Особое внимание я уделяю современным этнокультурным характеристикам отдельных групп армянского этноса, проживающих как дисперсно (преимущественно в городах), так и компактно (преимущественно в селах), исследуя степень прочности и сохранности тех или иных элементов национальной специфики и их взаимодействие с общероссийскими, что позволяет судить о глубине адаптации армян к иноэтнической среде.

Первые сведения. На территории России в разные исторические периоды было создано несколько армянских поселений', большинство из которых постоянно пополнялось соотечественниками из Армении. Напомню, что в 1801-1828 гг. Восточная Армения вошла в состав Российской империи.

До первой мировой войны подавляющая часть армян (около 4 млн. человек) жила компактно на территории исторической Армении: около 1,5 млн. человек в России, остальные - в Турции. После жесточайшего геноцида, учиненного в 1915-1916 гг. и длившегося вплоть до 1922 г. османскими властями, когда свыше 1 млн. западных армян было истреблено и почти столько же насильственно выселено, главным образом в бесплодные районы Месопотамии, где большинство их погибло, свыше 300 тыс. из уцелевших армян нашли убежище в России, в том числе в Восточной Армении.

Первые сведения об армянах, обосновавшихся в Древней Руси, относятся к X-XI вв., когда начали устанавливаться торговые и культурные связи между Русью и Закавказьем. Немалую роль в этом сыграли армянские общины, самая древняя из которых была в Киеве. Об этом имеются сведения как в армянских источниках, так и в древнерусских летописях. Более прочными связи армян с Киевом становятся после принятия Русью христианства в 988 г. Расцвету армянской общины здесь способствовала и женитьба великого князя Владимира Святославича на Анне - сестре византийского императора Василия II, армянина по происхождению. По данным переписи 1989 г., численность армян в Москве составляла 44 тыс., а в Московской области - 9,2 тыс. человек, но, судя по оценочным данным последних лет, фактически она стала значительно выше. Исследования московских этносоциологов, проведенные в 1987-1989 гг. в рамках общесоюзной программы <Оптимизация социальных условий развития наций> под руководством Ю.В.Арутюняна, показали, что из общего числа вошедших в представительную выборку взрослых армян, постоянно проживающих в Москве, около четверти были местными уроженцами, а остальные - мигранты, приехавшие в столицу преимущественно в молодом возрасте из городов Армении (44%), Грузии и Азербайджана (31%), России и других мест (25%). Для успешной адаптации к иноэтнической и новой социально продвинутой столичной среде, чтобы выдержать определенную социальную конкуренцию, мигранты должны были соответствовать жестким социально-этническим характеристикам. Прежде всего это касалось знания русского языка. Армянские мигранты в подавляющем большинстве - выпускники русских школ у себя на родине и поэтому свободно владели русским языком. Что касается армян-москвичей, то, согласно переписи 1989 г., более половины из них (56,7%) считают русский язык родным.

Для социального продвижения мигрантов важен соответствующий уровень образования. Обследование показало, что среди армян, прибывших в столицу за последние 9 лет, к моменту опроса высшее образование имели 50%, среди старожилов - 69%, а среди уроженцев Москвы - 72%. В целом в Москве среди взрослых армян 65% были с высшим образованием (среди основного населения Москвы - русских высшее образование имели 46%). При этом наибольший удельный вес армян с высшим образованием был отмечен среди лиц 60 лет и старше (76%), уже полностью реализовавших свой потенциал в иноэтнической среде, а наименьший - среди молодежи 18-29 лет (57%), которой еще только предстояло это сделать. У русских, в большинстве своем местных уроженцев, как и в целом у всего населения бывшего Советского Союза, наблюдалась иная закономерность: чем моложе были люди, тем они были образованнее (в данном случае соответственно 26 и 53%).

Армяне выделялись среди москвичей знанием иностранных языков: среди русских 10% свободно или прилично знали какой-нибудь иностранный язык, среди армян таких лиц было 19%, при этом среди уроженцев Москвы это отмечалось в два раза чаще (38%).

Об интенсивной социальной динамике армян свидетельствует и то, что у более половины опрошенных положение на работе за последние 10 лет к моменту исследования стало выше. Среди новоприбывших 40% были заняты в промышленности, на транспорте, в строительстве, 18% - в сфере обслуживания и только 13% работали в научных и творческих организациях. Среди старожилов это соотношение было равно 13, 10 и 38%, т.е. по мере адаптации и с ростом образования удельный вес рабочих среди армян резко сокращался и росло число лиц, занятых умственным трудом. Среди армян - уроженцев Москвы разрыв между физическим и умственным трудом был еще больше: только 15% были заняты в промышленности, на транспорте и в строительстве, 9% - в сфере обслуживания и 43% работали в научных и творческих организациях.

Условия мегаполиса, каким является Москва, делают затруднительным вступление в предпочтительные (как правило, для большинства армян) однонациональные браки. В результате 70% семей московских армян - национально смешанные, преимущественно армяно-русские (60%). Естественно, что национальная специфика, сохраняющаяся в той или иной мере, как правило, лишь в пище, особенно в праздничной, а также в семейно-бытовой сфере, сильнее проявляется в однонациональных семьях, причем чаще среди новоприбывших мигрантов, в первую очередь из Армении. Сравнительный анализ структуры семей у армян и русских показал, что у армян семьи более многочисленны, чем у русских (свыше половины из них состояли из четырех и более человек), чаще двухдетные (58%) и преимущественно полные (80%), включающие обоих супругов. Своеобразным индикатором устойчивости национальной специфики в семейном быту могут служить и ответы на некоторые вопросы анкеты, касающиеся взаимоотношений супругов, родителей и детей. Например, на вопрос: <Надо ли спрашивать согласия родителей на брак? > - положительно ответили в однонациональных армянских семьях 69%, в армяно-русских семьях - 46%, а среди русских - 38%. Армяне реже (25%), чем русские (35%), предпочитают, чтобы домашние обязанности в их семьях распределялись между супругами поровну.

Заметнее национальные вкусы проявлялись в сфере духовной культуры, хотя в целом, как показало обследование, художественные вкусы армян-москвичей, особенно интеллигенции, вовсе не ограничивались <национальным> набором, а их культурные интересы были достаточно широки. Например, более половины из опрошенных армян (53%) ответили, что любят классическую музыку, тогда как среди русских такой выбор сделали 38%. В то же время свою народную музыку армяне и русские предпочитали практически в равной степени: 46 и 48%. Следует отметить, что по мере адаптации вкусы армян существенно менялись: если среди новоприбывших любители классической и народной музыки составляли 35 и 60%, то среди армян - уроженцев Москвы - соответственно 67 и 24%.

Активная социальная жизнь армян-москвичей в условиях многонационального города в определенной мере сопровождается ослаблением их контактов с людьми своей национальности, а также, по мере их адаптации к новой среде, довольно быстрым исчезновением этнических черт в их культуре, чему во многом способствуют дисперсное расселение и высокая доля национально смешанных браков. Однако, несмотря на это, для каждого из них, независимо от степени знания языка, связей с Арменией, внутриэтнических контактов, характерно, как подчеркивает Ю.В.Арутюнян, четкое национальное самосознание, самоидентификация с собственной нацией. Как показало обследование, доля армян-москвичей, ощущавших свое родство с армянским этносом, была почти одинаково высокой и у новоприбывших армян (97%), и у старожилов (90%), и у армян - уроженцев Москвы (88%).

С конца 80-х годов общественная жизнь московских армян значительно активизировалась. Было организовано несколько центров армянской культуры: <Маштоц>, Московское армянское культурное общество, армяно-русское просветительное общество <Юсисапайл>, открылись воскресные классы и школа для детей, курсы по изучению армянского языка для взрослых, в 1992 г. - армянская гимназия, в 1993 г. - государственная русско-армянская школа, в 1997 г. при школе № 1224 был открыт русско-армянский культурно-образовательный центр. Развернулась благотворительная деятельность, прежде всего для оказания помощи Нагорному Карабаху, армянским беженцам из Азербайджана и пострадавшим во время землетрясения в Армении. В 1988 г. был создан Московский армянский театр, в 1989 г. - Московский армянский камерный хор. В 1989-1995 гг. на русском языке издавалась ежемесячная газета <Армянский вестник>, широко информировавшая своих читателей как об истории и культуре армянского народа, так и о современных проблемах Армении и армянской диаспоры. В 1991-1994 гг. на русском языке печатался всероссийский журнал <Pro Armenia>, названный так в память журнала, издававшегося с 1900 по 1914 г. в Париже с участием видных представителей французской интеллигенции - А.Франса, Ж. Клемансо и других. В 1994-1996 гг. в Москве издавали журнал <Новый Вавилон>, страницы которого были в основном посвящены межнациональным проблемам в разных регионах и России, и ближнего зарубежья. Кроме перечисленных изданий выходит несколько журналов и газет: с 1996 г. - информационно-аналитический бюллетень <Диалог>, <Информационный бюллетень> (публикуется общественной организацией Армянская община Москвы); с 1997 г. - газета для армянской диаспоры в России <Анелик>. С 1994 г. возобновлено издание армяно-русского христианского вестника <Юсисапайл> (<Северное сияние>), издававшегося в середине XIX в. в Москве, с 1998 г. вновь выходит журнал <Армянский вестник>, печатавшийся, как было отмечено, в Москве в 1916-1918 гг.

Большую роль в социально-политической и культурной жизни московских армян в конце XX в. играют общественные организации, среди которых наиболее массовой и эффективной является Армянская община Москвы. В Москве действуют также Международный гуманитарный фонд арменоведения им. академика Ц.П. Агаяна, Международное общественное объединение <Центр русско-армянских инициатив>, Союз армяно-российского сотрудничества и возрождения. Армянский институт политологии и международного права. Международная армянская ассоциация медиков, Фонд поддержки русско-армянского содружества. Армянский клуб, Армянское студенческое землячество. Фонд им. Арно Бабаджаняна, аккредитовано представительство Общеармянского фонда <НАйастан>^. В начале 90-х годов на средства членов армянской общины на кладбище, рядом с церковью, был воздвигнут памятник-xawca в память всех погибших во время землетрясения и войны в Карабахе. Сюда ежегодно в скорбные для армянского народа дни собираются представители общественности, возлагают цветы, под звуки траурной мелодии слушают рассказы очевидцев, выступления уважаемых представителей народа, читают стихи. В 1995 г. Советом Ново-Нахичеванской и Российской епархии Армянской Апостольской церкви при поддержке правительства Москвы было принято решение о строительстве в Москве Кафедрального собора Сурб Хач вместо Церкви Святого Креста, построенной в 1779 г. в Столповом переулке и взорванной в 1947 г. После конкурса был принят проект, авторы которого предложили воспроизвести в Москве одну из жемчужин армянского зодчества - храм Ахтамар, сооруженный на острове посреди озера Ван в 915 г. и впоследствии утраченный. Осенью 1997 г., накануне 850-летнего юбилея Москвы, у Никитских ворот был открыт подаренный армянской общиной городу монумент, посвященный дружбе народов России и Армении.

Глава 2. Этнокультурные традиции

1.1 Хозяйственные занятия

Традиционный образ жизни, веками сохранявшийся армянским народом, сложился на основе комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства, в условиях вертикальной зональности и умеренно континентального климата. В долинах и низменностях преобладало земледелие, в первую очередь хлебопашество, а в высокогорной зоне - скотоводство. Возделывали главным образом пшеницу, полбу, ячмень, коноплю. Обнаруженные археологами на Армянском нагорье различные виды зерен дикой пшеницы, ячменя и полбы дают основание полагать, что здесь находился один из первоначальных очагов их культивирования. Со временем в Армении было вы ведено множество сортов культурной пшеницы и ячменя. Лучшие сорта пшеницы, например ванская тир, издревле славились далеко за пределами страны.

Важнейшей отраслью земледелия в низменных и предгорных районах было поливное виноградарство. Оно развивалось в теплых и солнечных долинах и на склонах гор, обычно в местах с каменистой и сухой почвой. В районах Армении с суровыми зимами, например в Араратской долине, нельзя оставлять виноградную лозу под открытым небом, поэтому в октябре, после сбора урожая, ее окапывали, засыпая толстым слоем земли. Вообще же в Армении культивируют преимущественно низкие, стелющиеся кусты винограда (эти кусты - излюбленный мотив декора в армянской архитектуре; их можно найти, в частности, на барельефах храма Звартноц, сохранившегося с VII в.). Техника разведения виноградников и ухода за ними, выработанная еще в эпоху Урарту, мало менялась на протяжении столетий. С древнейших времен в Армении возделывались эндемичные сорта винограда. При раскопках урартского города Тейшебаини (Кармир-блур) были обнаружены косточки хорошо известных и в наше время сортов винограда из Араратской долины - воскеват (харджи), мехали, арарати (хачабаш) и др.

Как свидетельствуют археологические находки, в том числе клинописные тексты, на Армянском нагорье уже в эпоху Урарту было широко развито виноделие, а его техника стояла на таком высоком уровне, что в последующем происходило лишь частичное ее совершенствование. С той далекой поры были найдены просторные складские помещения со множеством глиняных сосудов - карасов, в которых хранилось вино. По утверждению Г. Капанцяна, распространение в Европе слова <вино> шло от армянского гини и грузинского вини.

С древности полеводство и виноградарство в Армении обычно сочета лось с садоводством, а позднее с огородничеством. Вдоль рек разводили фруктовые сады, собирая богатые урожаи абрикосов, персиков, айвы, черешни, миндаля, а в горных районах культивировали яблони, груши, сливы и вишни. Считается, что Армения - родина абрикоса, известного в ряде мест под названием <армянское яблоко>. Многие плодовые деревья можно встретить в Армении и в диком виде. Об этом свидетельствует даже топонимика: в стране есть названия Хндзорут (Яблоневый лес), Тандзут (Грушевый лес), Шлорут (Сливовый лес), Балут (Вишневый сад), Циранут (Абрикосовая роща), Дехдзут (Персиковая роща), нкузут (Лес из ореховых деревьев), Гунут (Кизиловый лес) и др.

Обстоятельное изучение другой важнейшей отрасли хозяйства армян скотоводства, основанное на широком круге источников, принадлежит Ю.И. Мкртумяну. Приведу некоторые данные из его трудов. О раннем рас пространении скотоводства у армян свидетельствуют многочисленные археологические раскопки, в которых обнаружены костные останки различных домашних животных. Разводили главным образом волов, коров, буйволов, овец, в меньшем количестве - коз, а также лошадей, ослов и свиней. Особое значение в хозяйственной жизни армян, как и других земледельческих народов, имел крупный рогатый скот.

Хозяйственная жизнь древних армян нашла свое отражение в фольклоре. Так, в сказках вол и корова наделяются чудесными свойствами: вол может предсказать своим хозяевам будущее, красная корова заменяет осиротевшим детям родную мать. С культом быка связаны магические ритуалы, <обеспечивающие> плодовитость домашнего скота, здоровое потомство у новобрачных.

К скоту относились с особой заботой, от сглаза и порчи на шею или рога вешали амулеты и обереги (дахдхан, пршни и др.), молились за больную корову, а чтобы вылечить, поливали ее голову молоком. Для отвода дурного глаза иногда сжигали кусочек ткани рядом с коровой или разжигали кизяк из ее навоза и кидали в огонь кусок теста, который, лопаясь, символизировал выздоровление. С этой же целью перед выгоном скота ранней весной на лбу лучшего животного разбивали яйцо либо окрашивали лбы и кончики хвостов красной краской, обладавшей, по представлению народа, чудодейственной силой. Если случалось, что благодаря какой-нибудь скотине крестьянин богател, то ее не продавали, а держали в хозяйстве до самой смерти, а затем отрезали голову и зарывали ее перед входом в хлев либо прикрепляли к столбу дома ее рога, чтобы обеспечить этому дому дальнейшее процветание.

2.2 Жилища

Развитие современных сельских поселений шло разными путями. В большинстве случаев постепенно реконструировались старые села. Одна - ко если в районах, например, Айрарата старые дома, которые были в основном глинобитными, сносили и на их месте строили новые каменные, то в других районах, например в Арагацотне, Шираке, Гехаркунике, новые дома строили рядом со старыми, и последние служили уже как хозяйственные помещения. Часто реконструкция старого села сопровождалась расширением его за счет освоения близлежащих территорий. Некоторые старые горные селения, находящиеся главным образом в ущельях Сюника и Вай-оц-дзора, из-за гористого ландшафта и отсутствия дорог не имели такой возможности. Поэтому развитие их шло путем освоения новых мест на другой, более удобной территории, в частности на плато. Примером могу служить селения Хндзореск, Шинуайр (Сюник), Малишка (Вайоц-дзор) и др. Но, как отмечает С.А. Арутюнов, с точки зрения природно-экологической комфортности традиционное расположение этих поселений было более рациональным, поскольку теперь их жителям стало сложнее добираться до расположенных в низине садов и оставаться там долгое время во времянках в условиях жаркого и сырого климата; зимой эти поселения оказались легко доступными для холодных ветров и снежных заносов, поэтому усложнилась проблема с отоплением; возникли трудности и с водой, которую прежде брали исключительно из родников на склонах гор.

Планировка современных селений тоже различна. Например, селения, находящиеся в Араратской долине и в ряде других плоскостных районов, в частности Ширака, Гехаркуника, имеют довольно упорядоченную уличную планировку. В большинстве же предгорных и горных сел, где характер застройки продиктован спецификой местного рельефа, усадьбы расположены свободно, но при этом не столь плотно, как в прошлом. В некоторых горных селах Арцаха, где еще в конце 80-х годов оставалось много старых, расположенных уступами по горным склонам домов (например, Туми, Цор), по-прежнему сохранялась традиционная бессистемная планировка. В таких селах нередко даже новые дома располагались, как и раньше, в зависимости от рельефа (например, Мец Таглар, Тагавард). Но большинство карабахских селений все же имеют смешанную планировку: новые дома ставят, как правило, вдоль улицы, а старые сохраняются на своем прежнем месте, как, например, в селениях Банк, Ннги, Сое, Талыш, Хндзиристан.

2.3 Одежда

Армянская национальная одежда красочна и разнообразна. Исследователями зафиксированы существенные локальные различия в костюме населения разных историко-этнографических областей Армении, обусловленные прежде всего своеобразием природно-хозяйственных условий, а также особенностями исторического развития Восточной и Западной Армении. Детальное описание отдельных комплексов народного костюма не входит в мою задачу. Остановлюсь лишь на двух, наиболее характерных из них восточноармянском и западноармянском.

Основу традиционного мужского костюма у всех армян составляла сши тая в зависимости от достатка из хлопка или шелка цветная рубашк шапик с низким воротом и боковой застежкой и широкие шаровары шалвар из темной шерсти или хлопка, обычно синего цвета, с широким подрубным швом на талии, в который продевалась опояска хонджан - тканая узорчатая и довольно плотная тесьма шириной примерно 2 см с кистями на концах, застегивавшаяся спереди. Сельские жители обычно носили шалвары с обмотками, из-под которых был виден узор вязаных шерстяных носков. Поверх нательной рубашки восточные армяне надевали хлопчатобумажный или шелковый архалух - распашную одежду с низким стоячим воротником, застегивающуюся от воротника до талии на крючки или мелкие пуговицы и доходившую до колен. Поверх архалуха носили длинную тем ную шерстяную чуху (тип черкески) с откидными, свисающими с плеч рукавами, присборенную в талии и подпоясанную узким матерчатым, чаще кожаным, а позднее (с конца XIX в.) наборным серебряным поясом с высокой пряжкой. Эти массивные дорогие пояса обычно предпочитали ремесленники, а также тбилисские армяне-кинто - мелкие разносчики, продавцы зелени и фруктов, поскольку, по их словам, пояс был своего рода <капиталом на погребение>. Армяне западных областей и переселенцы оттуда в Закавказье вместо архалуха носили особый жилет - елак, из-под которого была видна расшитая спереди и на рукавах рубашка, ворот которой застегивался с левой стороны. На елак надевали бачкон - короткую, до талии, куртку с цельнокроенными рукавами и без застежек. Широкие шаровары вартик сужались к щиколоткам; их носили с обмотками. В сельских условиях слишком широкие шаровары были неудобны при работе, поэтому заменялись на более узкие.

Одежда, особенно та, которую носила молодежь, обычно была расшита красивым растительным орнаментом, в котором преобладали архаические мотивы. Не украшали только одежду стариков. Талию несколько раз плотно обматывали длинным, сложенным в несколько слоев по ширине шарфом, вязаным или тканым. Образовавшиеся на таком поясе глубокие складки использовали в качестве карманов для платка, кисета, кошелька, за пояс затыкали трубку, нож или кинжал. Зимой мужчины обычно надевали широкие шубы из дубленой овчины, без пояса. В западноармянских областях были больше распространены короткие безрукавки из козьего меха - казахик.

Особой красочностью отличался костюм шатахских армян, сшитый из сотканных из шерсти ангорских коз высококачественных тканей, украшенный яркими геометрическими узорами.

Традиционная женская одежда восточных и западных армян была более однородна. Она состояла из длинной рубахи - халав (у восточных армян красной, у западных - белой) с косыми клиньями по бокам, с широкими и прямыми с ластовицами рукавами, с круглым вырезом горловины, с расшитым продольным разрезом на груди, под которую надевали длинные штаны похан. Обычно они были из красной хлопчатобумажной ткани, присборенные у щиколоток и расшитые золотистыми нитками и тесьмой в той части, которая виднелась из-под рубахи. Поверх восточные армянки надевали длинный архалух, сшитый, в зависимости от достатка, из ситца, сатина или шелка, обычно синего, зеленого или фиолетового цвета, с изящным длинным вырезом на груди, застегивающийся только на талии. Ниже бедерархалух имел боковые разрезы, так что получалось три полы - широкая сзади и две узкие, распашные спереди, поэтому в Арцахе и Сюнике, например, помимо распространенных здесь местных названий хлыг, габа он имел еще одно - ерек пешкани (букв. <в три полы>). По торжественным случаям поверх архалуха армянки надевали платье (минтана) такого же покроя, как архалух, но без боковых разрезов. На талии завязывали длинный шелковый или шерстяной шарф, сложенный в несколько слоев, а позднее (с конца XIX в.) серебряный или позолоченный пояс. Как у архалуха, так и у платья края рукавов (с разрезом от локтя до кисти) были обшиты тонким шнуром. Рукава застегивались, в Арцахе и Сюнике, например, на серебряные пуговицы в виде шариков, а у запястья вместо пуговиц пришивали тонкие серебряные трубочки, нанизанные на нитку и свисающие в виде треугольников. В других районах, например в Лори, вместо пуговиц и трубочек в разрез рукава вшивали тонкую серебряную цепочку с мелкими серебряными украшениями в виде листьев и ягод. Западные армянки поверх нательной одежды носили антари, зпун сшитое из шелка или хлопка платье с боковыми разрезами ниже бедер. По торжественным случаям, а также в холодное время года поверх него надевали другое платье, но уже без боковых разрезов, причем из-под его рукавов должны были виднеться края расширенных книзу рукавов антари. Эта верхняя одежда западных армянок имела несколько названий: джуппа, хрха, хатифа, путали, все эти разновидности почти не отличались по покрою, но шились из разных тканей. Так, будничная джуппа обычно была из темно-синего сукна, праздничная хрха - из бордового или фиолетового бархата, хатифа - из бордового или синего шелка, праздничная одежда путали шилась из цветной шерстяной ткани в полоску.

Западная армянка любила много украшений: на шее - ожерелье, на груди несколько рядов цепочек с разнообразными, большей частью треугольной формы, подвесками, на руках - браслеты из серебра или нескольких ниток бус, кольца, на ногах - браслеты с подвесками. Иногда, как, например, в районе Армянского Тавра, в нос продевалось серебряное украшение с бирюзой. Косметикой женщины в Армении почти не пользовались, за исключением черной краски для ресниц, которую хранили в специальных чехольчиках ручной работы.

2.4 Пища

Национальная пища армян формировалась в тесной связи с преобладающим среди них хозяйственно-культурным типом. Напомню, что на Армянском нагорье, входящем в переднеазиатский культурный ареал, этот тип представлял собой сочетание пашенного зернового земледелия с отгонно пастбищным и оседлым скотоводством. В соответствии с этим в традиционной пище армян, наиболее полно из всех видов материальной культуры сохранившей до нашего времени свою специфику, сочетаются растительные (зерновые) и животные (мясо-молочные) продукты. При этом первенство безусловно принадлежит зерновым продуктам, по-прежнему составляющим у армян основу питания.

Лаваш не теряет своих вкусовых качеств практически неограниченно долго, его выпекают впрок, а в некоторых сельских районах с суровой зимой, например в Айрарате, Арагацотне, Шираке, Гехаркунике, сразу на несколько месяцев. В этом случае его высушивают, складывают в стопки, укрывают и хранят в прохладном хозяйственном помещении. Чтобы восстановить мягкость и вкус такого хлеба, его достаточно сбрызнуть водой и завернуть на 20-30 минут в полотенце. Удобство лаваша заключается и в том, что в него, сворачивая небольшие кусочки трубочкой, можно завернуть сыр, мясо, зелень, соленья, он может заменить салфетку и тарелку, а свернутый конусом даже ложку. Он не теряет своих качеств в долгой дороге. Армяне любят крошить сухой лаваш.

Были блюда из риса, который, как правило, был покупным. У этих блюд множество названий, смотря по тому, как они готовятся и чем сдабриваются: изюмом, миндалем, сухофруктами, мясным фаршем, жареным мясом или куриным филе, рыбой, жареным луком, сливочным или растительным маслом. Праздничным блюдом были разнообразные пловы (плав), способ приготовления которых у армян <откидной>, т.е. рис, предварительно замоченный, отваривается отдельно, припускается, а затем соединяется с другими компонентами. Это могут быть жареные цыплята, баранина, рыба, сухофрукты и т.д. Иногда (главным образом в селениях) вместо риса для плова используют пшеничную крупу дзавар. Известны так же несколько видов рисовых каш - кашови. Жидкая рисовая каша шилаплав с бараниной была в ряде районов, в Джавахке например, поминобрядовым блюдом.

На втором месте в системе питания армян после зерновых стоят продукты скотоводства, особенно молочные^. Цельное молоко как в сыром, так и позднее преимущественно в кипяченом виде давали в основном детям, старикам или больным, а вот кисломолочный продукт - мацун был распро странен повсеместно. Его готовили с помощью особой закваски. Для этого молоко кипятили, затем остужали примерно до 40-50 градусов и заквашивали, используя обычно оставшийся от предыдущего раза мацун. Затем сосуд ставили на несколько часов в теплое место или укрывали чем нибудь теплым. Использовался мацун широко и многообразно, поэтому его часто заготавливали впрок. В свежем виде он хранился в глиняных кувшинах почти неделю, а для более длительного хранения его выцеживали в мешках из плотной ткани, получая так называемый камац мацун, который затем пере кладывали в кожаный мешок и так хранили месяц и даже больше, в зави симости от степени подсаливания.

Необходимым компонентом пищи у армян всегда был сыр (панир). Известно несколько наиболее популярных национальных сортов: в форме сплюснутого сверху и снизу шара (глух панир, букв. <головчатый сыр>), рассыпчатый сыр (мотал) и сыр в виде тонких нитей (тел панир или чечил).

Сыры готовили из сырого как цельного, так и снятого молока, преиму щественно путем сычужного заквашивания. Для глух панира использовали овечье, коровье, козье молоко или их смесь, при этом больше ценился сыр из цельного овечьего молока. Из снятого коровьего молока готовили чечил панир, наиболее распространенный в Шираке. Разновидностью этого сыра является усак или тел панир, приготовляемый путем многократного растя гивания подогретого обезжиренного сыра чечил на тонкие нити и после дующего сворачивания их в жгуты. Эти сыры хранились в рассоле в тради ционной глиняной посуде, а позднее - в эмалированной или стеклянной. Во время хранения сыр иногда подвергался плесневой ферментации и тогда назывался <зеленый> - канач панир. Сыр для армян - такая же повседневная и необходимая пища, как хлеб. Обычно его едят завернутым вместе с зеленью в лаваш, с фруктами, после обеда, чтобы, как говорят, <позолотить> рот. Хлеб с сыром (Нац у панир) всегда считался вполне достойным угощением для гостя, особенно если на столе были вино или водка. О широком распространении этого вида пищи свидетельствуют и армянские поговорки: Ьац у панир керь у банирь (букв. <хлеб с сыром ешь и работай>), панир hau, - сирте бац (<сыр, хлеб - сердце открыто>).

Мясные продукты по степени распространенности уступали молочным и были, как правило, рассчитаны на непосредственное употребление^. Мясо баранину, говядину, свинину, домашнюю птицу, дичь ели и в отварном, и в жареном виде. Но если в прошлом преобладало потребление баранины, а говядина была на втором месте, то впоследствии эти сорта мяса <поменялись местами>. Прежде широко употреблялись также буйволятина, козлятина. В наше время выросло потребление мяса домашней птицы - индеек, уток и особенно кур; в горных и лесных районах - свинины. Одно из любимых и популярных праздничных мясных блюд у армян, как и у других народов кавказского региона, хоровац - шашлык. Для его приготовления кусочки баранины, говядины, свинины либо дичи обжаривали нанизанными на шампур - в старину деревянный, позднее - металлический. Вместе с мясом у армян принято обжаривать и овощи - помидоры, баклажаны, болгарский перец, а также головки лука. Распространен шашлык и из заранее подготовленного мяса, которое в течение нескольких часов мариновали с уксусом, черным перцем, гвоздикой, луком и пряной зеленью (шашлык по-карсски). В старину в селениях по большим праздникам для гостей жарили шашлык из целой туши, подвешивая ее над огнем в тонире. Такой шашлык назывался хорову. Древний способ запекания мяса знали пастухи: целая туша, завернутая в свежеснятую шкуру, укладывалась между раскаленными камнями и углями и сверху ее заваливали горячими камнями.

Для армян характерно широкое употребление различных видов свежей и сушеной пряной зелени, а также овощей и фруктов. Особенно распростра-

нены базилик (рехан), эстрагон (тархун), кинза, кориандр (хамэм), кресссалат (котэм), укроп (самит), петрушка, мята, зеленый лук и т.д. Из дикорастущих трав (армяне знают около 100 видов) наиболее популярны щавель (авелук), крапива (банджар), портулак (дандур), конский фенхель (бохи), шпинат (спанех), мальва (пиперт), лебеда (телук). Дикую и специально выращенную зелень отваривают, иногда жарят на масле с луком, заливают яйцами, кладут в хлеб и гату, а также солят или маринуют. Зелень в изобилии добавляется во многие блюда. Столовую зелень едят отдельно либо заворачивают в лаваш вместе с сыром. Некоторые сорта душистых трав (дахц, урц), а также плоды шиповника заваривают кипятком и пьют как горячий чай.

Из овощей распространены баклажаны, огурцы, лук, чеснок, морковь, редиска, редька, тыква и заимствованные позднее у русских картофель, капуста, помидоры, болгарский перец. Овощи употребляли в сыром виде, жарили нанизанными на шампур или на сковороде. Из них приготовляли различные блюда, например тыкву" с молоком, маслом и рисом (ддмакашови), тыкву с чечевицей, жареным луком и зеленью; капусту, помидоры, баклажаны, перец употребляли для толмы, баклажаны, помидоры и лук шли на приготовление икры, овощного блюда аджаб-сандал, баклажаны тушились помидорами, фаршировали сыром, лущеным горохом; из свекольной ботвы с жареным луком готовили овощное блюдо борони и т.д. Было принято водить, мариновать, особенно на зиму, перец, помидоры, огурцы, капусту, морковь, свеклу, чеснок и лук.

Армения богата различными сортами фруктов: в долинных селениях это виноград, абрикосы, персики, яблоки, груши, айва, черешня, слива, вишня, различные виды орехов, несколько реже встречаются кизил, гранат, лох (пшат), инжир, миндаль. В лесах множество диких фруктовых деревьев, плоды которых также идут в пищу. Широко распространены бахчевые культуры - арбузы и дыни. Армяне умели хранить фрукты свежими (например, ьвиноград, айву, яблоки, груши, гранаты, а также грецкие орехи и миндаль), а на зиму сушили персики, абрикосы, виноград, туту, инжир, сливу, вишню, кизил, солили яблоки, груши, арбузы и дыни. Многие фрукты, преждевсего айву, яблоки, гранат, изюм, алычу, добавляли в различные блюда и соусы.

2.5 Семья

Для традиционного армянского быта, как и для быта многих других народов мира, были характерны большие патриархальные семейные общины - гердастан, объединявшие до 50 и более родственников нескольких поколений, с четко выраженной половозрастной регламентацией прав и обязанностей их членов. Недаром слово ынтаник (<семья> по-армянски) в переводе означает <под кровлей>, т.е. имеются в виду живущие вместе в одном доме, под одной крышей. В то же время в народе для обозначения семьи чаще употребляли слова оджах (очаг), мвц оджах (большой очаг), тсух (дым), тун (дом) или, как говорили в Арцахе, мец тон (большой дом).

В больших семейных общинах вместе жили родители и взрослые сыновья, в свою очередь имевшие детей и даже внуков. Во главе такой общины стоял пользовавшийся неограниченной властью старший в доме мужчина - тантер, хозяин дома, который единолично распоряжался как движимым и недвижимым имуществом гердастана, так и личными судьбами ее членов. По отношению к главе семьи были приняты определенные нормы этикета: при его появлении все вставали, его указания выслушивали стоя, в его присутствии нельзя было громко разговаривать и курить; тантер первым садился за стол, занимая центральное место у очага, и первым ложился спать, причем младшая невестка должна была его разуть, раздеть, вымыть ноги и уложить в постель. Все члены семьи, независимо от пола и возраста, беспрекословно подчинялись ему.

Исключение составляла только пользовавшаяся большим авторитетом в семье старшая в доме женщина - тантируи или тантикин, хозяйка или госпожа дома. Обычно это была жена главы семьи, но если она умирала раньше мужа, то ее права переходили к жене следующего по старшинству мужчины - старшего брата или сына. В этом случае ее авторитет признавался всеми родственниками и был выше авторитета ее мужа, который при живом старшем брате или отце оставался подчиненным членом семьи. На особое положение старшей в армянской семье женщины не раз обращалось внимание в исторической и этнографической литературе. Впервые об этом написал А. Гакстгаузен, отметив, что эту женщину <слушаются с таким же уважением, как отца, патриарха дома. Положение ее не может быть сравнено с положением женщин на Востоке, ибо она пользуется даже большим уважением, нежели женщины в Европе>. При этом А. Гакстгаузен указал не только на почетное положение старшей в доме женщины, но и на относительно независимое положение всех армянских женщин по сравнению с женщинами Востока. По его словам, <армяне в одном отношении существенно отличаются от других азиатских народов, а именно - в отношении к положению женского пола, признания его самостоятельности: равенства прав и достоинства выказываются в семейном устройстве и в личности женщин. Тем не менее круг ежедневных обязанностей армянских женщин в большой семье был весьма широк. Так, Е. Лалаян писал об этом: старшая невестка делает тесто, доит скотину, прядет шерсть, идет летом на высокогорное пастбище и там заготавливает сыр и масло; вторая и третья невестки просеивают муку, разжигают тонир, ткут различные шерстяные изделия и ковры, шьют, штопают, относят еду работающим в поле мужчинам, работают на гумне; младшая невестка каждое утро идет за водой, одевает свекра и свекровь, подает всем воду для умывания, стелит и убирает постели, подметает, зажигает огонь, подает всем обувь, открывает дверь, приносит обед, убирает со стола. Она снимает обувь со всех, включая своего мужа, два-три раза в неделю моет ноги всем мужчинам, укладывает спать свекра и свекровь и сама ложится спать позже всех, а встает раньше всех. Незамужние дочери были более свободны. По мере надобности они помогали невесткам по хозяйству, но в основном были заняты рукоделием и приготовлением приданого.

В прошлом у армян, как и у других народов Кавказа, был широко распространен сговор между родителями относительно обручения младенцев или малолетних детей, а иногда даже еще неродившихся детей. Особенно частым было так называемое люлечное обручение - оророци ншанадрутюн, оророци хаз. В знак свершения уговора отец мальчика делал на люльке девочки отметку, а иногда перекладину люльки трижды перевязывали хлопчатобумажными нитками, вешали на люльку кусочек серебра или золота, серебряную монету. Такая форма обручения была вызвана главным образом желанием обеих сторон путем будущего брака детей установить тесные родственные отношения. К сговору прибегали и в том случае, если дети в семье умирали: полагали, что счастье ребенка из благополучной семьи <перейдет> на обрученного и он останется жить.

Однако эта часто практиковавшаяся в народе и допускаемая обычным правом традиция входила в противоречие с нормами армянского законодательства и церкви, которые запрещали обручение и брак малолетних. <Никто не вправе венчать детей, пока они не достигнут возраста, когда осознают собственные желания. Священника, дерзнувшего венчать, лишить священнического сана и подвергнуть штрафу в пользу церкви в размере ста драхм>, - гласит одна из статей средневекового судебника Мхитара Гоша. И далее: если молодые люди <обвенчаны в детском возрасте и по достижении совершеннолетия не пожелают быть супругами, то пусть невольное для них венчание не служит препятствием ко вступлению в брак с другими>. В народе же считалось недопустимым, чтобы такой брак не состоялся. С течением времени, однако, обычай <люлечного обручения> стал исчезать и к концу прошлого столетия пропал из обихода армян.

В старину сговор о предстоящем браке был исключительно делом родителей и желание юноши и девушки не имело никакого значения. Более того, как пишет Е. Лалаян, считалось даже неприличным для молодых выражать свои чувства по этому поводу. Родители юноши были заинтересованы в том, чтобы взять в дом здоровую и хозяйственную невестку, а родителей девушки заботил в основном выкуп, который должна была заплатить сторона жениха за невесту, в связи с чем отец девушки старался подороже <продать> свою дочь. Выбирая невесту, смотрели на ее мать, а жениха - на его отца. Такой характер сговора отмечали многие бытописатели прошлого. <Нравится или нет ему (жениху. - А.Т. -С.) невеста, - писал один из них, - это не принимается во внимание: его дело - вполне повиноваться родителям>. Были нередки случаи, когда жених и невеста впервые видели друг друга только во время венчания, а иногда только в брачную ночь. Бывало, что родители обручали сына с выбранной ими девушкой в его отсутствие; тогда, как, например, в Арцахе, (по свидетельству Е. Лалаяна) они брали его шапку и совершали обряд обручения. В начале века юноша из Гохтна, находясь на чужбине, мог получить <известие из дому, что родители уже обручили его>, и это не было редкостью.

Обычай заключения брака по воле родителей без учета желания детей сохранялся у армян долго, почти до начала XX в., несмотря на то, что армянская церковь считала необходимым согласие молодых. В то же время в литературе прошлого встречаются сообщения и о браках по любви. Так, А. Гакстгаузен, описывая нравы XIX В., отмечал, что в Армении девушкам <не воспрещается общение с молодыми людьми. Они без покрывала и с обнаженною головою могут идти куда хотят; молодые люди открыто ухаживают за ними, и очень часто браки основываются на взаимной привязанности>.В.Н. Акимов писал об ахалцихских армянах XIX в., что браки у них <заключаются с обоюдного согласия жениха и невесты. При незамкнутой жизни ахалцихских армянок свободный выбор вполне возможен. Браки по принуждению родителей жениха или невесты почти не встречаются>. Однако такие примеры были скорее исключением, а в целом в XIX - начале XX в. Браки заключались по желанию родителей.

В традиционной армянской семье стойко сохранялся запрет даже произносить имя жены или мужа, для супругов считалось <особым стыдом> называть друг друга по имени, сказать <мой муж>, <моя жена>. Эти слова заменяли другими, например, муж называл жену ахни (<девушка>), жена мужа - мард (<человек>), а в присутствии посторонних - <сын> или <брат> либо соответственно <дочь> или <сестра> такого-то. Если мужу нужно было что-то передать жене, он обращался к ней обычно через свою мать, говоря: <Скажи ей, что.> При обращении к свекрови невестка, не называя имени мужа, говорила: <Твой сын>, а в разговоре с матерью или отцом - <твой зять>. Избегание в отношениях между родителями и детьми в армянской семье в большей степени касалось отца, чем матери. Отец в присутствии своих старших родственников или даже посторонних лиц не должен был брать ребенка на руки, играть с ним и т.д. Родители старались не показывать, что этот ребенок принадлежит им. Если их спрашивали, чей это ребенок, отвечали так: <К стыду сказать, наш>, и тут избегая произнести <мой>.

Имущественно-правовые отношения членов семейной общины были основаны на общесемейной коллективной собственности при допущении элементов личной собственности, которую составляли предметы личного пользования, прежде всего одежда и оружие, а также украшения. В личной собственности женщины было ее приданое, состоящее из имущества, выделенного из общесемейного имущества отцовского дома. Оно увеличивайтесь за счет труда женщины в семье мужа и подарков, полученных от родственников жениха во время смотрин и свадьбы, а также после рождения детей, особенно первенца. Общесемейное имущество делилось только при разделе гердастана, который происходил обычно после смерти отца-патриарха. Даже с течением времени, уже во второй половине XIX в., когда разросшиеся семьи начали чаще делиться, разделы их при жизни отца были чрезвычайно редкими и резко осуждались в народе. Но иногда случалось, что сам отец, будучи глубоким стариком, давал свое согласие на раздел семьи.

Среди армян было распространено побратимство между мужчинами или между девушкой и юношей, а также посестримство. При этом девушки становились как бы родными сестрами, а юноши - братьями. Для закрепле-

ния этих уз они подходили вместе в день Пасхи с зажженными свечами к алтарю, прикладывались губами к Евангелию и получали благословение священника. Ставшие таким образом братом и сестрой юноша и девушка уже не имели права пожениться.

Семьи, не имевшие наследников мужского пола, прибегали также к допускаемому обычным правом примачеству, известному в Армении под названием тнпесаутюн. В этом случае обычно одну из дочерей выдавали замуж за человека, который соглашался отделиться из своего гердастана, стать примаком (тнпеса - букв. <домашний зять>), принять фамилию тестя и наследовать его имущество. Однако примачество у армян, как и у других народов Кавказа, не было популярным, считалось даже позорным жить в доме тестя. В целом же традиционная армянская семья строилась на основе патрилокального поселения, т.е. жена поселялась в доме родителей мужа. <Дочь не останется в доме отца, хоть клади ее в золотую люльку>, - говорили по этому поводу в народе.

2.6 Обряды, связанные с рождением ребенка

Естественным смыслом брака у армян, как и у других народов, было рождение детей для продолжения рода, поэтому бесплодие считалось одним из самых больших несчастий и даже божьим наказанием. Бездетная женщина постоянно подвергалась оскорблениям, особенно со стороны свекрови; она часто слышала, как о ней говорят: <сухая балка>, <бесплодное дерево>, <проклятая богом>. Спасаясь от этой беды, которую, по представлению народа, насылали злые духи, женщина носила на щиколотках браслеты с подвесками, чтобы позвякиванием отгонять их (эти браслеты одевали девочкам еще в детстве). Бездетные женщины искали помощи у знахарей, <святых>, часто посещали места паломничества, совершая при этом обряд жертвоприношения. Верили, что во время богомолья может помочь такой магический прием: женщина поднимала тяжелый камень на спину и трижды обходила святыню с тем, чтобы самой так же <отяжелеть>.

В Арцахе бесплодные женщины приводили к <вратам святого> белого барана, становились на колени, а какой-нибудь маленький мальчик клал на шею женщины камень. В это время священник накидывал на нее подол ризы и читал молитву. При этом женщина давала обет обойти семь сел, собрать деньги для жертвенного барана и принести его в жертву <у ног святого>. Во время паломничества бесплодная женщина обычно снимала пояс (символ плодородия) и, положив его на Евангелие, оставляла там на ночь. На следующее утро она шла в церковь, где священник, читая молитву, завязывал ей пояс. Нередко после такой процедуры пояс женщине завязывал кавор или какой-нибудь многодетный мужчина.

Повсеместно практиковалось и посещение фаллических сооружений, например в Васпуракане. В Сюнике весьма почитаемы были так называемые пупочные камни - портакар, на которые женщина ложилась животом и вращалась на них, надеясь забеременеть. Для этой же цели старались пройти сквозь отверстия в камнях или любое отверстие либо кольцо. Например, во время праздника Дерендез бесплодная женщина становилась в центре дома, обняв какого-нибудь ребенка, а ее талию обвязывали веревкой, пропущенной через ердик. Мужчины поднимались на крышу и, взявшись за конец веревки, вытягивали женщину с ребенком наверх. Там она перепрыгивала через костер, который полагалось разжечь в этот праздничный день. Иногда особым образом сворачивали волчью шкуру и через это подобие кольца проходила бездетная женщина. Существовало множество и других приемов, с помощью которых, как верили, можно было избавиться от бесплодия.

Во время беременности армянская женщина вела обычный образ жизни, однако, считаясь <нечистой>, она не должна была месить тесто, печь хлеб, сбивать масло. Беременной запрещалось садиться рядом с бездетной женщиной из опасения <заразы>. Беременной полагалось во всем угождать, особенно в пище, чтобы ребенок ее был здоровым.

Как только начинались роды, мужчин выпроваживали из дома и с роженицей оставались повитуха - татмерь (букв. <бабушка-мать>) и пожилые родственницы. Армянка рожала в жилом доме, стоя на коленях на постланной на земляном полу соломе. Для облегчения родов, для защиты от злых духов, которые, как считалось, роились в это время над домом и вокруг роженицы, в доме (как это принято у многих народов) широко открывали двери, окна, снимали крышки с посуды, развязывались всевозможные узлы и пояса, расстегивали одежду, у ног роженицы внезапно разбивали яйцо, а около нее ставили заряженное ружье, под подушку прятали кинжал, шампуры, кусочки железа - обереги от нечистой силы.

Если роды затягивались, использовали различные магические приемы, способные разогнать или обмануть злых духов: стреляли из ружья, зажигали порох, громко кричали, надевали на голову роженице шапку кавора, пытаясь сбить духов с толку, иногда приглашали и его самого, и он теребил роженицу, чтобы выгнать из нее бесов; свекровь, налив в подол воды, предлагала роженице выпить ее: через дымовое отверстие выбрасывали печень козла; одна из женщин поднималась на крышу и, присев около ердика наподобие курицы, кричала: <Рожаешь - рожай, а не то вот я рожаю> и при этом сбрасывала вниз будто бы снесенное ею яйцо и т.п.

Послед зарывали в землю, поскольку верили, что существует связь между будущим человека и его пуповиной. Отрезанную пуповину новорожденного мальчика зарывали где-нибудь на видном месте, например, в хлеву, у стены магазина или церкви либо посреди села, с тем, чтобы из него со временем вышел хороший скотовод, торговец, священник, а пуповину девочки, напротив, прятали в дальнем углу дома, чтобы она выросла скромной и хозяйственной. Приняв новорожденного, повитуха первым делом слегка посыпала его солью, поскольку соль у армян считалась оберегом. По этой же причине всякий входивший в дом после рождения ребенка должен был, прежде чем подойти к матери и ребенку, положить руку на сосуд с солью. О появлении на свет нового человека повитуха в первую очередь сообщала отцу ребенка и кавору, причем особенно радовались рождению мальчика как продолжателя рода. В этом случае повитуха, поздравляя отца, могла шутя сорвать с него шапку и бросить на землю, требуя выкупа. В Южной Армении в дни церковных праздников перед домом, где родился мальчик, играла музыка, а дом украшали зелеными ветками - символом продолжения жизни.

Услышав радостную весть, близкие родственницы приходили с особыми поздравлениями - ачкед луйс (букв. <свет твоим глазам>) и приносили яичницу с медом, плов, печенье, фрукты. Вскоре приглашали и священника, чтобы <очистить> дом и всю посуду от следов пребывания злых духов. Сама же роженица еще 40 дней считалась <нечистой> и не должна была прикасаться к чему бы то ни было, чем пользовалась вся семья. Особенно строго запреты соблюдали в первую неделю, до крестин ребенка; в это время роженицу кормили и поили из отдельной посуды, причем давали специальные блюда, в частности хавиц, а также сладости, вместо воды - выдержанное красное вино; ей не разрешали прикасаться даже к собственному ребенку, которого купала и пеленала повитуха или кто-нибудь из пожилых женщин этого дома. Даже встав с постели (обычно на 10-й день), молодая мать все еще не имела права готовить еду, месить тесто, стричь ногти, кроить и шить, появляться на улице днем, после захода солнца, купать своего ребенка, выливать горячую воду на землю и т.п.

Если дети в семье умирали вскоре после рождения, то при очередных родах татмерь принимала ребенка прямо в решето, а затем на месте, где они проходили, делали в земле ямку, бросали в нее гвозди, яйцо, небольшую самодельную куклу, иногда задушенную черную курицу и засыпали ее, приговаривая: <На, возьми свою долю и уходи! > На новорожденного надевали рубашку, сшитую из разноцветных лоскутков, взятых в тех семи домах, где была женщина по имени Майрам; через 40 дней одежду рвали и закапывали под стенами дома либо выбрасывали со словами: <Вот твоя доля, уходи>.

С этой же целью армяне Абхазии, например, давали ребенку имя матери или отца или имя Мнацакан, что значит <Оставшийся>. Иногда, прежде чем выбрать имя, сажали несколько растений, предварительно назвав каждое каким-нибудь именем, а затем следили, какое из растений растет быстрее, и тогда давали ребенку его имя. Естественно, что в наше время, когда большинство женщин рожают в больницах, эти обряды ушли в прошлое, но некоторые магические приемы, защищающие ребенка от напастей и невзгод, оказались очень живучими. Например, среди карабахских армян существует обычай давать детям тюркские имена, чтобы ввести в заблуждение злых духов, главным образом в семьях, где были случаи смерти детей. В большинстве сел и теперь сохраняется традиция надевать на руку малышу амулет из сине-белых глазчатых стеклянных бусинок - ачки улунк (букв. <бусина от сглаза>). В старину такие обереги-амулеты, различные по форме и материалу, прикрепляли прямо к одежде. В Апаране, например, детям до 4-5 лет на спину, плечо или шапочку пришивали голубую бусину (иногда она была со стальным полумесяцем) либо просто пуговицу; у амшенцев мальчику на правую ногу, а девочке на правую руку привязывали нитку со стеклянной бусиной; в Арцахе маленьким детям к плечикам одежды пришивали черные шарики или кубики с белыми глазочками и бусы-глазки (ашкаулунк), здесь же дети до юношеского возраста носили нашивку в виде небольшого стального огнивами.

Сорокадневие завершалось ритуальным купанием ребенка и матери. При этом если ребенок считался кохвац, выполняли особый обряд. Повитуха, выдернув предварительно у семи кур по одному перу и взяв семицветную нить, поднималась с ребенком на крышу дома. Оттуда, обращаясь к членам семьи через дымовое отверстие, она трижды спрашивала, отрезать ли их ребенку сорокадневие. Получая каждый раз положительный ответ, она клала перья и нить под ноги ребенку и затем разрывала их. Роженицу купали над соломой (которую потом сжигали), а затем <выводили на солнце> люльку, ребенка и мать. К вечеру в доме собирались близкие родственницы и сопровождали мать с ребенком в церковь, где происходило окончательное <очищение>.

Сейчас обычай не выносить из дома новорожденного первые 40 дней его жизни соблюдается не столь строго, что вызвано, например, необходимостью посещать детскую консультацию. У армян Абхазии этот запрет сократился теперь до 20 дней. По окончании сорокадневия устраивают праздник цнунд (букв. <рождение>). Как и раньше, с поздравлениями и подарками для ребенка и матери приходят родственницы, соседки, приносят сладости, а также обрядовые блюда хавиц и яичницу с медом, чтобы, по их словам, <спина ребенка окрепла>. Сохраняется и обычай <возвращения домой>: после 40 дней мать роженицы, которая готовит для первенца дочери одежду и кровать, забирает ее с ребенком в свой дом на дарц (есть и другие названия, например, в Шираке - бардзин, в Богдановском районе Грузии - карган). Через 15 дней за ними приходит свекровь и отводит обратно в дом мужа.

К первому году жизни ребенка были приурочены некоторые обряды. Так, праздновали появление первых зубов, устраивали семейное торжество с приглашением близких родственников. Ребенка сажали на пол, накрывали головку скатертью и насыпали сверху кчахаш - вареную пшеницу либо наливали пшеничную кашу с изюмом; все радовались, когда ребенок пытался брать это в рот. Во время этого торжества перед ним клали нож и гребень или зеркало и смотрели, к чему ребенок потянется: если брал нож, это означало, что следующим у него родится брат, а если гребень или зеркало, то сестра. Этот обычай в большинстве районов сохранялся еще в 80-е годы, но теперь не всегда сопровождался гаданием. Ритуальную кашу, которую называют атмахатик или атмасорик (атом, букв. <зуб>), готовят из смеси пшеницы, конопли, гороха, фасоли либо из одной пшеницы, а иногда, как, например в Сюнике, из риса с изюмом.

До года ребенку не стригли ногти и волосы. Первые срезанные ногти и волосы никогда не выбрасывали, а прятали в щелях стены дома или чаще - церкви, считая, что, если они попадут на землю и их затопчут ногами, ребенок может лишиться своей жизненной силы и заболеть. Сейчас хранят только волосы, обычно в гардеробе или под подушкой.

Здесь считаю уместным несколько подробнее остановиться на антропонимии армян, в которой можно выделить несколько пластов:

1) национальные имена, к которым относятся имена древних армянских богов (Aйк - имя верховного божества, прародителя армян, Ара - имя бога умирающей и вечно воскресающей природы и всего живого на земле, Анаит - имя особенно почитаемой богини - покровительницы страны, Ваагн - имя бога грома и молнии, Астхик - имя богини любви, красоты и поэзии), царей (Тигран, Артавазд, Парандзем, Ашот), полководцев (Вардан, Мушег, Геворг), героев народного эпоса, просветителей (Мгер, Месроп, Григор);

2) национальные имена, созданные на почве армянского языка, например, названия планет, звезд (Арев - солнце, Лусин - луна, Арусйак - Венера), цветов (Манушак - фиалка, Шушан - лилия, Вард - роза, Вардитер лепесток розы, Асмик - жасмин), драгоценных камней и тканей (Гоар - бриллиант, Маргарит - жемчуг, Алмаст - алмаз, Метаксия - шелк), празд-ников (Навасард - Новый год по древнеармянскому календарю, Варти - вор - языческий праздник, связанный с культом воды, Арутюн - Воскре - сение, Амбарцум - Вознесение), животных, часть из которых связана с то - темами, когда-то почитавшимися армянами (Аршак - медведь, Варужан - птица, Вараздат - кабан, Шаен - ястреб); в качестве имен издавна исполь - зуют слова, обозначающие красоту, счастье, любовь, утешение и т.п. (Гехе - цик, Ануш, Ерджаник, Пайцар, Мхитар);

3) имена, заимствованные из других языков, например: Абраам, Согомон (Соломон), Мовсес (Моисей). Давид, Исраэл - из древнееврейского; иранское происхождение имеют такие распространенные у армян имена, как Сурен, Карен, Бабкен, Хорен, Гурген, Завен, Шаварш, Арташес, Ашхен; после установления советской власти в Армении вошли в обиход заимствованные из русского языка имена Владимир, Юрий, Сергей и другие, претерпевшие в процессе адаптации определенные изменения и употребляющиеся в искаженной форме - Валод, Юрик, Серож, в 30-50-е годы получили большое распространение западноевропейские имена, особенно героев пьес Шекспира (Генрих, Гамлет, Эдуард, Роберт, Джульетта, Офелия, Флора и др.), а также имена, данные в честь известных людей (Пушкин, Эдисон, Рузеельт, Карл, Энгельс, Тельман, Кама, Фрунзе и др.).

В армянском языке есть имена, которые могут носить и мужчины и женщины, например: Аршалуйс - рассвет,? Aйастан - Армения, Ерджаник - счастье, Нубар - первенец. Некоторые имена имеют и мужскую и женскую форму, например: Армен (муж.) - Арменуи (жен.), Вард - Вардуи, Анушаеан - Ануш, Арман - Армануи.

Отчество для армян не характерно. Только в документах записывается имя отца в форме родительного падежа, например: Ованесян Баграм Айрапети (Баграм, сын Айрапета), Петросян Арус Сааки (Арус, дочь Саака). В повседневном общении, особенно в селе, друг друга называют по имени или по фамилии, прибавляя слова (особенно при обращении к пожилым) mu? айр, парон (господин), тикин (госпожа), но чаще haupun (отец), майрик (мать). В годы советской власти обычно добавляли слово ынкер (при обращении к мужчине) и ынкеруи (при обращении к женщине), что означает <товарищ>. Сверстников называют ахпер (брат) и куйрик (сестричка). Нередко имени предшествует название профессии, должности либо слова варпет или уста (мастер), например: варпет Смбат, уста Карапет.

В селах до сих пор распространено обращение к родственникам не по имени, а согласно старинной семейно-родственной терминологии; например, дядю по отцовской линии называют орехбайр (брат отца), по материнской - керри, их жен - соответственно орехбор кник и керру кник, невестку - арс либо <дочь такого-то>, например, Далаки ахчик (дочь Далака), старшего деверя - ехбайр, ахпер (брат), посаженого отца - кавор, его жену - кавори кник. В селениях и сегодня любого старшего мужчину из того рода, в котором кто-нибудь был кавором, называют кавор, а всех пожилых женщин - соответственно кавори кник; всех старших мужчин из родаматери называют керри, а женщин - керру кник.

Фамилия по-армянски - азганун, что буквально означает <имя азга>, т.е. имя родственной группы, патронимии, которое, в свою очередь, образовалось от имени, прозвища, профессии основателя азга с добавлением суффиксов, показывающих принадлежность - янц (-анц, - енц), - унц, - уни (древняя урартская форма), например: Саакянц, Брутенц, Григорянц, Севунц, Бзнуни. Наличие этих суффиксов морфологически отличает армянские фамилии от армянских имен. Категорией рода армянские фамилии не обладают.

2.7 Обряды похоронного цикла

Армяне верили в судьбу - тчакатагирь (букв. <надпись на лбу>), и, по их представлениям, день смерти предопределен в момент рождения человека. Когда наступал этот день, человеку являлся ангел или дух смерти и забирал его душу, которая покидает тело с последним дыханием умирающего. По поверью, если человеку не хотелось умирать в этот день, дух смерти силой отнимал у него душу, а иногда и сама душа не хотела покидать тело, предпочитая оставаться в этом мире. В таких случаях в момент предсмертной агонии издревле использовались различные приемы: вынимали подушку из под головы умирающего, широко раскрывали все окна и двери в доме, чтобы дух смерти мог беспрепятственно удалиться с душою, и т.п.

Повсеместно был распространен обычай класть на умирающего разные предметы, с которыми он хотел бы попрощаться: фотографии, одежду родных, которые в этот момент находились вдали от дома, орудия труда, которыми много лет пользовался покидающий этот мир человек. Этот обычай мог включать и такой ритуал: мать умирающего, обнажив свою грудь, подходила к нему и, проводя грудью по его губам, говорила: <Да было бы на пользу тебе мое молоко>.

Отлетевшая душа оставалась около покойника до погребения, поэтому подготовка к погребению начиналась сразу после смерти. Тело обмывали обычно пожилые люди, нередко родственники, одного с умершим пола. Покойника укладывали на предназначенную для этого случая доску лицом к востоку и мыли специальной рукавичкой прохладной водой с мылом, начиная с головы. Оставшейся водой омывали руки и ноги членам семьи умершего с тем, чтобы их покинул страх, а иногда и имевшихся в селении больных, чтобы те <получили солнце жизни покойника>. По данным В.А. Бдояна, в Армении до конца XIX в. сохранялся обычай обмывать умершего мужчину на молотильной доске - ком. В.А. Бдоян считает это пережитком известного архаического обычая: покойника хоронили на этом сельскохозяйственном орудии, служившем в данном случае <потусторонней постелью>. Факт существования такого обычая подтверждают археологические раскопки - в древних могильниках обнаружены камы. Посуду, в которой была вода для обмывания, разбивали; там, где обмывали покойника, зажигали светильник, который горел семь-восемь дней, чтобы, как говорили в народе, <осветить душе путь на небеса>. Этот обычай существует до сих пор, например в Гехаркунике.

Испытывая перед смертью и покойником суеверный страх, армяне, как и многие другие народы, использовали ряд магических приемов, чтобы помешать умершему <возвратиться> домой и <потянуть за собой> кого-нибудь из родных. Поэтому, например, вынося покойника из дома, это делали не сразу через открытую дверь: ее сначала закрывали, а затем троекратным ударом носилками с телом покойного как бы пробивали ее и только тогда выходили через открытую дверь. Полагали, что после этого покойник потеряет дорогу домой и не сможет возвратиться никогда. С этой же целью клали тяжелый камень на то место, где он только что лежал, как бы <занимая> его, чтобы, как объясняли в народе, <нога покойника была тяжелой на семье>, чтобы никто другой из этого дома скоро не умер. Над этим камнем, над постелью и одеждой покойного женщины голосили, доходя порой до неистового самоистязания - царапали себе лицо, били себя в грудь и по голове, срывали головной убор, выражая так свою скорбь.

Во время траурного шествия священнику не следовало оглядываться назад, чтобы невольно не указать покойнику путь к дому, иначе в этой семье несчастье может повториться. По пути к кладбищу процессия трижды останавливалась для прощания с покойным. При этом носилки с телом каждый раз троекратно поднимали и тяжело опускали на землю, как бы, по словам С.Д. Лисициана, <пригвождая> их к месту и отмечая тем самым дорогу от церкви до кладбища. Так же поступали при выносе покойника из церкви и у самой могилы; при перенесении же его из дома в церковь этого не делали. Иногда покойника оборачивали по ходу солнца три раза. В народе объясняли это так: если он захочет вернуться домой, то теперь не сможет, потому что в его памяти отпечатался только путь от могилы до церкви, а не от церкви до дома. С той же целью <дезориентации> покойного железное лезвие лопаты, которой копали могилу, насаживали на черенок наоборот.

В народе верили, что покойники могут навещать родных, особенно в субботние ночи, поэтому в доме, где недавно случилось несчастье, оставляли зажженный светильник. Считалось, что если покойник часто снится, а еще хуже - зовет во сне своего родственника, то это не к добру и означает, что он не окончательно погребен и может навлечь на семью новую смерть. В таких случаях вбивали длинный кол или кинжал в могилу у того места, где должно было находиться его сердце, а иногда выкапывали мертвеца и пронзали чем-нибудь острым его сердце.

Покойника хоронили в саване, головой на запад. Хотя гробы в армянских селениях вошли в употребление сравнительно недавно - примерно с 30-х годов, известны случаи, когда еще на рубеже XIX - XX вв., например в Айрарате, некоторые зажиточные семьи хоронили своих умерших родных в гробах. В городах гробы появились значительно раньше, например, в Тбилиси уже во второй половине XVIII в. состоятельных христиан хоронили в гробу.

На кладбище каждый бросал в могилу горсть земли со словами: <Доброго пути, передавай привет нашим покойникам>. Существовал обычай класть в могилу различные предметы, которые, как считалось, будут необходимы и самому покойнику, и давно умершим родственникам. Так, кузнецу <давали с собой> молот, плотнику - топор, цирюльнику - бритву, священнику - Евангелие и посох, умершим ранее детям <посылали> яблоки.

2.8 Календарные праздники и обряды

Календарные обряды, в большинстве своем возникшие еще в глубокой древности, теснейшим образом связаны с хозяйственной деятельностью человека и имеют общие исторические корни у самых разных этносов. Как и у других земледельческих народов, календарная обрядность армян носит ярко выраженный аграрный характер, отражает их древние взгляды на природу, их нелегкие заботы об урожае. Календарные праздники у армян издавна проводились по народному сельскохозяйственному календарю, отмечавшему начало и конец сельскохозяйственных работ. Позднее, с распространением христианства, многие древние праздники были приспособлены церковью к соответствующим датам церковного календаря, и, получив новые, христианские названия, проводились в те же дни, что и раньше, и по своей сути оставались языческими.

Одним из самых торжественных и радостных праздников у армян всегда был Новый год - Аманор, однако в ходе исторического развития дата Нового года и сопровождавшие его формы праздничной обрядности менялись. Наиболее архаичным новогодним праздником считался Барекендан (от слов бар, бари, барик, что значит <плод>, <добро>, <блага>) - день весеннего равноденствия 22 марта. Этот праздник означал наступление весны, и именно с этого дня начинался новый хозяйственный год, и все обрядовые действия вокруг этого праздника связывались с заботой о плодородии почвы и будущем хорошем урожае. После принятия армянами в 450 г. до н.э. лунно-солнечного календаря в праздновании новогоднего цикла произошли изменения. Новогодний праздник стал называться, как и первый месяц календаря, Навасард и переместился на середину августа. Теперь он стал праздником сбора урожая. В тех районах Армении, где климат более суров, этот Новый год отмечали в сентябре, октябре, даже в ноябре.

О конкретном содержании новогодних обрядов сейчас сказать трудно. Согласно преданию, в дни Навасарда в древней Армении исполнялись ритуалы, посвященные культу праотца Ноя и языческих богов Арамазда и Анаит. По представлениям древних армян, их боги и богини, искупавшись в водах Евфрата и священной реки Арацани, поднимались на заснеженные горные вершины и оттуда наблюдали за пышными новогодними празднествами, сопровождавшимися обильными жертвоприношениями, музыкой, обрядовыми песнями и плясками, театрализованными военными играми, различными состязаниями. Известны также и некоторые другие обычаи, связанные с этим праздником. Так, в домах варили обрядовую пищу, в частности hapucy, пропускали нанизанные на нитки сладости через дымовое отверстие в крыше, посылали из дома обрученной девушки в дом жениха подарки, привязывали красные лоскутки (этот цвет символизировал Солнце и был оберегом) на считавшиеся святыми деревья, и, конечно, все поздравляли друг друга с Новым годом. Следует отметить, что если вначале Навасард, как результат календарных изменений, с трудом входил в народный быт, то в дальнейшем, после принятия армянами христианства, он с таким же трудом уступал свое место христианскому Новому годуб.

Придавая большое значение разного рода приметам, особенно в некоторых районах, например в Шираке, Лори, женщины пекли лепешки с отверстием посередине, символизирующим зерновые ямы. Если такая свежеиспеченная лепешка получалась пышной, это было хорошим знаком, а если выходила плоской, это предвещало неважный урожай. Лепешка, упавшая на дно тонира, могла быть предвестьем несчастья. В день Нового года эти лепешки одевали на рога буйвола или быка, чтобы скот был плодовит, а значит - дом богат. С этой же целью для домашнего скота пекли и специальные лепешки зооморфной формы и <угощали> ими животных.

Магическое содержание имел, например, и такой обряд, зафиксированный в Джавахке. Здесь хозяйка ранним новогодним утром помещала свежеиспеченный хлеб тори, начиненный изюмом, ягодами, фруктами и с запеченной в нем монетой, на лоток, сверху поливала медом и, выйдя из дома, стучала палкой по земле, трижды восклицая: <Счастье, в горах ли ты, в ущельях ли, - иди домой! > Затем она возвращалась в дом, раздавала мед домочадцам, чтобы Новый год был <сладким>, а хлеб сохраняла для вечерних гаданий.

Новогоднее обрядовое гадание у армян было распространено повсеместно и связано с магическими представлениями о том, что все <первое> влияет на все последующее. Люди верили, что благополучие семьи в Новом году зависит, например, от того, кто будет первым гостем дома в день встречи Нового года: если это хороший, добрый человек, то все сложится благополучно. По этой причине старались впустить в дом первым ребенка или девушку как олицетворение всего чистого и доброго. Согласно магии <первого дня>, если в этот день что-то сделано хорошо, то весь год будет удачен. Поэтому в день Нового года старались не обидеть друг друга, не говорить громко, чтобы год был спокойным. Подобным восприятием всего <первого> объясняется торжественность и значимость новогоднего праздника, как <первого> дня грядущего года. Эти же пожелания отражены в словах ритуальных аветисов, пением которых сопровождались новогодние поздравления:

Каждый год пусть будет добрым, аветис, Долго чтоб все прожили, аветис, Не будьте ни с кем в ссоре, аветис, И не смотрите на других сумрачно, аветис, Пожертвования делайте с любовью, аветис, Говорите сладким языком, аветис, И мы вас благословляем с любовью, аветис, Чтоб вы весь год прожили в добре, аветис.

Христианские праздники Рождество и Крещение армяне отмечали один за другим, с вечера 5 января (после заката солнца) до вечера 6 января. Накануне, 4 января, в домах пекли в горячей золе пресный обрядовый пирог кркени на постном масле с запеченной в нем монеткой, бусинкой или фасолинкой. Этот пирог торжественно, в присутствии всей семьи, разрезали на части, каждому по одной, считая и отсутствующих членов семьи, а нередко и домашних животных. В Арцахе отдельную часть выделяли и домашнему очагу, причем считалось особенно хорошей приметой, если запеченная монетка или бусинка <попадала> именно ему (кусок пирога с таким сюрпризом вообще означал достаток, благосостояние - довлат). Одновременно для каждого члена семьи пекли особые фигурные хлебцы <насчастье> - для женской половины дома в виде заплетенных кос, для мужской - в виде кошельков.

В сочельник ели скоромные блюда, но не мясо. Днем 6 января хозяйка обычно готовила плов, варила или жарила рыбу, а также другие блюда, например, в Айрарате - hapucy, в Сюнике - толму, в Шираке - кололак.

В некоторых районах в ночь под Рождество по домам ходили ряженые.

Обычно это были дети и молодые люди, причем последние изображали различных персонажей, например в Амшене - <деда> или <жениха>, <невесту>, <арапа>. В Лори кто-то наряжался <козлом>. На нем был вывернутый наизнанку тулуп, на голове - конусообразная шапка из коричневой овчины с пришитыми к ней рогами из войлока, на вымазанном сажей лице усы и борода из козьей шерсти, на ногах - лапти. Распевая аветисы, они всей гурьбой заходили в дом, пели, плясали, разыгрывали шуточные представления, превознося детей хозяев и требуя подношений. Хозяева одаривали их сладостями, фруктами, а со временем стали дарить и деньги. На следующее утро все собранное во время колядования относили в церковь и там раздавали нищим.

Через 40 дней начинался праздник, основанный на древнем культе огня как символа <новой жизни, возродившегося Солнца> Он отмечался 14 февраля, в то время, когда, как говорили, <зима с весной встречаются>. Его всюду называли Дерендез, и были только различия в произношении, например Трндез, Дерендаз (букв. <стог у дверей>). Позднее он был приурочен христианской церковью к празднику Сретенья господня, но его церковное название - Теарнындарач (букв. <Навстречу Господу>) в народе не прижилось.

Накануне вечером, 13 февраля, молодые люди, вступившие в этом году в брак, зажигали на церковном дворе большой общесельский костер, которому придавали пирамидальную форму. Молодые девушки и недавно вышедшие замуж женщины составляли вокруг костра хоровод и кружились до тех пор, пока пламя не снижалось. Затем юноши и недавно женившиеся молодые люди начинали прыгать через костер. Потом через огонь прыгали молодые невестки, а также бездетные женщины. Поскольку огонь в представлениях армян, как и многих других народов, издревле был связан с культом плодородия, все это делалось для того, чтобы обеспечить им всем потомство. Вера в сверхъестественную благодатную силу пламени заставляла внимательно следить, в какую сторону оно направляется и куда стелется дым: если они были направлены в сторону пашни, то год предполагался урожайным, если же в другую сторону, то неблагоприятным. С этой же целью по окончании праздника пепел костра рассеивали по пашням, сыпали под деревьями в садах.

Ярким внецерковным праздником, отмечавшимся на переломе сезонов года, была Масленица, называемая армянами, как и древний Новый год, Барекендан (букв. <Оживление плодов>). Уже в самом названии этого праздника, а также в характере его проведения отразилась идея обновления, а приуроченность его к переломному моменту в жизни природы свидетельствовала о вере в то, что это возрождение могло наступить только в результате полного отказа от всего старого и привычного. Поэтому армяне, как и другие земледельческие народы, на время этого праздника нарочито отказывались от всякого рода социальных норм и ограничений, принятых в обыденной жизни в отношениях между представителями разных возрастных групп, сословий и т.д. Любого разрешалось подвергнуть осмеянию и шуткам, иногда непристойным, причем младшие приравнивались к старшим, могли не только высмеивать их, но даже бить, шутливо сводя старые счеты. При этом житейское веселье сочеталось с весельем ритуальным и присущим ему ритуальным смехом, который играл, как известно, магическую роль заклинания природы. На Масленицу полагалось пить и много и сытно есть, что, согласно имитативной магии, должно было побудить воскресающую природу даровать человеку такое же изобилие и тем самым обеспечить благополучие его семьи.

Кульминацией праздника была игра <в хана> или <в пашу>, превращавшаяся в яркое театрализованное представление с ряженьем основных персонажей. Ее организовывала и исполняла в ней все роли холостая молодежь. Подробное описание этой народной инсценировки дает С.Д. Лисициан. Он пишет, что во время этой игры кто-нибудь из видных юношей наряжался <ханом> (или <пашой>); на него надевали вывернутые наизнанку шубу и шалвары, шутовскую высокую меховую шапку, часто изодранную, на раскрашенное лицо прикрепляли длинные усы и бороду из козьей шерсти и меха, на грудь вешали разные кости и кусочки металла в качестве <орденов>, на пояс - деревянную саблю без ножен, в рот всовывали длинную трубку с широким мундштуком, наполненную курящимся кизяком, на ноги натягивали какую-нибудь забавную обувь, иногда с ослиными копытами, и сажали его на <трон> - перевернутую вверх дном корзину. Рядом с ним становились так же причудливо одетый мирза (или везир) - секретарь с большой книгой, в маске из разноцветного войлока, с длинной козлиной бородой, и ряженые (обычно козлами) друзья.

После Масленицы наступал Великий пост. Его первый день считался днем мира и согласия. Все враждовавшие должны были помириться, часто с помощью посредников; тех, кто отказывался, обычно лишали права причащения. В этот день полагалось навещать друг друга и поздравлять. В первую очередь обойти соседей и родственников должны были мальчики. Молча открыв дверь, они подходили сначала к старшим, а затем к младшим членам семьи, целовали им руки и преподносили фрукты - яблоки, груши, гранаты, айву. Старшие члены семьи шли с поздравлениями к сельскому старшине и священнику, взяв с собой, помимо фруктов, бутылку вина или водки. Были приняты и представления с ряжением. Например, Е. Лалаян описывает сценку в сел. Хачмач (Арцах). Здесь одну из женщин с вымазанным сажей лицом сажали на осла и возили в сопровождении музыкантов по селу, собирая в домах деньги на предстоящие жертвоприношения. Е. Лалаян объясняет это общим стремлением благополучно встретить и провести Великий пост.

Великий пост длился семь недель. Чтобы не потерять счет этим неделям, к потолку на шпагате подвешивали луковицу с семью вставленными в нее перьями и каждую субботу выдергивали по одному перу. При этом каждое перо обычно перевязывали цветной шерстяной ниткой, цвет которой символизировал ту или иную неделю поста, например, зеленый - Вербную, красный - Страстную.

На 7 апреля, т.е. точно за девять месяцев до Рождества, приходился день Благовещения - Аветум. И хотя это был церковный праздник, в народе, в основном среди западных армян, он сочетался с аграрной обрядностью, сохранившей отголоски представлений древних земледельцев об отождествлении родящей земли как стихии плодородия с женщиной, дарящей новую жизнь. Поэтому в этот день принесенную с полей землю освящали в церкви, а затем быстро относили обратно и вновь разбрасывали по пашне с возгласами: <Привет тебе, нива! Благословенна ты, благословен плод твоей утробы! Да наполнишься ты благостью божьей! >.

В середине мая, в воскресенье, через 40 дней после Пасхи, отмечался день Вознесения - праздник Амбарцум (букв. <всеобщее вырастание>), особенно любимый молодежью. В народе этот день ассоциировался с праздником роста цветов. Накануне девушки и юноши отдельно друг от друга собирали цветы, плели гирлянды и готовились к гаданию. Существовал также обычай, когда девушки, выбрав в поле цветок (причем в каждой местности свой определенный), отмечали его высоту от корня на одну пядь ниткой и на следующее утро проверяли, на сколько он вырос: если значительно, то жизнь этой девушки должна быть продолжительной. Чтобы волосы росли лучше, в каждой семье полагалось в этот день вымыть голову утренней росой. Накануне праздника бездетные женщины купались в реке или мыли голову под открытым небом. Магический смысл имел также обычай варить в этот день молочную рисовую кашу. Такую же ритуальную кашу женщины варили вместе, всем селом, в больших общих котлах и угощали ею всех прохожих; остаток каши в качестве жертвы разбрасывали по полям для благоприятного роста посевов.

Одним из самых распространенных и популярных народных праздников в Армении был Вардавар, сохранивший в своем названии имя древнего языческого бога воды Барда. Этот праздник, приуроченный христианской церковью к празднику Преображения и связанный с солнцеворотом и разгаром летней жары, отмечался в воскресный день в середине июля. В день Вардавар все старались по возможности подняться в горы, к летним пастбищам, посетить святые места. Особым почитанием пользовались быки, символизирующие плодородие. Пастухи украшали их разноцветными лентами и цветами. В этот день купали скот, обливали друг друга водой, в шутку сталкивали друг друга в реку, в пруд; готовили для совместной трапезы шашлык, а из жертвенного мяса - хашламу, танцевали круговые народные танцы. Веря в плодоносящую силу воды, бесплодные женщины в этот день посещали пещеру Цахкаванк на горе Ара, где стояли под капающей со свода водой, прося у девы Варвары ребенка. В Бардзр НАйке, по описанию В.А. Бдояна, существовал следующий обряд. Там несколько женщин выбирали одну, наиболее здоровую, и провозглашали ее Чичи-Мама, что означало <Красивая мать> или <Подмоченная дама>. Исполнять ритуал она должна была только в нижнем белье. Ей вручали священный христианский символ - большой крест на длинном шесте, а затем поверх креста закрывали ее белым мешкообразным покрывалом. После этого женщины составляли процессию. Впереди шествовала одна из них с барабаном, за ней молча следовала Чичи-Мама, а потом все остальные женщины с посудой и мешками в руках. В сопровождении особой ритуальной песни женщины обходили дома в селении и требовали подношений. Прежде чем их вынести, хозяйки домов обливали Чичи-Маму холодной водой из ведра. Из собранных продуктов исполнительницы ритуала устраивали совместную трапезу в честь <дожденосного> божества.

Наиболее распространенным обрядом вызывания дождя было хождение детей или молодых девушек с куклой (<невестой дождя>), изображающей божество, способное вызвать дождь, и обливание ее водой. Чучело куклы делали из палки или метлы, а иногда из глины, и украшали цветными лоскутками. Называли ее в разных местностях по-разному: Чоли, Нурин, Куш-кукурак. Подняв куклу, дети несли ее перед собой по селению, а над головой одного из мальчиков держали сито. Подходя к очередному дому, дети распевали принятую для этого случая в их местности песню-заклинание, например:

Чоли, Чоли, нет Чоли!

Чоли упал в море;

Нет веревки, чтобы вытащить Чоли.

Принесите яйца, положим на лапку.

Принесите масла связать волосы.

Принесите веревку, вытащим из моря Чоли;

или:

Наши поля воды хотят, Дождь, дождь, сильно иди, Зрей пшеница и ячмень;

или:

Нурин, Нурин пришел.

Сверху воды просит.

На воскресенье в середине августа приходился праздник Успения Богородицы. К этому дню жатва должна была закончиться. В церкви освящали виноград и пшеницу. С этого дня разрешалось есть виноград, яблоки и другие свежие фрукты. Пшеницу приносили домой и смешивали с той частью нового урожая, которая была отобрана на семена, что, по представлению народа, должно было способствовать особой урожайности зерна.

Годовой цикл праздников завершался в середине сентября днем Святого креста (Сурб хач) и поминовением усопших, когда принято было ходить в церковь и на кладбище, навещая могилы близких. В этот день устраивали общесельские трапезы, на которых основным блюдом было отварное мясо жертвенных животных.

Практически все большие праздники у армян издавна сопровождались древним языческим обрядом жертвоприношения - матах. К нему готовились заранее. Обычно группа выбранных лиц собирала со всех поселян, богатых и бедных, деньги на покупку одного-двух быков или чаще - нескольких баранов и заказывала большую партию лавашей. Животных, украшенных цветами, разноцветными лентами, обводили три раза вокруг церкви, после чего совершался акт заклания. Жертвенное мясо сырым, а позднее вареным, завернутым в лаваш, раздавали всем поселянам, а также странникам и нищим, которые собирались в этот день у церкви. Остатки матаха не выбрасывали, а зарывали поблизости от того места, где проходила ритуальная трапеза; шкуру отдавали церкви. Матах нередко совершался и отдельными лицами, как правило, в случае выздоровления тяжело больного, особенно ребенка, избавления от какого-нибудь несчастья. В этих случаях обычно приносили в жертву барана или петуха.

Обряд происходил около имевшегося в каждом селении священного места - сурба, причем это могли быть не только церковь, часовня или хачкар, но и священные, по народным представлениям, камень, дерево, родник, гора. Мясо жертвы полагалось разделить на семь домов. Об архаичности и укорененности этого обычая свидетельствует тот факт, что в армянский язык давно и прочно вошло в качестве ласкательного выражение ее кез матах, что буквально означает <я тебе жертва>.

Заключение

Представленные материалы позволили показать этнические традиции армянского народа в разных сферах культуры. Хотя многие из этих традиций имеют локальные особенности, присущие либо восточным, либо западным армянам, либо бывают обусловлены региональными и зональными отличиями, все же можно говорить о единой по своей принципиальной сущности бытовой культуре армянского народа, вписывающейся в кавказский и шире - в переднеазиатский культурный ареал. Одни из этих традиций (и их большинство) ведут свое происхождение с глубокой древности, другие восходят к более поздним периодам, сформировавшись на каждом этапе из возникавших в ходе исторического процесса инноваций.

Многие из дошедших до нашего времени традиций стали для армян достоянием их этнической культуры, т.е. представляют собой совокупность именно тех культурных элементов, которые воспринимаются и самим народом, и его соседями как этнически специфичные (<национальные>), например, самое раннее в мире принятие христианства как государственной религии, своя особая графика письменности, уникальные хачкары, много функциональный хлеб-лаваш, крестово-купольный принцип в храмовой архитектуре. В их числе могут быть и те культурные элементы, которые являются общими для большинства или ряда этносов, но проявляются в своеобразном сочетании, специфической для данного народа выраженности и знаковости и осознаются им исконно своими. Таковы, например, достигшее высокого уровня искусство книжной миниатюры, обычай избегания, многочисленные обряды, исполняемые во время календарных праздников и главных событий жизненного цикла, связанные с общераспространенными архаическими представлениями о плодородии, благополучии, культ предков; в этом же ряду можно упомянуть традиционное жилище глхатун с пирамидально-ступенчатым перекрытием, распространенное далеко за пределами Закавказья.

Особенность исторической судьбы армянского народа состоит в том, что на протяжении многих веков он был вынужден создавать (и воссоздавать) свои материальные и духовные ценности не только на своей этнической территории, но и во многих других странах, там, где возникали армянские общины. Одной из таких стран, где армяне смогли мирно жить и трудиться, стала Россия, в разных регионах которой они издавна селились, пользуясь и постоянным покровительством российского правительства, обеспечивавшего их различными льготами и привилегиями, и симпатиями русского народа. При этом армянские общины России поддерживали постоянные и прочные связи со своими соотечественниками на родине, их члены всегда были в курсе происходящих там событий. Этому способствовало, в частности, регулярное пополнение армянских общин временными переселенцами, в основном мужчинами, приезжавшими в Россию на заработки с целью помочь оставшимся на родине семьям. Число этих временных переселенцев порой равнялось числу постоянных жителей-армян в данной местности. Исследователи отмечают их особую роль в сохранении живых связей между Арменией и армянской диаспорой России. Кроме того, они несли в Армению весть о доброжелательном отношении русского народа к армянам.

Однако армянские общины России жили не только национальными интересами своей родины. Приведенные мною многочисленные факты свидетельствуют о том, что на протяжении тысячелетней истории армяне внесли свой большой вклад в развитие экономики, науки и культуры Российского государства, не раз доказывая ему свою истинную преданность.

Активно участвуя в социально-политической и культурной жизни принявшей их страны, армяне всегда хотели сохранить свою национальную культуру, прежде всего родной язык, поэтому везде, где они селились, или организовывались армянские школы, строились армянские церкви и печатались газеты на армянском языке. К сожалению, за годы советской власти, которая планомерно проводила по отношению к национальным меньшинствам политику не столько русификации, сколько своего рода <унификации>, сближения культур, стремясь создать новую этническую общность - <советский народ>, армянская диаспора в России практически лишилась, за небольшим исключением, многих очагов своей национальной культуры, созданных до 1917 г.

Только со второй половины 80-х годов нашего века, когда в СССР началась перестройка, и особенно после начала Карабахского движения, почти во всех местах компактного проживания армян в России открываются культурно-просветительные общества, организуются землячества, воскресные школы и классы по изучению армянского языка, а также церковные общины.

Данная курсовая работа позволяет сделать ряд важных научных выводов. Это, в частности, касается актуальной проблемы сравнительного изучения различных этнокультурных традиций у одного народа, живущего в разных этнических средах - как на своей этнической территории, так и за ее пределами, в инонациональном окружении. В этом плане армянский этнос предоставляет этнографам (как отметил в свое время Ю.В.Арутюнян) широкие возможности: среди титульных наций республик бывшего Союза именно у армян была и остается самая мононациональная республика и вместе с тем именно у них значительная часть этноса расселена в инонациональной среде, за пределами республики.

Собственные многолетние наблюдения, а также сведения, почерпнутые из специальной литературы, дают основание считать, что для армян в целом, как в прошлом, так и в настоящее время, характерна сравнительно быстрая адаптация к культуре и языку национального большинства, среди которого они оказались. Об этом свидетельствует и бытовавшая в прошлом у армян поговорка: Надень шапку того народа, среди которого живешь. Особенно заметно это проявляется в среде дисперсных групп в крупных городах. Конечно, степень адаптации зависит от целого ряда разнородных факторов. Так, большое значение имеют характер нового этнического и социокультурного окружения, в которое попадают переселенцы, длительность проживания в данной среде, их возраст, их <открытость> для межнациональных контактов и многое другое.

Для сохранения любой этнической группы, проживающей в инонациональной среде, для воспроизводства ее культуры важную роль играет национальная политика государства. В этом смысле обнадеживает принятый в июле 1996 г. Закон РФ <О национально-культурной автономии>. Статья 1 этого закона гласит: <Национально-культурная автономия в Российской Федерации - это форма национально-культурного самоопределения, представляющая собой общественное объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к определенным этническим общностям, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры>. Закон предусматривает возможность учреждения культурной автономии на местном, региональном или федеральном уровне.

Список используемой литературы

1. Тер-Саркисянц А.Е. "Этнокультурные традиции Армении"

2. Бдоян В.А. Земледельческая культура в Армении (автореф. докт. дис.). Тб., 1968;

3. Бдоян В.А Земледельческая культура в Армении. Ер., 1972; он же. Этнография армян. Краткий очерк. Ер., 1974, с.30-50.

4. Еремян С.Т. Естественноисторические основы питания армянского народа. - Армянская кулинария. М., 1960,5. Народы Кавказа. Т. II. (Серия <Народы мира>. Этнографические очерки). М., 1962;

6. Арутюнян Н.В. Земледелие и скотоводство Урарту. Ер., 1964;

7. Абрамян В.А. Ремесла в Армении в VI-XVIII вв. Ер., 1956;

8. Халпахчьян О.X. Гражданское зодчество Армении. М. 1971;

9. Ильина М. Древнейшие типы жилищ Закавказья. М., 1946;

10. Армянская мифология. - Мифы народов мира. Т.1. М. 1980;

11. Лисициан С.С. Старинные пляски и театральные представления армянского народа. Т.1-II. Ер., 1958;

12. Дурново Л.А. Краткая история армянской живописи. Ер., 1957;

13. Степанян Н.С. Искусство Армении. Черты историко-художественного развития. М., 1989;

14. Хачикян Л.С. Армяне в древней Москве и на путях, ведущих в Москву. Ер., 1980;

15. Амирханян А. Тайны Дома Лазаревых. Фрагменты истории московской армянской общины XIV-XX веков. М., 1992;

16. Основные даты новейшей истории армянской диаспоры Москвы. - Ю. 1995;

17. Торчинский О. Ахтамар в центре Москвы. - Диалог. 1997;

18. Волкова Н.Г. О расселении армян на Северном Кавказе до начала XX в. - ИФЖ. 1966;

19. Ктиторов С.Н. Новое прочтение некоторых страниц истории Армавира и его ближайших окрестностей. Армавир, 1992;

20. Акопян В.3. Национальные районы и их официальный язык. - Армяне Северного Кавказа.

Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции сайта
Перепечатка материалов без ссылки на наш сайт запрещена