Эволюция политических взглядов Наполеона Бонапарта

Эволюция политических взглядов Наполеона Бонапарта

ГАУГН

Исторический факультет

РАБОТА  ПО  ИСТОРИИ  НОВОГО  ВРЕМЕНИ

«Эволюция политических взглядов Наполеона Бонапарта»

Вострокнутов Максим

3 курс

Москва - 2010

План работы

Введение                                                                                                  3

Глава 1. Франция и Наполеон на рубеже XVIII-XIX веков                     5

Глава 2. Идейная эволюция Наполеона                                                   8

Заключение                                                                                              23

Список  литературы                                                                                 25

Введение

Данная работа посвящена рассмотрению эволюции политических взглядов Наполеона. Актуальность этой темы обусловлена тем большим значением, какое несет в себе понимание внутренних мотивов Бонапарта, его взглядов и воззрений для выяснения целей, которые он преследовал, постижение сути политического строя, созданного им для лучшего изучения истории Франции в конце XVIII – начале XIX вв.

Важнейшую роль в изучении данного вопроса в исторической науке играют письменные источники, оставленные самим Наполеоном, – его личные записи, дневники, выписки из книг, прочитанных им, его литературные произведения (а он был довольно талантлив и в этой области). Эти источники были рассмотрены всеми авторами, на чьи труды я опирался при написании данной работы, но наибольшее внимание внутреннему миру Наполеона Бонапарта, на мой взгляд, уделил А. З. Манфред. Его монография[1], посвященная биографии великого французского полководца и диктатора, довольно подробно раскрывает развитие взглядов Наполеона, его мотивы, какие факторы влияли на это и т.п. Именно эта работа оказала мне наибольшую пользу в изучении вопроса эволюции политических взглядов Бонапарта. Правда, на мой взгляд, автор излишне возвеличивает французского тирана и иногда незаслуженно его оправдывает. Противоположный взгляд на эту личность высказывает Е.В. Тарле в монографии[2], также посвященной его биографии, хоть и в меньшей степени раскрывшей его внутренний мир. Но, на мой взгляд, здесь имеет место другая крайность, перегиб палки в противоположную сторону, потому я буду лавировать между обоими биографами Бонапарта, в большей степени приближаясь все-таки к позиции А.З. Манфреда (какими соображениями это обусловлено – поясню ниже). В какой-то мере мне послужили и труды Д. М. Туган-Барановского, указанные в списке литературы, но их роль свелась к лучшему постижению режима, созданного Наполеоном, что, конечно же, тоже оказало помощь в написании данной работы. В довершение всего сочту своим долгом упомянуть рукопись[3], найденную в бумагах Ла-Каза, с которым Бонапарт беседовал на острове Святой Елены. Она представляет собой перечень мелких сентенций, высказываний и замечаний Наполеона, внесенных в нее без какой-либо системы и указания дат. Из нее, как из первоисточника, я почерпнул дополнительную информацию об уже сложившихся взглядах французского диктатора.

В целях облегчения изложения полученных сведений, я начну свою работу с краткой биографии Бонапарта и краткой характеристики исторического фона во Франции в период его жизни. После этого перейду уже непосредственно к его политическим взглядам и истории их изменений, их отражении в его поведении, после чего последует заключение с вытекающими из основной части доклада выводами.

Глава 1. Франция и Наполеон на рубеже XVIII-XIX вв

Наполеон Бонапарт родился в городе Аяччо на острове Корсика, который долгое время находился под управлением Генуэзской республики. В 1755 году Корсика свергла генуэзское господство и с этого времени фактически существовала как самостоятельное государство под руководством местного землевладельца Паскуале Паоли. В 1768 году Генуэзская республика продала свои права на Корсику французскому королю Людовику XV. В мае 1769 года в битве при Понтенуово французские войска разгромили корсиканских повстанцев, и Паоли эмигрировал в Англию. До 1790-х гг он оставался кумиром Бонапарта.

Наполеон родился через 3 месяца после этих событий. Его семья относилась к мелким аристократам и жила на острове с начала XVI века. Хотя в прошлом его отец, Карло Буонапарте, был одним из составителей Конституции Корсики, он подчинился французской верховной власти, чтобы иметь возможность дать детям образование во Франции.

В 1779 году Наполеон поступил в кадетскую школу в Бриенне. Друзей в колледже у Наполеона не было, так как он происходил из не слишком богатой семьи, да и к тому же был корсиканцем, причем с ярко выраженным патриотизмом к родному острову и неприязнью к французам как поработителям Корсики. Именно в Бриенне имя Наполеоне Буонапарте стало называться на французский манер - "Наполеон Бонапарт".

Уже с того раннего времени Наполеон чрезвычайно много трудился и читал книги в различных областях знаний: путешествия, география, история, стратегия, тактика, артиллерийское дело, философия.

Больше всего Наполеона интересовали такие персонажи, как Александр Великий и Юлий Цезарь.

Благодаря победе в конкурсе «Ожерелье Королевы» он был принят в Королевскую Кадетскую школу в Париже. По-прежнему он шокировал учителей своим восхищением Паоли, Корсикой, неприязнью к Франции. Он немало дрался в то время, был очень одинок, друзей у Наполеона практически не было. Учился он в этот период превосходно, очень много читал, составляя обширные конспекты.

14 февраля 1785 года умер его отец, и Наполеон взял на себя роль главы семьи. В том же году он досрочно закончил образование и начал свою профессиональную карьеру в Валансе в чине лейтенанта. В июне 1788 был переведён в Оксонн. Чтобы помочь матери, он взял к себе своего 11-летнего брата Луи на воспитание. Жил он в те времена, как и до этого, чрезвычайно бедно, питался дважды в день молоком и хлебом. Однако Наполеон старался не показывать своего удручающего материального положения.

Бонапарт отличался необыкновенной работоспособностью и трудолюбием. На досуге он очень много читал, причем разноплановую литературу, от романов до учебных пособий, от работ Платона до произведений современных в то время авторов (Вольтера, Лафатера, Пьера Корнеля, Руссо и т.п.) и научных статей, также сам писал[4]. Любимым автором Наполеона был Жан Жак Руссо. Чуть позже — Гильям Райнал.

В 1789, когда началась Великая Французская революция, которую он безоговорочно поддержал, Наполеон получил отпуск и отправился на родину в Корсику, чтобы распространить ее и туда. В 1793 году Паскуале Паоло объявил о независимости Корсики от Франции, Наполеон расценил это предательством идей Великой Французской Революции и отрекся от идей Паоло, которого до сей поры  считал своим кумиром. Он открыто выступил против политики властей Корсики на полную независимость и в ввиду угрозы политического преследования, покинув остров, вернулся во Францию. К моменту своего появления под Тулоном (сентябрь 1793) он состоял в чине капитана регулярной артиллерии, но кроме того ещё и подтвердил звание подполковника волонтеров. Уже в Тулоне в октябре 1793 Бонапарт получил должность батальонного командира, что соответствовало чину майора). Наконец, назначенный начальником артиллерии в армию, осаждавшую занятый англичанами Тулон, Бонапарт осуществил блестящую военную операцию. Тулон был взят, а сам он получил в 24 года звание бригадного генерала — нечто среднее между чинами полковника и генерал-майора.

После термидорианского переворота Бонапарт из-за своих связей с Огюстеном Робеспьером сначала был арестован (10 августа 1794 г., на две недели). После освобождения из-за конфликта с командованием он ушел в отставку, а через год, в августе 1795, получил должность в топографическом отделении Комитета общественного спасения. В критический для термидорианцев момент он был назначен Баррасом своим помощником и отличился при разгоне роялистского мятежа в Париже (13 вандемьера 1795), был произведён в чин дивизионного генерала и назначен командующим войск тыла. Менее года спустя, 9 марта 1796 г., Бонапарт женился на вдове казненного при якобинском терроре генерала, графа Богарне, Жозефине, бывшей любовнице одного из тогдашних правителей Франции — П. Барраса. Свадебным подарком Барраса молодому генералу некоторые считают должность командующего Итальянской армией (назначение состоялось 23 февраля 1796). Уже будучи командующим Итальянской армией, Наполеон нанес сокрушительное поражение войскам Сардинского королевства и Австрии, что прославило его как одного из лучших полководцев Республики.

Кризис власти в Париже достиг своего апогея к 1799 году, когда Бонапарт находился с войском в Египте. Коррумпированная Директория была не способна обеспечить завоевания революции. В Италии русско−австрийские войска, которыми командовал Александр Суворов, ликвидировали все приобретения Наполеона, и даже возникла угроза вторжения во Францию. В этих условиях возвратившийся из Египта популярный генерал, опираясь на верную ему армию, совершил переворот, разогнав представительные органы и Директорию и провозгласил режим консульства (18 брюмера (9 ноября) 1799).

Согласно новой конституции, законодательная власть делилась между Государственным Советом, Трибунатом, Законодательным корпусом и Сенатом, что делало её беспомощной и неповоротливой. Исполнительная власть, напротив, собиралась в один кулак первого консула, то есть Бонапарта. Второй и третий консулы имели лишь совещательные голоса. Конституция была одобрена народом на плебисците (около 3 миллионов голосов против 1,5 тысяч) (1800). Позже Наполеон провёл через сенат декрет о пожизненности своих полномочий (1802), а затем провозгласил себя императором французов (1804).

В момент прихода Наполеона к власти Франция находилась в состоянии войны с Австрией и Англией. Новый итальянский поход Бонапарта напоминал первый. Перейдя через Альпы, французская армия неожиданно появилась в Северной Италии, восторженно встречаемая местным населением. Решающей стала победа в битве при Маренго (1800). Угроза французским границам была ликвидирована.

Внутриполитические преобразования Бонапарта заставили его противников объявить Наполеона предателем Революции, хотя он преподносил себя верным продолжателем её идей. В чем же истина, попытаюсь рассмотреть ниже.

А в заключение этой главы приведу составные части Наполеоновских войн:

- Первая Итальянская кампания (1796—1797)

- Египетский поход Бонапарта (1798—1799)

- Вторая Итальянская кампания (1800)

- Первая австрийская кампания (1805)

- Прусская кампания (1806)

- Польская кампания (1806—1807)

- Испано-Португальская кампания (1807—1808)

- Вторая австрийская кампания (1809)

- Русская кампания (1812)

- Саксонская кампания (1813)

- Битва за Францию (1814)

- Бельгийская кампания (1815)

Глава 2. Идейная эволюция Наполеона.

Когда будущий полководец поступил в кадетскую школу в Бриене (1779), уже с этих пор он

В 1779 году судьба направила будущего полководца в кадетскую школу в Бриенне. Уже с этих пор замечено пристрастие молодого Бонапарта к истории. Уцелевшие тетради его записей показывают, с какой тщательностью Наполеон изучал, делая выписки, синтезируя прочитанное, историю древнего мира (Египта, Ассирии, Вавилона, Персии, античных государств), конспектируя не только исторические труды, но и тексты античных авторов (в переводе на французский язык).

В его тетрадях сохранились обширные записи по истории Англии, царствовании прусского короля Фридриха II, изложение двухтомной истории арабов аббата Мариньи, истории Флоренции Макиавелли, истории Франции Мабли, обширные заметки по истории Сорбонны и многое другое.

Он стремился не только досконально изучить историю, но и осмыслить уроки прошлого. В его тетрадях конспективное изложение исторических фактов перемежается с авторской речью.

«Эти несколько страничек, написанных «от себя», примечательны прежде всего своими политическими настроениями юного Бонапарта. История античного мира укрепляла его любовь к свободе, его вражду к деспотизму, угнетению. «…Тогда деспотизм поднимает свою отвратительную голову, и униженный человек теряет свою свободу и свою энергию…» - в таком тоне излагаются его рассуждения. История Афин давала ему повод поставить вопрос и преимуществах монархии или республики. «Можно ли заключить, что монархическое правление является наиболее естественным и первостепенным? Нет, без сомнения», - отвечает юный автор».[5]

Длительное и скрупулезное изучение истории (и сопредельных с нею отраслей науки) сделало Бонапарта, во-первых, ее знатоком – выступления, беседы первого консула, а затем императора почти всегда содержали ссылки на исторические примеры, исторические факты и имена. Заслуживает внимания его склонность к анализу социального содержания исторического процесса, вскрытию подосновы исторических явлений. А во-вторых, увлеченность этой наукой оказало и несомненное влияние на идейное развитие Бонапарта.

В одном из произведений – «Диалоге о любви» (1791) – Бонапарт в споре с де Мази настаивает на том, что современный социальный строй не может быть понят без учета тех изменений, которым подвергся человек со времени своего появления на земле, превратившийся постепенно в совсем иное существо. «Допускаете ли вы, что без этих изменений столько людей терпело бы страдания, испытываемые от гнета кучки крупных сеньоров, и люди, которым не хватает хлеба, мирились бы с великолепными дворцами?».

«Остроту социальных противоречий, которую с такой ясностью видел двадцатидвухлетний автор «Диалога о любви», он объяснял прежде всего исторически. Историзм мышления сохранялся до поры до времени и у зрелого Бонапарта».[6]

Вместе с тем следует заметить, что при всем ее значении для интеллектуального становления Бонапарта история не была главной наукой его юности. Молодой Бонапарт был не только солдатом - прежде всего он был сыном своего времени. Что это значило применительно к XIII веку? В качестве ответа на этот вопрос приведу несколько цитат, и вновь из труда А.З. Манфреда:

«В XVIII веке это значило, помимо прочего, что он также принадлежал к столь распространенной среди молодых людей породе неудовлетворенных и что исцеления от окружавшего зла он искал в неотразимой, как тогда казалось, силе разума и смелой критике старого общественного строя, которую несли с собой освободительные идеи века Просвещения».[7]

«Мир лейтенанта Буонапарте – это был мир Вольтера, Монтескье, Гельвеция, Руссо, Рейналя, Мабли, Вольнея, мир свободолюбивой, мятежной литературы XVIII века. Могло ли быть иначе?»[8]

Бедность корсиканца, вынужденного всегда прятать руки за спину, чтобы не оказать износившиеся старые перчатки, остававшегося чужаком для своих сослуживцев, всегда озабоченного бедственным положением матери, братьев и сестер, а также судьбой своего народа в целом (напомню: едва освободившаяся от генуэзского владычества Корсика вскоре оказалась под французским господством, а Наполеон в это время оставался горячим патриотом этого края), что также отдаляло его от товарищей, и вдобавок ко всему вышеперечисленному перспектива нести свою службу без каких-либо надежд на продвижение, обусловили его восприимчивость к освободительным идеям передовой литературы эры Просвещения. С жадностью их впитывая, он пытался найти решение вопросов, рожденных тяжкой жизнью и проблемами, обступившими со всех сторон.

«В 1788 году, находясь на королевской службе, лейтенант Буонапартье писал: в Европе «остается очень мало королей, которые не заслуживают быть низложенными». Надо ли было выражать свои мысли яснее? В эпоху, когда подавляющее большинство передовых людей во Франции высказывалось в пользу конституционной монархии, юный лейтенант артиллерии в черновых записях ставил под сомнение законность самого института монархии и утверждал, что в двенадцати королевствах Европы монарший трон находится в руках узурпаторов. Это ли не революционные мысли?»[9].

Замечен факт, что, обосновывая свои мысли, юный Бонапарт прибегал к терминам («народный суверенитет», «общественный договор», «социальный пакт» и др.), неопровержимо доказывающим, что уже в то время он был знаком с работами Жан Жака Руссо и находился под их влиянием.

Добавлю также, что некоторые следы влияния просветителей можно обнаружить и много позже. Например, даже в рукописи Лас Каза можно найти следующее высказывание:

«Человеческий разум сделал возможным три важнейшие завоевания: суд присяжных, равенство налогообложения и свободу совести, если только монархи не лишатся рассудка, они уже не станут нападать на эти три основы общественного договора»[10]

Уже к восемнадцати-двадцати годам у Наполеона сложилась собственная система взглядов. Суть их сводится к следующему: современный ему общественный строй плох и несправедлив, покоится на ложных основаниях, противоречащих естественным законам и естественной природе человека, чье общество, в отличие от животного мира, основано на согласии. «Люди рождаются ради счастья». Наслаждение благами жизни – вот высшее предназначение человека, обусловливаемое естественными законами. Но в современному обществу, по мнению Бонапарта, эти незыблемые естественные права попраны. Естественное стремление человека к равенству грубо нарушено, повсеместно господствует неравенство, а мир разделен на два класса: богатых (господствующих) и бедных (угнетенных). А сами богатство и роскошь гибельны: они развращают нравы, разлагают общество; богатство одних – немногих, основанное на нищете и страданиях других – большинства, - несправедливость, противоречащая человеческой натуре.[11]

Тем не менее, определенность взглядов Бонапарта наблюдалась не во всем. Он не имел устойчивого мнения о том, как преодолеть царящее зло, по какому пути следует идти, чтобы сделать мир лучше и привести его к согласию с природой.

«Бонапарт вполне определенен и решителен в негативных взглядах. Его критика общественного строя того времени последовательна и систематична. Эта критика подводит вплотную к революционным выводам, они логически вытекают из его рассуждений. Но последнего слова – как, когда и каким образом осуществить революционные выводы – автор не произносит вслух»[12].

А.З. Манфред в подтверждение своих слов приводит цитату из «Диалога о любви», произведения Бонапарта, в котором в действительности предметом диалога были не столько любовь, сколько вопросы гражданского долга и чувства «цивизма». Вот эта цитата:

«Народ порабощен. Вы видите быстро утверждающееся неравенство… Религия спешит утешить несчастных, у которых отняли всю их собственность. Она их хочет навеки сковать кандалами»[13].

В 1789 году юному лейтенанту было двадцать лет. Он, как пылкий почитатель просветителей и противник деспотизма, по мнению А.З. Манфреда, не мог не рукоплескать революции. «С первых же дней он был вместе с народом, совершившим чудо 14 июля, он был за революцию и против ее врагов»[14].

В Валансе, как и в остальных городах Франции, были созданы клубы. Один из них – «Общество друзей Конституции» - стал филиалом Якобинского клуба. Лейтенант Бонапарт одним из первых вступил в его состав.

Е.В. Тарле придерживается иного мнения по поводу отношения Наполеона к революции. Бонапарт, согласно его словам, учитывал, что французская революция открывает новые пути развития Корсики, пламенным патриотом которой он являлся, но самым главным, как подчеркивает Тарле, было то, что также открывались новые пути и для его карьеры, т.к. теперь личные способности могли содействовать восхождению человека по социальной лестнице. Вместе с тем, Бонапарт, будучи прирожденным деспотом, был преисполнен полнейшего презрения к народу, творящему революцию. Мне думается, как я уже указывал во введении, что А.З. Манфред оказался более близок к истине (учитывая и периоды в истории нашей страны, в которые писали оба историка: в трудах последнего прослеживается влияние отголосков Оттепели 50-60-х гг - монография вышла в 1971 году, тогда как Е.В. Тарле не мог показать Наполеона иначе как деспотом т.к. тот являлся выразителем интересов буржуазии, а не пролетариата, что противоречило господствовавшей тогда коммунистической идеологии), кроме того, судя по тому, сколько внимания он уделил внутреннему миру Наполеона, А.З. Манфред с большей тщательностью изучил письменные источники, оставленные Наполеоном (его мысли, заметки, дневниковые записи, выписки из книг, размышления), кроме того он впервые прибегнул к изучению литературного наследия Бонапарта, потому больше доверюсь именно его мнению и сделаю следующий вывод: скорее всего Бонапарт в то время был искренним республиканцем по взглядам, а честолюбие, амбиции и жажда власти лишь потом взяли верх, и он пошел по пути укрепления своей власти, активно разбавляя это демагогией, но это будет много позже, и подробнее рассмотрим это ниже, а пока вернемся именно к «республиканскому» периоду его взглядов.

Как уже упоминалось, юный Бонапарт, будучи последователем просветителей,  «другом равенства и свободы», как говорили в XVIII веке, в то же время оставался пылким корсиканским патриотом. И здесь одно другому не противоречило, напротив, дополняло. Корсика была порабощена и угнетена, а значит - восстановление независимости его родины было невозможно без освободительной борьбы. Сразу же после начала революции он принимает решение ехать на Корсику.

Но здесь его встречает некое «сонное царство». Жизнь здесь текла по-прежнему вяло. Он решил разжечь в этом месте революцию вместе со своим братом Жозефом, которого тоже затронул «электрический разряд близившейся революционной грозы». Наполеону хватило широты взглядов, чтобы понять, что теперь Корсика не должна быть противопоставляема Франции, напротив, ее собственные интересы и будущность требуют слияния со страной пробуждающейся свободы.

«Так началась идейная эволюция Бонапарта. Он оказался на деле не таким уж «корсиканцем с головы до ног», каким его представляли в свое время»[15].

Паскуале ди Паоли – любимый герой юношеских мечтаний Наполеона. Бывший глава корсиканской республики, главнокомандующий ее вооруженных сил, сражавшийся сначала против генуэзцев, затем против французов, так и не склонил головы перед победителями и ушел в добровольное изгнание. Для Наполеона он - сочетание всех совершенств. Именно к нему первым делом направился Наполеон, решившись с братом распространить революцию и на Корсику. Но Паоли оказал очень холодный прием сыновьям Карло Буонапарте, изменившему его знамени и вставшему на службу к французам (дабы получить возможность дать детям образование во Франции). Наполеон всячески старался завоевать расположение Паоли но натыкался на его штыки.

Позднее партия Паоли, корсиканский сепаратизм, в 1793 году должен был сражаться против революционной Франции, следовательно это была контрреволюция. Вскоре все перешло в открытое столкновение. Бонапарт прислал матери записку на итальянском «приготовься, эта страна не для нас», что собой являло призыв к отъезду. Она правильно поняла смысл и бежала с детьми. Через пару часов после бегства дом был разнесен в щепки сторонниками Паоли.

1793 год. Капитан Бонапарт снова во Франции. Подведем итоги.

Земля, являвшаяся его Родиной, оказалась вдалеке за морем, охваченная огнем мятежа. Обратно к ней пути уже нет – Наполеон и его семья оказались изгнанниками, беженцами из этого края. За спиной Бонапарта остались пять лет бессмысленной борьбы, иллюзий и надежд. Все окончилось полным поражением и побегом.

«Молодость Бонапарта начиналась с поражения – оглушительного, беспощадного в своей неумолимости. Вся корсиканская глава его жизни, а она начиналась с детских лет, оказалась напрасной; все било мимо цели; он был разбит наголову, он спасался бегством от преследовавших его противников, он увлек за собой в падении и подставил под удары мать, братьев, сестер, лишившихся крова; он обрек их на нищету, скитания в чужой стране»[16].

Революцию творили молодые, немало его ровесников уже играли в революции важную роль, заставляя с уважением произносить их имена.

«Революцию творили молодые.

…

А сколько его ровесников давно уже играли в революции важную роль, заставляя с уважением произносить их имена!

А он, Наполеон Буонапарте, спустя восемь лет после окончания Парижского военного училища, все еще имел третий офицерский чин… Кто его знал? Кто о нем слышал? Все надо было начинать сначала»[17].

Вдобавок к крушению честолюбивых надежд Наполеон получил самые жестокие удары именно от тех, кого боготворил. Испытания судьбы сделали его другим человеком, потому с этой поры можно выделить начало нового этапа развития Бонапарта. Его идеализм, юношеская восторженность, наивные надежды исчезли. Он стал, как указывает А.З. Манфред, трезв, сух, расчетлив, практичен; он больше никому и ничему не верил на слово; он стал подозрителен, недоверчив к людям.

С этой же поры он стал пересматривать свое отношение к учителям. Наполеон еще раз перечел и сделал пространные выписки из трактата о неравенстве Жан-Жака Руссо, сопровождая их почти повсеместно короткой ремаркой: «Я в это не верю», «Я так не думаю». По-видимому, целью возвращения к сочинениям Руссо было желание подчеркнуть свое несогласие с тем, кого он еще недавно называл своим первым учителем.

Отмечу, что поражение не сломило Бонапарта, но наоборот закалило; он остался солдатом революции, воспринявшим ее уроки.

9 термидора (27 июля) 1794 года в результате термидоиранского переворота была свергнута якобинская диктатура. Наполеон Бонапарт из-за своих связей с Огюстеном Робеспьером сначала был арестован (10 августа) на две недели. После освобождения из-за конфликта с командованием он ушел в отставку. В критический для термидорианцев момент он был назначен Баррасом, игравшим главную роль в директории, своим помощником и отличился при разгоне роялистского мятежа в Париже (13 вандемьера 1795), после чего был произведён в чин дивизионного генерала и назначен командующим войск тыла.

Бонапарт в это время оставался республиканцем и врагом монархии по убеждениям, но его «якобинизм» был уже в прошлом. Такова характеристика второго этапа эволюции его взглядов. Это же применимо и к годам итальянской кампании (1796 – 1797).

«Приказы главнокомандующего, его обращения к итальянцам, его переписка, официальная и частная, наконец, его практическая деятельность в Италии – все подтверждает это. Иначе, впрочем, и быть не могло. Вчерашний последователь Жан-Жака Руссо, якобинец, автор «Ужина в Бокере» не мог сразу стать совсем иным»[18].

На Итальянскую землю войска Бонапарта ступали как освободители. Здесь Наполеон выполнял исторически прогрессивное дело, нанося непоправимые удары феодализму Габсбургов. Вместе с тем он подчеркивал свое уважение к собственности, оставаясь поборником буржуазной демократии. В воззвании 19 октября 1796 года к народу Болоньи он заявил: «Я враг тиранов, но прежде всего враг злодеев, разбойников, анархистов».

Его политика, как показала итальянская кампания, содержала и прогрессивные и завоевательные тенденции, противоречиво переплетавшиеся между собой.

Нечто совершенно иное представлял собой Египетский поход. В Египте, как вскоре убедился Бонапарт, он оказался в состоянии полной изоляции от населения. Он провел ряд смелых реформ антифеодального характера, но не приобрел поддержки арабов.

В отличие от Италии армия Бонапарта в Египте могла рассчитывать только на узковоенные средства достижения успеха. Социальный аспект войны оказался почти полностью исключенным. Это имело трагические последствия для французской армии: превратившись из армии освободительной, какой она все-таки была в Италии, в армию завоевателей, она стала неизмеримо слабее; при своей малочисленности и большой удаленности от основных баз она была обречена рано или поздно на поражение.

«Завоевательный характер войны в Египте пагубно влиял и на французских солдат, и на самого Бонапарта. Под палящими лучами африканского солнца, в изнуряющих походах по раскаленным пескам пустыни – во имя чего? ради чего? – блекли или, может, даже испарялись революционные чувства, верность республиканским принципам, революционный патриотизм, воодушевлявшие еще недавно тех же солдат в итальянской кампании»[19].

На первый взгляд незначительный, но в то же время весьма симптоматичный пример: во время итальянской кампании большие революционные праздники – 14 июля, 10 августа, 21 сентября – отмечались приказами командующего, и вся армия их праздновала. В египетском походе о них перестали вспоминать; даже десятилетний юбилей взятия Бастилии, 14 июля 1799 года среди многих приказов, изданных командующим, оказался забытым.

Египетский поход оказался очередной вехой в идейной эволюции Бонапарта.

В 1798-1799 годах  Бонапарт уже видел в восточной революции прежде средство сокрушить непримиримого противника Франции – Англию. Поход в Египет и Сирию, воззвание к друзьям, переговоры с Типу Султаном – все это были попытки поразить Британию в ее ахиллесову пяту – Индию[20].

Результаты похода оказались окончательным переломом во взглядах тридцатилетнего генерала, после чего им овладело стремление к захвату власти. Хотя, согласно монографии Е.В. Тарле предпосылки к этому начали закладываться еще во время итальянского похода.

«…мы знаем, что за время этой блестящей первой итальянской войны с ее непрерывными победами над большими могущественными армиями грозной тогда Австрийской империи у молодого генерала была одна такая бессонная ночь, которую он всю прошагал перед своей палаткой, впервые задавая себе вопрос, который раньше не приходил ему в голову: неужели всегда ему и впредь придется побеждать и завоевывать новые страны для Директории, «для этих адвокатов»?

Много лет должно было пройти и много воды и крови должно было утечь, пока Бонапарт рассказал об этом в своем уединенном ночном размышлении»[21].

После неудавшегося похода в Сирию, поражения и последовавшего отступления обратно в Египет, Наполеон оставил умирающую армию и отплыл во Францию. А.З. Манфред расценил это как бегство с целью избежать позора и скинуть с себя ответственность.

Е.В. Тарле объясняет это следующим образом:

«Он узнал, что пока он завоевывал Египет, Австрия, Англия, Россия и Неаполитанское королевство возобновили войну против Франции, что Суворов появился в Италии, разбил французов, уничтожил Цизальпинскую республику, движется к Альпам, угрожает вторжением во Францию, в самой Франции – разбои, смуты, полное расстройство; Директория ненавистна большинству, слаба и растерянна. «Негодяи! Италия потеряна! Все плоды моих побед потеряны! Мне нужно ехать!» - сказал он, как только прочел газету

Решение было принято сразу. Он передал верховное командование армией генералу Клеберу, приказал в спешном порядке и строжайшей тайне снарядить четыре судна, посадил на них около 500 отобранных им людей и 23 августа 1799 г. выехал во Францию, оставив Клеберу большую хорошо снабженную армию, исправно действующий (им самим созданный) административный и налоговый аппарат и безгласное, покорное, запуганное население огромной завоеванной страны»[22].

Далее и Манфред, и Тарле уже едины в том, что Наполеоном овладела твердая и непоколебимая решимость свергнуть Директорию и овладеть верховной властью в государстве. Несмотря на все его заслуги, это была очень смелое намерение с его стороны. Он понимал, что даже его немалая популярность в народе не придает прочности его положению.

«В душе он никогда особой цены восторгам народных толп не придавал: «Народ с такой же поспешностью бежал бы вокруг меня, если бы меня вели на эшафот», - сказал он после этих оваций (конечно, не во всеуслышание)»[23].

Намерению Наполеона суждено было сбыться: 18 брюмера (9 ноября) 1799 года был произведен переворот Сиейеса, 19 брюмера – узурпирован Наполеоном; установлена военная диктатура.

В конце декабря 1799 года была принята новая конституция. «Пишите конституцию кратко и… неясно» - таковым было распоряжение Наполеона. Что в итоге получилось?

Исполнительная власть по конституции была доверена трем консулам, министрам и государственному совету. Три консула были неравноправны; первую и решающую роль среди них играл первый консул (т.е. Наполеон). Два других консула располагали только совещательной властью, в случае своего несогласия они записывали личное мнение в «регистр актов» - но «решения первого консула уже достаточно»[24]. Представительные органы конституция сталкивала между собой, делая их абсолютно беспомощными. В итоге всю власть сосредоточил в своих руках Наполеон.

Новый порядок защищал интересы крупной финансовой буржуазии, а также всех собственников вообще (в т.ч. крестьян-собственников). Революционный лозунг «свобода, равенство и братство!» был заменен на «собственность, свобода, равенство!».

При первом же беглом анализе в глаза бросается сходство бонапартистского режима и протектората Кромвеля. Бонапартистский режим, как и протекторат Кромвеля, возник в итоге буржуазной революции. Они как бы вырастают из нее, венчают ее и в то же время означают конец революции. В том и другом случае эти режимы приходят на смену буржуазной республике и республиканским свободам. Эти режимы роднит их главная черта: военная диктатура, диктатура правого буржуазного типа, авторитаризм власти.

«Следовательно, речь идет не о какой-то случайности, не о «зигзаге истории», вызванном, например, внешними обстоятельствами, а о своеобразной закономерности развития буржуазных революций. И что интересно, закономерности, отмеченные самими участниками событий»[25].

Установленный Наполеоном режим характерен отказом от политики крайностей, от поддержки якобинизма и роялизма во имя установления стабильности в стране. Новая власть желала быть не только вне партий, но и над партиями.

Через две недели после переворота Наполеон сформулировал новый лозунг:

«Присоединяйтесь все к народу. Простое звание французского гражданина стоит, несомненно, много больше, чем прозвища роялиста, приверженца Клиши, якобинца, фельяна и еще тысячи и одного наименования, которые убаюкивают дух клик и в течение десяти лет ускоряют путь нации к пропасти, отчего пришло врем ее навсегда спасти».

Задачи борьбы против роялистов и якобинцев толкнули Наполеона на путь создания сильной, разветвленной полиции. Те же задачи подсказали ему и иные меры в административно-политической сфере. Полагаю, что в этот период идейные воззрения Бонапарта уступили место честолюбивой заботе о своей роли в государственной власти, которую он счел необходимым укрепить. Наполеон, хоть и действовал прежде всего в интересах крупной буржуазии, но стремился ее также подчинить своей воле, заставить служить государству, в котором с недавних пор стал видеть «самоцель».

«Эта военно-бюрократическая машина создавалась не потому, что первый консул теоретически осознал ее необходимость, а потому, что это диктовалось практическими задачами борьбы против роялистов и якобинцев, представлявшихся Бонапарту главной опасностью в то время. И эти же практические заботы повседневной борьбы толкали его и дальше по пути укрепления государственного аппарата»[26].

Бонапарт счел нужным открыто заявить, что революция закончена, чего не набрались мужества объявить Конвент и Директория (в действительности она была задушена 9 термидора). Революция закончена, установилась прочная, стабильная власть, твердый порядок, республика собственности. Режим консульства и сам первый консул афишировали свою генетическую связь с революцией.

Крепкой авторитарной власти Бонапарт создал возвышенное и благородное обоснование, в котором первый консул являлся воплощением нации, ее персонификацией. Сама национальная идея в интерпретации Наполеона – это своего рода соревнование в военной славе и военной доблести, забвение партийных распрей во имя высшего долга перед Родиной[27]. Согласно Наполеоновской доктрине есть экономические интересы «национальные» и есть интересы всего остального человечества, где последние должны быть подчинены национальным. По сути, им была создана, как отметил А.З. Манфред, «цезаристская диктатура».

На пути дальнейшего укрепления своей власти Наполеон в 1802 году провел через сенат декрет о пожизненности своих полномочий, а через два года 10 фримера (1 декабря 1804 г.) абсолютное большинство голосов на плебисците было отдано за провозглашение Наполеона императором.

Несмотря на свою авторитарную политику, Наполеон демагогически продолжал афишировать генетическую связь его режима с революцией.

«И хотя в дальнейшем в его деятельности проявились и реакционные черты, положительного значения революции он не отрицал до последних дней своей жизни»[28].

Если выражаться корректнее, пропаганда первого консула была не совсем уж демагогической. Наполеоновский режим нельзя ни отождествлять с революцией, ни – что не менее важно – противопоставлять ей. Проблема эта носит гораздо более сложный характер.

Несмотря на восстановление сословий, было признано равенство всех перед законом. Гражданский кодекс в целом носил буржуазный характер. Никогда не нарушались и не пересматривались конституционные положения о неотчуждаемости национальных имуществ. Таковы, очевидно, по мысли Наполеона, были итоги революции, которые следовало сохранить. Следовательно, в принципе он выступал как противник феодализма. Слова, сказанные Бонапартом на острове Святой Елены генералу Бертрану: «Я сохранил все интересы революции, у меня не было оснований для ее разрушения, это составляло мою силу».

Таким образом, Наполеон отнюдь не противопоставлял свое правительство революции и не собирался этого делать. Разумеется, с течением времени, проводимые им преобразования становились все более консервативными и монархическими, но генетическую связь режима с революцией он никогда не отрицал.

Несмотря на свой деспотический характер, Наполеоновский режим в целом имел прогрессивное значение в истории.

«Наполеон нанес феодализму такие непоправимые удары, от которых он уже никогда оправиться не мог, и в этом прогрессивное значение исторической эпопеи, связанное с его именем»[29].

«Для Наполеоновского режима характерны следующие черты, если рассматривать его в развитии:

по своему происхождению – наполеоновское государство образовалось в обстановке демократических преобразований и демократической революции;

по форме власти – авторитарный и тоталитарный режим;

по отношению к различным социальным слоям и классам – пропаганда «народности» режима и «объединения и умиротворения» нации, использование также демагогических приемов, политика лавирования при сохранении главных социально-экономических завоеваний революции;

по социальной опоре – буржуазия и собственническое крестьянство;

переворот 18 брюмера – результат развития термидорианского движения»[30].

В завершение рассмотрения эволюции идейно-политических взглядов Наполеона Бонапарта приведу некоторые выдержки, представляющие наибольший интерес в данном вопросе, из замечаний французского императора, приведенных в рукописи Лас Каза.

                   « I

Когда народ в государстве развращен, законы почти бесполезны, ежели не управляется оно деспотически.

                   XXXV

Старые, подновленные штукатуркой, монархии существуют, доколе народ не почувствует в себе силы: в подобных сооружениях порча всегда идет от самого основания.                 

                   XC

В хорошо управляемой стране нужна главенствующая религия и зависимые от государства священники. Церковь должна быть подчинена государству, а не государство церкви.

                   XCIX

Монарх обязан тщательно следить за тем, чтобы раздел материальных благ не совершался слишком уж неравномерно, ибо в этом случае он не сможет ни удержать бедных, ни защитить богатых.

                   CLXIV

Я побился об заклад, что ни император России, ни император Австрии, ни король Пруссии, не пожелали бы стать конституционными монархами, но они поощряют к тому мелких государей, ибо хотят, чтобы те оставались ни на что не годными. Цезарю легко удавалось покорить галлов только потому, что последние всегда были разобщены под властию представительного правления.

                   CLXV

Самое важное в политике – следовать своей цели: средства ничего не значат.

                   CCCXXVIII

Человеческий разум сделал возможным три важнейшие завоевания: суд      присяжных,  равенство  налогообложения  и  свободу совести,  если только монархи не лишатся рассудка, они уже не станут нападать на эти три основы общественного договора.

                   ССССХХХIХ

Хоть я и хотел  возродить достопамятные времена древности, но это никогда не простиралось столь далеко, чтобы восстановить афинскую демократию. Правление черни никогда не привлекало меня.

                   CCCCLIX

Моя финансовая система предусматривала уменьшение прямых налогов, кои   ложатся   тяжким   бременем,   и  замену   их   косвенными, направленными только против роскоши и невоздержанности.»

Как видно из приведенных выше мыслей бывшего императора, имевшего возможность на острове Святой Елены пересмотреть все свои взгляды и привести их в стройных порядок, в нем сочетались монархические элементы и остатки просветительских и идей молодости. Этот симбиоз представлял собой поддержку крепкой авторитарной власти, сохранявшей основные незыблемые человеческие права (хотя во многом Наполеон во время своего правления уважал их лишь на словах, ибо по его мнению, как он сам же сказал: «самое важное в политике – следовать своей цели: средства не значат ничего»), осуждение роскоши, которую даже после перелома в своих взглядах он, как видно, продолжал считать одним из главных пороков общества, в сочетании с уважением любой собственности. Иными словами, ему была присуща буржуазно-демократическая система взглядов.

Перейдем к выводам относительно всей общественно-политической эволюции взглядов Бонапарта в целом.

Заключение

Войны Наполеона Бонапарта 1796—1815 гг., названные наполеоновскими войнами, сильно изменили лицо Европы, однако их значение противоречиво. Французские солдаты на своих штыках несли идеи свободы народам Европы: войны Наполеона окончательно сокрушили феодальный строй в Европе, прежде всего в её главных державах того времени — в Австрии и Пруссии. Однако, принеся с собой свободу народам Европы, Наполеон в скором времени сам стал в глазах этих народов «деспотом», что породило мощное национально-освободительное движение на континенте (прежде всего в Германии и Испании). Начав свои войны в Европе, Наполеон стремился установить всеевропейское господство Франции, что не могло не нарушить баланс сил на континенте. Кроме всего прочего, если поначалу войны были выгодны различным слоям населения, то в дальнейшем «налог кровью» становился для народа всё более обременительным. И это стало одной из причин краха империи в 1814 году.

Эту, новую во всемирной истории эпоху, создала сколь великая, столь же и противоречивая личность, рассмотрение эволюции идейно-политических взглядов которой является целью данной работы. Подведем основные итоги пути их зарождения и развития.

Тяжелая, полная лишений и поражений, юность, абсолютная чуждость Наполеона Бонапарта его французскому окружению из-за его почитания Паскуале Паоли и корсиканского патриотизма, любознательность будущего императора Франции обусловили его знакомство с трудами деятелей эпохи Просвещения и возникшую в результате приверженность их идеям. Республиканец и «свободолюб», сын своего времени, на которого оно не могло не наложить «просветительских» отпечатков, безоговорочно поддержал революцию и возжелал распространить ее и на Корсику, осознав, что с этой поры больше нет места сепаратизму, что Корсике по пути с просвещенной Францией. Столкновение со своим кумиром - Паскуале Паоли, вставшим по другую сторону баррикад, поражение и бегство из Родины послужило началом перелома взглядов Наполеона. Он, хоть и остался противником роялизма, больше не был якобинцем. Д.М. Туган-Барановский усматривает близость Наполеона в идейном плане к термидорианцам. Успешные операции в Итальянской кампании способствовали росту крепнувшего честолюбия. Завоевательный характер Египетского похода и неудачи в попытке распространить революцию на Восток, а также вести о поражениях Директории, которые свели все достижения Наполеона на нет, послужили катализатором зарождающейся идеи Бонапарта о захвате власти. Полководец устремился во Францию, где узурпировал власть во время переворота 18-19 брюмера. В это время завершился окончательный перелом в его взглядах. Наполеон стал сторонником сильной централизованной власти и неприкосновенности личной собственности, а также противником народной демократии и вообще принципа разделения властей. Мне думается, что республиканизм Наполеона в свое время был вполне искренним, и он не столько уступил место честолюбию, деспотизму и жажде власти, сколько сменился осознанием новых исторических реалий. Поначалу все проводимые Бонапартом преобразования и его внутренняя «надпартийная» политика были обусловлены, конечно же, его стремлением сохранить и упрочить захваченную власть, но, вместе с тем, не приходится говорить о неискренности его предшествовавших взглядов. Это был результат его естественной идейной эволюции, в результате которой он нашел для Франции необходимость сильной авторитарной власти. Наполеон во время всего своего правления декларировал свою генетическую связь с революцией и до конца своих дней видел в своей деятельности прогрессивное значение.

Список литературы

1.    www.wikipedia.ru

2.    Лас Каз, Эммануэль Огнюстен Дьедонне Марин Жозеф де. Максимы и мысли узника Святой Елены. Рукопись, найденная в бумагах Лас Каза / Наполеон Бонапарт. СПБ.: Азбука, 2000.

3.    Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998.

4.    Тарле Е.В. Наполеон. М., 1991.

5.    Туган-Барановский Д.М. У истоков бонапартизма: происхождение режима Наполеона I. Саратов, 1986.

6.    Туган-Барановский Д.М. Наполеон и власть. Волгоград, 1993.

[1] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998.

[2] Тарле Е.В. Наполеон. М., 1991.

[3] Лас Каз, Эммануэль Огнюстен Дьедонне Марин Жозеф де. Максимы и мысли узника Святой Елены. Рукопись, найденная в бумагах Лас Каза / Наполеон Бонапарт. СПБ.: Азбука, 2000.

[4] Е.В. Тарле в своей монографии (см. список литературы) отмечает, что в это время Наполеон больше учился, нежели создавал свои собственные идеи.

[5] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 22.

[6] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 23.

[7] Там же. С. 23.

[8] Там же. С. 28.

[9] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 28.

[10] См. рукопись Лас Каза (в списке литературы), пункт – CCCXXVIII.

[11] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 29.

[12] Там же. С. 30.

[13] Там же. С. 31.

[14] Там же. С. 34.

[15] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 39.

[16] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 57.

[17] Там же. С. 58.

[18] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 119.

[19] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 163.

[20] Там же. С. 254.

[21] Тарле Е.В. Наполеон. М., 1991. С. 40.

[22] Тарле Е.В. Наполеон. М., 1991. С. 62.

[23] Там же. С. 49.

[24] Туган-Барановский Д.М. У истоков бонапартизма: происхождение режима Наполеона I. Саратов, 1986. С. 107.

[25] Там же. С. 33.

[26] Манфред А.З. Наполеон  Бонапарт. М.: Мысль, 1998. С. 237.

[27] Там же. С. 296.

[28] Туган-Барановский Д.М. Наполеон и власть. Волгоград, 1993. С. 215.

[29] Тарле Е.В. Наполеон. М., 1991. С. 6.

[30] Туган-Барановский Д.М. Наполеон и власть. Волгоград, 1993. С. 255.