История России: историография, источники
История России: историография, источники
ВСЕРОССИЙСКИЙ ЗАОЧНЫЙ ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ
ИНСТИТУТ
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
По дисциплине «Отечественная история»
на тему «История России: историография, источники»
Москва – 2009
План
1. Историография
2. Источники по истории России
1. Историография
Зачатки историографии возникли в России вместе с образованием Московского централизованного государства и обусловливались его политическими потребностями. Исторические сказания и летописи тогда впервые начали сверять и сводить воедино. В 1512 г. было составлено первое обозрение всемирной истории. Единая общая идея связала «Степенную книгу», которая передавала в «постепенном» порядке деятельность русских князей и митрополитов. Ее составили на основе древних летописей митрополиты Макарий и Афанасий при Иване Грозном. Образец нового подхода в понимании истории — Никоновская летопись, в ее основание легли не только все прежние летописи, но и множество сведений, заимствованных из греческих хронографов. В 1674 г. в Киеве был издан первый учебник по русской истории — «Синопсис» Иннокентия Гизеля. Петр I понимал значение истории для государства Российского и поручил ее составление членам Петербургской Академии наук.
Это были ученые-немцы Г.З. Байер, Г.Ф. Миллер и А.Л. Шлёцер. В середине ХVIII в. они разработали норманнскую теорию происхождения Древнерусского государства, утверждали мысль о неспособности русского народа к самостоятельному историческому творчеству. Вместе с тем они внесли неоценимый вклад в изучение русской истории. С 1732 по 1766 г. в России издавался многотомный сборник материалов по русской истории «Sammlung russische Geschichte» на немецком языке. Первым его редактором стал Г.Ф. Миллер — активный собиратель материалов по русской истории, которые составили знаменитые Миллеровские портфели. А.Л. Шлёцер явился основоположником научной критики источников в России. Суть ее сводилась к сличению различных списков летописи с целью выявления первоначального текста, свободного от искажений.
В противовес норманистам первый русский ученый-академик М.В. Ломоносов в труде «Древняя Российская история» отстаивал идею самобытности русского народа и государственности. Первый обобщающий обзор русской истории до смутной эпохи XVII в. принадлежал В.Н. Татищеву. Он пользовался источниками, которые теперь уже утрачены. Его пятитомный труд «История Российская», издание которого началось только после смерти автора в 1768 г., представляет собой подробный сборник летописных данных, изложенных в хронологическом порядке. Само историческое развитие он объяснял не столько деятельностью исторических личностей, сколько совершенствованием человеческого разума.
Первая популяризаторская книга по русской истории принадлежала перу Екатерины II — «Записки касательно Русской истории». В них изложение событий доведено до ХIII в. В центре внимания автора семитомной «Истории Российской» М.М. Щербатова была история взаимоотношений самодержавия и дворянства. И хотя в исторических сведениях он зачастую не успевал тщательно разбираться, но собрал интереснейшие приложения, особенно дипломатические документы ХVI—ХVII вв. Исторические труды другого талантливого историка ХVIII в. И.Н. Болтина были созданы в полемике с клеветническим сочинением о России француза Леклерка и взглядами М.М. Щербатова. Процесс исторического развития он ставил в прямую зависимость от изменения нравов и определял климатом и географической средой. Болтин стремился выявить общие черты в развитии разных стран. Он впервые выдвинул положение, что удельный порядок на Руси не отличался от западноевропейского феодализма.
Лидера просветительского направления в дворянской историографии ХVIII в. Н.И. Новикова в истории интересовала нравственная сторона, мотивы поступков людей. Самым его замечательным деянием на поприще истории было издание в 1788—1791 годах 20-томного сборника исторических документов и исследований под названием «Древняя Российская Вивлиофика». Таким образом, наряду с попытками дать обзор русской истории в ХVIII в. зародилось и стремление подготовить источниковую базу для написания такой истории. Наконец, в ХVIII в. зародилось и революционное течение русской исторической мысли, связанное с историческими изысканиями А.Н. Радищева. Он первым среди отечественных мыслителей связал проблему уничтожения крепостничества с задачей устранения самодержавия революционным путем. Он придавал огромное значение роли народных масс в истории. К числу великих деятелей истории он относил не венценосцев, а тех, кто способствовал прогрессу общества, а также народных вождей.
Первое двадцатилетие XIX в. прошло под знаком «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина. Его фундаментальный 12-томный труд, издававшийся в 1816—1829 годы, представлял собой первый цельный взгляд на историческое прошлое страны. Это единство задавалось изучением главнейшего, с точки зрения Карамзина, процесса — создания национального государственного могущества России. Внутри него он выделил три периода: древний (до Ивана III), средний (до Петра I) и новый (до начала XIX в.). Художественно-историческая картина Карамзина довлела над русской исторической мыслью в силу своей цельности, хотя и подвергалась заслуженной критике. Так, журналист Н.А. Полевой упрекал Карамзина за невнимание к истории русского народа и создал свой труд «История русского народа», альтернативный карамзинской цельной схеме исторического процесса. Однако он пробовал чисто механически накладывать выводы и термины историков Запада на русскую действительность. Для новой общей точки зрения на российскую историю, по словам петербургского профессора Н.Г. Устрялова, написавшего в 1836 г. «Рассуждение о системе прагматической русской истории», еще не наступило время.
Цельное научное историческое мировоззрение сложилось в России в 40-е годы XIX в. Этому способствовало, во-первых, появление строгих исторических изысканий на базе оформления первой школы ученых-архивариусов во главе с директором Московского архива Коллегии иностранных дел Н.Н. Бантыш-Каменским. Наследники Миллера привели архивный материал в идеальный порядок и на основании него создали целый ряд серьезных научных исследований. Во-вторых, в русском обществе получили распространение взгляды на историю Шеллинга и Гегеля. Они заставили отечественных мыслителей искать ту абсолютную идею, которая определяет место и назначение русского народа в мировом историческом процессе.
Одним из первых, кто взял на себя труд исторически обосновать особый путь развития России, отличный от пройденного Западом, был историк и публицист М.П. Погодин. Особый путь России он связывал с призванием варягов, мирным началом русской государственности, который противопоставил германскому фактору завоеваний галло-римлян. Основу же этого русского пути, свободного от классовой борьбы и революций, составляют «единение царя с народом», развитие общины и патриархальные отношения между крестьянами и помещиками. Близкой, хотя и не совпадавшей вполне с теорией М.П. Погодина, была сформировавшаяся в 1839—1845 годы славянофильская концепция исторического процесса. Их связывал тезис о самобытности исторической судьбы России как условия избавления ее от социальных революций. Славянофилов привлекала не столько политическая история, сколько этнография славянства, историю которого они мыслили на основе противопоставления западноевропейскому миру. По их мнению, самобытная русская жизнь достигла своего расцвета в эпоху Московского государства, а Петр I повернул это правильное течение в ложное русло иностранных заимствований. В целом же исторические размышления славянофилов были более философскими и публицистическими, нежели научными. Наиболее серьезные работы по истории западных и южных славян в русле славянофильских идей были написаны О.М. Бодянским и А.Ф. Гильфердингом.
В среде оппозиционного славянофильству западнического направления общественной и исторической мысли господствовало убеждение в том, что Россия должна пройти по западноевропейскому пути развития как наиболее прогрессивному. Западники выступали с критикой крепостных порядков, ратовали за рост промышленности, транспорта, торговли. К их числу принадлежали ученые-историки Т.И. Грановский, С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин и Б.Н. Чичерин. Вместе с западниками выступали и революционеры-демократы — В.Г. Белинский, А.И. Герцен и Н.П. Огарев. Правда, в отличие от западников-либералов они выступали против идеализации буржуазных порядков и признавали необходимость утверждения социализма революционным путем. Следующее поколение революционных демократов-шестидесятников в лице прежде всего Н.Г. Чернышевского развили взгляд на революцию как главный двигатель прогресса в истории. При этом Чернышевский ближе других подошел к пониманию роли материальных интересов как основы общественных антагонизмов.
Новый цельный взгляд на историю после Н.М. Карамзина разработал профессор Московского университета С.М. Соловьев, который с 1851 до 1879 г. издавал 29-томную «Историю России с древнейших времен». Первоначально его воззрения на русскую историю назывались «теорией родового быта», а впоследствии после оформления школы последователей Соловьева она получила имя историко-юридической или государственной школы. Находясь под сильным влиянием германской исторической школы, русские государственники видели главный стержень русской истории в естественной смене одних законов общежития другими. Всю историю они представили в виде последовательного органически стройного перехода от родового быта к семейному, а потом к государственному, который окончательно оформляется реформами Петра Великого. Взгляды С.М. Соловьева были поддержаны К.Д. Кавелиным. Смену стадий истории он изображал схемой: «Род и общее владение, семья и вотчина или отдельная собственность, лицо и государство».
Резонанс, произведенный трудами Соловьева и Кавелина, заставил каждого историка определить свои позиции относительно новой исторической концепции. В славянофильском духе ее пытались пересмотреть К.С. Аксаков, В.Н. Леонтович, И.Д. Беляев, которые на заре русской истории увидели не родовой быт, а общинные отношения. Б.Н. Чичерин доказал, что первая форма русского общежития исторически была построена не на кровных связях, а на началах гражданского права. В.И. Сергеевич разделил всю историю общественного быта на два периода: первый — с преобладанием личного начала над государственным, а второй — с преобладанием государственного интереса над частной волей. В.О. Ключевский в своих трудах «Боярская дума Древней Руси» и «Курс русской истории» показал, что уже в киевский период преобладала аристократия богатых, представители которой сидели в княжеской думе. Так постепенно стройная система государственников была пересмотрена. Однако взамен ее не было создано стройной исторической концепции. Историко-экономическая точка зрения В.О. Ключевского не была распространена на весь ход русской истории, хотя она могла бы придать исторической мысли не достававшую ей цельность.
На исходе XIX в. в России отсутствовала единая господствующая в историографии доктрина. Наступила пора исторических исследований. Попытку приложить к изучению истории методы естественных наук предпринял А.П. Щапов, автор трудов по истории раскола, старообрядчества, земских соборов XVII в., общин, Сибири. Интерес к теории истории продемонстрировало сочинение А.С. Лаппо-Данилевского «Методология истории». Н.П. Павлов-Сильванский в труде «Феодализм в Древней Руси» доказал наличие в русской истории феодального периода, однотипного с западноевропейским феодализмом. Историю народнохозяйственной жизни разрабатывала школа учеников В.О. Ключевского и он сам. Н.И. Костомаров, автор интересных политических биографий выдающихся деятелей истории России, попытался создать историческую этнографию и с этнографической точки зрения рассмотреть древнейшую историю Руси. Исторические исследования о русском городе оставил Л.А. Кизеветтер. Труды по русскому летописанию А.А. Шахматова стали классическими. Знаток русских летописей А.Е. Пресняков создал труды по истории древнерусского государства и права, землевладения на русском Севере, политической истории XIX в. Систематический курс русской истории был издан С.Ф. Платоновым. Перу П.Н. Милюкова принадлежит сочинение по истории русской культуры.
Во второй половине 70-х годов XIX в. свой путь в науке начало новое поколение русских историков по всеобщей истории — Н.И. Кареев, И.В. Лучицкий, М.М. Ковалевский, П.Г. Виноградов. Все они выступали с позитивистских позиций, рассматривая историю как продукт действия разнообразных факторов. Находясь одновременно под влиянием марксизма, первенствующую роль они при этом отводили экономическому фактору. Так в русской историографии всемирной истории сложилось социально-экономическое направление. Каждую крупную проблему они изучали в свете общих закономерностей исторического процесса, а каждый исторический период — как неотъемлемое звено в общей истории человечества. Всеобщую историю рассматривали прежде всего с точки зрения того, какие уроки она может преподнести русскому обществу, какие дать предостережения. Е.В. Тарле, наиболее глубоко испытавший влияние марксизма, одним из первых в русской историографии занялся проблемами рабочего движения на материалах Французской революции.
Не обошла стороной русских историков и методологическая дискуссия начала XX в. Первую попытку преодоления позитивизма совершил профессор Московского университета Р.Ю. Виппер. Обратившись к проблеме взаимоотношений историка и объекта исторического познания, он пришел к выводу, отрицавшему саму возможность объективного знания в истории. Кризисные явления в либеральной историографии России начала XX в. привели к радикальному пересмотру идеи социального прогресса, объявлению ее ненаучной. Понятие прогресса не может быть научным, утверждали они, поскольку невозможно установить его критерии. Поэтому предметом истории может выступать только развитие неповторяющегося, происходящего один раз.
Становление марксистской мысли в истории связано с трудами Г.В. Плеханова и В.И. Ленина. В 1883—1903 годах Плеханов опубликовал целую серию работ, содержавших марксистскую разработку проблем общественного развития и исторического познания: «Очерки по истории материализма», «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», «О материалистическом понимании истории», «К вопросу о роли личности в истории» и др. Плеханов выдвинул положение о трех уровнях причинности в истории: 1) общие причины коренятся в развитии производительных сил общества; 2) особенные причины представляют собой ту историческую обстановку, в которой совершается развитие производительных сил у разных народов; 3) единичные причины обусловлены личными качествами людей, а также случайностями, благодаря которым исторические события получают свои отличительные черты. В качестве важнейшего он выдвигал вопрос о роли личности в истории, считая, что будущее принадлежит той исторической школе, которая даст наилучшее его решение. Он одним из первых стал разрабатывать проблемы социальной психологии, одновременно отвергая распространенный в его дни взгляд, объяснявший историю исключительно психологией общества.
Развитие В.И. Лениным материалистического понимания истории было обусловлено разработкой им принципов теории познания, свободных от субъективизма и агностицизма. В противовес субъективистским воззрениям на историю он делал упор на обусловленности людских деяний определенного типа организации общества: «Действия “живых личностей” в пределах каждой такой общественно-экономической формации, действия, бесконечно разнообразные и, казалось, не поддающиеся никакой систематизации, были обобщены и сведены к действиям групп личностей, различавшихся между собой по роли, которую они играли в системе производственных отношений... и, следовательно, по условиям их жизненной обстановки, по тем интересам, которые определялись этой обстановкой».
Защищая и развивая марксистский подход к истории, В.И. Ленин считал его исчерпывающим в силу того, что он в полной мере учитывает объективно существующие общественные противоречия, выясняет, какая формация дает содержание определенному историческому процессу, какой класс определяет его необходимость, и включает в себя партийность, «обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы». Этот подход способен определить мотивы масс людей, объяснить, «чем вызываются столкновения противоречивых идей и стремлений, какова совокупность всех этих столкновений всей массы человеческих обществ». Таким образом, он открывает «путь к научному изучению истории как единого, закономерного во всей своей громадной разносторонности и противоречивости, процесса».
В.И. Ленин внес свой вклад в разработку сферы субъективного фактора исторического процесса: идеологическая борьба, деятельность политических партий, массовые действия. Поскольку действие законов в истории всегда опосредовано взаимоотношениями классов, партий и других социальных сил и движений, постольку оно может в зависимости от расстановки этих сил принимать разные формы и приводить к неодинаковым результатам. Например, революционная ситуация не всегда перерастает в революцию, но лишь тогда, когда сопровождается способностью «революционного класса на революционные массовые действия, достаточно сильные, чтобы сломить (или надломить) старое правительство». При этом В.И. Ленин отчетливо осознавал, что руководящие положения теории по-разному должны применяться к различным странам в зависимости от их национальной специфики. Подойти к явлению исторически для Ленина означало не только раскрыть этапы его эволюции, но и тенденцию будущего развития. Периодизацию истории человеческого общества он выстраивал в зависимости от того, какой класс стоит в центре той или иной исторической эпохи. Рубежными же поворотами признавал Великую французскую революцию, Парижскую Коммуну 1871 г. и первую Социалистическую Советскую Республику. Ленин создал стройную теорию социалистической революции, империализма, учение о войнах, о национальных движениях в современных условиях. Как политический практик он свои действия соотносил со знанием прошлого, никогда не покидая позиции историзма.
В советскую эпоху на первое место в истории выдвинулись проблемы социально-экономического развития, классовой борьбы и революции. Прошлое стало рассматриваться как неуклонный объективный процесс развития народов страны по пути освобождения от всех форм гнета. Делом государственной значимости были признаны накопление и публикация исторических источников. В 1918 г. был создан Единый государственный архивный фонд (в 30-е годы — Государственный архивный фонд СССР). В годы советской власти возникла сеть научно-исследовательских институтов, периодики, архивов, музеев, библиотек. На рубеже 20—30-х годов историческая наука перешла к плановым началам организации и проведения исследований. На смену ученому-одиночке дореволюционной поры пришли научные коллективы, сплоченные единством методологии и исторической концепции. Ведущей формой исторических трудов стали авторские монографии и фундаментальные обобщающие коллективные труды.
Советскую историческую науку отличал многонациональный характер, что нашло отражение как в содержании, так и формах организации. История Отечества начала мыслиться как история народов СССР. Ее основополагающими устоями стали марксистско-ленинские принципы партийности, историзма, диалектики развития всей совокупности общественно-исторических явлений, представление о решающей роли народных масс в истории. На материалистической основе применялись такие сложные исторические методы, как сравнительно-исторический анализ, системный анализ, структурно-количественные методы, моделирование исторического процесса. Впервые история превратилась в мощное средство идеологического воздействия на общество. Важное место в советской исторической науке заняла идейная борьба с буржуазными и оппортунистическими концепциями истории. Проводилась широкая массовая пропаганда исторических знаний.
В первый период развития советской исторической науки в ней крепло и утверждалось марксистско-ленинское направление, складывалась сеть научных учреждений и центров подготовки специалистов, формировалась исследовательская проблематика в напряженных дискуссиях. Вышел в свет первый марксистский труд по истории России — книга М.Н. Покровского «Русская история в самом сжатом очерке». Автор положил в ее основу лекции, прочитанные им в Коммунистическом университете в 1919 г., и построил в целом по схеме своего дооктябрьского труда «Русская история с древнейших времен». Находясь под влиянием В.О. Ключевского, он преувеличил значение торгового капитала в русской истории ХVI — начала XX в., представив историю страны с точки зрения эволюции ее экономики и развития классовой борьбы. Позже автор внес многочисленные поправки под влиянием критики, поставив торговый капитал на «свое исторически законное место».
Предметом острых дискуссий под влиянием труда Покровского стали вопросы: 1) о «торговом капитализме» как особой социально-экономической формации; 2) о полуколониальном положении России в начале XX в.; 3) о двойственном характере Октябрьской революции. Дискуссию об общественно-экономических формациях открыла книга С.М. Дубровского «К вопросу о сущности “азиатского” способа производства, феодализма, крепостничества и торгового капитала» (1929 г.). В итоге дискуссии историки пришли к мнению, что торговый и ростовщический капиталы не создают особого способа производства и поэтому не могут быть выделены в особую формацию. Также неверно считать «азиатский» способ производства, упоминавшийся в трудах К. Маркса, как особый, отличный от рабовладения и феодализма. Отвергнуто было мнение о том, что феодализм и крепостничество представляют собой самостоятельные формации. Крепостничество стали рассматривать как разновидность феодализма.
Другая острая дискуссия разразилась вокруг вопроса о характере системы русского финансового капитализма. Н.Н. Ванага, С.Л. Ронин, Л.Н. Крицман утверждали, что в России налицо было лишь «расширение сферы эксплуатации иностранного финансового капитала», т.е. считали Россию страной, находившейся в полуколониальной зависимости от западного империализма. Эта «денационализаторская» концепция встретила серьезное возражение со стороны А.Л. Сидорова, И.Ф. Гиндина, Е.Л. Грановского, Г.Ц. Циперовича. Они доказали, что приток иностранных капиталов в Россию накануне Первой мировой войны оказался не единственной причиной образования финансового капитала, а особенностью его развития в России.
К началу 30-х годов была окончательно преодолена концепция о двойственном характере Октябрьской революции. Ее отстаивал Л.Н. Крицман в книге «Героический период Великой русской революции» (1925 г.). Он характеризовал ее как совпадение антикапиталистической и антифеодальной революции и преувеличивал роль войны в ее назревании. Эта оценка попала даже в официальное 4-томное издание «История ВКП(б)» (1930 г.). С начала 30-х годов в советской историографии окончательно утвердилось понимание соотношения социалистических свершений революции и решавшихся ею попутно буржуазно-демократических задач. М.И. Кубанин и А.В. Шестаков начали изучение аграрных преобразований Октября.
На этой стадии развития советская историческая наука выработала единую периодизацию всемирной и отечественной истории и создала на марксистско-ленинской основе обобщенную картину исторического процесса. Во многом были преодолены схематизм исторического мышления предшествующего периода и вульгаризаторские подходы к пониманию прошлого. Все это нашло отражение в учебниках: «Краткий курс истории СССР» для начальной школы под редакцией А.В. Шестакова (1937 г.); «Учебник по истории СССР» для средней школы под редакцией К.В. Базилевича (1938 г.); «Краткий курс истории ВКП(б) (1938 г.); «История СССР с древнейших времен до конца ХVIII в.» под редакцией В.И. Лебедева (1939 г.), «Россия в XIX в.» под редакцией М.В. Нечкиной (1939 г.); М.Н. Тихомиров «Источниковедение истории СССР. С древнейших времен до конца ХVIII в.» (1940 г.); С.А. Никитин «Источниковедение истории СССР XIX в.» (1940 г.); Н.Л. Рубинштейн «Русская историография» (1941 г.). В конце 40-х — 50-е годы все эти учебники были вновь переизданы, при этом в вузовских были реализованы многие выводы дискуссий о периодизации истории СССР, поставлены новые проблемы: о генезисе феодализма у некоторых народов СССР, о времени возникновения капиталистического уклада и начале разложения феодально-крепостнического строя, о второй революционной ситуации 1879—1881 годов. В 1957 г. вышел в свет вузовский учебник по истории СССР эпохи социализма — первый сводный труд подобного рода.
Новым заметным явлением в истории стали коллективные обобщающие труды. В конце 30-х годов был разработан план многотомной «Истории СССР», работу над которой прервала война. С 1941 г. издавался многотомник «История дипломатии» — первый исторический труд, удостоенный Государственной премии СССР. Вплоть до 1938 г. выходили сборники исторических очерков в рамках издания «История фабрик и заводов», предпринятого по инициативе А.М. Горького. В ноябре 1941 г. в Москве была организована комиссия по созданию «Летописи Отечественной войны» в составе Г.Ф. Александрова, И.И. Минца, Е.М. Ярославского и др. В 1942 г. вышли в свет двухтомная «История гражданской войны в СССР», а на исходе войны два новых тома «Истории дипломатии». В 1953—1958 годах Институт истории материальной культуры и Институт истории АН СССР издали 9-томник «Очерков истории СССР». С 1955 г. Комиссия по истории исторической науки приступила к изданию «Очерков истории исторической науки». Тогда же начала издаваться многотомная «Всемирная история». Появились многотомники «История Москвы» и «История Ленинграда». К концу 50-х годов вышли в свет сводные многотомные труды по истории практически всех союзных республик.
Разработка общей концепции истории СССР вызвала во второй половине 40-х — 50-е годы ряд дискуссий, крупнейшей из которых явилась дискуссия 1949—1951 годов о периодизации феодальной и капиталистической формаций, проходившая на страницах журнала «Вопросы истории». Проводились дискуссии и по более частным вопросам: о складывании централизованного Русского государства (1946 г.), о значении присоединения нерусских народов к России (1951—1952 гг.), об особенностях крестьянских войн (1954—1956 гг.). Итоги непрекращавшейся с конца 40-х годов дискуссии вокруг проблем смены феодальной формации капиталистической в 1954 г. подвела М.В. Нечкина в докладе о «восходящей» и «нисходящей» стадиях феодализма. «Восходящей» она назвала эпоху, когда производственные отношения соответствуют производительным силам, а «нисходящей» — когда выявляется несоответствие между ними. Особое внимание она уделила вопросу состояния «недр» старой формации, внутри которой зарождались элементы новых отношений. В России «нисходящая» стадия феодализма началась в ХVII в., когда появились первые мануфактуры.
Второй этап развития советской исторической науки характеризуется появлением крупных монографий, посвященных практически всем эпохам российской истории. В 1939 г. третьим изданием вышла книга Б.Д. Грекова «Киевская Русь». Автор пришел к выводу, принятому в дальнейшем советской историографией, о переходе восточных славян от первобытнообщинного непосредственно к феодальному строю. В 1938 г. Е.В. Тарле опубликовал монографию «Нашествие Наполеона на Россию». В годы войны основной темой исторических исследований стала военно-патриотическая тематика. Были изданы «Золотая Орда и ее падение» Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовича, двухтомная монография Е.В. Тарле «Крымская война» и др. Особое внимание историков привлекали личности Ивана Грозного (Р.Ю. Виппер, С.В. Бахрушин, И.И. Смирнов) и Петра Великого (Б.Б. Кафенгауз, В.В. Мавродин, Б.И. Сыромятников). Изучение истории советского общества велось исключительно по двум направлениям — история Гражданской и Великой Отечественной войн и история внешней политики.
В первые послевоенные годы появились фундаментальные классические исследования по периоду феодализма: «Крестьяне на Руси» Б.Д. Грекова, «Древнерусские города» М.Н. Тихомирова, «Ремесло Древней Руси» Б.А. Рыбакова, «Русские феодальные архивы» Л.В. Черепнина, «Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева» Н.М. Дружинина, «Общественно-политический строй и право Киевского государства» С.В. Юшкова, «Восстание Болотникова» И.И. Смирнова. Исследование крестьянской реформы 1861 г. было связано главным образом с работами П.А. Зайончковского. К истории формирования городского населения и городских сословий обратился П.Г. Рындзюнский. В послевоенное время появились первые обобщающие очерки социально-экономического развития страны в XIX в. В «Истории народного хозяйства» П.И. Лященко и «Экономическом развитии России в ХIХ—ХХ вв.» П.А. Хромова были подведены итоги работы, проделанной историками и экономистами в 30—40-е годы. Успешно изучалась история крупной промышленности России эпохи империализма, банковских и промышленных монополий (П.А. Хромов, П.В. Волобуев и др.). В 1955 г. М.В. Нечкина опубликовала двухтомный обобщающий труд «Движение декабристов». Появился большой комплекс работ по истории русско-японской войны 1904—1905 годов и русской политики на Дальнем Востоке (А.Л. Сидоров, А.И. Сорокин, А.Л. Нарочницкий и др.).
Изучение истории советского общества велось по следующим основным направлениям: 1) история Октябрьской революции 2) история Гражданской войны 3) проблемы истории новой экономической политики (Э.Б. Генкина); 4) история создания и развития социалистической промышленности 5) история советского крестьянства и колхозного строительства 6) история советской культуры 7) история Великой Отечественной войны 8) история послевоенного периода.
Особенностью третьего этапа развития советской исторической науки стало: укрепление международных связей советских историков, что ярко продемонстрировали международные исторические конгрессы (XI—XV) 60—70-х годов; интерес отечественных историков к новейшим методам изучения прошлого, в том числе количественным; окончательное утверждение периодизации досоветского этапа развития, деление его 1861 годом (стадия феодально-крепостнической России — IX—XVIII вв., период кризиса феодально-крепостнических отношений, становления, развития и крушения капиталистической формации — XIX — начало ХХ в.); преобладающая разработка истории советского общества (с начала 60-х годов). Развитию исследований в области отечественной истории способствовало выделение в 1969 г. из состава Института истории АН СССР двух специализированных институтов — истории СССР и всеобщей истории. Продолжалось в эти годы издание фундаментальных многотомных трудов: «История КПСС», «История СССР с древнейших времен до наших дней», «Всемирная история», «История рабочего класса СССР», «История крестьянства СССР с древнейших времен до наших дней», «История Второй мировой войны». Была выпущена в свет 16-томная «Советская историческая энциклопедия». Важнейшими историческими журналами оставались «Вопросы истории» и «История СССР». Большое развитие получили специальные исторические дисциплины. Регулярно выходили сборники: «История и историки. Историографический ежегодник», «Археографический ежегодник», «Вспомогательные исторические дисциплины».
Среди проблематики досоветского периода выделялись такие традиционные направления, как:
1) формирование и развитие феодальных отношений и Древнерусского государства (Б.А. Рыбаков, В.Л. Янин, С.О. Шмидт, И.Я. Фроянов, А.А. Зимин, В.В. Мавродин, Я.Н. Щапов, Л.В. Черепнин, В.Т. Пашуто, А.П. Новосельцев);
2) образование и развитие единого Российского государства в ХIV—ХVI вв. (А.Д. Горский, Г.Е. Кочин, А.М. Сахаров, Р.Г. Скрынников, И.И. Смирнов, Н.И. Павленко);
3) проблемы социально-экономических отношений и развития крепостничества в ХVI—ХVIII вв. (Н.А. Горская, В.А. Александров, В.К. Яцунский, В.И. Буранов);
4) дореформенная деревня, крестьянская реформа 1861 г. и пореформенная деревня (И.Д. Ковальченко, Л.В. Милов, П.Г. Рындзюнский, Н.М. Дружинин);
5) классовая борьба крестьянства в XIX в. (Б.Г. Литвак, И.И. Игнатович, А.И. Клибанов);
6) промышленное развитие в XIX в. (П.А. Хромов, Ю.А. Рыбаков, Е.И. Соловьева, М.К. Рожкова, В.Я. Лаверычев);
7) революционное движение и передовая общественная мысль XIX в. (М.В. Нечкина, С.С. Ланда, Н.Я. Эйдельман, М.Г. Седов, Н.А. Троицкий, Ш.М. Левин);
8) революционная борьба пролетариата в XIX в. (Б.С. Итенберг);
9) монополистический капитализм в России (В.И. Бовыкин, К.Н. Тарновский, К.Ф. Шацилло, В.Я. Лаверычев, В.С. Дякин);
10) аграрные проблемы эпохи империализма (А.М. Анфимов, С.М. Дубровский);
11) революционное движение в эпоху империализма (М.С. Волин, И.М. Пушкарева, П.Н. Першин, Л.К. Ерман, Е.Д. Черменский, В.И. Старцев, Л.М. Спирин, К.В. Гусев);
12) внутренняя и внешняя политика России XIX — начала XX в. (П.А. Зайончковский, Н.П. Ерошкин, А.Я. Аврех, Н.Н. Болховитинов, Р.Ш. Ганелин);
13) проблемы культуры (А.В. Арциховский, А.М. Сахаров, А.А. Зимин, Я.С. Лурье, А.И. Клибанов, Б.А. Рыбаков, М.Т. Белявский).
Важнейшим проблемным направлением исследований являлась в эти годы история Октября. Были созданы обобщающие труды: «История Великой Октябрьской социалистической революции» и трехтомник И.И. Минца «История Великого Октября». Интенсивно разрабатывалась Лениниана Октября (Э.В. Клопов, М.П. Ирошников, Ю.И. Кораблев). Тема участия рабочего класса в революции освещена в работах Г.А. Трукана. Этапы революции отражены в работах М.П. Кима, а международное ее значение — Л.И. Яковлева. Истории Советов и создания Советского государства посвящены монография Е.Н. Городецкого «Рождение Советского государства. 1917—1918» и многих других ученых. После завершения публикации многотомной «Истории гражданской войны» продолжалось изучение ее хода в крупнейших регионах страны, положения рабочих и крестьян в годы войны (Ю.А. Поляков, Л.Б. Генкин, В.П. Данилов, Л.М. Спирин). По проблематике нэпа вели исследования ведущие специалисты: Э.Б. Генкина (поиски В.И. Лениным новых форм и методов хозяйствования), Ю.А. Поляков (способы вовлечения крестьянства в социалистическое строительство), В.П. Дмитренко (торговая политика государства в годы нэпа), А.И. Коссой (государственный социализм) и Н.Я. Трифонов (классовая борьба в годы нэпа). Истории рабочего класса и индустриализации посвящены труды И.А. Гладкова (роль В.И. Ленина в организации промышленности), В.З. Дробижева (история ВСНХ), С.С. Хромова (роль Ф.Э. Дзержинского в создании металлопромышленности). Ученые проявляли интерес к изучению материально-бытовых условий рабочих (А.А. Матюгин) и их составу в годы первых пятилеток (О.И. Шкаратан).
Наиболее крупными исследованиями в области истории советского крестьянства и коллективизации явились монографии Г.В. Шарапова и П.Н. Першина. Обобщающий характер носил труд С.П. Трапезникова «Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос». Проблемами кооперации села занимались Л.Ф. Морозов, В.В. Кабанов, В.М. Селунская.
В 1972 г. вышел в свет двухтомник «История национально-государственного строительства в СССР», где впервые в отечественной науке была предпринята попытка воссоздать в целом картину развития всех субъектов государства за период с 1917 по 1972 г. Важнейшей вехой в изучении истории Отечественной войны стало создание в 1960—1965 годах 6-томника «История Великой Отечественной войны советского народа в 1941—1945 гг.». Среди монографических исследований выделялись работы В.А. Анфилова о важнейших сражениях начального этапа войны, П.А. Жилина о планах подготовки нападения Германии на СССР, Г.С. Кравченко о работе советского тыла и П.К. Пономаренко о партизанском движении.
В 60—80-е годы появились фундаментальные исследования по истории восстановления и развития народного хозяйства страны (Ю.А. Приходько, В.С. Лельчук, С.Л. Сенявский, И.Е. Зеленин). Советскими историками под руководством Б.Н. Пономаренко, А.А. Громыко и В.М. Хвостова был создан капитальный труд по истории советской внешней политики. Проблемами советской культуры занимались И.О. Смирнов, М.П. Ким, С.К. Романовский, В.А. Куманев, А.Е. Иоффе.
Современное состояние отечественной исторической науки может быть квалифицировано как близкое к кризисному. Нарастание негативных тенденций началось в годы перестройки. Его ускорителями являлись: политика гласности, резкое сокращение государственных расходов на финансирование академических исследований и разрушение сложившейся в советские годы практики преподавания истории в школах и вузах. Советские историки, долгое время находившиеся в тепличных условиях политически стабильного общества под прикрытием коммунистической идеологии и привыкшие свысока смотреть на оппортунистов, ревизионистов и буржуазных догматиков, оказались в новых условиях свободной конкуренции идей не способными дать достойный отпор внезапно обрушившемуся шквалу исторического критицизма и негативизма. Толчок этому шторму дала юбилейная речь М.С. Горбачева «Октябрь и перестройка: революция продолжается», прочитанная в октябре 1987 г. в честь 70-летия Октябрьской революции. В ней впервые был критически переосмыслен исторический опыт КПСС.
В средствах массовой информации, которые к 1991 г. окончательно вышли из-под партийно-государственной опеки и цензуры, возобладал взгляд на советскую историю как сплошную череду неудач, ошибок, как досадную аномалию в развитии страны, государства и народа. Масла в огонь подбросила деятельность вновь созданной Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями 30-х — начала 50-х годов. В возобновившемся в 1989 г. (спустя 60 лет) информационном ежемесячнике «Известия ЦК КПСС» публиковались подборки документальных материалов по политическим процессам сталинской эпохи, исторических документов, ранее недоступных исследователям. Все они, как правило, касались репрессивной деятельности партии на разных направлениях: «Красная книга ВЧК» — об утверждении Советской власти, документы о последних месяцах жизни Ленина, о деятельности Коминтерна за границей, об отношениях с церковью в 20-е годы, о коллективизации и т.д.
В условиях столь резкой идейно-политической переориентации общества система исторического образования в стране на всех своих уровнях оказалась парализованной. В академической науке отрицательные последствия имел отказ многих историков от марксистско-ленинских принципов партийности и историзма при изучении прошлого. Верх в истории взял ее «сатанинский враг», выражаясь словами М. Блока, т.е. стремление оценивать прошлое вне его времени, а исключительно с позиций ценностей, господствующих в настоящем и считающихся достаточными для объяснения преемственной связи прошлого с настоящим. Игнорирование же принципа партийности автоматически вызвало идеологическую перенастройку в истории. Она выразилась в отходе от формационной концепции исторического процесса, принятой в советское время.
После некоторого времени замешательства и хаоса в воззрениях на историю утвердился цивилизационный подход и модернизаторская схема исторического процесса, отличные от концепции развития всемирного исторического процесса. Большую роль сыграл здесь фонд Сороса, предоставивший огромные денежные суммы для переписывания истории в новом ключе. Среди многочисленных учебников истории выделяется вузовский учебник Л.И. Семенниковой «Россия в мировом сообществе цивилизаций» (1994 г.). Под модернизаторским углом зрения Россия была поставлена в ряд стран второго эшелона модернизации и заняла скромное, не по заслугам, место в истории. Как уже указывалось, критерий модернизации может выступать только в качестве дополнительного системообразующего принципа построения истории, ибо учитывает только один из многочисленных аспектов прошлого страны и народа. На примерах такой истории невозможно вырастить граждан государства с чувством патриотизма и гордости за свою землю. Не случайно то, что имело место в США в середине нашего века, стало реальностью в России его конца. Американские школьники тогда отвечали, что Вторую мировую войну выиграли США, или проявляли незнание того, что она вообще имела место. Некоторые российские школьники не знают решающих событий истории своей страны и даже — с кем наш народ воевал в годы Великой Отечественной войны. Народная мудрость говорит: сотри у народа его прошлое и ты лишишь его судьбы. Тот, кто не помнит своей истории, неизбежно осуждается на то, чтобы пережить ее худшие страницы вновь.
2. Источники по истории России
Древнюю историю Отечества мы знаем благодаря летописям — погодным изложениям основных событий с точным указанием их дат. Древние летописи дошли до нас в списках ХIV—ХVIII вв. По месту и времени составления летописи делятся на разряды: Новгородские, Суздальские, Московские и т.д. Списки одного разряда выделяются еще и по редакциям (изводам) в зависимости от разницы в подаче материала или выборе исторических свидетельств. Эти различия навели историков на мысль о том, что летописи являются сборниками и что в первоначальном виде они до нас не дошли. Так оформилось представление о летописях как сводах известий и сказаний, компиляциях из нескольких трудов.
Так, самая известная начальная летопись Нестора представляет собой свод ХII в., дошедший до нас в составе Лаврентьевского списка 1377 г. (создан в Суздале монахом Лаврентием) и Ипатьевского списка ХIV—ХV вв. (создан в Галицко-Волынской земле). По первым словам ее называют «Повестью временных лет»: «Се повести временных лет черноризца Федосьева Печорского монастыря откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве нача первые княжити, и откуда Русская земля стала есть».
В ней ученые выделяют три самостоятельных литературных произведения: 1) собственно Повесть временных лет монаха Нестора — рассказ о древнейшей истории славян и призвании в Новгород варяжских князей; 2) пространный рассказ неизвестного автора о крещении Руси и 3) рассказ о киевских событиях XI — начала ХII в.
Начиная с ХV в. материалы нескольких местных летописей пытались объединить в одну. Так появились Московские летописи, обильные сведениями по истории Москвы ХIV—ХV вв. Среди них выделяются Софийский временник XV в. и Воскресенская летопись ХVI в. Первая попытка обработки исторического материала и тенденциозного его изложения представлена в Степенной книге ХVI в., а также Никоновской летописи с Новым Летописцем (ХVI—ХVII вв.). Поздние Московские летописи — это официальные погодные записи дворцовых и политических событий. Наряду с ними появлялись местные летописи отдельных городов и областей.
С ХVI в. рядом с летописями создавались хронографы — обзоры всемирной истории, к которым образованное общество проявляло повышенный интерес в ХVII в. Первый хронограф был составлен в 1512 г. псковским старцем Филофеем, автором теории «Москва — Третий Рим». Второй появился в 1616—1617 годах и описывал древние события на основе материалов хронографа Филофея, современные же излагал самостоятельно.
Другим важнейшим видом литературных исторических источников являются свидетельства, сказания, повести, житийные произведения. В их ряду выделяют исторические свидетельства греческих (Геродот), римских (Тацит), византийских (Прокопий, Псевдо-Маврикий, Константин Багрянородный и др.), готских (Иордан) и арабских (Ибн-Фадлан) писателей, а также свидетельства скандинавских и западноевропейских хроник о славянах начальных веков русской истории. Целый ряд ярких сказаний занесены в летописные своды: о крещении Руси, о Батыевом нашествии, о Куликовской битве. Рядом с ними существует целый класс крупных самостоятельных сказаний и повестей как анонимного, так и авторского характера: История о Казанском царстве, повести о Смутном времени, «Сказание» Авраама Палицына, «Временник» Ивана Тимофеева, сказание о взятии Азова казаками, описание Московского государства Г.К. Катошихиным (ХVII в.). Особый род литературных исторических сказаний составляют жития святых и повествования о чудесах (житие Бориса и Глеба, Александра Невского, Сергия Радонежского и Стефана Пермского). До нас дошли имена выдающихся авторов житийных произведений: Нестора-летописца, Епифания Премудрого, Пахомия Лагофета. Еще один вид сказаний — сказки русских путешественников и послов с описаниями иноземных земель и записки иностранцев о России. В ряду наиболее интересных свидетельств иностранных авторов — сказания итальянца Плано Карпини (ХIII в.), С. Герберштейна (начало ХVI в.), англичанина Д. Флетчера (1591 г.), поляка Жолкевского (ХVII в.), Олеария (ХVII в.) и Гордона (конец ХVII в.).
Мемуары как жанр исторического литературного повествования возникли в эпоху позднего феодализма (ХVII в.), а широкое развитие получили в ХIХ—ХХ вв. Это источник личного происхождения, по природе своей доверительный, интимный, содержит воспоминания и рассказы очевидцев и современников о событиях личной и общественной жизни. В мемуарах ценен фактический материал, но их отличает крайняя субъективность в его подаче. Дневники в отличие от мемуаров считаются более достоверными источниками, ибо записи их обычно синхронны описываемым явлениям. Недостаток дневников — дробность, отрывочность изложения. Дневники, которые ведутся регулярно, на протяжении многих лет, — редкое исключение из правила.
Первые записи мемуарного характера принадлежали активным участникам общественно-политической жизни России ХVII в. Артамону Матвееву и Сильвестру Медведеву. В ХVIII в. по численности доминировали мемуары верхушки служилого дворянства: И.Я. Желябужского, И.И. Неплюева, А.В. Храповицкого, Н.Б. Долгорукого. Видное место среди них занимают мемуары императрицы Екатерины II. В первой половине XIX в. мемуары стали писать представители практически всех слоев образованного общества. Впервые появились «Дневники» крепостного крестьянина А.В. Никитина. Среди прочих видное место занимают мемуары о войне 1812 г. и воспоминания декабристов, в том числе «Записки» А.П. Ермолова о 1812 г., мемуары Н.И. Тургенева, С.П. Трубецкого, И.Д. Якушкина. Вершиной дореформенной мемуаристики стало произведение А.И. Герцена «Былое и думы».
В пореформенное время мемуары приобрели прямое публицистическое назначение, их стали писать непосредственно для передачи в издательства, предельно сократился срок от написания до публикации, произошло мельчание мемуарных форм (статьи, отрывки, зарисовки, наброски, воспоминания об отдельных эпизодах, а также некрологи). С начала ХХ в. возросло количество мемуаров революционных деятелей, которые до 1917 г. публиковались в журналах «Былое» и «Голос минувшего», а после революции в журнале «Каторга и ссылка»: П.А. Кропоткина, В.Н. Фигнер, И.В. Бабушкина, Н.А. Морозова, Г.В. Плеханова. Значительно число мемуаров видных деятелей общественно-политической жизни, написанных в 20—30-е годы, в эмиграции (М.В. Родзянко, А.И. Керенского, П.Н. Милюкова, В.А. Маклакова, Б.В. Савинкова, В.М. Чернова, В.Н. Коковцева, А.И. Деникина, П.Г. Курлова). Среди дневников второй половины XIX — начала XX в. выделяются дневники: министра внутренних дел П.А. Валуева (1861—1868 гг.), М.К. Лемке — о его службе в 1915—1916 гг. в Главной Ставке царской армии) и записи императора Николая II многих лет, отличающиеся аккуратностью, но при этом малой исторической содержательностью.
Советская мемуаристика в своем развитии прошла несколько этапов. Публикация мемуаров впервые получила размах после образования в 1920 г. Комиссии по истории Октябрьской революции и РКП(б) — Истпарта, где к 30-м годам были собраны мемуарные источники, воспоминания о В.И. Ленине, выдающихся деятелях Коммунистической партии и Советского государства, о революции и гражданской войне.
После окончания Великой Отечественной войны к середине 50-х годов издание мемуаров, дневников и частной переписки несколько сократилось. На первый план вышли воспоминания о войне, стахановском движении, развитии науки и культуры. В годы хрущевской «оттепели» вновь увеличились публикации по общественно-политической тематике. Политиздат предпринял серию публикаций под рубрикой «О жизни и о себе» — о мирном труде советских граждан. В 70—80-е годы под рубрикой «Военные мемуары» вышли в свет воспоминания военачальников эпохи Отечественной войны: Г.К. Жукова, А.М. Василевского и многих других. Отдельный комплекс советской мемуаристики составляют воспоминания руководителей государства: Л.И. Брежнева — «Целина», «Малая Земля», «Возрождение»; А.А. Громыко — «Памятное»; М.С. Горбачева — «Августовский путч»; Н.И. Рыжкова — «Перестройка: история предательств»; Б.Н. Ельцина — «Исповедь на заданную тему».
Периодическая печать возникла в России в начале XVIII в. из государственной потребности в международной информации. Если не считать рукописных газет московских царей XVII в., первенцем официозной журналистики были петровские «Ведомости». История частной периодики началась с публикации «Ежемесячных сочинений к пользе и увеселению служащих», предпринятой Академией наук по инициативе М.В. Ломоносова. Наибольшую известность приобрели ежемесячники: А.П. Сумарокова — «Трудолюбивая пчела», Н.И. Новикова — «Трутень», «Кошелек» и «Живописец», И.А. Крылова — «Почта духов».
Главными видами периодических изданий были газеты и журналы. Содержание их многопланово. По типу русские журналы подразделялись на общие литературно-общественные, официально-ведомственные, научно-популярные и отраслевые. Литературно-художественные издания представлены по направлениям: либеральное («Московский телеграф» Н.А. Полевого), революционно-демократическое («Отечественные записки» в период сотрудничества в них В.Г. Белинского, «Современник», издававшийся сначала А.С. Пушкиным, а затем И.И. Панаевым и Н.А. Некрасовым), западнической ориентации («Русский вестник» М.Н. Каткова), славянофильского направления («Русская беседа» А.И. Кошелева), консервативное («Вестник Европы» Н.М. Карамзина, а после него В.А. Жуковского и М.Т. Каченовского, «Русский вестник» С.Н. Глинки, «Библиотека для чтения» О.И. Сенкевича, «Московитянин» М.П. Погодина).
Официальная ведомственная журналистика получила широкое развитие с 30—50-х годов XIX в. Издания содержали официальные и неофициальные отделы и распространялись в обязательном порядке по учреждениям. Наиболее богат историческим содержанием журнал Министерства внутренних дел «Санкт-Петербургский журнал». Среди специальных научных и отраслевых журналов выделяются «Древняя Российская библиотека» Н.И. Новикова, «Российский магазин» Ф.И. Тумановского, первый русский исторический журнал, «Журнал карикатур на 1808 г.» художника А.Г. Венецианова был первым органом политической сатиры в графике. Большинство газет в России являлось официальными изданиями. Самым читаемым официозом были «Санкт-Петербургские ведомости» и «Московские ведомости» в период с начала ХVIII в. и до 1861 г. Но все же до отмены крепостного права в России газеты можно было перечислить по пальцам. В 1894 г. их насчитывалось уже 112. Особенно возрос спрос масс на ежедневную периодику в годы первой российской революции и первой мировой войны. Тогда же возникла и массовая легальная рабочая печать. С 1912 г. начала издаваться газета «Правда».
В советское время периодическая печать стала по-настоящему массовой. В 80-е годы в стране издавалось около 8 тыс. газет тиражом 38 млн. экземпляров и около 5 тыс. журналов тиражом около 3 млн. экз. Уже к началу 20-х годов сложились основные виды советской прессы: партийная (газета «Правда»), советская («Известия»), профсоюзная («Труд»), комсомольская («Комсомольская жизнь»), массовая рабочая («Рабочая газета») и крестьянская («Крестьянская газета»). Массовую периодику отличали доходчивость изложения и краткость подачи материала. К середине 30-х годов сложились территориальные типы газет: всесоюзные, республиканские, краевые, областные, районные, городские, автономных республик и областей.
В советский период издавались журналы официально документальные («Известия ЦК ВКП(б)»), научные («История СССР», «Вопросы истории» и мн. др.), научно-популярные («Наука и жизнь», «Природа»), массовые («Работница», «Крестьянка»), литературно-художественные («Новый мир», «Наш современник», «Юность»). Печать оппозиционных сил и партий кратковременно существовала в годы нэпа. Легальная буржуазная и мелкобуржуазная печать («Мысль», «Голос минувшего» и др.) сосредоточивалась на критике преобразований новой власти в России.
Отличительной чертой советской периодики была ее классовая и политическая направленность. Она руководствовалась фундаментальным принципом партийности литературы и широко обсуждала такие темы: ведущая роль партии в коммунистическом строительстве, коренные изменения в строе жизни, достижения общества, творчество трудящихся, социалистическое соревнование, пропаганда советского образа жизни и ценностей, миролюбивая внешняя политика СССР и стран социалистического содружества. Другая ее особенность — привлечение к сотрудничеству в печати огромной армии добровольных корреспондентов из среды рабочих и крестьян (рабселькоры). В 60—80-е годы рабселькоровское движение эволюционировало в направлении усиления связи населения с прессой через письма трудящихся. Повысился тогда же и удельный вес всесоюзных газет. В 1978 г. они составили 51% от общего тиража всех газетных изданий СССР. Расширились и источники информации. В 1961 г. было создано Агентство печати Новости. В отличие от ТАСС АПН сосредоточивалось не на оперативной информации, а на широком комментировании информации, полученной также из зарубежной прессы. Издавался еженедельник «За рубежом».
Первыми политическими сочинениями можно считать «Историю» А.М. Курбского, памфлеты И. Пересветова и «Беседу Валаамских чудотворцев». Однако в ХVI—ХVII вв. сочинения такого рода были еще единичными. Они начинают играть заметную роль среди исторических источников только с ХVIII в., но особое значение приобретают в XIX — начале XX в., когда теряют самостоятельную роль и превращаются в разновидность документов политических организаций, тесно переплетающихся с периодикой.
Особенностью этого рода сочинений выступает их памфлетность, политическая злободневность, тенденциозность, заостренность либо на критике, либо на обосновании существующего строя. Так, например, и Ф. Прокопович в «Правде воли монаршей», и П. Шафиров в «Рассуждении по поводу Свейской войны» доказывают, что успехи России в начале ХVIII в. есть результат укрепления монархии при Петре I. Их современник И.Т. Посошков в «Книге о скудости и богатстве» с позиций купечества залогом могущества России видит развитие ремесла и торговли. Яркими образцами критических сочинений ХVIII в. могут служить сочинение идеолога старой дворянской аристократии М.М. Щербатова «О повреждении нравов в России», описывавшее екатерининский двор и его обычаи, и книга А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», в которой резко обличается крепостничество.
В условиях резкого усиления цензурного гнета, особенно при Николае I, российская публицистика научилась пользоваться языком иносказаний. Обращаясь к примерам из прошлого, авторы осуждали «своих внутренних турок». Широко ходили по рукам списки вольнолюбивых сочинений. Самым ярким образцом их было письмо В.Г. Белинского к Н.В. Гоголю. Эффект разорвавшейся бомбы имело для общества и для власти «Философическое письмо» П.Я. Чаадаева, опубликованное в 1836 г. в «Московском телеграфе». Охранительская мысль развивалась под влиянием «Записки о древней и новой России» Н.М. Карамзина (1811 г.).
В начале XIX в. критика самодержавно-крепостнического строя переросла в революционную идеологию. В организациях декабристского движения были созданы программные документы: «Конституция» Н. Муравьева, «Русская Правда» П. Пестеля, «Православный Катехизис» С.И. Муравьева-Апостола. «Карманный словарь иностранных слов», в создании которого участвовали петрашевцы, отразил идеологию нового поколения революционеров-демократов.
Появление народнических программных документов связано с деятельностью обществ «Земля и воля», «Народная воля» и «Черный передел». Они сохранились в составе судебно-следственных материалов политических процессов и в личных фондах народников. Богатая переписка народнических организаций отражает ожесточенные споры по вопросам революционной борьбы. Программный характер носят также публицистические сочинения лидеров народнических организаций: передовая статья в журнале «Вперед» П.Л. Лаврова, программа журнала «Набат» П.Н. Ткачева, «Прибавление “А”» к книге М.А. Бакунина «Государственность и анархия».
Народнические организации породили большой комплекс листовок (прокламаций). Как исторический источник листовки занимают промежуточное положение — они являются одновременно образцами нелегальной периодической печати и агитационно-пропагандистскими изданиями политических партий. По происхождению они связаны с деятельностью революционных организаций, но ими широко пользовались и государственные ведомства, и монархические партии. Начало распространения листовок связано с сочинениями по поводу реформы 1861 г. «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», «К молодому поколению» Н.В. Шелгунова и М.И. Михайлова, «Молодая Россия» П.Г. Зайчневского.
Документы буржуазных партий, действовавших в России очень недолго, с 1905 по 1917 г., представляют собой программы, уставы, протоколы съездов, отчеты ЦК. В силу аморфного характера политических организаций буржуазии, а также большой роли личных отношений в партийной практике, нечеткостью страдает и партийная документация, в ней нет строго запротоколированных решений, зачастую партийные документы откладывались в личных фондах лидеров партий.
Документы РСДРП отличает, напротив, большая систематичность, особенно в деле фиксации решений высших и центральных органов партии. В досоветский период важнейшими документами рабочей партии были программы, протоколы, уставы, резолюции, отчеты, обращения, манифесты, листовки, переписка. Роль программных документов играли фундаментальные работы Г.В. Плеханова и В.И. Ленина, а также деятелей меньшевистского крыла партии. После взятия власти в октябре 1917 г. РСДРП(б) превратилась в правящую партию, а ее документы и материалы — в разновидность государственно-юридических источников, носивших нормативный характер для общества. Оппозиционная официальной политическая мысль слабо тлела в советские годы. Представление о ней дают опубликованные в годы перестройки материалы судебно-следственных процессов по делу оппозиционных блоков внутри партии (платформа марксистов-ленинцев, программа М. Рютина и др.) или представителей диссидентского движения. В связи с возрождением многопартийности в 90-е годы появилось множество новых политических программ демократической, социал-реформистской и буржуазной ориентаций.
Исторические источники юридического характера вплоть до ХVIII в. носили название грамот, позже — актов. Они представлены более чем 150 видами. На сегодняшний день найдено и опубликовано более 2000 актов. От ранних веков (Х—ХIII) до нас дошло не более 30 грамот. Начиная с ХIV в. их количество резко возросло, что обусловливалось потребностями укреплявшегося Московского государства. Юридические источники за вычетом имевших общегосударственное содержание принято называть делопроизводственной документацией. Границы между ними условны.
Этот комплекс принято подразделять на:
1) договорные и перемирные грамоты международного значения (договор Олега с греками 911 г.); 2) духовные завещания князей (например, духовная Ивана Калиты), в которых перечислялось имущество, распределявшееся между наследниками, и которые отражали развитие государственных отношений; 3) междукняжеские договорные (докончательные) грамоты, ранняя из которых принадлежала Симеону Гордому; 4) избирательные грамоты, фиксировавшие поставление на царство Бориса Годунова и Михаила Романова согласно решениям Земских соборов; 5) жалованные грамоты князей, появившиеся в ХII в. и количественно возросшие в ХIV—ХVII вв.; 6) меновые грамоты, фиксировавшие соглашение на обмен владений между великими и удельными князьями (грамота Ивана IV со старицким князем 1566 г.); 7) памятники светского законодательства (Русская Правда ХI—ХII вв., Судные псковская и новгородская грамоты ХIV в., Судебники Ивана III 1497 г. и Ивана Грозного 1550 г., Соборное Уложение Алексея Михайловича 1649 г.); 8) памятники церковного законодательства, церковные уставы (Кормчая книга, древнейший церковный устав князя Владимира Святославича); 9) церковно-княжеские грамоты (например, грамота московского князя Василия Дмитриевича митрополиту Киприану 1404 г.); 10) ханские ярлыки русским князьям и митрополитам (ХIII—ХIV вв.).
Важнейшее место в ней занимают административные грамоты. Это правительственные распоряжения, дававшиеся на частные случаи управленческой практики: царские указы (указные грамоты), приговоры, т.е. решения царя и Боярской думы, уставные и губные грамоты, определявшие самоуправление волостей в ХVI в. К этому же комплексу документов принадлежат наказы — поток документации, шедшей сверху вниз. На основе него создавались Указные книги приказов — образцы руководства ведомственной практикой.
Приказные книги создавались как итоговые, отражавшие деятельность отдельных ведомств. В числе их документации выделяются отписки — документы сношения должностных лиц с царем и приказом, памяти — текущая переписка между равными по рангу ведомствами, челобития — исходившие от частных лиц либо корпораций просьбы к правительству или ведомствам, доклады, составлявшиеся строго по формуляру донесения вышестоящим органам, сказки — более пространные и свободные по форме донесения. Приказные книги содержат сведения о социальном и имущественном положении населения, дают социально-демографическую картину и отражают хозяйственную и финансовую деятельность государства.
В комплексе приказных книг выделяют: 1) писцовые книги — поземельные описи уездов Московского государства, проводившиеся с 80-х годов ХVI в. с податными целями; 2) переписные книги — переписи податных слоев населения; 3) книги кормленные и десятни — перепись придворных и служилых людей с указанием их имущественного положения; 4) разрядные книги — записи о придворной и государственной службе бояр и дворян; 5) родословные книги — записи родословий бояр и князей; 6) ямские и ясачные книги фиксировали сбор ямских (почтовых) денег и ясака, последний взимался с местного населения Сибири и Поволжья; 7) оброчные книги — документы государственных учреждений по сбору платежей за аренду угодий, рыбных ловлей, мельниц и пр.; 8) таможенные книги и книги кабацких сборов фиксировали поступления косвенных налогов; 9) ужинно-умолотные книги определяли сбор и обмолот хлебов на казенных и вотчинных землях.
В комплекс делопроизводственной документации Московского периода входят акты частного гражданского быта. Это закладные, купчие, оброчные грамоты, оформлявшие сделки частных лиц на недвижимое имущество. Они появились с конца ХV в. и широко распространились в ХVI—ХVII вв. Другой вид исторических источников — дипломатические грамоты. Сюда относятся наказы государей послам, статейные списки — дневники переговоров и отчеты послов государю. Последний важный вид — судебно-следственная документация. Ее составляют: 1) материалы сыска беглых крестьян, отлагавшиеся в делах местных и центральных учреждений с 80—90-х годов ХVI в.; 2) расспросные речи — показания подсудимых на допросах и свидетелей; 3) судные списки — протоколы судебных дел; 4) судебные дела — материалы судебных следствий в делопроизводстве приказов.
Среди десятков тысяч законодательных актов имперской эпохи важнейшее место принадлежит царским манифестам. Их издавали в связи с важнейшими событиями в политической жизни страны. Они печатались массовым для своего времени тиражом, а с XIX в. публиковались в газетах и объявлялись населению после торжественных богослужений в соборах и церквях. Так, самый знаменитый царский манифест «О крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» был опубликован 19 февраля 1861 г., а в соборах прочитан 5 марта того же года.
Наиболее распространенной формой законодательных актов были указы. Они делились на три категории: 1) именные — приказ императора, направлявшийся в Сенат для исполнения; 2) объявленные из Сената — это также распоряжение императора, на основании которого Сенат составлял текст указа, предназначенного для обнародования; 3) сенатские — постановление Сената, оформленное как указ от имени Сената. По содержанию одни из них имеют нормативный характер (например, указ 1803 г. «О вольных хлебопашцах») и тогда не уступают по своему значению манифестам, другие связаны с реализацией тех или иных направлений политики (например, указ 1764 г. об уничтожении на Украине гетманства).
Среди законодательных актов ХVIII в. большую роль играли жалованные грамоты, предоставлявшие права и привилегии тем или иным сословиям («Жалованная грамота дворянству» 1785 г.). В XIX в. правовое положение сословий регулировалось так называемыми положениями. Так, например, «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» 1861 г. включало 19 положений.
Закон как особая разновидность законодательных актов встречается в имперский период сравнительно редко. Особое значение ему было придано после учреждения Государственной Думы. К тому времени уже был опубликован Свод основных государственных законов. Согласно нему разграничивались сферы закона и царского повеления. Высочайшие указы могли приниматься царем в порядке верховного управления страной, но только в соответствии с имеющимися законами. Систематическая публикация и кодификация законодательства началась при Николае I. В Первое Собрание 1830 г. вошло 45 томов законодательных актов с 1649 по 1825 г. Акты, изданные в 1825—1880 гг., составили Второе Собрание (54 тома). Третье Собрание (33 тома), оставшееся незавершенным, включало законодательные акты с 1881 по 1913 г.
Разновидностями законодательных актов, регулировавших деятельность различных структур государственной машины, были регламенты (по управлению коллегиями), учреждения и уставы (определяли власть в губерниях и уездах), воинские уставы (регулировали устройство армии и флота), инструкции, наставления и наказы (например, «Наставление губернаторам» 1764 г. определяло права и обязанности губернаторов).
Особую группу законодательных актов составляли внешнеполитические документы: международные пакты, трактаты, конвенции, договоры, соглашения, протоколы. Международные акты в силу их большой юридической значимости вступали в силу только после утверждения их царем. Однако постепенно перестала соблюдаться строгая юридическая форма международных актов. Некоторые важнейшие соглашения фиксировались в форме дипломатической переписки (ноты, письма, памятные записки). Так, русско-французский союз 1891 г. был заключен путем обмена письмами между французским министром иностранных дел и русским послом во Франции. По содержанию внешнеполитические акты последней трети ХVIII — первой половины XIX в., как правило, обосновывали действия договаривавшихся сторон о защите феодально-абсолютистских порядков в Европе. Во второй половине XIX — начале XX в. значительное место в них заняли финансово-экономические проблемы, вопросы о сферах влияния.
Комплекс делопроизводственной документации имперского времени отличается большей по сравнению с предшествующим периодом четкостью. Это связано с оформлением чиновничье-бюрократического строя, регламентацией деятельности государственных учреждений, созданием единого канцелярского стиля, унификацией правящих сословий. Внутри этого комплекса источников выделяются новые виды документов: 1) материалы сенатских ревизий, содержавшие сведения о состоянии губерний; 2) документы комиссий по подготовке новых сводов законов (Уложений 1767—1768 годов, Второго Отделения имперской канцелярии 1826 г.); 3) министерские и губернаторские отчеты и верноподданнейшие доклады царю; 4) стенограммы заседаний Государственного Совета и Государственной Думы (начало XX в.); 5) зашифрованные телеграммы международной почты (с конца XIX в.); 6) делопроизводственная документация капиталистических предприятий и вотчинная документация; 7) материалы III Отделения имперской канцелярии и карательных органов о поднадзорных лицах и о судьбе осужденных; 8) Свод показаний декабристов о внутреннем состоянии России, составленный по приказу Николая I из материалов следственного процесса по делу декабристов и содержавший программные документы и планы революционеров, их критику современного состояния страны; 9) материалы Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства, вскрывшей должностные преступления бывших министров царского правительства.
Первыми законодательными актами советской власти были декреты: «О земле», «О мире» и «Об образовании правительства». Они регулировали жизнь общества в экстремальную историческую эпоху — первые месяцы после взятия большевиками власти, в годы Гражданской войны. Нормативную основу жизни общества и государства закладывали конституции, формулировавшие основные принципы государственного устройства, — 1918, 1924, 1936, 1977. Закон стал основным видом юридического источника после принятия Конституции 1936 г. Кодексы законов дают представление о действующем законодательстве в определенной области отношений (например, Кодекс Законов о Труде, КЗОТ).
Важнейший комплекс нормативных документов советской эпохи связан с деятельностью Коммунистической партии, документы которой носили для общества директивный характер в силу ее правящего положения. Они представительны и информативны, являлись результатом коллективного творчества, ибо, как правило, создавались комиссиями экспертов-специалистов, проходили стадии предварительных обсуждений и утверждались большинством голосов. Документы КПСС подразделяют на: 1) программы и уставы партии; 2) материалы партийных съездов, конференций и пленумов ЦК; 3) резолюции и решения партийных совещаний всех уровней; 4) документы местных партийных организаций. С VII экстренного съезда РКП(б) (март 1918 г.) все заседания партийных съездов и конференций стенографировались.
Эти источники дают широкомасштабную картину социально-экономической и политической жизни советского общества. Документы публиковались в органах партийной печати — журналах: «Известия ЦК КПСС», «Партийное строительство» и «Партийная жизнь». Было предпринято 9 изданий документального многотомника «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК КПСС». Регулярно выходили в советское время «Справочники партийного работника», содержавшие нормативные и директивные партийные документы. Особенное значение придавалось совместным постановлениям партии и правительства: ЦК, ЦКК, ЦИК, СНК, ВЦСПС.
Международные законодательные акты также были результатом совместных решений органов партии и правительства. Они регулировали отношения с капиталистическими странами договорами о мире, нейтралитете, ненападении (пакт 23 августа 1939 г. о ненападении сроком на 10 лет между Германией и СССР, договор о нейтралитете с Японией сроком на шесть лет, заключенный весной 1941 г., и др.), с социалистическими странами — договорами о союзе, дружбе и взаимопомощи, с развивающимися странами — договорами о дружбе и сотрудничестве.
В сфере советского делопроизводства принципиально новым моментом стала плановая документация. Она отражала особый тип организационно-распорядительной деятельности, аналогов которому не было в царское время и который нашел отражение в планах, проектах, сметах, программах, графиках и пр. Важную роль в этом комплексе играли директивные документы по составлению народно-хозяйственных пятилетних планов. Они первоначально принимались партийными и советскими органами, которые вырабатывали указы для административных. Первичным директивным документом по разработке первого пятилетнего плана на 1928—1933 годы явилась резолюция ХV съезда ВКП(б) «О директивах по составлению пятилетнего плана развития народного хозяйства» (декабрь 1927 г.). После завершения пятилеток Госпланом и ЦСУ СССР издавались сообщения об итогах их выполнения.
Комплекс статистических источников по истории России прошел в своем развитии три этапа: ХVIII — начало XIX в., XIX — начало XX в. и советский период.
На первом этапе большую роль играли специальные анкетные обследования: академическое, проводившееся по составленному в 1759 г. опроснику М.В. Ломоносова; шляхетское, программу которого составил в 1760 г. Г.Ф. Миллер; обследование Вольного экономического общества по сельскому хозяйству, осуществлявшееся в 1765 году; сенатские анкеты 1767 г. о причинах повышения цен на хлеб. Другой важнейший источник экономического характера сложился на базе «Экономических примечаний» к планам Генерального межевания страны начиная с 60-х годов XVIII в.
Источником демографических сведений были материалы ревизий. Первичные документы ревизий, ревизские сказки, сводились в перечневые ведомости, генеральные книги, табели и окладные книги. Источником по истории промышленности являлись ведомости фабрик и заводов, а также отчеты владельцев предприятий правительству. Важнейшим источником по истории промышленности, сельского хозяйства и народонаселения выступали губернаторские отчеты. Они начали играть заметную роль при Екатерине II, а регулярный характер приобрели в первой половине XIX в.
Хозяйственные и статистические описания страны выросли из топографических исследований. Во второй половине ХVIII в. они проводились в погубернском и поуездном масштабах и дополнялись военно-топографическими описаниями. С конца ХVIII в. стали появляться описания страны в целом, которые положили начало государствоведению, раннему направлению в развитии статистики. Крупнейшие работы по государствоведению создали И.Ф. Герман, А.К. Штрох, К.И. Арсеньев. К ним примыкают так называемые «путешественные записки» российских ученых: С.П. Крашенинникова (описание Камчатки), И.И. Лепехина (описание провинций), Н.Я. Озерецковского (описание озер Северо-Запада России), П.И. Челищева (описание русского Севера). Сюда же можно отнести и географические словари. Первый такой словарь создал В.Н. Татищев. В 1801—1809 годах Московский университет издал семь томов географических описаний Афанасия Щекатова.
В капиталистическую эпоху сложились в России собственно статистические источники. Их первую группу представляют данные, целенаправленно собиравшиеся для нужд правительственных учреждений. Другая группа формировалась собственно для нужд статистической обработки. Это данные единовременных обследований, переписей и текущей статистики. В 1863 г. окончательно оформился Центральный статистический комитет при МВД, который с 1864 г. возглавил П.П. Семенов-Тяншанский. Весь комплекс статистических материалов подразделяют на: 1) демографическую статистику, 2) аграрную, 3) промышленную, 4) ведомственную, 5) земскую, 6) статистику предпринимательских организаций буржуазии.
Первую всероссийскую всеобщую перепись осуществили в январе 1897 г. В 1877, 1887 и 1905 годах провели три переписи землевладений, в 1916 г. имела место первая всеобщая сельскохозяйственная перепись. Основу статистики промышленности составляли данные сводных ведомостей о фабриках и заводах, доставлявшихся ежегодными губернскими статистическими комитетами. Ведомственная статистика сложилась в рамках отдельных министерств и отражала соответственно самые разные направления исследований. Ее основным недостатком была разобщенность программ обследования.
Основу статистики предпринимательских организаций буржуазии (Советов съездов представителей отраслей промышленности, обществ фабрикантов и заводчиков, биржевых комитетов и др.) составлял бухгалтерский учет промышленных предприятий, монополий, акционерных обществ. Наиболее широко начиная с 90-х годов ХIХ в. публиковали статистические сведения Советы съездов горнопромышленников Юга России и нефтепромышленников Баку.
Высшим же достижением российской дореволюционной статистики стала земская статистика второй половины XIX — начала XX в. На ее развитие оказал влияние конкретно-исторический запрос — потребность изучения общих социально-экономических условий народного быта представителями демократически настроенной земской интеллигенции. Земская статистика имела многоотраслевой и комплексный характер. Она содержала сведения о помещичьих и крестьянских хозяйствах, кустарных промыслах, состоянии фабрично-заводской промышленности, условиях труда и быта народа.
Текущая статистика земств основывалась на показаниях добровольных корреспондентов и периодической отчетности земских учреждений. Она пестра, локальна, имеет низкий уровень представительности и достоверности. Основная земская статистика, ценнейший комплекс исторических источников, сложилась в ходе поселенных обследований, подворных переписей и близких к ним бюджетных обследований семей. Они осуществлялись как сплошным, так и выборочным способом. Бюджетные обследования проводились начиная с 80-х годов XIX в. До 1893 г. правительство практически не вмешивалось в статистическую деятельность земств, поэтому данные 60—80-х годов XIX в. являются наиболее интересными, полными и представительными.
В советское время была создана стройная сеть государственной статистики, которая стала неотъемлемой частью государственного управления и планирования народного хозяйства. В 1918 г. было создано Центральное статистическое управление и в 1921 г. Государственный плановый комитет СССР. Сложились и основные направления статистики и учета: общедемографическое, промышленная статистика, статистика рабочего класса и интеллигенции, сельскохозяйственная статистика.
Данные общедемографического характера доставляли регулярно проводившиеся всеобщие переписи населения страны: 1920, 1923 (городского населения), 1926, 1939, 1959, 1970 и 1979 годов. Материалы переписей являются наиболее точным источником о численности и составе населения страны на определенную дату.
В 1918, 1920, 1923 годах проводились промышленные переписи. С 1926 г. их заменили ежегодными обследованиями фабрик и заводов по единообразной программе. С начала 30-х годов статистика промышленности стала основываться на разработке годовых отчетов предприятий. В период социалистической индустриализации вопрос о составе рабочего класса стал важнейшей политической проблемой. Ежегодный профессиональный учет рабочих и служащих начал осуществляться с начала 40-х годов, а специалистов со средним и высшим образованием — в послевоенный период. Обследования половозрастного состава и стажа проводились раз в три-четыре года. С 60-х годов этот учет дополнили данные конкретно-социологических обследований.
В развитии советской статистики сельского хозяйства зримо прослеживаются два этапа: до коллективизации и после. Наибольшим разнообразием форм учета отличался первый период. В 1920 г. в 23 губерниях европейской части России была проведена первая сельскохозяйственная перепись с целью учесть наличные производительные силы сельского хозяйства страны. Регулярно в 20-е годы в одних и тех же селах, типичных в рамках своих природно-хозяйственных зон, проводились динамические (гнездовые) переписи. Они были выборочными, включали 3—5% всех хозяйств и ставили задачу наблюдения за крестьянскими семьями, социально-экономическими изменениями в них. Они дополнялись 10-процентными «весенними опросами» о состоянии сельского хозяйства к моменту окончания весеннего сева, налоговым учетом крестьянских семей, наиболее массовой формой обследования хозяйств, и бюджетными обследованиями. Последние проводились по детально разработанной программе, согласно которой составлялся общий баланс приходов и расходов каждого хозяйства. Еще один вид — статистика урожайности — опиралась на сеть добровольных корреспондентов (около 60 тыс. человек), проводивших осенние опросы об урожайности земледелия и продуктивности скота, и на данные волостной статистики.
Важное историческое значение имеют разработки данных сельскохозяйственной статистики 20-х годов, которые опирались главным образом на бюджетные и динамические обследования. В этих разработках использовалась схема социально-экономической группировки крестьянских хозяйств по критерию их экономической мощности (стоимость средств производства и уровень доходов), степени экономической зависимости и эксплуатации (наем-продажа рабочей силы, аренда и др.). В итоге статистика 20-х годов разделила крестьянство на четыре группы: 1) пролетарии (батраки), 2) полупролетарии (бедняки), 3) мелкие товаропроизводители (середняки) и 4) мелкие капиталисты (кулаки).
Принципиально изменился характер статистики сельского хозяйства с начала 30-х годов, после осуществления сплошной коллективизации в стране. В ее основу легли хозяйственные учеты колхозов, совхозов и других сельскохозяйственных производителей и их периодическая отчетность. Она сочеталась с периодическими переписями населения и регулярными налоговыми учетами. Бюджетными обследованиями охватывали только хозяйства колхозников.
Список литературы
1. Батыр К.И. Всеобщая история государства и права. – М., 1996
2. Нуруллаев А. А. Отечественная история. Сб. стат. – М., 2000
3. http://ru.wikipedia.org - Википедия — свободная энциклопедия
Перепечатка материалов без ссылки на наш сайт запрещена