Формирование парламентской монархии в Англии

Формирование парламентской монархии в Англии

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Пермский государственный университет»

Юридический факультет

Кафедра теории и истории государства и права

Контрольная работа

по курсу

История государства и права зарубежных стран

Тема:

Формирование парламентской монархии в Англии

Пермь

2009

План:

1. “Неписаная” конституция

2. “Ответственное правительство”

3. Избирательные реформы XIX века

4. Становление двухпартийной системы

Введение

Одним из самых уникальных государств во многих отношениях может по праву считаться Англия. Ее называли “мастерской мира”, “мировым извозчиком”, “мировым банкиром”, страной классического капитализма и т. п. В правовом отношении она так же уникальна, она одна из тех не многих стран мира которая не имеет конституции в привычном понимании этого термина.

Англия стала первым европейским государством, в котором стал складываться уже в средние века общенациональный (общегосударственный) характер внутренней политики и управления. Этому во многом способствовали не только внешнеэкономические и политические факторы сами по себе, но и прежде всего их сочетание с островным положением страны.

Многие известные ученые считают, что события, произошедшие в Англии в середине XVII века являются началом нового времени, началом новой европейской цивилизации. Особенности английского общества не могли сказаться на политическом строе страны. Как и во Франции, власть здесь находилась в руках феодального дворянства, интересы которого представлял король. Абсолютная власть королей была особенно крепка при династии Тюдоров. Парламент, хотя и продолжал собираться, был в то время рабски покорен королю. Реальная власть сосредоточилась в Тайном совете, в чрезвычайных судах – “Звездной палате”, “Высокой комиссии” и т.п.

В то же время в положении английских королей было одно уязвимое место – исходя из стародавних обычаев, они не имели права собирать налоги без разрешения парламента. В случае войны король созывал парламент, разрешавший ему собирать единовременный налог определенного размера.

Парламент состоял из двух палат – верхней и нижней. Верхняя палата – палата лордов – наследственное собрание английской знати. Эта палата пользовалось правом “вето”. Нижняя палата – палата общин - была более многолюдной и менее знатной по своему составу, члены ее избирались в графствах и городах. Избирательными правами пользовались только собственники. В этой палате сельские дворяне заседали вместе с представителями городских буржуа, и интересы их были тесно переплетены. Таким образом, государственный строй Англии соответствовал старым феодальным порядкам.

Это была абсолютная монархия – абсолютизм, при котором вся власть сосредоточалась в руках монарха. Чтобы, разобраться в развитии государственного устройства Англии, надо заглянуть в истоки формирования английского конституционного права, которое формировалось постепенно в течение многих веков.

1. “Неписаная” конституция

Происхождение “неписанной” английской конституции уходит в далекие средние века. Ни английские юристы, ни законодатели не отказывались от употребления термина “конституция”. Со времени Кларендонских конституций 1164 года, изданных Генрихом II, в которых перераспределялись духовная и светская юрисдикции, термин «конституция» стал использоваться гораздо реже, вместо него предпочитали употреблять слова «ассиза», «хартия», а позднее «статут» или «ордонанс». Все они обозначали вводимый в действие закон или сборник законов. И только начиная с XVIII века слово “конституция” стало употребляться в единственном числе для обозначения всей политической структуры общества, его законодательных и административных органов с их функциями и правами, а также обязанностями подданных в отношении этих органов. Например, термин “конституция” употребили в Акте об обеспечении свободы парламентов 1710 года - “Для лучшей охраны конституции и свободы парламента постановлено и объявлено …”[1]

Видный общественный деятель XVIII столетия лорд Честерфильд сказал однажды, что Англия является единственной страной, которая имеет конституцию. Автор этого обобщения хорошо знал то, о чем говорил. Он был членом парламента с 1715 года, затем членом палаты лордов, затем наместником в Ирландии, госсекретарем и т. д. Однако спустя примерно столетие другой авторитетный знаток современной конституционной истории француз А. Токвиль скажет, что Англия является единственной страной, которая не имеет конституции.

Обсуждение этого вопроса зависит во многом от того, что следует считать конституцией – наличие письменного текста основного закона, постановленного выше других по авторитетности и силе действия, или же наличие устойчивых властных учреждений государства, взаимодействующих между собой и с гражданами на основе правовых обычаев и основных законов.

Наиболее обстоятельной и авторитетной интерпретацией “английской конституции” стала концепция А. Дайси, который в конце прошлого века определил английское конституционное право (the Law of Constitution) как “совокупность правил, прямо или косвенно относящихся к распределению или осуществлению верховной власти государства”. Следует напомнить, что примерно в этих же характеристиках Аристотель определял государственное устройство, специально выделяя в нем момент упорядоченного распределения власти. К источникам английского конституционного права, точнее говоря, к источникам конституции как правового института Дайси относит: письменные документы, обычное право, конституционные соглашения.

К письменным документам относятся договоры (Великая хартия вольностей 1215 года, Билль о правах 1689 года, Акт об устранении 1701 года), трактаты, или договорные соглашения (Акт унии с Шотландией 1706 года и с Шотландией 1800 год), и статуты. Последние представляют собой законы, проведенные обычным порядком через парламент и утвержденные королем. Из них лишь немногие имеют отношение к конституционному строю и политической организации государства (все они сравнительно недавнего происхождения). Это избирательные законы, законы об учреждении новых департаментов министерств, законы, касающиеся организации судов.

С XV века наблюдается увеличение числа законов в области регулирования администрации, что ранее происходило на основе обычного права.

Обычное право представляет собой требования обычного права (правого обычая), снабженные после прохождения через парламент юридической санкцией (возможностью привлечь к ответственности) и обязательные для судов. Они сохраняются традицией и являются основой судебных решений. Долгое время именно в Англии обычное право служило главным источником, как частного, так и публичного права (самого этого разделения на две отрасли в английском правоведении не существует). До начала XX века на обычное право опиралась главным образом существующая организация трех властей, монархическая форма правления и до некоторой степени порядок престолонаследия. Обычаем регулировались почти все королевские прерогативы, принцип безответственности и неприкосновенности короля (“король не может быть не прав”), существование парламента, разделение его на две палаты, состав палаты лордов, организация Тайного совета и др.

Конституционные соглашения (конвенции) очень близки по значению правовому обычаю и отличаются от него тем, что совершенно лишены юридического авторитета. Суды их не признают, однако носители политической власти обязаны им подчиняться. По оценке английского правоведа Фримэна, они образуют целую систему политической нравственности, то есть целый свод правил, которыми должны руководствоваться государственные деятели, и на практике они считаются столь же священными, как и любой принцип Великой хартии или Петиции о правах. Возможно, этой характеристикой навеяно высказывание Салтыкова-Щедрина, правда, в другом контексте и по другому случаю, о том, что конституция есть не что иное, как правило политической учтивости.

Значение этих правил таково, что с их помощью, как отмечают историки права, возможно, не только созидание, но и разрушение. Так и произошло, например, с лишением Тайного совета короля всего его былого авторитета после упрочения авторитета и власти кабинета министров. Конституционными соглашениями нередко дополнялись и изменялись фактически многие записанные конституционные принципы (например, принцип распределения властных полномочий между королем, парламентом и правительством).

Одним из “буревестников” английского конституционного права стала - Великая хартия вольностей. Она была опубликована в Англии в 1215 году. Появление ее знаменует собой первый этап политической борьбы феодалов с королевской властью, приведший к ограничению последней и образованию в Англии в XIII веке сословной монархии. Бароны возглавившие борьбу, в которой также приняли участие рыцари, горожане, и свободные крестьяне, предъявили королю ряд требований, изложенных в так называемых “баронских статьях”. Эти статьи и легли в основу Великой хартии, подписанной королем и изданной от его имени.

В Великой хартии отразились причины недовольства различных категорий английского населения политикой короля, их политические и экономические требования. Большое значение имеет статья 12 Великой хартии вольностей. Она отражает старое феодальное право, по которому сеньоры не могли облагать своих вассалов без предварительного их согласия ни щитовыми деньгами, ни каким-либо другим побором (за исключением трех случаев).

“12. Ни щитовые деньги, ни (какое-либо иное) пособие не должны взиматься в королевстве нашем иначе, как по общему совету королевства нашего, если это не для выкупа нашего из плена и для возведения в рыцари первородного сына нашего и для выдачи первым браком замуж дочери нашей первородной; и для этого должно брать лишь умеренное пособие; подобным же образом надлежит поступать и относительно пособий с города Лондона.”[2]

Согласно статье 14 общий совет королевства, определяющий размеры податного обложения, состоял в основном из крупных феодалов, то есть непосредственных вассалов короля. Рыцари же (за исключением королевских рыцарей, державших непосредственно от короля) и горожане не имели права посылать своих представителей в этот совет (за исключением города Лондона).

Таким образом, совет королевства являлся прототипом будущего парламента, но еще в неразвитой форме. Тем самым определяется место Великой хартии вольностей в подготовке английского парламента.

Другим из важных документов английского конституционного права является - Билль о правах 1689 года. Появлению этого документа предшествовала следующая ситуация. Своим преемником Оливер Кромвель назначил старшего сына Ричарда, который был человеком слабым, нерешительным и не справлялся с управлением страной в смутное время. Скоро Ричард сделался марионеткой в руках генералитета армии, а затем и вовсе отказался от звания протектора. Нестабильность правления грозила новыми выступлениями народных масс. Роялисты призвали на трон Карла II Стюарта, сына казненного короля. Парламент поддержал их, так в 1660 году совершилась реставрация монархии. Карл II подписал документ, в котором подтверждал все привилегии “нового дворянства” и буржуазии, полученные ими в ходе революции. Вводить налоги в стране можно только с разрешения парламента, кроме этого, парламент назначал королю денежное содержание, чтобы тот не мог обойтись, без его созыва.

После смерти Карла II в 1685 году корону унаследовал его брат Яков II, продолживший уже наметившуюся политику конфронтации Стюартов с парламентом. Будучи настроен прокатолически, новый король издал Декларацию о веротерпимости, которая открывала доступ во все сферы управления Англии. Это была одна из причин, породивших огромное недовольство в обществе. В конце 1688 года Яков II бежал из страны, парламент передал корону Англии правителю Голландии Вильгельму III Оранскому, женатому на дочери Якова II, Марии.

Этот дворцовый переворот, получивший название “Славная революция”, ознаменовал собой завершение вековой борьбы между королем и парламентом. Парламент вручил новому королю Декларацию прав (или Билль о правах). Декларация гласила следующее:

“1. Что притязания на власть приостанавливать законы или исполнения законов королевским повелением, без согласия парламента, незаконны.

2. Что притязания на власть изъятия от законов или исполнения законов королевским повелением … незаконны.

4. Что взимание сборов в пользу и в распоряжение короны, в силу якобы прерогативы, без согласия парламента или за более долгое время или иным порядком, чем установлено парламентом, незаконно.

6. Что набор или содержание постоянного войска в пределах королевства в мирное время, иначе как с согласия парламента, противно закону.

8. Что выборы членов парламента должны быть свободны.

9. Что свобода слова, прений и всего того, что происходит в парламенте, не может давать повода к преследованию или быть предметом рассмотрения в каком-либо суде или месте кроме парламента.

10. Что не допускается требования чрезмерных залогов, ни наложение чрезмерных штрафов или жестоких и необычных наказаний.

13. И что для пресечения всяких злоупотреблений и для улучшения, укрепления и охраны законов парламент должен быть созываем достаточно часто.

И они признают за собой, требуют и настаивают на всех этих пунктах … как на своих несомненных правах и вольностях…”[3] Этот документ сильно ограничивал власть монарха и усиливал значение парламента. В декларации подчеркивалось, что народ вправе низложить недостойного короля и заменить его другим, а также изменить порядок престолонаследия. Историческим значением принятия декларации прав 1689 стало – установление в Англии конституционной монархии.

Не менее важным в этом отношении был и акт об устроении 12 июня 1701 года. “…Постановлено его превосходнейшим величеством королем по совету и с согласия лордов духовных и светских и общин, заседающих в парламенте и в силу их власти:

 … Что всякое лицо, которое в дальнейшем вступил в обладание указанной выше короной, должно присоединиться к английской церкви… английский народ не обязан вступать в войну для защиты каких-либо владений или территорий, не принадлежащих английской короне, если на то не последует согласие парламента…Что не допускается ссылка ни на какое помилование за большой печатью Англии против импичмента, возбужденного общинами в парламенте.”[4]

Этим документом парламент еще больше ограничивал власть короля, ставил его в зависимость от себя. Акт предотвращал возможность втягивания Англии в войну не отвечающей интересам английского народа. Так же теперь король Англии был обязан принадлежать к англиканской церкви, что устраняло возможный конфликт монарха с народом. Однако, ответственность министров перед парламентом оказалась бы фикцией, если бы за королем оставалось его традиционное право помилования. Поэтому тем же актом 1701 года помилование министров, осужденных нижней палатой было запрещено.

В результате перемен, вызванных законодательными и политическими новациями двух революций XVII века, в Англии оформилась – парламентская конституционная монархия, то есть такой способ организации учреждений верховной власти в государстве и такое ее распределение, при которых власть монарха ограничивается фиксированными властными полномочиями представительного собрания нации и основными (общеустроительными) законами государства. В стране стало складываться правовое государство, гражданское общество. Английская революция, ее идеи республиканского устройства, народоправия, равенства всех перед законом, оказали влияние на историю других европейских государств.

2. «Ответственное правительство»

Собственно правительства как административного целого юридически не существовало. Как и многие английские политическим учреждениям, кабинет в окончательном виде был организован не по королевскому повелению или в соответствии с парламентским актом. Он ведет свое происхождение из обыкновения первых Стюартов втайне совещаться с узким кругом приближенных. Еще Яков I и Карл I любили собирать особо доверенных министров и создавать из 30-40 членов Тайного совета более малочисленный совет. Однако имена таких приближенных довольно быстро становились известными, и первый малый совет получил уничижительные прозвища “хунта”, “шайка”, “кабинет”.

Название “кабинет” было дано самому непопулярному собранию министров Карла II в 1668-1671 годах. Любимый советник Карла II канцлер лорд Кларендон выбрал из Тайного совета шесть лиц и составил из них особый комитет со специальной миссией – заведовать сношениями с иностранными государствами. В этот кабинет в частности вошли, Клиффорд, Арлингтон и Бэкингем. Начальные буквы фамилий этих советников составили первые три буквы слова “кабинет”. Но комитет к внешним заботам присовокупил и внутренние. Он стал собираться регулярно и превратился в учреждение, которое активно содействовало укреплению личной власти короля. Вполне понятным было недовольство парламентариев подобной перегруппировкой властных функций и должностных лиц, особенно после того как стали известны многие злоупотребления того или иного министра.

Члены совета руководили определенным ведомством. Совокупность такого рода министров составляла кабинет, не признаваемый законом. Юридически кабинета министров не существовало, но на деле он не только действовал, но и укреплялся. Юридически полнота правительственной власти была в руках короны, учреждения которой и составляли важнейшие правительственные институты. Тайный совет короля оставался формально главным правительственным (и единственно существующим на основании закона) правительственным институтом. Первоначально в его состав входили традиционные чины высшей королевской администрации: канцлер, казначей, судьи Суда королевской скамьи, администраторы имений, представители знати, чиновники по выбору канцлера и короля. Изначально кабинет не был отягощен какой-либо персональной ответственностью или рациональным распределением обязанностей, скорее наоборот. При Тюдорах звание члена Тайного совета давали чаще всего в качестве почетного титула – людям, которым доверял сам король. При Стюартах особо приближенными были носители следующих должностных обязанностей (все они назначались на эти должности королем): лорд-канцлер, лорд-казначей, хранитель тайной печати, госсекретари. После того как утвердилась практика управления при помощи кабинета министров, министрами стали называться главы всех отраслей исполнительной власти, на которые распадается повседневное управление страной, но сами отрасли не отличались упорядоченностью и строгой дифференцированностью. Кроме того, и министры не были равными по положению – одни возглавляли обособленные и автономные отрасли управленческой деятельности, другие пребывали в роли глав департаментов, находящихся в подчинении у тех или иных министерств.

После “славной революции” и смены династии наследственная монархия в известной мере сменилась договорной. Абсолютизм королевской власти оказался поколебленным навсегда. Однако в первых формулировках полномочий короля и парламента ничего не было сказано о Тайном совете, о кабинете и высших чиновниках королевской администрации.

С 1669 года численность совета возросла до 30 человек, в том числе 15 входили в него по должности, 10 – как члены Палаты лордов и 5 – из Палаты общин, которых выбирал монарх. С этого времени Тайный совет стал до известной степени самостоятельным учреждением по отношению к короне, как бы хранителем интереса монархии. Такая роль в особенности усилилась в период председательства в совете графа Шефстбери, бывшего видным деятелем вигской партии. К XIX веку Тайный совет стал представлять в большей степени государственно-политический институт, совокупность советников, чем реально действующее правительственное учреждение. В его состав входило до 200 советников, получивших такое звание либо по государственной и церковной должности, либо специально пожалованных королем (в начале XIX века советников было 174, в 1855 году – 192). Членами совета обязательно состояли епископы, высшие должностные лица государства, представители трех верховных судов общего права, спикер Палаты общин, послы, главнокомандующие, адмиралы. Созывался и распускался совет монархом. После смерти монарха считалось, что совет действует еще 6 месяцев для обеспечения правильного престолонаследия. Для принятия решений, которые играли только рекомендательное значение, необходимо было мнение всего 6 советников. Члены совета исполняли свои должностные обязанности без жалованья, как почетную государственную обязанность. Должность советника подразумевала участие в обсуждении государственных вопросов, сохранение государственных и дворцовых тайн, обязанность подавать «лучшие по должности советы».

Советники имели право в любое время быть выслушанными монархом – как персонально, так коллегиально. Полномочия Тайного совета носили политический и юридический характер. Тайный совет рассматривал обвинения в государственной измене, для чего в нем был образован особый Юридический комитет. На протяжении XVII – первой половины XIX века при нем сложилось также несколько социализированных бюро и комитетов (по образованию, по торговле и внешней политике и др.), которые стали частями формирующейся центральной администрации.

До конца XIX века существовали 11 главных отраслей управления: по делам колоний, внутренних дел, внешних сношений, военная, финансовая и некоторые другие, а также пять второстепенных отраслей: народного просвещения, ведомство почтовое, общественных работ, ведомство по управлению делами Шотландии и Ирландии. Среди традиционных высших должностей сохранили свое значение следующие: первый лорд казначейства (эта должность обычно была связанна с должностью первого министра по совместительству), председатель Тайного совета (обязанности председателя стали в основном формальными, однако в его ведении находился контроль над управлением делами народного просвещения, который сосредотачивался в руках вице-председателя), лорд-лейтенант Ирландии (он значился вице-королем, но фактическое руководство находилось в руках госсекретаря по делам Ирландии), лорд-хранитель тайной печать, канцлер герцогства Ланкастерского и др.

В течение XVIII века получает свое развитие принцип «ответственного правительства». С приходом Ганноверской династии после 1714 года начинается эволюция кабинета в сторону его современного статуса и деятельности. Из послушного орудия короля он превращается в учреждение, которое стало “сдерживать и связывать его волю”. Особенно перспективными оказались столкновения старых королевских слуг с вигами при Вильгельме Оранском, когда министров из числа тори удалили и в кабинете остались лица одной ориентации – либеральное крыло вигов. Эта перемена и составила содержание “бесшумной революции” 1694-1696 годов в верхнем эшелоне власти, совершенной партией вигов. В следующее царствование королевы Анны состав кабинета был однородным или смешанным в зависимости от предпочтений королевы или интриг при дворе.

Следующий правитель Георг I, будучи, как и его предки Ганноверского дома, немцем по воспитанию и образованию, был мало знаком с порядками и делами своего нового королевства и предпочитал заведование внутренними делами коалиции самых ревностных приверженцев династии и доверенным министрам. Король даже не знал языка своих подданных, а его премьер Вальпол и министры не говорили ни по-немецки, ни по-французски, поэтому король вынужден был прибегать в разговоре к варварскому латинскому наречию. В силу таких неудобств он вскоре вообще перестал присутствовать на совещаниях кабинета и довольствовался докладами одного из министров о принятых решениях. Стремление к большей упорядоченности процедуры заседаний кабинета и его сплочению вызвало потребность в председательствующем – первом министре.

После утверждения кабинетной формы организации и осуществления высшей административной власти премьер-министры стали пользоваться ею для реализации партийного политического курса с опорой на поддержку в парламенте, но вскоре обнаружилось, что если у правительства не поддержки в парламенте, то ему не удастся провести необходимый закон или утвердить бюджет. В 1721 году Георг I был принужден палатой общин поручить формирование кабинета Вальполу, и это стало памятным прецедентом, поскольку был подобран сильный сплоченный правительственный состав, который находился у власти 22 года. Роберт Вальпол, искусный финансист и не менее талантливый парламентский политик из партии вигов, закончил свою политическую карьеру неожиданным маневром – уходом в отставку в 1741 году, после того, как ему пришлось осознать реальную невозможность управлять страной без доверия и поддержки парламента. С ним же был связан и другой важный прецедент: он был последним министром, которого хотели привлечь к судебной ответственности по политическим мотивам. С этого времени отставка министра воспринимается достаточной мерой наказания, делающей излишним процесс привлечения к ответственности в порядке импичмента. Парламент перестает довольствоваться отвоеванными у короля законодательными и статутными полномочиями и привилегиями и постепенно берет на себя контроль за действиями исполнительной власти.

С помощью парламента кабинету министров удалось довольно быстро оттеснить короля, но обнаружились и противоречия между ними. Выяснилось, что ни одно правительство не может стоять у власти, если оно не имеет за собой поддержки большинства депутатов палаты общин. Парламент уже не ограничивается законотворческой деятельностью, теперь он берет на себя контроль за исполнительной властью. Таким образом, возникает «ответственное правительство» - правительство, ответственное в первую очередь перед парламентом (в данном случае нижней палатой).

“По словам известного английского политического деятеля прошлого столетия Гладстона, английский министр почтительно докладывает королю о своих планах, выслушивает критику, но может не придавать королевскому совету решающего влияния”.[5]

Необходимым условием позитивного развития государства является – принцип разделения властей. Одним из требований принципа разделения властей как необходимого условия предотвращения узурпации высшей правительственной власти и гарантированности пользованиями гражданскими свободами является не совместимость должностей в различных ветвях государственной власти – исполнительной, законодательной и судебной. Одним из основателей теории разделения властей выступил Джон Локк.

“Поддержание режима свободы, реализация “главной и великой цели” политического сообщества непременно требуют, по Джону Локку, чтобы публично-властные полномочия государства были четко разграничены и поделены между разными его органами. Правомочие принимать законы (законодательная власть) полагается только представительному учреждению всей нации – парламенту. Компетенцию притворять законы в жизнь (исполнительная власть) подобает монарху, кабинету министров. Джон Локк, однако, привнес в политическую теорию нечто гораздо большее, чем просто мысль о необходимости “уравновесить власть правительства, вложив ее отдельные части в разные руки”.

Имея в виду не допускать узурпации кем-либо всей полноты государственной власти, предотвратить возможность деспотического использования этой власти, он наметил принципы связи и взаимодействия “отдельных ее частей”. Соответствующие типы публично-властной деятельности располагаются им в иерархическом порядке. Первое место отводиться власти законодательной как верховной (но не абсолютной) в стране. Иные власти должны подчиняться ей. Вместе с тем они вовсе не являются пассивными придатками законодательной власти и оказывают на нее (в частности власть исполнительная) довольно активное влияние.”[6]

С середины XVII века эту теорию начали активно пытаться воплощать на практике. К примеру, программном документе левеллеров “Народное соглашение” от 15 января 1649 года было записано, что в целях “правильной” организации народных представителей ни один член государственного совета, ни один казначей и сборщик публичных средств и т. п. не должен, пока состоит в должности, быть избираем, и если избрание состоялось, то оно признается недействительным. То же самое относится к практикующему юристу – если его избирают в народные представители или в государственный совет, “он признается не имеющим права заниматься судебной практикой, пока состоит в этих должностяхго избирают в народные представители или в государственный совет, состоялось, то оно признается недействительным.едств и т.венн”. В Акте об устранении 1701 года было зафиксировано аналогичное положение – “никакое лицо, которое занимает какую-либо платную должность или место, подчиненные королю, или получает пенсию от короны, не может состоять членом палаты общин”. Это положение было отменено для министерских должностей, актами 1705 и 1707 годов.[7] Английский парламент начинал становиться самой главной ветвью власти, правительство формально независимое, полностью контролировалось парламентом, или вернее его партией большинства.

Сложившиеся в XVIII столетия практика прочно связала статус члена правительства со статусом членства в парламенте. Формально монарх назначал премьер-министра “по своему усмотрению”, однако непременно из числа членов парламентской фракции большинства. "Отчуждение" короля от кабинета способствовало сосредоточению функций по руководству им в руках нового, появившегося в связи с этим должностного лица, - премьер-министра. Кабинет стал действовать от имени короля, но самостоятельно. В свою очередь это привело к утверждению принципа не ответственности монарха. Также в первой половине XVIII в. формируется принцип, по которому кабинет министров прибывает у власти только, пока он имеет поддержку большинства палаты общин. Вскоре стало очевидно, что нельзя управлять, если парламент и особенно палата общин, утверждающая бюджет, против политики правительства. Было сформулировано правило о том, что кабинет министров должен формировать парламент, а не король, и этот кабинет должен быть от партии большинства в парламенте, то есть сформирован на партийной основе.

Таким образом, к концу XVIIIв. парламент стал полновластным хозяином в стране. Конституционная монархия переросла в парламентскую, отличительной чертой которой является существование ответственного правительства. Такое правительство формируется из лидеров партии, получившей большинство в парламенте, и коллективно ответственно перед палатой общин. Изменение роли парламента диктует новые реформы. Назревает потребность в модернизации избирательной системы.

3. Избирательные реформы XIX века

Самая характерная особенность всех английских реформ - это постепенность. Реформа 1832 года, как и все английские реформы, не может быть названа радикальной, о чем свидетельствуют ее главные установления.

Избирательная реформа 1832 года отказалась от представительства корпорации и перешла к территориальному представительству населения. Депутатские места стали представляться в примерной зависимости от количества населения, проживающего в городах. “Акт о народном представительстве 1832 года” принятый английским парламентом содержал следующие пункты:

“I. Что всякое из местечек, перечисленных в списке под буквой “A” (всего 56), от и после окончания полномочий данного парламента прекращает посылать депутата или депутатов в парламент.

II. Местечкам, перечисленным в списке под буквой “B” (всего 30), - посылать только по одному депутату.

III. (Места, названные в списке под буквой “С” (всего 22), - составляют избирательные пункты для посылки двух депутатов в парламент).

IV. (Места, названные в списке под буквой “D” (всего 20), составляют избирательные пункты для посылки одного депутата в парламент).

V. (Четыре избирательных пункта включают соседние округа)”.[8]

Общее количество мест в Палате общин осталось прежним, но было сделано перераспределение: 56 так называемых «гнилых местечек» были полностью решены представительства, еще для 72 оно было сокращено и изменено. Некоторым значительным городам места в Палате общин были предоставлены заново в зависимости от количества жителей. Вводились новые избирательные цензы: достижения гражданского совершеннолетия, уплата налога для бедных. Был приведен в соответствие с финансовой деятельностью исходный имущественный ценз: правом избирать обладали впредь собственники земли или недвижимости в городах, приносящей доход не менее 10 фунтов в год (200 шиллингов).

По реформе 1832 года, городским избирателем делался тот, кто имел в собственности дом, приносящий не менее 10 фунтов стерлингов в год. Наниматель дома делался избирателем в том случае, если арендная плата достигала 10 фунтов стерлингов в год, то есть равнялась годовому доходу арендатора средней руки.

“XIX. Что всякое лицо мужского пола, достигшее совершеннолетия, не подлежащее поражению в правах и владеющее по закону или пол праву справедливости какой-либо землей или имением на началах копигольда, или иным любым держанием, кроме фригольда, пожизненно или сроком в два или несколько поколений, или в более пространных пределах, с чистым доходом не менее десяти фунтов в год, за вычетом всех рент и платежей, не относящихся или относящихся к соответствующему держанию, - будет иметь право голосовать при избрании найта или найтов графства в любой будущий парламент, выступая от графства, ридинга, местности, части графства, в которых будут соответственно будут расположены указанные земли и имения”.[9]

Впервые предоставлялось избирательное право и держателям земли-копигольдерам (арендаторам), но с более высоким имущественным цензом – в 50 фунтов. Таким образом, править Англией уполномочивался собственник. Число избирателей составило 376 тыс. человек (вместо прежних 247 тыс.) Правом голоса была наделена 1/32 часть населения (376 тысяч на 12 миллионов).

Реформа сделала необходимую борьбу за голоса избирателей, чем раньше пренебрегала. Обе партии – и тори и виги – быстро это поняли. Они отбросили свои прежние клички и обзавелись «приличными названиями». Тори сделались – «консерваторами», а виги – «либералами». Эти названия они взяли в Испании.

В итоге реформы количество избирателей возросло в полтора раза, но все равно значительная часть предпринимателей, служащих, интеллигенции, а также рабочего класса (ставшего заметной социальной страны после промышленного переворота) были лишены парламентского представительства и влияния на политику. Однако кто бы не побеждал, господство крупного землевладения и капитала было обеспечено. Избирательная реформа защищала в первую очередь интересы собственников. Но борьба за всеобщее избирательное право продолжалось, 376 тысяч не могли полноценно говорить за 12 миллионов. Социальные противоречия на этом не исчезали. Назревали новые перемены, новые реформы.

Более радикальной стала избирательная реформа 1867 года. На ее проведение значительное влияние оказало чартистское движение 1830-1840 годов. В программах и хартиях которого важное место занимало требование всеобщего мужского избирательного права. Реформа включала в себя две части: новое распределение мест в парламенте и избирательный ценз. Первое мало, что меняло. В отличие от реформы 1832 года часть, говорящая о правах на участия в выборах была прописана более детально.

В ходе реформы еще 38 местечек были лишены представительства и, напротив, увеличены квоты для крупных городов. В графствах вводились избирательные округа, которые пользовались правом на собственную квоту депутатских мест.

“17. От и после окончания полномочий настоящего парламента никакой город, имеющий население менее чем десять тысяч человек по переписи тысяча восемьсот шестьдесят первого года, из тех городов, которые перечислены в списке “А” (всего 38), приложенном к данному Акту, не будет посылать в парламент более чем одного депутата.

18. От и после окончания полномочий настоящего парламента города Манчестер, Ливерпуль, Бирмингем, и Лидс будут соответственно посылать по три депутата в парламент от каждого.”[10]

Существенное значение имело расширение ценза. За основу по-прежнему принимался «дом». На этот раз право голоса получали не только те, кто уплачивал 10 фунтов стерлингов арендной платы. Если дом был обложен налогом в пользу бедных (а таких домов было много), право голоса получали все те наниматели небольших квартир, которые его вносили.

Был снижен ценз до 5 фунтов для собственников и арендаторов земли. До 1867 года они уплачивали налог через домохозяина, и только он считался «налогоплательщиком». Сохранились цензы оседлости (проживания в течение года) и необходимость уплаты налога на бедных. По университетским округам избирательное право предоставлялось имеющим звания («master»).

“3. Всякий мужчина, начиная с тысяча восемьсот шестьдесят восьмого года, будет иметь право на регистрацию в качестве избирателя и после регистрации участвовать в выборах … если удовлетворяет следующим требованиям:

1)                являться совершеннолетним и не подлежит поражению в правах;

3)                был подвергнут в течение указанного срока как постоянный жилец занимаемого им помещения … обложению всеми сборами (если таковые имеются) в пользу бедных, причитающихся с соответствующего помещения…

4)                уплатил добросовестно на двадцатый день июля или до этого в том же году наравне с другими постоянными жильцами требуемую с него сумму в фунтах стерлингов по всем сборам на бедных, подлежащим уплате с указанного помещения …”[11]

Именно это положение, внесенное либералами и принятая правительством консерваторов, привела к тому, что избирательное право получили также наниматели небольших квартир, уплачивающие налог на бедных. Десятифунтового барьера для них уже не существовало, следствием чего стало значительное увеличение количества избирателей.

Избирательная реформа 1867 года коснулась и избирателей от графств. Как и с избирателями от городов круг избирателей так же значительно увеличивался, ряд ограничений были отменены или снижены.

“1) является совершеннолетним и не подлежит поражению в правах; владеет по закону или по праву справедливости какими-либо землями на началах фригольда, копигольда или иного держания пожизненно или сроком в два или несколько поколений, или в более пространных пределах, с чистым доходом не менее пяти фунтов в год... или имеет право в качестве… арендатора… на какие-либо земли или имения, представляющие собой фригольд или иное держание… с первоначально установленным сроком не менее чем в шестьдесят лет… и с чистым доходом не менее пяти фунтов в год…”[12]

Реформа возводила в этот ранг всякого, кто уплачивал налог, и тем самым расширяла круг избирателей. Количество избирателей в графствах выросло наполовину, в городах на 200%. В социальном отношении право представительства получили отныне не только земельные собственники. Новый миллион голосующих составился из ремесленников, мелкой буржуазии, квалифицированных рабочих.

В 1872 году в Англии вводится тайное голосование. В связи с утверждением принципа обязательного начального образования в стране сложилась система для перехода к системе тайной подачи голосов (бюллетенями), что, конечно же, в большей степени отвечало идее свободной демократии. Хотя применение бюллетеней и закрытость голосования одновременно открывали дорогу большим фальсификациям, пришедшим на место открытого давления на избирателей. Введение тайного голосования положительно повлияло на становление набиравших силу рабочих движений.

Третья избирательная реформа была проведена в 1884-1885 годах. Постепенно исчезали старые страхи перед массовым избирателем. Оказалось, что одно только расширение избирательного права при сохранении в руках правящих партий монополий на выдвижение кандидатов и на их протаскивание (для чего необходимы не малые деньги) не угрожает изменением состава парламента.

По реформе избирательное право распространялось в равной степени и на жителей графств и городов. Акт о народном представительстве 1884 года гласил следующее:

“Во всем Соединенном королевстве будет установлено единое избирательное право для домовладельцев и квартиронанимателей всех графств и городов.”[13]

Также 1884 году было сделано окончательное продвижение по пути признания всеобщего мужского избирательного права.

“5. Каждый мужчина, владеющий в графстве или городе… землей или помещением, приносящим ежегодный доход не менее 10 фунтов стерлингов, может быть зарегистрирован, голосовать на выборах в таком графстве или городе…

6. Избиратель, владеющий собственностью в городе, не может голосовать в графстве.”[14]

Право голосовать за депутатов было предоставлено всем собственникам земли или другой недвижимости (с доходом от них не менее 10 фунтов) и практически всем квартиронанимателям (сохраняющиеся ограничения касались возможностей служебной подчиненности или использования офисов под жилье). Уравнение в правах населения городов и графств довершилось совершенствованиями избирательной системы в 1885 году. Были сформированы избирательные округа с представительством строго пропорционально численности населения: типовой округ – от 15 до 65 тысяч жителей – посылал двух депутатов, большой – свыше 65 тысяч жителей – трех. Одновременно частично был ограничен принцип «двойного голосования»: избиратель, владеющий собственностью в городе не мог голосовать в графствах. Принцип сохранился только для университетов.

 Победившие на выборах депутаты от округа определялись теперь по мажоритарной системе: мандаты доставались кандидатам, набравшим относительное большинство голосов, хотя бы это большинство было далеко от большинства вообще избирателей и даже от числа участвующих в голосовании.

Существенным в новой реформе – помимо расширения избирательных прав в графствах – было введение избирательных округов. Каждый из них выбирал одного депутата. Победителем признавался кандидат набравший относительное большинство голосов. Парламент избирался на 7 лет. Новое увеличение количества мандатов получили промышленные города. Буржуазные депутаты составляют уже значительную массу членов палаты общин. Классовый компромисс дворянства и буржуазии сохранял силу. Однако преобладающее положение перешло к буржуазии.

Основными тенденциями развития избирательного права Англии в 19 веке было все большее увеличение количества лиц получающих избирательное право. Постепенно снижались различные цензы, все больше людей получали возможность влиять на политическую жизнь страны, что в определенной степени снижало классовую напряженность в обществе. Борьба за голоса избирателей способствовала возникновению новых идей, концепций развития государства. Неправильно принятые решения становились оружием для их противников в борьбе за голоса избирателей. Власть постепенно начинала становиться подконтрольной обществу, несла перед ним ответственность. Все это положительно повлияло на дальнейшее развитие Англии.

4. Становление двухпартийной системы

Термин “партия” сам по себе очень старый. В первоначальном и наиболее употребительном смысле он означал грубое политическое размежевание внутри общества, некоторую группу лиц, которые соперничали между собой по общественно важным делам. Частые конфликты и насильственные формы их разрешения, которые сопровождали такие размежевания, способствовали возникновению дурной славы и прозвищ для партийных группировок.

При Карле II сформировалось две политические группировки, которые позаимствовали свои названия из лексикона ирландских мятежников. Группа консервативно и жестко настроенных роялистов, выступающих в союзе с крупной земельной знатью, получила название “тори” (так ирландцы называли вымогателей), а группа противников королевского абсолютизма из числа землевладельцев, промышленников, торгово-финансовых кругов получила название “виги” (от слова “крылья”, в том числе крылья-фланги мятежного войска). Этим названием ирландцы характеризовали местных протестантов, так как сами были католиками. Размежевание сил на две крупные политические группировки, их устойчивое соперничество привели к созданию двухпартийной системы.

“Лидер английских социалистов Г. Ласки писал в конце 30-х годов XX столетия, что в Англии государство управлялось фактически одной партией с 1689 года. Эта партия просто разделилась на два крыла, но ссоры между ними всегда носили характер семейных раздоров и неизменно завершались компромиссами. Более проницательным выглядит суждение правоведа Лоуэлла, заметившего в работе 1912 года, что выражение “оппозиция его величества” является “величайшим вкладом XIX века в искусство управления, так как оно предполагает, что партия, отстраненная от власти, сохраняет полную лояльность по отношению к государственным институтами всегда готова снова прийти к власти, не нарушая политических традиций страны”.[15]

Во второй половине XIX века Нарастающее недовольство политикой правящих кругов и бедность рабочего класса приводило к тому, что полтора миллиона привилегированных рабочих ещё более дорожили своим обеспеченным положением. Эволюция экономики Англии делала неизбежной обострение борьбы двух тенденций в рабочем движении – революционной и оппортунистической.

В 1871 году рабочие получили право проводить стачки. В период кризиса 1885-1886 годов впервые за долгие десятилетия с массовых демонстраций безработных начинается активное движение самой низкооплачиваемой прослойки общества – пролетариата. Коней 1880-х – начало 1890-х были отмечены подъемом стачечного движения в Англии. Толпы людей, которые в течение долгих месяцев не могли найти применения своим силам, что было связано с утратой Англией торгово-промышленной монополии, стали собираться на окраинах Лондона, делиться своими горестями, слушать ораторов, в число которых входили социалистические агитаторы. Они пытались объяснить массам причины создавшегося положения, призвать их к активной борьбе. После того, как суд заставил выплатить тред-юнионов (рабочих союзов), компенсацию за одну из устроенных ими стачек, руководители тред-юнионов приняли решение начать борьбу за места в парламенте, чтобы оказывать влияние на законодательный процесс.

Для проведения рабочих депутатов в парламент страны руководство английских тред-юнионов создало в 1900 году Комитет рабочего представительства, преобразованный в 1906 году в лейбористскую партию.

Социалистическая ориентация партии была своеобразной: исходя из идей прообраза лейбористов – Фабричного общества, - любое расширение деятельности государства рассматривалось как путь к социализму. С 1918 года в уставе партии появился пункт о создании общественной собственности на средства производства. Уже в Хартии 1947 года фигурировала идея «построения государства всеобщего благоденствия». Практические установки партии подразумевали расширение национализации промышленности, усиленное налогообложение богатых (тогда как консерваторы, напротив выступали за укрепление свободного частного предпринимательства и сокращения разных видов социальной помощи государства). Лейбористская партия опиралась на более оформленную организацию. Ее устав (1950) подразумевал возможность коллективного и индивидуального постоянного членства. Коллективное членство, главным образом тред-юнионов, обеспечивало массовость партии (свыше 6,5 миллионов коллективных и до 0,3 миллиона индивидуальных членов к концу XX века).

После Первой мировой войны некоторое время политическая жизнь характеризовалась соперничеством трех партии: консерваторов, либералов и лейбористов. Но начиная с 1920-х годов значение политической альтернативы консерваторам в государстве перешло к Лейбористкой партии и возродилась традиционная двухпартийность.

Демократизация общественной жизни, перемены в социальной структуре Великобритании видоизменения облика Британской империи привели в Новейшее время к существенному видоизменению традиционной системы политических партий. Основой политической организации парламентских институтов осталась двухпартийная система, однако содержание междупартийного «противостояния» переменилось.

Консервативная партия (наследница исторических «тори») сохранила свое значение крупнейшей парии страны и находилась у власти в наиболее ответственные периоды истории государства. Особенный вклад в укрепление позиций партии внес У. Черчилль (1874-1965), возглавивший правительство в годы Второй мировой войны. К концу 20 века число членов партии приближалось к 2 миллионам человек. Регулярно около 40 % избирателей отдавали свои голоса на выборах, как в парламент, так и в органы местного самоуправления. Особенно длительное нахождение партии у власти в последние десятилетия XX века (1979-1997 годах) способствовало стабилизации британской экономики, повышению престижа страны на международной арене.

Вторая из исторических партий Великобритании – Либеральная – постепенно утратила свое значение альтернативы консерваторам. Итоговый политический «взлет» партии пришелся на начало века, когда некоторое время ее лидером был Д. Ллойд-Джордж, премьер-министр в 1916-1922 годах. В 1920-е годы из-за аморфности своей государственной и политической позиции партия постепенно утратила массовую поддержку населения на выборах, и к концу века перешла в разряд малозначимых политических движений. Часть ее членов образовали вместе с отклонившимися социал-демократами Социал-Либеральную партию (1988), выступившую с программой парламентских реформ и усиления гарантий гражданских свобод.

Основополагающим мотивом деятельности обеих из доминирующих партий неизменно была полная поддержка наличных государственных институтов, то есть это были полностью конституционные партии, которые вели борьбу за преобладание в парламенте и право организации правительства. Поэтому одним из поворотных моментов в функционировании двухпартийной системы стало закрепление официального статуса за оппозицией (какая бы партия в ней не находилась). С начала XX века «оппозиция его величества» неизменно привлекалась к согласованию с партией власти некоторых ключевых вопросов политики, ее участие было обязательным при обсуждении бюджета, в каждую сессию предусматривалось 29 дней для вопросов, обсуждаемых в интересах оппозиционной партии.

В 30-х годах XX века оппозиция полностью приобрела государственный характер: по Закону о министрах короны 1937 года учреждалась оплачиваемая должность лидера оппозиции, с 1964 года на жаловании находятся и партийные парламентские «кнуты» оппозиции. Конституционным обычаем закрепилось образование параллельного официальному «теневого» правительственного кабинета из членов оппозиционной партии (в составе лидера партии, его заместителя, парламентского «кнутартии (в составе лидера партии, его заместителя, парламентского "альному теневого правительства официального статуса за оппозици», 12 «министров»), который обязательно находился в курсе важнейших государственных дел страны.

Главным плюсом двухпартийной системы является возможность выбора. Постоянное соперничество партий дает положительные тенденции для развития страны. Кроме этого постоянность политических партий в Англии, в отличие от стран с огромным количеством реально соперничающих за власть политических партий (например, в России), создает реальную ответственность партий перед своими избирателями. Партии поочередно сменяют друг друга у власти, создавая преемственность, которая приносит политическую стабильность. Но опасность двухпартийной системы заключается в том, что партии могут быть разными только на словах, а не на деле, тогда такая система ничем не будет отличаться от однопартийной, которая зачастую приводит в тупик.

Заключение

В результате перемен, вызванных законодательными и политическими новациями двух революций XVII века, в Англии оформилась – парламентская конституционная монархия. Сформировавшаяся буржуазия перехватила инициативу управления страной у феодальной аристократии, поставила Англию на путь прогрессивного развития. Проводившиеся в интересах буржуазии государственные реформы по ограничению власти монархии, привели к положительным результатам для всего английского народа. В стране стало складываться гражданское общество. Власть постепенно начинала становиться подконтрольной обществу, и несла перед ним ответственность, что снизило социальные противоречия.

Английская революция, ее идеи республиканского устройства, народоправия, равенства всех перед законом, оказали сильное влияние на историю других европейских государств.

Список использованной литературы:

1)                Графский В.Г. Всеобщая история права и государства: учеб. для вузов/ В.Г. Графский. –М.: Издательство НОРМА, 2000.-744 с.

2)                История государства и права зарубежных стран: Учеб. для вузов: В 2 ч. Ч. 2/ Под общ. ред. д. ю. н., проф. О. А. Жидкова и д. ю. н., проф. Н. А. Крашенинниковой. – Изд. 2-е, стер. – М.: Издательство Норма, 2002. – 720 с.

3)                История политических и правовых учений: Учебник для вузов / под общ. ред. д. ю н. В.С. Нерсесянца. – Изд. 2-е, -М.Норма-Инфра. М, 1999.-736с.

4)                История средних веков: Хрестоматия. Ч. I. Пособие для учителей/Сост. В.Е. Степанова, А.Я. Шевеленко.- Изд. 2-е, перераб.-М.:Просвешщение, 1980.- 303 с.

5)                Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. – 221 с.

6)                Новая история: часть вторая. Под редакцией Овчаренко. М., 1976.

7)                Сборник документов по всеобщей истории государства и права/сос. К. Е. Ливанцев. -Л.1977. с 176

8)                Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/Под ред. З.М. Черниловского.-М.: Юрид. лит., 1984. – 472с.

9)                Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права/З.М. Черниловский.– М., Юристъ, 1995, - 576 с.

[1] Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. стр. 142-143

[2] История средних веков: Хрестоматия. Ч. I. Пособие для учителей/Сост. В.Е. Степанова, А.Я. Шевеленко.- Изд. 2-е, перераб.-М.:Просвешщение, 1980. стр. – 284.

[3] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/Под ред. З. М. Черниловского.-М.: Юрид. лит., 1984. стр. 165-166.

[4] Сборник документов по всеобщей истории государства и права/сос. К. Е. Ливанцев.-Л.1977. стр. 53-54.

[5] Черниловский 3. М. Всеобщая история государства и права. -М , 1993. cтр. – 256.

[6] История политических и правовых учений: Учебник для вузов. Изд.2-е. под общ. Ред. В.С. Нерсесянца.-М.Норма-Инфра.М, 1999.-стр. 274.

[7] Графский В.Г. Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов.-М.:Изд. Норма, 200.- стр. – 419.

[8] Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. стр. 145. 

[9] Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. стр. 146-147.

[10] Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. стр. 153. 

[11] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/Под ред. З. М. Черниловского.-М.: Юрид. лит., 1984. стр. 170-171. 

[12] Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII-XIX в.в./Под ред. П.Н. Галанзы.-М.: Гос. изд. юридической литературы, 1957. стр. 152-153. 

[13] Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/Под ред. З. М. Черниловского.-М.: Юрид. лит., 1984. стр. 172.

[14]Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/Под ред. З. М. Черниловского.-М.: Юрид. лит., 1984. стр. 173.

[15] Графский В.Г. Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов.-М.:Изд. Норма, 200.- стр. 421.