Европейское право - новая юридическая специальность

Европейское право - новая юридическая специальность

ЕВРОПЕЙСКОЕ ПРАВО - НОВАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ СПЕЦИАЛЬНОСТЬ

Европейское право и европейская интеграция

Европейское право — новое явление в мире. Оно возникло и сложилось во второй половине XX в. буквально на глазах у живущих ныне людей и потому не может конкурировать не только с традици­онными отраслями права, такими, как гражданское или конституци­онное право, известными еще со времен Древнего Рима, но и с по­явившимися значительно позже. Европа и весь мир длительное время развивались, не испытывая потребности в праве, которое се­годня называется европейским.

Возраст, безусловно, имеет для права немалое значение. Он прежде всего свидетельствует о том, что данное право не историчес­кая случайность, а закономерное отражение объективных потреб­ностей времени. Возраст права — это также сертификат проверки практикой, испытания на устойчивость и долговременность. Зре­лость и опыт приходят к праву, как правило, с годами, десятилетия­ми и даже столетиями. Возраст права тем самым говорит и о том, что у него накоплен потенциал на будущее.

Европейское право, однако, не нуждается в скидках на молодость. Уже сегодня оно отвечает самым строгим требованиям, предъявляе­мым к любому праву — старому или новому. Европейское право ха­рактеризуется передовыми подходами к регулированию своего пред­мета, отработанностью институтов и отдельных норм, их взаимной согласованностью и, — что следует особо подчеркнуть, — эффектив­ностью. Оно вносит много нового и интересного в теорию и практику современной юриспруденции.

Европейское право является одновременно как продуктом, так и инструментом интеграции, развернувшейся в Западной Европе. Се­годня интеграцию вообще, а экономическую интеграцию в особен­ности, называют велением времени, вновь открытым законом исто­рии. Интеграция стала чуть ли не главной идеей, стержнем программ многих политических партий и общественных движений, притяга­тельным лозунгом, вокруг которого собирают своих сторонников современные лидеры. Отношение к интеграции зачастую предопре­деляет повороты во внешней и внутренней политике государств, су­щественно влияет на судьбы народов. Понятно поэтому, что о про­блемах интеграции рассуждают, спорят не только специалисты, тео­ретики и практики, но и миллионы простых граждан. И, — что весьма характерно, — интерес к проблемам интеграции не ослабевает, а на­оборот, возрастает.

Интеграционные процессы развиваются ныне почти повсемест­но, на многих континентах земного шара. Сравнительно недавно была создана Северо-Американская зона свободной торговли, ранее возникла Латино-Американская зона свободной торговли. На севере Южной Америки шесть стран образовали Андскую группировку. АСЕАН, представлявший прежде чисто политическую организа­цию, трансформируется в значительной части в структуру эконо­мического сотрудничества. Развиваются интеграционные тенден­ции в Африке.

Объективные потребности интеграции, помноженные на истори­ческую общность народов и сложившиеся между ними связи, приве­ли к тому, что на территории бывшего Советского Союза появилось Содружество Независимых Государств. Развитие интеграции стало предметом первостепенной заботы России и других бывших союз­ных республик СССР. В рамках СНГ принято множество деклара­ций, конвенций, соглашений, других правовых актов, создан ряд структур, в том числе Совет глав государств, Исполнительный сек­ретариат. Как сказано в Уставе СНГ, Содружество служит дальней­шему развитию и укреплению отношений дружбы, добрососедства, межнационального согласия, доверия, взаимопонимания и взаимо­выгодного сотрудничества между государствами-членами (ст. 1).

Интеграционные процессы в рамках СНГ проходят неровно, спо­тыкаясь на ухабах истории. Государства избрали неодинаковые мо­дели интеграции и потому продвигаются вперед па разных скорос­тях. На наиболее высоком уровне находятся отношения между Рос­сией и Белоруссией, создавшими равноправный союз двух братских народов. Интересы создания единого экономического пространства объединили четыре государства: Россию, Белоруссию, Казахстан и Киргизию. Успехи в реализации намеченных планов несомненно будут способствовать дальнейшему развертыванию интеграции бывших советских республик, строящих ныне свои отношения на основе взаимного уважения принципов суверенного равенства и добровольности.

И все же наиболее очевидным и убедительным подтверждением объективной природы и практической целесообразности интегра­ции стал опыт Западной Европы. Именно здесь достигнуты самые впечатляющие результаты, подтверждающие правильность избран­ного направления развития. В Западной Европе найдены и апроби­рованы эффективные экономические, политические и правовые ре­шения, предопределившие как содержание, так и формы интеграци­онных процессов. Далеко не все и не сразу шло гладко, но объединив­шиеся страны продемонстрировали способность преодолевать не­удачи и трудности, наращивать потенциал интеграции. Для интегра­ции в Западной Европе характерна устойчивость основ в сочетании с динамизмом развития; этот регион не стоял на месте, а приспосаб­ливался к меняющимся обстоятельствам, стремился дать быстрые ответы на вызов времени.

Пример Западной Европы поражает, даже если оперировать од­ними только количественными показателями. Как известно, вначале на интеграционных принципах объединились шесть стран (Фран­ция, Германия, Италия, Бельгия, Голландия, Люксембург), затем к ним примкнули еще три (Великобритания, Дания, Ирландия). После того как в сообщества вступили Греция, Испания и Португа­лия, совместно интеграцию осуществляли уже 12 государств, а те­перь их стало 15 (добавились Австрия, Швеция и Финляндия). На этом подсчеты не заканчиваются, поскольку но некоторым проектам можно ожидать, что единой структурой Европейского союза будет охвачено 25—28 стран.

Из Западной Европы пришли новые термины, которые стреми­тельно ворвались не только в профессиональный, но и в обиходный лексикон. Пожалуй, самым популярным стал термин «интегра­ция» — от латинского integi'atio, что означает восстановление цело­го, воссоединение. Оперировать прежними понятиями, подобными «международному сотрудничеству» или даже «европейскому со­трудничеству» оказалось уже трудно, поскольку они не отражали суть новых явлений. Более того, понятие «интеграция» сегодня прямо противостоит понятию межгосударственного сотрудничества на основе принципов международного права. Интеграция понимает­ся прежде всего как выход за пределы такого сотрудничества, вплоть до создания единой структуры, отличающейся наднациональными (надгосударственными) чертами.

Уже многим становятся понятными такие, например, понятия, как «общий рынок», «таможенный союз», «свободное движение то­варов, финансов, услуг и людей» и т.д. Люди быстро свыклись с официальным титулом интегрированной Европы как «Сообщества», а теперь в дополнение освоили еще одно понятие — «Европейский союз». Судя по всему, движение вперед не остановится, а поскольку потенциал интеграции поистине неисчерпаем, можно ожидать, что терминология нашего времени будет пополняться.

Самые главные аргументы в пользу или против интеграции, как всегда, следует искать в статистике. И эти аргументы достаточно красноречивы. Сегодня, когда Европейский союз объединяет 15 ев­ропейских государств, на его территории, составляющей более 2 млн. кв. км, проживают около 380 млн. человек. На долю Европей­ского союза приходится более 20% мирового экспорта, а это значит, что Западная Европа по данному показателю вышла на первое место в мире. Для сравнения отметим, что па долю США в мировом экс­порте приходится 15%, а на долю Японии — 10%.

Экономика Европейского союза носит развитой характер. В сфере услуг (банки, коммерция, транспорт, страхование, коммуни­кации, гостиницы и др.) занято примерно 60% всех работающих в странах, входящих в Союз, в промышленности — 33%, а в сельском хозяйстве — 7%.

Интеграция в Западной Европе на всех своих этапах характери­зовалась высоким уровнем правового регулирования. Собственно говоря, она и началась с права. Ее базовые принципы, основные институты и направления развития были определены в учредитель­ных договорах, которые играют роль своего рода конституции Евро­пейского союза. Интеграция развертывалась на хорошо разработан­ной правовой основе, образуемой важнейшими правовыми актами. Наконец, в европейских сообществах имеется своя судебная систе­ма, функционирующая в соответствии с нормами материального и процессуального права сообществ.

Европейское право, с одной стороны, служит главным регулято­ром интеграции, способствует ее развитию, а с другой — отражает и воплощает ее результаты и потребности. И чем теснее европейское право (как и любое другое право) связано с происходящими в обще­стве процессами, чем полнее и точнее оно отражает условия и по­требности развития, тем успешнее влияет на регулируемые им про­цессы. Иначе право может стать малодейственным, пассивным фак­тором общественного развития или, что совсем плохо, превратиться в тормоз прогресса, стать барьером на пути решения неотложных задач, поставленных самой жизнью.

Конечно, далеко не все в развитии интеграции зависит от права. Очень многое предопределяется политической волей госу­дарств-участников, заданным курсом интеграции, поставленными конкретными задачами. Иными словами, в развитии европейского права постоянно просматривается идеология интеграции. И если общая стратегия — установка на развертывание интеграционных процессов остается в принципе неизменной, то тактика интегра­ции — вещь изменчивая. Наряду с объективными факторами это объясняется по многом мерой готовности тех или иных стран к интеграции, различиями в подходах к определению ее сроков и этанов, выбору модели ее организации.

Если проследить развитие интеграционных процессов в Западной Европе, можно прийти к выводу, что с самого начала были сформули­рованы и выдвинуты три основных подхода и, соответственно, три организационные модели. Они со временем не только не отпали, я стали более отработанными, впитали в себя накопленный опыт и получили дополнительные аргументы в свою пользу. Сегодня эти подходы ii основанные на них организационные модели определяют содержание и характер споров, ведущихся вокруг выбора путей ин­теграции на каждом ее новом этапе.

Первый подход состоит в том, чтобы до конца использовать мо­дель международной организации, строить отношения на базе меж­дународного права. Этот подход можно назвать функционалистским. Он отличается большой долей прагматизма и сводится к тому, чтобы обеспечивать прежде всего свободу торговли и только посте­пенно, на отдельных участках интеграции переходить к более тесно­му экономическому сотрудничеству. Что касается создания надна­циональных структур и наделения их соответствующими полномо­чиями, то такое возможно и полезно только па тех участках интегра­ции, где для этого созрели необходимые предпосылки.

Второй подход ~ движение к федералистской модели, что подра­зумевает скорое усиление государственных, наднациональных черт в организационной структуре и праве сообществ. Подобное развитие иной раз уподобляют становлению единого государства, части кото­рого сохраняют значительно более широкую самостоятельность и свободу действий, чем в традиционной федерации. Но так или иначе движение идет по пути к Соединенным Штатам Европы, в которых наряду с единым экономическим пространством, общим рынком будет осуществляться политическое сотрудничество.

Третий подход основывается на идеях конфедерализма. Европей­ский союз предлагается построить как союз государств, сохраняю­щих свою независимость и самостоятельность и сотрудничающих друг с другом преимущественно или исключительно в экономичес­кой сфере. Конфедерация может иметь свои собственные институты, которые в принципе должны действовать на началах единогласия. Решение вопросов большинством голосов видится лишь в подряде исключения.

Нельзя сказать, что споры, связанные с выбором основного под­хода и, соответственно, организационной модели интеграции, закон­чились полной победой одних и сокрушительным поражением дру­гих взглядов. В принятых решениях попеременно отражались то те, то иные воззрения па интеграцию, ее масштабы и формы, а нередко наблюдалось взаимопереплетение таких воззрений. Свою роль игра­ли конкретные, как экономические, так и политические интересы стран. Теория постоянно проверялась и изменялась под влиянием исторических условий, при которых осуществлялась интеграция.

Европейское право: многозначность понятия

Европейское право — понятие многозначное. Во-первых, это отдельная отрасль права, имеющая свой предмет и методы регулиро­вания. Во-вторых, европейское право представляет собой учебную дисциплину, предназначенную для преподавания системы знаний о европейском праве и для подготовки специалистов для работы в сфере правового регулирования. В-третьих, европейское право вы­ступает как наука, изучающая основы европейского права, его исто­рию, внутренние закономерности функционирования, взаимосвязи с другими отраслями права, структуру европейского права и согласо­вание его компонентов между собой, пути повышения эффективнос­ти, тенденции развития и многое другое.

Европейское право, которое и сегодня еще очень молодо, стало вполне реальной отраслью права, к тому же расширяющей как терри­ториальную сферу своего действия, так и круг регулируемых отно­шений. Ушли в прошлое времена, когда это понятие как условное чаще всего бралось в кавычки или же сопровождалось вопроситель­ным знаком, как бы ставившим под сомнение его достоверность. Сегодня европейским правом практически пользуются миллионы людей, так или иначе повлеченных в отношения с участием европей­ских сообществ и Европейского союза, а также многих других международных организаций, прежде всего Совета Европы с его систе­мой защиты прав и основных свобод человека.

Безусловно, правы те, кто сегодня в европейском праве видит в первую очередь регулирование экономических отношений на нашем континенте: торговли, банковских операций, создания совместных предприятий, инвестиционных операций. Но европейское право не сводится к регулированию только экономики. Оно охватывает в зна­чительной мере сферу гражданских прав и свобод, что особенно от­четливо проявляется в механизме действия Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Без глубокого знания европейского права невозможно разобраться во внешнеполитичес­ких отношениях, понять международную политику в сфере безопас­ности, правильно оценивать ход событий не только на Европейском континенте, по и во всем мире.

Европейское право стало неотъемлемой составной частью совре­менного общемирового правового потенциала. И хотя еще трудно дать полную и окончательную характеристику всего того нового и значительного, что внесено европейским правом в развитие юриди­ческой теории и практики, без него представить себе право в целом уже невозможно. Достаточно сказать, что в нраве сообществ успеш­но сосуществуют идеи и нормы континентального и общего нрава, принципы суверенитета и наднациональности, взаимосогласован­ность, с одной стороны, с международным, а с другой — с националь­ным правом. С появлением европейского права открылся новый и очень важный этап всемирной истории государства и права.

Ныне европейское право — большой и разветвленный комплекс (специалисты пользуются нередко понятием «правовой массив»), который включает нормы, относящиеся к различным отраслям права. Здесь переплетаются нормы публичного и частного права, традиционных и новых отраслей права. Европейское право отлича­ется и тем, что нередко отказывается от стандартных, привычных подходов и идет собственным путем. К его анализу часто трудно подходить с установившимися критериями и представлениями, ибо его принципиальная новизна требует серьезного пересмотра многих прежних взглядов. С известной долей условности можно говорить нс только о комплексном, но и о «гибридном» характере европейского права, которое, развиваясь, вбирает в себя все прогрессивное, достиг­нутое в самых разных отраслях права современного мира. Одновре­менно европейское право смело заглядывает в будущее, создает и проверяет на практике новые институты, процедуры, традиции

Европейское право в определенном смысле является собиратель­ным понятием, которое охватывает хотя и близкие и порой взаимо­связанные, но тем не менее разные правовые феномены. Строго гово­ря, одного, единого европейского права в природе не существует. Каждый раз, когда мы говорим о европейском праве, необходимо уточнять, о чем, собственно, идет речь, что именно имеется в виду. Ситуация осложняется нередко неодинаковым подходом к европей­скому праву в разных странах, что чаще всего отражает принципи­альные различия в отношении политического руководства той или иной страны к интеграции.

Наиболее широко распространено понимание европейского права в двух смыслах — в широком и узком. Под европейским пра­вом в широком смысле понимается, как правило, правовое регулиро­вание отношений в Европе, охватывающих организацию и деятель­ность практически всех европейских международных организаций, всю совокупность экономических, социальных, политических, науч­ных и культурных отношений. Речь, таким образом, идет о регио­нальном праве, являющемся в своей основе не чем иным, как между­народным правом. Европейское право в узком смысле — это право европейских сообществ, дополненное в определенной мере право­вым регулированием всего Европейского союза. Такое право уже во многом отошло от международного права и представляет собой осо­бый правовой феномен.

Европейское право как в узком, так и в широком смысле слова — это понятия, требующие уточнения. Иначе могут возникнуть затруд­нения с. уяснением сути проблем, нуждающихся в правовом регули­ровании, и с выбором адекватных правовых актов и их применением. Особенно важно иметь в виду следующее.

Европейское право в узком смысле, как право сообществ, пред­ставляет собой отдельное, особое право, имеет не только свои грани­цы, но и свою собственную природу. Оно является новым правом, существенно отличающимся от традиционного международного права. Тот факт, что сообщества со своим правом входят в Европей­ский союз, служат его главной опорой, не меняет сути дела: ведь правовое регулирование, которое дополняет в рамках Европейского союза право сообществ, это право иного характера. Оно охватывает участки межгосударственного сотрудничества, выходящего за пре­делы сообществ. А самое главное отличие состоит в том, что по своей природе такое «дополнительное право» есть не что иное, как между­народное право.

Нуждается в уточнении и понятие права сообществ. Но прежде чем сосредоточить внимание на этом определении, необходимо предупредить читателя от часто встречающегося недоразумения, вы­ражающегося в том, что существует только одно, единое сообщество, чуть ли не вобравшее в себя все три существующих. На самом деле продолжают существовать три раздельные структуры: Европейское объединение угля и стали (ЕОУС), Европейское сообщество — быв­шее Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) и Европейское сообщество но атомной энергии (Евратом). Ошибочные представле­ния порождаются зачастую тем, что Маастрихтский договор (1992) переименовал Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) в Ев­ропейское сообщество, но это не привело к слиянию в нем всех трех существующих европейских сообществ.

Самым главным среди трех сообществ безусловно является Евро­пейское сообщество. Оно представляет собой самое широкое инте­грационное объединение, носящее общеэкономический характер. Что же касается ЕОУС и Евратома, то они, в отличие от Европейско­го сообщества, обеспечивают интеграцию стран-участниц лишь в от­дельных секторах экономики. Формально интеграция в этих секто­рах не входит в задачи Европейского сообщества, но его общая коор­динационная функция проистекает из его назначения и постоянно ощущается в ходе интеграции.

В странах, входящих в настоящее время в Европейский союз, европейское право является предметом повседневного практическо­го применения. Оно стало почти столь же важным и необходимым, что и внутригосударственное (национальное) право. Быть специа­листом по европейскому праву в странах Западной Европы означает возможность заниматься престижной и хорошо оплачиваемой юри­дической работой. Европейское право стало одной из обязательных дисциплин в программах многих юридических факультетов универ­ситетов стран Западной Европы. Существуют кафедры европейско­го нрава, по этому предмету написаны учебники и подготовлены другие учебные материалы, студенты сдают экзамены. В странах За­падной Европы регулярно проводятся теоретические дискуссии как по общим, так и по частным проблемам европейского права. Об этом праве пишут газеты, ведут полемику политики.

Однако европейское право не замыкается в пределах региона, на территории которого оно непосредственно действует. Оно активно применяется также в сфере отношений, развивающихся между Евро­пейским союзом и другими странами. Потому изучение европейско­го права становится практической необходимостью для тех, кто занимается бизнесом, политикой, развитием культурных связей, нс говоря уже о внешнеполитическом сотрудничестве с участием Евро­пейского союза в целом и отдельных стран, входящих в его состав. Характерно, что европейское право является ныне популярной учеб­ной дисциплиной в системе юридического образования в США и во многих других неевропейских странах.

Европейское право приобретает все более важное значение для России. Постоянно расширяются экономические связи нашей стра­ны с Европейским союзом и входящими в него государствами. Ев­ропейский союз сегодня — это самый крупный экономический и в особенности торговый партнер России. Развитие таких связей обу­словливает необходимость в знании европейского права. Интерес к европейскому праву повышается в связи с разработкой согласо­ванных правовых основ отношений между Европейским союзом и Россией. Как уже говорилось, еще в 1994 г. наша страна и Евро­пейский союз заключили Соглашение о партнерстве и сотрудниче­стве, ратификация которого завершена в 1996 г. Для того чтобы стимулировать развитие экономических связей на основе этого Со­глашения не дожидаясь завершения длительного процесса его ра­тификации национальными парламентами всех подписавших его государств, в июле 1995 г. было заключено и еще до ратификации Соглашения 1 февраля 1996 г. вступило в силу Временное согла­шение между Россией и Европейским союзом о торговле и связан­ных с торговлей вопросах. Это соглашение включает те положения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, которые не требуют ратификации.

Ныне, когда торговля со странами, входящими в Европейский союз, составляет 35% всего внешнеторгового оборота России (вклю­чая государства ближнего зарубежья), знание европейского права становится одним из важнейших условий успешного ведения экс­портно-импортных операций, повышения конкурентоспособности российских товаров на рынке этих стран, инвестиционной деятель­ности в них. Как известно, в большом правовом массиве, сущест­вующем в Европейском союзе, несведущим участникам экономи­ческих отношений нетрудно заблудиться, а значит им придется нести серьезные потери в связи с последующими столкновениями с барьерами и ограничениями, закрепленными в праве Союза.

Европейское право и европейское единство

Европейское право имеет различные территориальные пре­делы действия. Как право сообществ и даже как право Европейского союза оно действует не на всей территории Европы, а лишь на западе континента и распространяется непосредственно на Европейский союз и на 15 его государств-членов. С расширением Союза расши­ряется география европейского права, но тем не менее границы про­должают существовать. Судя по заявкам о приеме новых государств-членов, в будущем предстоит продвижение Европейского союза на восток. «Зеленого света» для вступления в него ждут такие государ­ства, как Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, три балтий­ские республики, входившие ранее в состав СССР (Латвия, Литва, Эстония), и другие страны. Прежний, чисто западнический образ Союза уступает место новому, учитывающему его расширение на восток, хотя без участия России, других независимых государств, являвшихся в недавнем прошлом республикам бывшего СССР, он не в состоянии приобрести подлинно общеевропейский характер.

«Западничество» европейского права имеет свои исторические корни. Его территориальные рамки — это в известной мере отраже­ние и итоги прошлого, когда Европа делилась, казалось, но географи­ческому, а па самом деле по политическому признаку — на Западную и Восточную. В сфере экономики разделение Европы проявлялось в том, что на Западе капиталистическими странами были созданы ев­ропейские сообщества, а на Востоке существовал блок социалисти­ческих стран, объединенных в Совет экономической взаимопомощи. Между сообществами и СЭВ в последние годы существования бло­ков наводились определенные «мосты», устанавливались те или иные отношения, но в принципе обе организации развивались, если далеко не всегда как антиподы, то во всяком случае как носители многих взаимоисключавших друг друга принципов.

Развитие европейского права отражает позитивные процессы, ве­дущие в перспективе к единству всей Европы. Наглядным л убеди­тельным примером явилось принятие России в 1996 г. в Совет Евро­пы. Это очень авторитетная межгосударственная организация, целью которой является «достижение большего единства между ее членами во имя защиты и осуществления идеалов и принципов, яв­ляющихся их общим достоянием, и содействие их экономическому и социальному прогрессу» (ст. 1 Устава Совета Европы). Свои цели Совет Европы призван достигать посредством рассмотрения вопро­сов, представляющих общий интерес, заключения соглашений и проведения совместных действий в экономической, социальной, куль­турной, научной, правовой и административной областях, равно как и путем поддержания и дальнейшего осуществления прав человека и основных свобод.

Учрежденный еще 5 мая 1949 г. всего 10 участниками, Совет Европы насчитывает ныне в своем составе вместе с Россией 40 евро­пейских государств. Это — Австрия, Албания, Андорра, Бельгия, Болгария, Великобритания, Венгрия, Германия, Голландия, Греция, Дания, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Кипр, Латвия, Литва, Лихтенштейн, Люксембург, Македония, Мальта, Молдавия, Норвегия, Польша, Португалия, Россия, Румыния, Сан-Марино, Словакия, Словения, Турция, Украина, Финляндия, Франция, Хор­ватия, Чехия, Швейцария, Швеция, Эстония. Еще ряд стран — Азер­байджан, Армения, Белоруссия, Босния и Герцеговина — имеют в Совете Европы статус специально приглашенного государства. Как видно, Совет Европы является сегодня по-настоящему общеевро­пейской организацией.

Если исходить не столько из Устава Совета Европы, сколько из его реальной деятельности, то можно сказать, что эта организация получила всеобщее признание прежде всего благодаря своей актив­ности в севере прав и основных свобод человека. Главным достиже­нием является принятая Советом Европы еще в 1950 г. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, которая в обиходе часто называется Европейской конвенцией о правах челове­ка. Конвенция вступила в силу 3 сентября 1953 г., число ее участни­ков постоянно растет, так как к ней присоединяются все новые госу­дарства — члены Совета Европы.

Европейскую конвенцию трудно описать только в категориях традиционного международного права, хотя она отражает многие черты своего исторического предшественника — Всеобщей деклара­ции прав человека, провозглашенной Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Европейская конвенция нс только закрепила ос­новные права и свободы человека в соответствии с Всеобщей декла­рацией прав человека, но и пошла в этом направлении значительно дальше. Путем дополнительных протоколов перечень основных прав и свобод был заметно расширен. А самое важное состояло в том, что Европейская конвенция предусмотрела международный меха­низм, который предназначен для защиты прав и свобод человека. До этого международное право не знало ничего подобного.

Участники Европейской конвенции учредили Европейскую ко­миссию по правам человека и Европейский суд по правам человека — два института, составивших организационную основу между­народного механизма. И Комиссия, и Суд были наделены правом рассмотрения жалоб как государств, так и индивидуумов. Согласно Конвенции, «любая Высокая Договаривающаяся Сторона может передать в Комиссию через Генерального секретаря Совета Европы вопрос о любом предполагаемом нарушении положений Конвенции другой Высокой Договаривающейся Стороной» (ст. 24). Далее ус­танавливалось, что Комиссия может получать петиции, направлен­ные в адрес Генерального секретаря Совета Европы от любого лица, неправительственной организации или группы лиц, которые ут­верждают, что они являются жертвами нарушения одной из сторон их прав, изложенных в настоящей Конвенции, при условии, что договаривающаяся сторона, на которую подана жалоба, заявила, что она признает компетенцию Комиссии получать такие петиции. Те из договаривающихся сторон, которые сделали такое заявление, обязуются никоим образом не препятствовать осуществлению этого права (ст. 25).

Механизм обеспечения Европейской конвенции постепенно ук­реплялся и становился все более действенным. Страны — участницы Конвенции распространили полномочия Комиссии по правам чело­века па Суд. В последние годы был принят ряд дополнительных актов, расширивших компетенцию последнего. Среди них следует выделить Протокол № II к Конвенции (1994), согласно которому индивидуум, неправительственные организации и группы лиц полу­чили право обращаться с петициями непосредственно в Суд. Роль Суда особенно возрастает в связи с тем, что Комиссия должна быть упразднена. Соответственно увеличивается нагрузка на Суд, струк­тура которого приспосабливается к новым условиям. Протокол всту­пит в силу через год после того, как он будет ратифицирован всеми участниками Конвенции.

Участие России в Совете Европы даст нашей стране возможность широко использовать опыт, традиции и стандарты, выработанные коллективными усилиями стран-участниц, органами Совета Евро­пы. Российские правовые реформы будут развиваться в значитель­ной мере в рамках общеевропейского правового пространства. В свою очередь Россия призвана ряд важных параметров собственного права привести в соответствие с подходами и стандартами Совета Европы. В Заключении Парламентской ассамблеи Совета Европы (№ 193, 1966) по заявке России на вступление в Совет Европы сказано: «Парламентская ассамблея принимает к сведению, что Рос­сийская Федерация полностью разделяет ее видение и толкование принимаемых на себя обязательств». В их числе — обязательство продолжить проведение правовой реформы, с тем чтобы привести все национальное законодательство в соответствие с принципами и стандартами Совета Европы; подписать и ратифицировать ряд кон­венций Совета Европы, включая Европейскую хартию местного самоуправления, хартию региональных языков, Рамочную конвен­цию о защите национальных меньшинств, Европейскую конвенцию о запрещении пыток или бесчеловечного или унижающего достоин­ство обращения или наказания, а также многое другое.

Позитивное значение имело некоторое оживление деятельности Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОВСЕ), возникшей па базе Заключительного акта, подписанного в Хельсин­ки в 1975 г.

История развивается далеко не просто. И все же можно сказать, что будущее у общеевропейского права безусловно есть. Более того, такое будущее уже сегодня представляется многообещающим. Осно­вания для такого вывода дают главные, определяющие тенденции развития интеграционных процессов не только в рамках Европей­ского союза, но и во всем мире. Эти тенденции говорят об усилении объединяющих начал, которые отражают расширение и углубление экономических, социальных, политических, культурных и прочих связей между странами и народами.

Интеграционные процессы развиваются, разумеется, не в аб­страктном, а в реальном мире, не свободном от обстоятельств, их сдерживающих, л нередко и искажающих. Современная история знает немало случаев, когда, казалось, вопреки объективным тенден­циям, обострялись межгосударственные и региональные противоре­чия, серьезно ослаблявшие интеграцию. Отсюда срывы, задержки, отступления и другие зигзаги, без которых, как известно, не обо­шлось развитие даже «показательного» участка интеграции — евро­пейских сообществ и Европейского союза. Но если измерять время мерками истории, нельзя не признать, что все «минусы» представля­ют собой преходящие обстоятельства, отнюдь не способные решаю­щим образом повлиять па общий ход интеграции и тем более отме­нить или даже приостановить действие определяющих ее объектив­ных закономерностей.

Европейское право — это феномен, характерный не только для сегодняшнего дня, но и для будущего. Его развитие несет на себе отпечаток времени. Во-первых, геополитические реальности еще да­леки от того, чтобы видеть в Европе целостный во всех отношениях организм. Во-вторых, предметом регулирования были и остаются в

первую очередь экономические отношения, хотя к ним и добавляют­ся права человека и многое другое. В-третьих, наднациональный ха­рактер европейского права проявляется далеко не повсеместно; мно­гие институты европейского права по-прежнему определяются нор­мами международного права. В-четвертых, европейское право все еще недостаточно обращено непосредственно к человеку, в том числе к человеку как к субъекту экономических и социальных отношений.

Со временем европейское право охватит новые сферы отноше­ний, новые страны и регионы. Оно может стать символом новой Европы, объединенной на базе общих интересов, достижений интег­рации. Это несомненно потребует немалых усилий государств, наро­дов, миллионов и миллионов простых людей. Интеграция станет успешной прежде всего тогда, когда в центре ее внимания окажется человек, а сама она будет осуществляться на демократических осно­вах. Что же касается ее форм и методов, то они наиболее эффективны при условии, что соответствуют ее принципам.

Европейское право — учебная дисциплина

В российских высших юридических учебных заведениях до сих пор, как правило, не преподавался курс европейского права. Он еще не вошел в официально утвержденную обязательную программу дисциплин, подлежащих изучению будущими юристами. Соответст­венно ни в одном из юридических вузов не было кафедр европейско­го права, не было и учебников и учебных пособий по этому предмету. Непривычной была сама идея его преподавания.

Разумеется, студенты получают некоторые знания в сфере евро­пейского права. Отдельные проблемы, особенно связанные с созда­нием европейских сообществ и Европейского союза, рассматривают­ся в курсе международного права. Но делается это как бы походя, главным образом в связи с изучением региональных международных организаций. Определенное внимание проблемам сообществ и евро­пейского права уделяется в рамках новой самостоятельной юриди­ческой учебной дисциплины, посвященной правовому регулирова­нию международных экономических отношений. Однако и здесь тема европейского права растворилась в массе других проблем. В последнее время ряд общих вопросов развития европейских сооб­ществ и Европейского союза, в частности проблема конфедерализма и федерализма, стал затрагиваться в курсах общей теории государст­ва и права, а об институтах и праве сообществ и Европейского союза в сопоставительном плане начали говорить в курсах внутригосудар­ственного (национального) права, что, кстати, значительно облегча­ет их восприятие. Впрочем, удельный вес проблем европейского права не был, да и не может быть сколь-нибудь значительным, хотя здесь, пожалуй, больше аналогии с. национальным правом, чем с международным.

Примеры можно продолжить, но и приведенных выше достаточ­но для вывода о том, что, хотя некие знания в сфере европейского права студентам давались, они, эти знания, могли носить лишь отры­вочный, далеко не систематизированный, а то и просто поверхност­ный характер. И если с таким положением раньше приходилось ми­риться, отчасти в силу инерции старых подходов, а то и по причине шатаний в системе высшего юридического образования, то по мере наведения определенного порядка и обновления программ наступа­ет время пересмотра прежних позиций. Нельзя не замечать, что зна­ние европейского права постепенно превращается в условие квали­фицированной и продуктивной работы российского юриста во мно­гих сферах правового развития. В активные деловые отношения Рос­сии с Европейским союзом и государствами-членами включаются как сама Федерация, так и ее субъекты, как государственные учреж­дения и предприятия, так и частный бизнес.

В самое последнее время ситуация в сфере высшего юридическо­го образования начала меняться в лучшую сторону. В некоторых вузах, например в Академическом правовом университете при Ин­ституте государства и права Российской Академии наук, европей­ское право включено в программу обучения в качестве обязательно­го предмета. При Московском государственном институте междуна­родных отношений создается Центр европейского права. Можно ожидать, что на такой путь встанут многие другие юридические вузы России. Появился ряд интересных публикаций по проблемам евро­пейского права. Большая работа по изучению европейских проблем, в том числе правовых, проводится в Институте Европы Российской Академии наук. Эти и другие меры позволяют наладить подготовку специалистов по европейскому праву, которые становятся все более нужными в нашей стране.

Многоаспектность европейского права, его комплексный харак­тер, включение в его состав не только отдельных норм, но и объем­ных разделов из других отраслей права, как публичного, так и част­ного, наглядно подтверждают трудности, стоящие на пути препода­вания. В наше время очень трудно — если вообще возможно — быть одновременно специалистом по конституционному, административному, гражданскому, таможенному, налоговому, антимонопольному, трудовому, банковскому, страховому, международному н многим другим отраслям права. Между тем не только природу европейского права, но и особенно его функционирование невозможно раскрыть без того, чтобы не обращаться ко всему объемному разноотраслевому нормативному материалу.

Европейское право как учебная дисциплина для российских сту­дентов, бесспорно, должно отличаться по своему содержанию и стилю от своих аналогов, изучаемых в университетах стран, входя­щих в Европейский союз. В России, которая не является и, очевидно, еще длительное время не будет являться государством — членом Европейского союза, преподавание европейского права должно кон­центрироваться главным образом на общих проблемах Союза, а также на тех «внешних» проблемах, которые связаны с развитием отношений между ним и Россией. Однако это не означает, что про­блемы внутренней организации и особенно правового регулирова­ния многообразной деятельности европейских сообществ и Евро­пейского союза должны полностью отойти на второй план и изла­гаться упрощенно. Дело обстоит иначе.

Изучение европейского права в России имеет многофункцио­нальное назначение. Разумеется, углубленные знания о сообществах и Европейском союзе нужны сегодня в первую очередь тем, чья дея­тельность в той или иной мере протекает в сфере торговых отноше­ний между Россией и ЕС. С расширением связей России с Европей­ским союзом и его государствами-членами численность тех, для кого знание европейского права составляет обязательное условие успеш­ной деятельности, будет постоянно расти. Процесс ратификации Со­глашения о партнерстве и сотрудничестве России с Европейским союзом идет к концу, а значит Соглашение вскоре будет действовать в полную силу.

Без знания европейского права сегодня невозможно грамотно за­ниматься вопросами европейской и мировой политики. Назначение и реальную роль сообществ, Европейского союза, других региональ­ных организаций в Европе можно раскрыть, только хорошо понимая их правовой статус, внутреннюю структуру, права и обязанности, формы и методы деятельности. Не случайно историки, политологи, экономисты в своих работах уделяют правовым аспектам интеграци­онных процессов самое пристальное внимание.

Наука европейского права

Как и само европейское право, наука о нем очень молода. Можно было бы сказать, что в России она находится еще в зароды­шевом состоянии, а в странах Европейского союза, где ее развитие началось на несколько десятилетий раньше, наука европейского права, пожалуй, достигла подросткового возраста. В нашей стране особенно очевидна диспропорция между потребностями в научных знаниях о европейском праве и результатами, достигнутыми иссле­дователями. С одной стороны, изучение европейского права, как и других сфер развития интеграционных процессов, становится в Рос­сии все более важным направлением не только в системе высшего юридического образования, но и в научных исследованиях. Это прямо связано с повышением роли Европейского союза в современ­ной экономике и политике в континентальном и в мировом масшта­бах и особенно в рамках экономических и внешнеполитических ин­тересов нашей страны. С другой стороны, в России еще не создан достаточно мощный самостоятельный центр по изучению европей­ского права, который объединил бы специалистов в данной отрас­ли науки.

Научные разработки проблем европейского права, главным об­разом права сообществ, в настоящее время наиболее развиты в Институте государства и права Российской Академии наук, где под­готовлен ряд монографий и сборников по этим проблемам. Среди них следует назвать работы Ю.М. Юмашева «Правовое регулиро­вание прямых иностранных инвестиций в ЕС» (1988), «Междуна-родно-правовые формы внешнеэкономических связей ЕЭС» (1989), И.С. Крыловой «Европейский парламент (правовые вопросы)»' (1987), Б.Н. Топорнина «Европейские сообщества: право и инсти­туты» (1992), «Евратом: правовые проблемы» (1992, ответственный редактор — А.И. Иойрыш). За пределами Института вышли всего две правовые работы: М.Л. Энтина «Суд европейских сообществ: правовые формы обеспечения западноевропейской интеграции» (1987) и А.В. Клемина «Европейский союз и государства-участники: взаимодействие правовых порядков (практика ФРГ)» (Казань, 1996). Правда, имеется немало интересных статей, опубликованных по про­блемам права сообществ, но перечень монографических работ, к сожалению, на этом исчерпывается, что никак нельзя считать даже мало-мальски удовлетворительным итогом.

Что касается других разделов европейского права, то положение здесь не лучше. Оно облегчается лишь тем, что многие вопросы разрабатываются в рамках международного права. В последнее время заметно оживилась разработка проблем, связанных с вступлением России в Совет Европы. Об этом говорится в сборнике документов и материалов «Право Совета Европы и Россия», подготовленном С.А. Глотовым (1996). О Совете Европы написал монографию М.Л. Энтип (1996).

Юристы не одиноки в разработке проблем европейской интегра­ции. Многое делается экономистами, политологами, историками, представителями других отраслей науки. Разработка этих проблем была начата еще в 60-е годы прежде всего в Институте мировой экономики и международных отношений. В настоящее время одним из главных центров таких исследований является Институт Европы Российской Академии наук. Соответствующие разработки прово­дятся и в некоторых иных академических институтах, в Институте научной информации по общественным паукам, Институте всеоб­щей истории, Институте международных экономических и полити­ческих проблем и др. Научная работа по европейским проблемам развивается в ряде высших учебных заведений России, в первую очередь в Московском государственном университете им. М.В. Ло­моносова, Московском государственном институте международных отношений. Создана и успешно действует Ассоциация европейских исследований (АЕВИС), объединяющая высококвалифицирован­ных специалистов, изучающих проблемы развития Европы. В итоге сегодня можно говорить не только о количественном, но и качествен­ном приросте в комплексной научной дисциплине — российской европеистике.

Путь, пройденный нашей наукой, был отнюдь не простым и не легким. Первые разработки начинались еще тогда, когда на исследо­вателя давил груз жесткой идеологизации обществоведения, что не­минуемо порождало штампы и стереотипы мышления. Во многих случаях не виной, а бедой ученых была строго контролируемая необ­ходимость следовать за официально признанными догмами и уста­новками, что практиковалось даже тогда, когда условия обществен­ного развития кардинально менялись. Отсюда проистекали упро­щенчество и схематизм, отсутствие глубокого анализа жизненных реалий. Длительное время, например, и в теории, и на практике абсо­лютизировалось и примитизировалось негативное отношение В.И. Ленина к выдвинутому в первой половине XIX в. и воспринято­му европейскими социал-демократами лозунгу Соединенных Шта­тов Европы'. На этой основе сам замысел западноевропейской интеграции объявлялся нежизненным и реакционным. При этом игнори­ровалось то, что Ленин делал свои выводы в совершенно иных исто­рических условиях.

Все это, может быть, в какой то мере объясняет, но, бесспорно, не оправдывает негативную позицию, занятую первоначально офи­циальной наукой по отношению к западноевропейской интеграции. В теоретическом плане это означало игнорирование объективной природы интеграционных процессов, неумение отделить сущест­венные, принципиальные черты общественного развития от кон­кретных и временных политических интересов. Неудивительно, что при таком подходе экономическое сообщество практически отожде­ствлялось с НАТО, а суть интеграции виделась в агрессии между­народного империализма.

На первое место при рассмотрении проблем интеграции выдвига­лись противоречия, которые якобы неминуемо приведут к развалу сообществ. Это была трансплантация столь распространенного в те годы тезиса о неизбежном обострении межимпериалистических про­тиворечий, которые ничто не может ни устранить, ни даже сущест­венно смягчить. Это была явная «зашоренность», мешавшая строго научному анализу. И дело не в одних лишь противоречиях: они дей­ствительно имели место и нередко заметно влияли на ход событий, преимущественно сдерживая и ограничивая развитие интеграции. Ошибка состояла в том, что вне анализа оставались факторы, способ­ствовавшие преодолению противоречий, поиску согласия и компро­мисса. К сожалению, запрограммированное выпячивание противо­речий можно отметить в научной и учебной литературе и в начале 90-х годов. Только этим можно объяснить, например, то, что согла­шения о принятии новых стран в Европейский союз на правах ассо­циированного членства трактовались как доказательство усиления традиционных и возникновения новых противоречий внутри «Об­щего рынка»'.

И все же серьезные разработки стали пробивать себе путь еще в 60-е годы. В последующие десятилетия вышел ряд содержательных монографий. Но только с преодолением догматизма и открытием широких возможностей для объективного анализа положение дел как в обществоведении в целом, так и в европенстике в частности существенно изменилось.

Нельзя не отметить, однако, что правовые проблемы западноев­ропейской интеграции не занимали большого места в работах, посивших исторический, внешнеполитический и экономический ха­рактер. Должной связи между юристами и их коллегами из смежных областей европсистики не было. Сотрудничество между ними толь­ко налаживалось. Вероятно, оно окрепло бы значительно быстрее, если бы российская наука не оказалась на рубеже 80—90-х годов в трудном положении. Особенно сильно била по науке нехватка фи­нансовых средств.

Неудивительно, что в этих условиях объем публикаций по про­блемам развития европейского права, равно как и по другим пробле­мам европеистики, заметно сократился — особенно это коснулось монографических изданий. Однако, невзирая на трудности, ученые продолжили свои разработки. В центр внимания попали также во­просы, связанные с развитием самой России. Речь шла в первую очередь о том, насколько опыт европейских сообществ может быть полезен для формирования новых отношений России с бывшими советскими республиками, особенно в рамках СНГ. Отклоняя по­пытки механического заимствования опыта западноевропейской ин­теграции, ученые подчеркивали необходимость творческого освое­ния и применения базовых, основополагающих принципов междуна­родных отношений, имеющих универсальное значение. В этой связи была усилена разработка методологических проблем интеграции.