К проблеме происхождения народа саха

К проблеме происхождения народа саха

К проблеме происхождения народа саха

Василий Ушницкий

Изучение происхождения саха представляет собой чрезвычайно увлекательную проблему с точки зрения исследовательского интереса. Откуда пришли предки якутов-саха, на этот вопрос пытались найти ответ великое множество исследователей разных национальностей, начиная с конца XVII в. Именно тогда проезжавший через Сибирь в Китай, посол России немецкого происхождения Э.И.Идес вел дневник, где содержались и известия о якутах-саха. Там он впервые обратил внимание на близость якутского языка к татарским, т.е. к тюркским языкам и написал о том, что саха прежде составляли один народ с бурятским и проживали на Байкале [1]. С выхода данной работы за 300 с лишним лет, опубликовано немало книг, где в той или в ином отношении говорится о происхождении саха. Изучение данного вопроса можно четко разделить на два периода: дореволюционный (до 1917 года) и советский. Дореволюционные исследователи в своих выводах, в основном опирались на фольклорные и языковые материалы. А в советское время уже более конкретно изучением этногенеза саха стали заниматься представители различных наук: этнографы, археологи, антропологи, языковеды и фольклористы. Обобщающие труды, с привлечением данных всех этих наук были сделаны А.П.Окладниковым, И.В.Константиновым и А.И.Гоголевым. Связующим звеном между первым и вторым периодами в изучении данного вопроса стала монография Г.В.Ксенофонтова, написанная к тому же непревзойденным литературным языком. Именно ему удалось подробно разработать дореволюционную историографию данного вопроса и наметить основные пути, по которым происходило дальнейшее изучение. Многие исследователи дореволюционного и советского периодов сходились в том, что предки саха пришли с берегов Байкала. Попытаемся рассмотреть это мнение с точки зрения современной науки. Как уже было сказано, дореволюционные исследователи (Ф.И.Страленберг, Г.Ф.Миллер, Я.И.Линденау и др.) опираясь на якутские предания, писали о том, что предки саха пришли из Байкальского региона, будучи вытеснены бурятами или же отделившись от них [2].

Однако как известно, в отличии от бурятов, саха по языку являются тюрками. Поэтому еще в начале XX в. (В.В.Радлов, Б.Э.Петри, Н.Н.Козьмин) была сделано попытка отождествить предков саха с курыканами-гулиганями, которым приписывалось открытая Б.Э.Петри культура "курумчинских кузнецов" на территории Прибайкалья [3]. Основным основанием для данного предположения, на основе, которой в ХХ в. выросла целая теория курыканского происхождения саха, послужило тюркоязычие курыкан. Тюркоязычие данного народа-племени, обозначаемого в древнетюркских рунах как курыканы, в китайских летописях как гулиганы, доказывалось их принадлежностью к племенам теле - к которой относились огузо-уйгурские племена и кыпчаки. Позже на территории Прибайкалья, были найдены и рунические надписи на тюркском языке, которые Г.В.Ксенофонтов даже попытался прочитать на якутском языке.

На этой основе, ученые, изучавшие этническую историю якутского и бурятского народов (А.П.Окладников, Д.Д.Нимаев, А.И.Гоголев, Г.Н.Румянцев и Б.Б.Дашибалов и др.) считают, что в XII - XIII вв. пришлые монголоязычные предки бурят вытеснили предков саха - тюркоязычных курыкан с территории Байкала на Среднюю Лену. Однако следует помнить о том, что курыканы были представителями довольно высокой для своего времени культуры. У них была письменность и высоко развитая металлургия, они были знакомы с земледелием и умели строить городища [4]. Т.е. они принадлежали к самобытной древнетюркской цивилизации, возникшей в V - VII вв. на территории Евразийских степей.

Так вот бурятский фольклор связывает курумчинские памятники или же остатки курыканских городищ с "хара" или же "хоро-монголами", а эвенкийские предания утверждают, что они оставлены "баргутами-корчихол" [5]. Здесь следует напомнить, что хоринцы и баргуты являются близко родственными между собой монгольскими племенами, упоминаемыми среди племен "лесных монголов" на территории Забайкалья в XIII в., потом выселенными в Внутренную Монголию (территория КНР). Оттуда хоринские племена только в начале XVII в. вернулись на родину предков и от них в основном происходят буряты Бурятской республики [6].

Тюркоязычие предков хоринцев доказывается путем многих фактов. Так, тотемом хоринцев был лебедь, как у ряда якутских родов, в частности намцев. Или же у них был хороводный танец - еохор - который аналогичен одноименному эвенкийскому танцу и якутскому оhуохаю. В курумчинских наскальных рисунках нарисованы люди, ставшие в круг. Значит, можно предполагать, что круговой танец является курыканским наследством в культуре этих народов. Также много общего в терминах и в особенностях культа "белого шаманизма" между хоринцами и саха [7].

Таким образом, следует присоединиться к мнению ряда ученых, о связи якутских родов хоро с хори-бурятами. Тем более, по материалам участников II Камчатской экспедиции (И.И.Биллингс, Ю.Джулиани), прямо утверждали о том, что к племени Омогоя потом присоединились бурят-хоринцы. Однако они же, утверждали и о том, что хоринцы - иноплеменники, которые позже присоединились к якутам-саха и долго среди них свой язык сохраняли [8].

Для отождествления предков саха с курыканами, существенным фактором является связь кулун-атахской культуры на Средней Лене (XIV-XVвв.) открытой А.И.Гоголевым с курыканами. Считается, что именно кулун-атахцы впервые привели с собой лошадей и коров, организовали сенокосно -паствищное хозяйство на Средней Лене [9]. Следует привести и тот факт, что предок родов хоро - Улуу Хоро считается третьим предком саха. В многочисленных преданиях говорится и том, что Улуу Хоро привел с собой много лошадей и коров [10]. Поэтому нам хотелось бы присоединиться к точке зрения, которую впервые в опубликованном виде выразил Ф.Ф.Васильев. Согласно ей, кулун-атахская культура принадлежит к легендарным племенам хоро и тумат и может быть отнесена к раннеякутскому этапу этногенеза саха на Средней Лене [11].

Все эти моменты ведут нас к тому, что существует генетическая преемственность между курыканами и хори. Об этом говорит и сопоставление их названий: куры+каны и хори. Тем более в IX-X вв. на Ангаре существовал промежуточный этнос между курыканами и хори - это "кури" или "фури" арабо-персидских источников [12]. Здесь следует привести факт обнаружения на правом берегу Вилюя поселения кулун-атахской культуры XIV-XVI вв. (местность Хохочой). При раскопках были найдены кости крупного рогатого скота. Согласно якутским преданиям, до прихода предков саха на Вилюе, помимо тунгусов обитало легендарное племя туматов. В этой связи, весьма интересным является вывод Б.О.Долгих, сделанный на основе архивных источников, что туматы - общее племенное название саха, плативших ясак в Средневилюйское зимовье, а тагусы, кыргыдаи, кирикеи, онтулы, лучинцы и олесы - названия туматских родов [13]. До него к такому же выводу пришел С.И.Николаев.

Следует напомнить, что русские землепроходцы на Вилюе встретились в начале XVII в. с родами "пеших" саха. Их названия можно сопоставить с сеоками хакасов и тувинцев: эргит-иргит, тогус-тогус, кырык-кырык, чачы-чат, кыргыс или кыргыдай-кыргыз, кэбээйи-кобый [14]. Надо отметить, что названия этих родов не встречаются среди родов саха в Центральной Якутии. В этой связи, хотелось бы отметить тот факт, что, по мнению исследователей, туматы издревле обитали на территории Тувы и во многом идентичны с их предполагаемыми предками. Эти "пешие" саха или "Холопья орда", по описаниям землепроходцев, не имели скота, а занимались только рыболовством и охотой [15]. Однако среди этих вилюйских саха был род Тагус, которые были "конными" и "немирными" [16]. Значит, туматы ранее были скотоводами, затем утеряли свои навыки. Весьма интересно то, что, по архивным данным, редкие представители туматов и тагусов были и в центральных волостях [17].

Туматы судя по всему, смешались с местным прауральским населением Вилюя и позднее отчасти в этом составе растворились среди тунгусов. Так В.А.Туголуков считал, что такие известные эвенкийские роды как долганы, нюрмаганы и сологоны, образовались в результате этого сложного синтеза [18].

Теперь рассмотрим исторические данные. Нам известно о том, что племена хори-тумат упоминаются среди племен "лесных монголов". Монгольские походы в Баргуджин-Тукум т.е. в Прибайкалье, Забайкалье и в Саяно-Енисейский край вызвали большие передвижения племен. Некоторые племена частями уходили от завоевателей в недосягаемый для монгольских завоевателей край - на территорию свободной и суровой Якутии. В год Быка, соответствующий 1215 - 1216 гг. Чингис-хан послал Борагул-нойона на войну с племенем тумат, восставшему против монголов. Это племя было чрезвычайно воинственным и мятежным [19]. Можно допустить, что какая-то группа этих туматов сумела уйти от монгольских захватчиков на территорию Якутии. В рукописном сочинении иркутского надворного советника Ивана Эверса, на основании устных свидетельств якутов, сообщается, что туматы, не желавшие подчиняться монголам "со всеми семействами перебрались к началу реки Лены и спустились вниз по ее течению до пределов нынешной Якутии" [20].

Судя по преданиям, туматы до прихода саха жили на территории Средней Лены и только потом сосредоточились на нижнем и среднем Вилюе [21]. Можно предположить и то, что туматы вместе с хоро были носителями кулун-атахской культуры. Таким образом, нам представляется несомненным существование тувинского (туматского) компонента в составе саха.

Теперь вернемся в Прибайкалье. Как уже было сказано, ряд дореволюционных исследователей, ссылаясь на фольклорные сведения, утверждали о том, что некогда буряты и саха составляли один народ. Действительно, тот факт, что саха долгое время в Прибайкалье могли совместно проживать вместе с бурятами, свидетельствуют не только фольклорные данные, но и антропологические, лингвистические материалы и данные материальной и духовной культуры саха. В первую очередь, надо привести тот факт, что саха и булагаты - бурятское племя, проживавшее на Ангаре, относятся к ангаро-ленскому варианту центральноазиатской расы. На основании этих материалов предполагается продолжительное двуязычие как предков саха, так и западных бурятов эхирит-булагатов. Поэтому мимо этого доказанного факта, нельзя пройти тем, кто интересуется происхождением саха [22].

В данных фактах принято видеть курыканский след. Однако якутские предания говорят о том, что Омогой Баай - предок саха был из рода Боотулу или "батулинского племени". В то же время подчеркивается, что эти батулинцы были бурятским племенем или же народа "бырааскай" [23]. Действительно, к приходу русских среди бурятов имелись рода под названием батулинцы. Так кудинские буряты, которые ныне относятся к булагатам, являются потомками батулинцев [24]. Поэтому возможно, антропологическое единство саха и булагатов относится к батулинскому наследству данных народов. При этом следует подчеркнуть тот факт, что формирование центральноазиатской расы относится к позднему средневековью, значит курыканы к ней не относились.

По данным якутского фольклора, народ саха в основном происходит от двух корней: Омогоя - из племени "бырааскай" (бурят) и Эллэя - из татар (тюрков). При этом имя мифического предка Эллэя, вероятно, образовано от основы эль - "союз племен", т.е. предками саха, с одной стороны, является союз тюркских племен. Имя Омогоя, возможно, образовалось от монгольской основы омок - "племя, род, семья". Например, ойраты делились на омоги. Следовательно, за образом предка саха Омогоя можно увидеть некое монгольское племя.

Значит, есть серьезные сомнения против того предположения, что батулинцы могли быть потомками курыкан. Среди четырех древнеойратских племен домонгольской эпохи, мы находим племя под названием батут. Батуты участвовали в формировании ойратов - джунгар и позже калмыков. Здесь же следует подчеркнуть тот факт, что батулинцы в источниках иногда именуются батуринцами, а этноним батут-багатут считается производным от термина батур-багатурь.

Данное утверждение опирается на тот факт, что формы якутских монголизмов соответствуют формам калмыцкого (ойратского) языков [2]. Ойраты или олеты, в составе которых были эти батуты, произошли от монголов, которые проникли в леса Прибайкалья еще задолго до походов Чингис-хана [26]. Таким образом, батулинцы или батуты были в числе тех монголов, которые оттеснили курыкан, смешались с ними, в результате, которого могли появиться монголоязычные булагаты и хоринцы. Весьма характерно, что буряты впервые в монгольской летописи упоминаются именно в сочетании "ойрат-бурийат" [27].

Наконец, необходимо напомнить, что монголоязычные племена в древности были обитателями лесов, занимавшихся охотой и рыболовством. В этой связи следует привести тот факт, что о сыне Омогоя Баарагай Баатылы сообщается: "Терпел нищету и питался добычею, которую приносила черная собака". Следовательно, бедность батулинцев и их занятие охотой и рыболовством были ходячей поговоркой [28]. То же сообщается о баягантайцах, возможно эти два рода некогда были одного происхождения. Баягантайцы и баатылинцы не упоминали в своих молениях Юрюнг Айыы, они не должны отпускать в свои табуны сплошь белого жеребца, не должны держать веревку "сэлэ" [29].

В этой связи, могло бы стать перспективным изучение сведений монгольских летописей об ойратах XIII-XV вв. Ойраты имели славную и бурную историю. Известно, что они боролись за главенство над всей Монголией и громили китайские армии. В кочевое обьединение, возглавляемое ими, тогда входили как предки саяно-алтайских народов, так и хоринцы и предки среднеазиатских кыргызов. Не исключено, что среди них могли быть и предки саха. Надо заметить, что наиболее ранние исследователи саха, утверждали с их слов, что они отделились либо от калмыков-джунгар, либо от монголов [30].

Любопытно то, что как утверждали дореволюционные исследователи, Омогой Баай предводитель батулинского поколения переселился из Барабинской степи сначала на Байкал и только потом на Лену [31]. Так, среди барабинских татар имелись роды под названием сах, сахтар [32]. Здесь следует привести тот факт, что в генезисе позднеойратского обьединения активное участие принимали остатки кереитов, у которых имелось племя под названием сахаэт [33].

Казахский ученый М.Тынышпаев и П.А.Ойунский в 20-х годах прошлого века даже отождествляли их с саха [34]. В состав калмыков входил род соха/сохад, который связывают с якутами-саха [35]. Имя этого племени кереитов можно увидеть в имени рода саху - каракалпакского племени ашамайлы, которые считаются частью кереев [36]. Что касается кереитов - могущественное обьединение кочевых племен на территории Монголии в XII в., то одни ученые видят в них тюркоязычных, другие считают их монголоязычными [37]. Поэтому не исключено, что в этногенезе саха могли принимать участие издавно тюркоязычные группы, которые долгое время находились под монгольским господством.

Характерно, что в русских документах XVII в. на территории Забайкалья упоминаются коринцы и батулинцы. В начале XIII в. хоринцы с монголами жили в найманских землях, т.е. в Монгольском Алтае. Отсюда считается, что именно там хоринцы подчинили и ассимилировали часть тюрков во главе с батулинцами-харганаевцами. Тюркоязычие их бурятский ученый Ц.Б.Цыдендамбаев пытался доказать тем, что одна половина хоринских родов-харганаевцы, судя по названиям их родов, в прошлом были тюркского происхождения [38]. Однако если считать доказанной гипотезу, что предками хоринцев являются тюркоязычные курыканы, то надо полагать, именно харганаевцы являются истинными хоринцами.

Нет точных сведений, чтобы утверждать о том, что батулинцы были неотьемлимой частью хоринцев и позже полностью растворились в них. Поэтому с таким же основанием можно увидеть в них группу конных эвенков, тем более эвенки-скотоводы - это позднее отунгушенные монголы. Так вот среди этих эвенков Забайкалья были роды под названием намяты [39]. Они могли быть родственными Намскому роду в составе саха. Предком Намского улуса по якутской генеологии принято считать сына Элляя - Ламынха Суурук. Данный эпоним совпадает с этнонимом ламунха, распространенным среди тунгусских народов. Корнем всех этих слов могло служить общетунгусский корень - "лам, нам" - означающий "морские, приморские".

С забайкальскими эвенками, у которых бытовали предания о проживании в Баргузине якутов, с которыми они были соседями, саха действительно могли иметь близко родственные связи [40]. В этой связи следует привести тот факт, что еще в XIII в. на Баргузине упоминается племя Орангай, в которых исследователи видят эвенков. По эвенкийским сказаниям, термины "уранкай" и "эвенки-уранхаи" были самоназваниями древних эвенков [41]. Следует напомнить, что слово "ураанхай" является старинным самоназванием народа саха.

Еще можно привести тот факт, что во всех тунгусо-маньчжурских языках слово "саха" употребляется в значении "черный". В этой связи весьма характерной является наличие этнонимов с основой саха в тунгусо-маньчжурской среде: cахалянь, сахарча и т.д. [42]. Весьма любопытно, что в олонхо вместе с термином "саха ураанхай" используется термин "борон ураанхай". Т.е. этноним "саха ураанхай" могло употребляться в значении "черные урянхайцы". Однако следует сказать и то, что эвенкийских слов в языке саха сравнительно мало, что говорит о том, что при этногенезе предков саха на южной родине эвенки не принимали непосредственного участия.

Следует подчеркнуть, что батулинцы давно состояли в кровном родстве с хоринцами - потомками курыкан. Значит, тот огромный курыканский след в этнокультуре саха возможно является батулинским наследием. Батулинцы - потомки Омогоя, безусловно, оставили огромный след в этнокультуре саха и бурятов, но они настолько расплывчаты и потеряны среди них, что в полной мере невозможно установить, когда и где они могли войти в их состав. Следовательно, именно батулинцы являются тем загадочным этносом, вокруг которого сформировались впоследствии буряты и саха. Однако данный момент, к сожалению, пока упущен как бурятскими, так и якутскими исследователями.

Тем более потомками батулинцев в составе саха могут быть названы, не только представители родов боотулу. Названия боотулу зафиксированы у вилюйских, оленекских, жиганских и усть-янских групп саха [43]. Подразделением батулинцев Б.О.Долгих считает каптугов, чакыров, хадаров, сулгачинцев и кугдинцев в Батурусском улусе. Эгинцы в Верхоянском улусе также считаются подразделением батулинцев [44]. К батулинцам следует отнести их соседей - рода Бахсы и Базарах, состоявшие с ними в близком родстве. Предок жексогонцев Кэрэкээн-Ойуун в архивных источниках выведен как один из батулинских родовых тойонов [45]. Значит, и жексогонцы в ранний период своей истории принадлежали к батулинцам. Согласно И.Линденау и род Энсиэли (намцы) происходит от Омогоя, который был из рода Боотулу [46].

Можно выдвинуть и версию о том, что основные этнические подразделения саха: мэгинцы, борогонцы, батурусцы, баягантайцы также могли быть частью батулинцев. Сын Омозоя Бааразай Баатылы иногда считается предком не только Баягантайского, но и Батурусского улуса, название которого также происходит от термина Боотур. При этом можно обратить внимание на то, что мингаты, баргуты были широко представлены среди родоплеменного состава ойратов, затем калмыков [47]. Говоря об этом, мы исходим из того, что имя предка Борогонского улуса сына Элляя, Барза Баатыра напоминает имя предка бурятского народа - Барга Батора. Данный эпоним говорит о том, что средневековые баргуты являются непосредственными предками бурятского этноса и видимо отчасти и саха.

Некоторые исследователи баргутов также считают потомками курыкан, другие утверждают, что они происходят от другого средневекового тюркского племени - байырку, который проживал на территории Забайкалья. Тем более их имя считается калькой тюркского слова и означает "могучий, богатый" [48]. Однако с таким же основанием, потомками байырку могли являться байауты - другое монгольское племя, проживавшее также отчасти на территории Забайкалья. Вот они то могут являться предками Баягантайского улуса. Говоря все это, следует сказать и то, что группы людей из этих монгольских племен: баргутов, байаутов, туматов и т.д. принимали участие в этногенезе эвенков. Так род баяки - баягир принимал самое непосредственное участие в освоении тунгусами территории Якутии. Тем самым при отождествлении саха с курыканами, не учитывается тот факт, что еще в период господства киданей (XI-XII вв.), бывшие тюркоязычные телеские племена, или их части, не ушедшие на запад, были постепенно омонголены и превратились в монголоязычных хори, туматов, баргутов, байаутов и т.д.

Название самого крупного в составе саха Мегинского улуса довольно близко как к самоназванию древних монголов мэнгу=мэньу, так и мингатов - которые были среди тувинцев и ойратов. Это тем более интересно, что по материалам тувинского фольклора, этнонимы мингаты, монгуши и монголы относились к названию одного и того же народа [49]. Значит, потомки батулинцев среди саха могут быть увеличены. Однако, увеличивая долю монгольского (ойратского) компонента в составе саха, следует сказать, что тогда, нам непонятно, каким образом саха стали тюркоязычным этносом.

Следовательно, в потомках Омогоя можно увидеть монголоязычные племена, вошедшие в состав саха. Как утверждал Я.И.Линденау - участник Камчатской экспедиции, Омогой - коренной обитатель Прибайкалья - был из рода Боотулу. Потомки Омогоя и пришельца Эллэя в составе восьми главных якутских родов были расселены на территории Прибайкалья и в соседних с ним степях до тех пор, пока не были оттуда оттеснены кыргысами и монголами. Сначала они давали достойный отпор своим врагам, но потом, когда во времена царствования Баджея - внука Эллэя, они слишком обессилели, чтобы успешно противостоять своим врагам, он собрал все племя и спустился вниз по Лене [50].

Значит, саха XVIII в. еще связывали возникновение своего народа с территорией Прибайкалья, откуда Бадьай тойон - дед Тыгына привел свой народ где-то в середине XVI в. Теперь посмотрим, как эти фольклорные сведения сочетаются с археологическими материалами. Примечательно, что на основе поздних якутских материалов XVII-XVIII вв., А.И.Гоголев построил широкую "панораму кыпчако-якутских связей по линии сходства некоторых черт материальной культуры" [51]. Следовательно, в это время параллели, которые существовали между курыканской и кулун-атахской культурами, становятся уже мало заметными [52].

Исходя из этого, можно сделать вывод о смене населения на Средней Лене в XVI в. Значит, пришлые скотоводы, придерживавшиеся обряда погребений с конем, могли окончательно определить культуру и язык саха. Следовательно, они вытеснили и ассимилировали обитателей кулун-атахской скотоводческой культуры, предположительно связываемых с хоро-туматами [53]. Но генетическую преемственность между кулун-атахской и поздней якутской культурами невозможно обьяснить, без учета того факта, что туматы и хоро являются такими же предками саха, как и более поздние прищельцы - потомки Омогоя и Элляя. В подтверждение этой гипотезы можно было бы привести ряд доводов, говорящих в пользу того, что среди саха не только хоро и потомки вилюйских "пеших" саха являются потомками племен хоро и тумат, но и другие роды центральных саха могли быть их ответвлениями.

Так ответвлениями хоролоров могли быть также уодэйцы и бологуры. Подтверждением этого являются наличие топонимов Хоро Уодэй и тот момент, что предок бологуров Бологур Буххаат "хоролуу ааттааза уhу" [54]. А к туматам могли принадлежать представители родов Сата и Модут, которые в архивных документах фигурируют как "маданские" якуты. Об этом свидетельствует наличие этнонимов сата и мада среди тувинцев [55].

Теперь вернемся в Прибайкалье. Там в могильнике Усть-Талькин, также были найдены погребения с захоронениями коней датируемые XV-XVIвв. Значит, это говорит о каком-то едином тюркском компоненте, который принял участие в этногенезе, как западных бурят, так и якутов. Однако среди курыкан, населявших Прибайкалье в VI-X вв. н.э., так и бурят - монголов обряд захоронения с конем не зафиксирован. Отсюда, можно придти к выводу, что "в эпоху монголов в Прибайкалье появились какие-то тюркоязычные племена, близкие усть-талкинцам, которые и занесли обычай закапывать умерших вместе с конем в бассейн Верхней Лены" [56]. Весьма интересно и тот факт, что по антропологическим данным, в формировании усть-талькинцев и ангаро-ленского варианта центральноазиатского антропологического типа, характерного для саха и булагатов принимал участие европеидный компонент [57].

Именно на Усть-Талкине впервые зафиксированы представители центральноазиатского антропологического типа и низкорослая лошадь, генетически близкая к якутской. Как утверждают А.И.Гоголев и Ф.Ф.Васильев, в погребальном обряде и инвентаре Усть-Талкина обнаруживаются ряд параллелей с якутскими погребениями [58]. В то же время, бурятские исследователи считают, что предметы из данного могильника ярко характеризуют монгольский погребальный комплекс и имеют аналогии в поздних бурятских погребениях. Отсюда следует, что в данную эпоху в Прибайкалье было тюрко-монгольское взаимодействие, точнее саха-бурятское совместное проживание.

Так, обряд погребений с конем, характерный для саха, имеет совпадения с древним горноалтайским [60], затем с древнетюркским [61] и только потом с кыпчакским обрядами [62]. Тем самым, наконец - то, мы вышли на вопрос происхождения тюркоязычных предков саха. Родство саха с кыпчаками, определяется наличием общих для них элементов культуры - обряда погребения с остовом коня, изготовления чучела коня, деревянных культовых антропоморфных столбов, предметов украшений, связанных в своей основе с пазырыкской культурой (серьги в виде знака вопроса, гривны), общих мотивов орнамента [63].

Таким образом, кыпчакские элементы могли сыграть определяющую роль при формировании культуры и этногенеза саха. О кыпчакских элементах в культуре саха достаточно много было сказано А.И.Гоголевым, затем дополнено его учениками Ф.Ф.Васильевым по военному делу и Р.И.Бравиной по погребальному обряду саха. Кыпчакские мотивы прослеживаются и в генезисе национальной одежды саха, прослеженной в монографии Р.С.Гаврильевой [64]. В духовной культуре саха также много фактов восходящих к этнокультуре кыпчаков. Об этих моментах писали в своих монографиях В.Е.Васильев и Е.Н.Романова.

В свою очередь, хотелось бы отметить, что Рабби Петахья, путешествуя среди кыпчаков XII в., заметил: "Там существует обычай, что женщины день и ночь оплакивают" [65]. С этим обрядом можно сравнить обычай древних саха "дьахтар ытатыы", т.е. обряд плакальщиц [66]. В XIII в., по словам Г.Рубрука, половцы для умерших "богачей" строили пирамиды, то есть остроконечные домики [67]. В этой связи особо следует отметить, что у саха существовали восьмиугольные надмогильные срубы, причем некоторые имели крышу в виде восьмигранной усеченной пирамиды [68].

Или же у саха наездников-скотоводов в старину бытовала ныне совершенно забытая одежда-набедренник (бэлэпчи), генетически и этимологически связанная с киргизским "бэльдэмчи". Из-за этого ранее ее считали, перенятой от курыкан. Но в последнее время появилось сообщения, что найден исторический прототип киргизско-казахских белдемчи. Это распашная юбка средневековых половцев европейских степей [69]. Ее даже называют этническим показателем кыпчаков-половцев. Тюркоязычных предков саха принято связывать с личностью Элляя. Некоторые дореволюционные исследователи на основании фольклорных сведений и этносознания саха писали, что народ саха произошел в результате обьединения трех поколений: Эллэева (Кангаласское), Омогоево(Батулинское) и Хоринского.

Кыпчакский компонент в составе саха принято связывать с кангаласцами, отождествляя их с названием племени канглы, который присуствовал в кыпчакском союзе. Однако роды и племена канглы (или с основой канг) имеются практически у всех тюркских народов [70]. Нужно отметить и тот факт, что в средневековье племя канглы существовал не только в огузо-кыпчакской среде, но и обитал далеко на востоке, видимо входил в состав кереитского обьединения. Здесь следует сказать, что канглы были крупным племенным союзом, в состав которого входило много племен. Кангаласцы также состоят из многих родов. Судя по преданиям и архивным данным, многие роды саха являются их ответвлениями. Поэтому следует принимать во-внимание, близость названий родов саха, кстати родственных кангаласам к названиям тюркских племен, которые входили в состав средневековых огузов.

Так название рода Наахара близко к имени огузского племени нахурлы. Ф.Ф.Васильев обращал внимание на близость имени рода "Боро-Ботун" с волчьей удачей к самоназванию печенегов "ит - бечене" [71]. Нужно привести тот факт, что канглы считаются потомками печенегов, которые в свою очередь происходили от древних кангюйцев [72]. К печенегам были близки их соседи средневековые мадьяры. Арабский этникон "маджгар" считается воспроизведением самоназвания мадьяр в сочинении автора IX в. Ибн-Русте [73]. К данному этнониму близко название рода Малдьазар - соседей и близких родственников кангаласцев. Нужно отметить тот факт, что этноним мадьяр бытовал в территории Казахстана и в более позднюю эпоху, вплоть до XIX в. [74].

Однако потомками Эллэя считали себя и другие улусы центральных саха, помимо кангаласцев. Другой проблемой является тот факт, что к приходу русских, саха были уже сформировавшимся народом, с единым языком и у них существовало единое этническое самосознание. Т.е. можно придти к выводу о том, что формирование народа саха как устойчивого этноса уже насчитывало несколько веков. По данным С.И.Боло, предки саха считали себя единым народом и называли себя "ураанхай-саха" [75]. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в этногенезе саха имелось устойчивое ядро, вокруг которого происходило формирование нового этноса. До сих пор мы обсуждали о роли туматского, хоринского и батулинского компонентов в происхождении саха. Ничуть не отвергая роль их в сложении саха, следует учитывать и то, что по этносознанию саха все эти племена вошли в состав саха позже, отделившись от своих сородичей.

Как выше было сказано, тюркоязычные предки саха считавшие себя потомками Эллэя могли быть связаны с средневековыми кыпчаками. Можно привести и тот момент, что сюжет и мотивы "Эллэйады" имеют многочисленные параллели и аналогии в эпосе "Идиге и Тохтамыш", распространенном среди кыпчакоязычных народов от Алтая до Дуная [76].

Степные народы имели привычку включать в числе своих прародителей, те племена, от представителей которых они происходили. Так, по генеалогии саха, Эллэй имел следующих сыновей - основателей улусов саха: Хаайа-Ханылы, Хатан Хатамаллай, Болотой Оххон, Боркутай, Баарагай Байагантай [77]. С этим мы хотели бы сравнить то обстоятельство, что кыпчакский союз племен возглавляло династия племени эльбури, куда входили племена канглы, котан (кидани), болот (карлуки), борку (баргуты), каи или уран (кимаки), байаут и т.д. [78] В этой связи, весьма любопытен тот факт, что по казахской генеалогии прародителем всех казахов считается Котан, а Младшего жуза - Болот [79].

Следует учесть и тот факт, что кыпчаки численно преобладали в ней, поэтому данный иль получил их название, хотя они входили в нее в качестве одного из племен. Как видно, в кыпчакском союзе, существовавшем в XI - XIII вв. на территории от Алтая до Дуная, было немало монголоязычных племен, перекочевавших на территорию Казахстана еще задолго до походов Чингис-хана [80]. При этом их слияние постепенно обрело такие формы, что речь должна идти о формировании единого средневекового кыпчакского этноса, который был нарушен в XIII в. вторжением монгольских орд.

Однако при этногенезе современных тюркских народов (с кыпчакским языком), происходившем в XIV-XV вв. в рамках различных орд, возглавляемых потомками Чингиса, определяющую роль сыграло то устойчивое кыпчакское ядро, сложившееся в начале II тыс. н.э. Видимо это же обстоятельство наложило свой отпечаток при этногенезе саха. Как нам кажется, то общенациональное единство, характерное для саха XVII в. уходит своими корнями в историческое прошлое кыпчакских племен Казахстана дочингисовской эпохи.

Значит, большой задачей является выяснение родоплеменной принадлежности тех кыпчаков, которые участвовали в этногенезе саха, в котором заключается разгадка происхождения основных улусов (племен) саха. В рамках такого представления, становится более понятным, сложность родоплеменного состава саха и в то же время их этническое единство, как ведущих себя к потомству Эллэя и Омогоя. При этом, учитывая тот факт, что в кыпчакский этнос входили немало монголоязычных племен, можно предполагать, что и роды саха - монгольского происхождения, считавшие себя потомками Эллэя, и возможно отчасти Омогоя могли быть также их потомками.

Это касается в первую очередь борогонцев (потомков баргутов?), байагантайцев (байаутов) и хатылинцев (котанов). Самым поразительным совпадением саха - казахских этнонимов является родословная предков Омогоя и Эллэя. Казахские исследователи Т.А.Инсебаев и Е.З.Кажибеков впервые отметили связь родословной саха и шежере казахского племени аргын. Согласно родословной, предками Омогоя и Эллэя являются: Оксуку-Мэйэрэм Суппу-Хорохой-Аргын-Айаал-Орос Куол Дьулдьугун-Туортугул-Хайаран-Омогой, Эллэй. Имена предков саха они сопоставили с родовым делением казахского рода сююндук, входивших в состав аргынов: оразкельды-ороскуолдьулдьугун; тортуул и туортугул, мейрам и мэйэрэм-суппу [81]. Еще П.А.Ойунский имя Аргына связывал с казахским племенем аргын, а Айаал с родом иртышских татар аялы [82]. Отсюда можно предпологать, что тюркоязычные предки саха могли входить в обьединение племен, которое возглавляло племя Тортуул (Дурут), затем в племенной союз Аргын.

Родоплеменной состав народа саха слабо изучен. Поскольку названия родов центральных улусов саха не сходны с монгольскими и саяно-алтайскими этнонимами, то утверждается, что этнонимика саха не имеет ничего общего с родоплеменным составом других тюрко-монгольских народов. Однако имена многих коренных родов саха имеют сходство с названиями огузских и кыпчакских племен и с названиями родов, вошедших в состав народов, происходящих от них. Так, род саха чакыр сопоставим с именем одного из 24-х племен огузов чакыр, чэриктэй с черик, наахара с нахурлы. Якутский Уодай можно сравнить с названием казахского рода одай, сылан с башкирским йылан, уодэй с туркменским одей, атамай с каракалпакским ашамайлы и т.д. Есть и роды саха, названия которых напоминают имена кыпчакских племен, зафиксированных в арабо-персидских источниках. Так бырдьыкы - бурджоглу, из которого происходила династия мамлюков в Египте, энсиэли-анжигали, дьуhаал-джузан, алаgар-аларас и т.д.

На этом основании допускаем, что кыпчакский компонент в составе саха представлен не только кангаласцами, но и всеми родами, ведущими свое происхождение от Эллэя и, возможно, отчасти от Омогоя. Однако саха по языку принадлежат к огузской языковой группе, поэтому, видимо, их тюркские предки могли происходить из той огромной территории "Дешт-и-Кыпчака", где сохранялся огузский элемент. Нам известно, что огузский язык преобладал среди поволжской группировки кыпчакских племен, известной под названием саксины и кыпчаков Восточного Казахстана.

Следует сказать и то, что среди кыпчаков Восточного Казахстана, который фигурирует в письменных источниках того времени, как страна Югур (Уйгур), во главе стояла династия племени Уран [83]. Так вот, по данным якутского ученого Н.В.Емельянова, существовала старинная пословица "Огус баhа танаралаах уран-сахалар", в переводе на русский язык "Уран-саха, имеющие божеством голову быка" [84]. Получается, что этноним уран также имеет отношение к самоназванию древних саха. Исследователи указывают, что топонимы с основой уран распространены на территориях, примыкающих с северо-востока к Сырдарье [85].

В племени уран казахские историки видят потомков кимаков. Так, казахский востоковед, историк и археолог С.М.Ахинжанов утверждал, что реальным самоназванием народа кимак в арабо-персидских источниках было cлово уранкай [86]. В этой связи весьма интересно, что во многих преданиях саха рассказывается о том, что в глубокой древности, предки саха жили в стране Ураанхай. Оттуда они всем народом, со скотом и всем богатством переселились к берегам Байкала [87]. Данные олонхо же говорят о том, что в "Среднем мире" предков саха, на его западной части будто бы находится "Араат Байгал" или "Арылы Байгал". Исходя из этого, П.А.Ойунский располагал прародину саха "на востоке или в северо-восточном направлении от Аральского моря" [88].

Значит, у нас есть возможность связать предания саха о легендарной прародине Ураанхай - с уранкаями-кимаками, которые обитали в последние периоды своей истории вокруг Аральского моря. На территории Казахстана можно найти гору, речку, поселок и городище XIII-XV вв. под названием Уранхай [89]. Кимаки - это народ, построивший огромный каганат "от верхней Оби до Нижней Волги и от низовий Сырдарьи до сибирской тайги в период с IX в. по XI в". Проблемы происхождения и потомства кимаков по данным современной науки не может считаться полностью решенными, не случайно Л.Н.Гумилев называл их "странным" или "позабытым" этносом [90].

Или же существует предание, согласно которому предок саха - Омогой Баай жил в далекой стране народа Монкуур [91]. Как писал арабский автор Ал-Бируни, в центре кочевий кимаков находилась гора Манкур. Другой автор, но уже XIV в. ад-Димашки среди кыпчакских племен упоминает племя манкуроглы. Так как около горы Манкур обитали кимаки-уранкаи, то видимо этот топоним позднее стал одним из их обозначений [92].

Среди саха есть и другие этнонимы, возможно восходящие опять к тем же кимакам. Это и название рода Сылан - из потомства Омогоя, совпадающее с тайным или истинным, тотемным самоназванием кимаков - йылан (общетюркское - змея). Название намского рода Кобокон или Комокон напоминает другое обозначение кимаков кумак/кубак [93]. К названию кимакского племени байандур похоже имя якутского рода байды или другого байамдьы.

Надо сказать, что данная версия тем более любопытна, что соприкасается с гипотезами некоторых дореволюционных исследователей по этногенезу саха. Так еще Д.А.Кочнев, автор работы "Очерки юридического быта якутов" (1899), высказал гипотезу о том, что прародина саха находится в Туркестане. Там урянхайцы среди тюрков когда-то составляли "большое племя" и упорно боролись с Чингис-ханом. При покорении Чингис-ханом тюркских племен, часть урянхайского народа-якуты "удалились на северо-восток, к берегам Байкала". Таким образом, он утверждал, что "гипотеза о байкальском происхождении якутов теряет свою силу и обращается в гипотезу о временном их пребывании около Байкала" [94].

Обратим внимание и на то, что между сросткинской археологической культурой, принадлежавшей кимакам и поздней якутской археологической культурой XVI-XVIII вв. встречается множество параллелей. Это и железные стремена, удила с кольчатыми псалиями, украшения конской сбруи, женские пояса, бронзовые женские украшения, железные наконечники стрел в форме двурогих срезней [95]. Было отмечено также сходство погребения с конем в местности Манчарылаах с подобными памятниками в Прииртышье, принадлежавшими кимакам [96]. Так вот, в легенде о происхождении кимаков, записанной автором XI в. Гардизи говорится о переселении предков кимаков из страны татар. Сюжет этой легенды имеет параллели среди преданий об Эллэе и Омогое - предках саха. Прежде всего мотив о том, что после смерти начальника татар, когда старший сын стал владыкой, младший сын из зависти покушается на него, также встречается в "Эллэйаде" [97]. Так, Эллэй был якобы сыном татарского царя. В другом предании Омогой - младший сын татарина, из зависти к братьям переселяется к большой реке [98]. Далее в кимакской легенде речь идет о том, как младший сын прибыл к большой реке, где много деревьев и обилие дичи. Этот человек и рабыня вместе охотятся, питаются мясом дичи и делают себе одежду из меха [99]. С этим можно сравнить сюжет о прибытии Эллэя на Лену, и момент охоты на дичь и как он делает себе меховую одежду, потом женится на дочери Омогоя [100]. Дальнейшее развитие сюжета кимакской легенды о приходе 7 человек из родственников татар можно сравнить с преданием саха о том, как к Омогою прибывает Эллэй и становится его пастухом.

Сюжет "Эллэйады" построен на том, что в результате встречи двух пришельцев, говоривших на разных языках, получило начало становление народа "ураанхай-саха". В этносознании народов иногда имеет место перенос сюжета легенды о прародителях на новое место, куда прибыли их предки. В этом контексте нам представляется, что фольклорный сюжет об Омогое и Эллэе как прародителях народа "ураанхай-саха" был привнесен тюркоязычными пришельцами на Среднюю Лену. Значит, начало этногенеза мифического народа "ураанхай-саха" связано с становлением кимако-кыпчакских племен. И видимо, затем часть данного народа приняла участие в становлении предков саха в Прибайкалье.

Следовательно, у нас есть возможность связать так называемых потомков Омогоя в составе саха с кимаками - уран+каями и другими племенами монгольского происхождения, вошедшими в состав кыпчаков. Укажем, что С.И.Боло отличал потомков Омогоя - намцев и т.д. от боотулу, о которых пишет просто - монуоллар [101]. Однако в других источниках, подчеркивается, что именно боотулу - потомки Омогоя. Отсюда ясно, что в этногенезе саха принимали участие два разновременных монгольских компонента.

При этом не исключен и такой вариант, что в формировании батулинцев (батутов?) мог участвовать кимакский компонент. Надо заметить, что территория от Хангайских гор до верховий Иртыша, куда входили и Барабинские степи - это древние земли тюркских народов; они в конце XIV - начале XV в. становятся колыбелью ойрат-монголов (джунгар), в этнической амальгаме которых значительную роль играли автохтонные тюркские компоненты [102].

Кимаки-уранхаи, по гипотезе С.М.Ахинжанова, являются монголоязычным этносом, эмигрировавшим из Маньчжурии в IX в. в Прииртышье, Алтай и там отуреченным [103]. Высказано мнение, что носителем различных транскрипций этнонима "уранхай" в китайских источниках является конкретное племя Си (Хи) или Кумоси (Кумохи), испокон века обитавшее в Западной Маньчжурии и Северо-Восточной Монголии. Так, известно о том, что корейцы называли маньчжур Оранкай. Китайские и корейские источники часто сообщают о чжурчжэньском племени урянха [104].

В этой связи, весьма интересным представляются материалы олонхо и языка саха, в которых, по мнению некоторых языковедов присуствуют древние связи с Маньчжурией [105]. Значит, можно предполагать о том, что очень большое значение в этногенезе саха в языковом, этнокультурном отношении имело, видимо, то обстоятельство, что кыпчаки - ставшие предками саха происходили из той области, где преобладали не только в количественном, но и в властном отношении представители племени уран (кимаков).

Однако вопрос генезиса и распада огромного кимакского обьединения в IX и XI вв. на территории от Алтая до Аральского моря, является огромной и сложной проблемой, поэтому его нельзя попытаться решить в течение короткого времени. По утверждению других ученых, в этногенезе кимаков определяющую роль сыграли уйгурские племена [106]. Кимаки - уранкаи еще на прародине, в Маньчжурии входили в состав Уйгурского каганата и на Иртыш бежали вместе с частью уйгурских племен [107]. Данный факт тем более интересен, так как в культуре и языке саха отчетливо прослеживается древнеуйгурский компонент [108]. Об уйгурском компоненте в культуре саха писали такие исследователи, как Г.Вамбери, Д.А.Кочнев, Г.В. Ксенофонтов, И.В.Константинов и А.И.Гоголев.

Также, безусловно, в этногенезе кимаков огромную роль могли сыграть племена, связанные с собственно древнетюркским кругом племен [109]. Те же кыпчаки, бывшие сначало пастухами кимакских каганов, по преобладающей ныне точке зрения, являются потомками племени Сеяньто и составляли господствующий союз с орхонскими тюрками в II Тюркском каганате и фигурируют в древнетюркских надписях как племя сир. Тем более, в уйгурской надписи Моюнчура об орхонских тюрках говорится: "Когда над нами властвовали в течении пятидесяти лет тюрки-кыпчаки" [110]. Это тем более примечательно, так как, утверждается, что основа традиционной культуры саха сложилось в древнетюркскую эпоху. При этом древнетюркские параллели в этнокультуре саха ничуть не уступают курыканскому влиянию, более того преобладают [111].

Например, утверждается, что истоки этногенеза саха прослеживаются в пазырыкской культуре Горного Алтая [112]. Известно, что именно носители этой древней культуры являются предками древних тюрков, которые вышли на историческую арену в VI в. из гор Алтая. Древние тюрки и подчиненные им тюркские племена - предки современных тюркских народов, в том числе и саха, создали могущественный каганат (V-VIII вв.), соперничавший с великими государствами того времени.

В связи с проблемой древних саков напомним о существовании этнонима-топонима "Сак", который был символом Солнца, и которому поклонялись тюрки-ашина [113]. Поэтому весьма интересно то, что Г.В.Ксенофонтов высказал предположение о том, что слово "сах" когда-то было мифологическим названием солнца [114]. Следует добавить и то, что А.И.Гоголев самоназвание якутов "саха", производит от древнеиранского "сака" ("олень"), тотемного самоназвания ираноязычных племен [115]. Возможно, олень был священным животным и у кыпчаков. Есть мнение о том, что саками в персидских источниках именовались авестийские туры, которые были отуречены, а их родоплеменное имя "тур" превратилось в этноним "тюрк" [116]. В этой связи следует отметить то, что этноним с основой сака, как название конкретнего тюркского племени, распространен у ряда тюркоязычных народов. Так, у казахов есть род шага, у киргизов - саке и сака, шаукай у ногайцев и сагат среди алтайцев. Среди теленгитов-чуйцев Алтая в XIX в. еще были родовые подразделения сакал, шакшы среди челканцев [117].

Таким образом, сложение южных предков саха началось с эпохи ранних кочевников. Античные писатели древних кочевников Центральной Азии знали под именем саков, видимо так они называли себя. В XVIII в. шведский военнопленный И.Страленберг, ставший по воле судьбы, одним из первых исследователей Сибири, впервые предположил, что предками саха являются среднеазиатские саки. Затем в XIX в. к такому же выводу пришел русский ученый Н.А.Аристов [118]. Однако в советской науке было принято считать установленным, что древние саки были народом восточноиранского происхождения. Может быть, оттуда так много индоиранских параллелей, обнаруживаемых исследователями в культе айыы и мифологии саха? [119].

Следовательно, можно говорить об этнической преемственности различных эпох в становлении древнеякутской этнокультуры: юэчжийская (пазырыкская) эпоха, древнетюркская и кыпчакская. Видимо предполагаемые тюркоязычные предки саха последовательно входили в состав этих обьединений. Этот факт можно установить и преемственностью этнографических материалов пазырыкцев - горноалтайцев, древних тюрков, кыпчаков и саха. Другой важной проблемой является то, когда и каким образом кыпчакский компонент мог попасть на Среднюю Лену. Безусловно, на пути их переселений лежала Южная Сибирь, при этом они долгое время могли обитать в степях вокруг Байкала. Из исторических документов известно о том, что монгольские ханы в XIII в. переселили большую массу кыпчаков в Монголию и в Южную Сибирь. В конце XIII в. на Енисей для подавления восстания туматов и енисейских кыргызов был послан Кыпчакский корпус, под командованием хана из династии Эльбури Тутухи [120]. Далее часть из них оттуда попала в Забайкалье, об этом свидетельствуют археологические данные [121].

Так вот, существуют исторические предания о том, что предки саха некогда подчинялись монголам или переселились на современную родину, убегая от огненной войны Чингис-хана [122]. Дореволюционные исследователи же утверждали, что саха выводят своих предков с Енисея [123]. Как нам кажется, пребывание этнических предков саха на территории Южной Сибири имело ключевое значение для становления этнокультурных особенностей саха, как нового этноса. Необходимо напомнить, что саха вместе с тюркоязычными народами Южной Сибири фактически составляют единый хозяйственно-культурный тип. В этой связи, необходимо отметить то, что саха с саяно-алтайскими народами связаны общими параллелями с средневековыми кыпчаками [123].

Следует допускать и то, что саха имеют связь с качинским родом соххы или с сахаларами во множественном числе. Однако, по преданию, соххы пришли с Иртыша, оторвавшись от орды Кучума. Сам Кучум и его орда были кыпчаками. Поэтому можно предполагать, что этноним саха связан своим происхождением с кыпчаками. Тем более у киргизов имелась родоплеменная группа сакоо-кыпчак. В дополнение к этому, можно привести тот факт, что соххы входили в XVII в. в Кубанов аймак. С XVIII в. тянется спор о связи саха с сагайцами или соххы среди хакасов, однако данный вопрос, до сих пор не получил окончательного разрешения. Стоит отметить, что этноним саха также устанавливает преемственность трех эпох в становлении народа саха: пазырыкской, древнетюркской и кыпчакской.

Таким образом, основа этноса саха сложилась в монгольскую эпоху. Однако в его этногенезе весьма активную роль сыграли осколки средневековых кимако-кыпчакских племен предыдущей эпохи. Поэтому происхождение народа саха - это, прежде всего, историческая проблема. Можно предположить, что предки саха имели весьма бурную и трудную судьбу. Остатки некогда грозных этносов прошлых веков, пережили трудные времена во времена владычества монгольских ханов.

Из того факта, что между батулинской и кангаласской половинами, или же потомками ойратов и кыпчаков среди саха нет четкого разделения, можно представить следующую картину. Основную массу населения, возможно, составляли батулинцы, а кыпчакские воины, составили аристократический слой нового этнического формирования. Весьма характерно, что термины саха, обозначающие бедные слои населения, в основном представлены монгольскими словами. А слова, относящиеся к богатому слою, трактуются на основе тюркских языков. Кыпчакские воины, представляющие то или иное их родоплеменное подразделение, могли дать начало родам формирующегося этноса, таким образом, составив клановые образования, стоящие над потомками батулинцев, хоринцев, туматов и майаатов.

Следовательно, сложение культуры саха происходило в основных своих чертах за пределами бассейна Средней Лены. На Среднюю Лену могла прийти уже обьединение, культура которого была уже близка к собственно якутской, т.е. почти приняла якутский облик [125]. Однако это не значит, что саха как народность сложились на юге и просто переселились с прародины на современную территорию Якутии. Безусловно, предки саха, как этническое образование, при своих переселениях не просто передвигались, а вступали в контакт с коренными обитателями новой родины. В результате этих контактов и происходило окончательное сложение народа саха на Средней Лене [126]. На новой родине предки саха встретились с многочисленными тунгусскими родами, занимавшими тогда и территорию Центральной Якутии. При этом следует принять во-внимание то, что, по последним данным, тунгусы - такие же недавние пришельцы на Средней Лене, как и тюрко-монгольские выходцы. Существует предположение, что оленные тунгусские племена начали движение из Забайкалья и Приамурья в другие районы региона Сибири не ранее XII в. Внешним побудительным толчком к их расселению послужила экспансия чжурчжэней. Так в анонимной рукописи, сообщается что, по преданиям тунгусов, они "странствовать начали в лесах по причине вшествия из монгольской степи войск китайских, удалились к северу и укрывались от преследования в горах лесистых, кочуя беспрестанно в отдаленнейших, только им проходимых местах" [127].

В результате ретроспективного анализа исторических преданий народов Якутии можно сделать вывод о том, что были также небольшие группы из представителей монгольских племен угулээтов, сортолов, хатыгынов, бекри (меркитов), когда-то бежавших от своих феодалов в наш свободный край. Все они за исключением хоро, приняли участие в этногенезе тунгусов, и лишь затем были ассимилированы саха. Следовательно, освоение тунгусами территории Якутии, в ходе которой происходил этногенез эвенков и эвенов - результат проникновения южных групп, в котором активное участие принимали выходцы из монгольских племен. Те же легендарные хоро и туматы активно участвовали в данных событиях.

Территория Якутии была спасительным краем, для всех кто любил свободу и волю. Следовательно, в этногенезе северных и вилюйских саха принимали широкое участие потомки монгольских групп, переселившихся до прихода саха. Таким образом, в некотором смысле подтверждается вывод Г.В.Ксенофонтова [128]. Однако когда автор свободно переносится из истории Баргуджин-Тукума XIII в. в эпоху хуннов (начало I тыс.), надо учитывать научные знания того времени в области изучения этногенеза алтайских народов.

Любопытно то, что по археологическим данным, тюркоязычные предки саха на Средней Лене встретились не с самими тунгусами, а с каким-то автохтонным народом. Отсюда, даже утверждается, что "смешавшись с пришлыми тюрками, перенимая их более развитую культуру и язык, местные палеоазиатские (протоюкагирские, протосамодийские) племена дали начало формированию нового этноса - народа саха" [129].

Потомками коренных жителей Якутии на Средней Лене могли быть представители родов мэйик, норуктэй, хара и джарханцы, позже полностью переселившиеся на Вилюй. Так имя рода мэйик напоминает название эвенкийского рода майаат, а неруктэй - этноним нерумни. При этом, ваняды (маяты) и нерумняли считаются единой этнографической группой смешанного тунгусо-самодийского происхождения [130]. Слово дьаархан возможно заимствован от юкагирского слова йархан(ледяной) [131]. По архивным данным, ярканцы вплоть до 40-х годов жили на Лене, в районе устья р.Сини. Следовательно, основные предки вилюйских якутов - джарханцы и бордонцы перебрались на Вилюй, убегая от ясака. Весьма любопытно, что по преданиям, прародительница вилюйских якутов Дьаархан или Дьаардаах была иноплеменницой - туматкой или происходила из тунгусского племени нюрбачан.

Майааты, нерумняли, булэны, момогиры, нюрмагаты считаются эвенкийскими родами, однако они в прошлом принадлежали к юкагироязычным этносам. В формировании юкагироязычных этносов Якутии принимал участие уралоязычный элемент, близкий к коренным обитателям Западной Сибири, который служил одним из компонентов при этногенезе северных самодийцев. Таким образом, те смелые охотники, которые с незапамятных времен осваивали Арктику, являются одним из этнических предков саха.

О проживании прауральского (протоюкагирского) населения не только на всей территории Якутии, но и многих областей Восточной Сибири и также арктической зоны Западной Сибири свидетельствуют топонимические, фольклорные и археологические материалы. В современной науке считается доказанным и лингвистическое родство уральских языков с языками индейцев атапасков и родственных им более южных апачей и навахо. Следовательно, и утверждение о близости этнокультуры саха к культурам североамериканских индейцев не представляется таким уж фантастическим. Но все-таки представляется неправомерным после вышеприведенных материалов, согласится с выводом о том, что именно палеоиндейский субстрат на Лене мог сыграть главную роль в этногенезе саха [132].

Названия многих современных улусов, улусных центров происходят из названий тунгусских родов. Это названия таких основных улусов и улусных центров Якутии как Майя, Булун, Мома, Жиганск, Нюрба. Названия некоторых улусов переводятся только из эвенского и эвенкийского языка. Это Сунтар, Колыма, Оленек, Томпо и т.д. Они давно стали понятиями, неразделимыми от якутской нации. Поэтому история и культура тунгусов и юкагиров - это составная часть истории и культуры современного народа саха. Одной из самых существенных сторон этногенеза саха был переход рыболовно-охотничье-оленеводческих аборигенных племен к разведению конного и рогатого скота [133]. Например, эвенкийский род сологонов, существовавший в XVIII-XIX вв. на Вилюе был постепенно обьякучен. Часть этих сологонов осела и завела хозяйство якутского типа [134].

В данной работе не рассматривается происхождение большей части вилюйских и северных саха, поскольку образование значительных групп вилюйских, олекминских, оленекско-анабарских, отчасти янских саха происходило после прихода в XVII веке русских. Поэтому, говоря о происхождении народа саха, следует иметь в виду только центральную группу якутов [135]. Формирование вилюйских и северных групп саха происходило в результате переселения некоторых групп саха на окраины и поглощения ими основной массы вилюйских тунгусов и северных юкагиров. Затем в результате взаимодействия этих различных этнических групп саха, происходил процесс стирания различий между ними. Значит, произошли заметные изменения в этнической структуре саха, в сторону увеличения местных элементов и окончательной укоренизации этноса и приспособления его к суровым арктическим условиям Севера.

Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что саха как народность сформировались на современной родине в результате смешения южных пришельцев с местными тунгусскими и палеоазиатскими племенами [136]. В результате синтеза раннего скотоводческого населения Средней Лены хоро-туматов, а также юкагироязычного и тунгусского субстрата с пришлым батулинско-кангаласским (кыпчакским?) суперстатом и возник новый этнос. Затем во времена "кыргыс уйэтэ" и в более поздние века происходил процесс этнической консолидации нового этноса. Поэтому саха следует отнести к новым этносам, который сложился на современной территории обитания в XVI-XVII вв. Именно здесь окончательно образовался антропологический тип, материальная культура и единый язык, а также духовная культура (прежде всего черный шаманизм и эпос) характерный, для современного этноса саха.

В данной работе предпринята попытка определить наиболее перспективные направления в поиске этнических корней народа саха. При этом мы исходим из синтеза точек зрений основных исследователей этногенеза саха, сравнивая их с современными представлениями об этногенезе других родственных народов и этнической историей древних и средневековых кочевых племен Евразийских степей. Надо заметить, что в рамках такого представления о многосоставности и сложности происхождения саха, имеют право на сосуществование, такие казалось бы взаимоисключающие друг друга гипотезы, о которых говорилось выше. Как видно, исследователи прошлого века сделали очень много для определения этнических корней народа саха. Хотелось бы подчеркнуть, что именно на этой основе исследователи будущих поколений смогут выйти и на поиск его реальных исторических корней. При более внимательном подходе к происхождению этноса видно, что данная проблема соприкасается с множеством других, по которым уже сложилась весьма обширная отечественная и зарубежная историография. Обозначим некоторые из них: проблема этногенеза и этнической истории курыкан, древних тюрков, кыпчаков (сеяньто), скифо-сибирского субстрата, юкагиров и тунгусов, бурятских племен, общемонгольского и общетюркского этногенеза, происхождение этнонимов уранкай, сака, курумчинской и сросткинской археологических культур, формирование центральноазиатского антропологического типа и т.д. Укажем, что данный вопрос еще возможно выходит на четыре проблемы, которые могут стать основными для попытки решения происхождения саха. Это проблема этногенеза кимаков (уранкаев?), становления кыпчакской общности, проникновение кыпчакской общности в Южную Сибирь и далее, а также участие ойратского (батулинского?) компонента в этногенезе саха. Без попытки выхода на все эти вопросы нельзя говорить о серьезном подходе к данной проблеме. Есть также множество собственно якутских проблем, это и проблема происхождения языка саха, духовной и материальной культуры, кулун-атахской археологической культуры, этнонимики саха и т.д. Совокупность и синтез всех этих проблем даст нам общую картину этногенеза саха.

Список литературы

[1] Ксенофонтов Г.В. Ураанхай-сахалар. Очерки по древней истории якутов. - Т.I. Кн.I. - Якутск, 1992. - С.26-27; Иванов В.Н. Русские ученые о народах северо-востока Азии. (XVII - начало XX в.) - Якутск: Кн. изд-во, 1978. - С.20-21.

[2] Ксенофонтов Г.В. Там же. - С.34-47., Иванов В.Н. Там же. - С.25, 67.

[3] Петри Б.Э. Доисторические кузнецы в Прибайкалье // Изв. народного образования в Чите. - 1923. - N:1. - С.63.

[4] Окладников А.П. История Якутской АССР. - Т.I. Якутия до присоединения к русскому государству. - М.-Л., 1955. - С.318; Дашибалов Б.Б. Археологические памятники курыкан и хори. - Улан-Удэ, 1995. - 190 с.

[5] Дашибалов Б.Б. Указ.соч. - С.157. Шубин А.С. Краткий очерк этнической истории эвенков Забайкалья (XVII - XX вв.). - Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во. 1973. - С.10.

[6] Цыдендамбаев Ц.Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Историко-лингвистическое исследование. - Улан-Удэ, 1972.

[7] Дугаров Д. С. Исторические корни белого шаманства на материале обрядового фольклора бурят. - М.; Наука. - С.117.

[8] Этнографические материалы Северо-Восточной географической экспедиции 1785-1795 гг. - Составитель З.Д.Титова. - Магадан, 1978. - С.28.

[9] Гоголев А.И. Якуты (Проблемы этногенеза и формирования культуры). - Якутск: Изд-во ЯГУ, 1993. - С.95-96.

[10] Боло С.И. Прошлое якутов до прихода русских на Лену (По преданиям якутов бывшего Якутского округа). - Якутск: Бичик, 1994. - С.23, 35.

[11] Васильев Ф.Ф. Военное дело якутов. - Якутск: Бичик, 1995. - С.39.

[12] Румянцев Г.Н. Происхождение хоринских бурят. - Улан-Удэ, 1962. - С.121.

[13] Долгих Б.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. - М., 1960. - С.469.

[14] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.51.

[15] Туголуков В.А. Тунгусы (эвенки и эвены) Средней и Западной Сибири. - М: Наука, 1985. - С.214.

[16] Боло С.И. Указ.соч. - С.109.

[17] Долгих Б.О. Указ.соч. - С.470.

[18] Туголуков В.А. Этнические корни тунгусов. // Этногенез народов Севера. - М.: Наука, 1980. - С.172.

[19] Рашид-ад-Дин. Cборник летописей. - М.; Л., 1952. - Т.1, кн.1. - С.87.

[20] Туголуков В.А. Тунгусы (эвенки и эвены)... - С.214.

[21] Боло С.И. Там же. - С.54.

[22] Константинов И.В. Происхождение якутского народа и его культуры. // Якутия и ее соседи в древности. - Якутск, 1975. - С.359.

[23] Ксенофонтов Г.В. Указ.соч. К.II. - С.164-165.

[24] Там же. - С.165.

[25] Попов Г.В. Слова "неизвестного происхождения" якутского языка. (Сравнительное историческое исследование). - Якутск, 1986. - С.52, 74.

[26] Авляев Г.О. Происхождение калмыцкого народа. - Москва-Элиста: "Этнолог-центр", 1994. - С.134.

[27] Дашибалов Б.Б. Указ.соч. - С.167.

[28] Ксенофонтов Г.В. Ураанхай - сахалар... - С.166.

[29] Ксенофонтов Г.В. Эллэйада... - С.28.

[30] Иванов В.Н. Указ.соч. - С.20-21.

[31] Овчинников М. Там же. - С.150. Гоголев А.И. Указ.соч. - С.117.

[32] Томилов Н.А. Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVI - первой четверти XIX вв. - Томск, 1981. - С.166.

[33] Авляев Г.О. К вопросу о происхождении кереитов и их участии в этногенезе средневековых ойратов Джунгарии и калмыков Поволжья. // Проблемы этногенеза калмыков. - Элиста, 1984. - С.36.

[34] Тынышпаев М. Материалы к истории киргиз-казахского народа. - Ташкент, 1925. - С.14; Ойунский П.А. Саха уоскээбит тордэ. // Чолбон. - 1926. - N.3-4.

[35] Эрдниев У.Э. Калмыки. Историко-этнографические очерки. - Элиста: Калмыцкое кн. изд-во, 1980. - С.24.

[36] Жданко Т.А. Очерки исторической этнографии каракалпаков. - М.-Л., 1950. С.122.

[37] Румянцев Г.Н. Происхождение хоринских бурят. - Улан-Удэ, 1962. - С.37.

[38] Цыдендамбаев Ц.Б. Указ.соч. - С.227.

[39] Шубин А.С. Краткий очерк этнической истории эвенков Забайкалья (XVII-XX вв.). - Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во, 1973. - С.13, 35.

[40] Там же. - С.10-11.

[41] Василевич Г.М. Уранкаи и эвенки. // Доклады по этнографии. - Вып.3. - Л., 1966. - С.65-75.

[42] Сидоров Е.С. Этноним саха // Этническая ономастика. - М., 1984. - С.39.

[43] Васильев Ф.Ф. Военное дело якутов. - Якутск: Бичик, 1995. - С.31.

[44] Долгих Б.О. Указ.соч. - С.376, 463.

[45] Борисов А.А. Якутские улусы в эпоху Тыгына. - Якутск: Нац. кн. изд-во "Бичик", 1997. - С.75.

[46] Линденау Я.И. Описание народов Сибири: (первая половина XVIII века). - Магадан: Кн. изд-во, 1983. - С.21.

[47] Авляев Г.О. Происхождение калмыцкого народа... - С.80.

[48] Нимаев Д.Д. Проблема этногенеза бурят. - Новосибирск, 1988. - С.79.

[49] Молдобаев И.Б. "Манас" - историко-культурный памятник кыргызов. - Бишкек: Кыргызстан, 1995. - С.130.

[50] Линденау Я.И. Указ.соч. - С.21.

[51] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.111.

[52] Там же. - С.110.

[53] Васильев Ф.Ф. Указ.соч. - С.39.

[54] Борисов А.А. Указ.соч. - С.78.

[55] Гоголев А.И. Там же. - С.51.

[56] Константинов И.В. Захоронения с конем в Якутии (новые данные по этногенезу якутов). // По следам древних культур Якутии (Труды приленской археологической экспедиции). - Якутск: Кн. Изд-во, 1970. - С.196-197.

[57] Константинов И.В. Происхождение народа саха... - С.139.

[58] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.108; Васильев Ф.Ф. Указ.соч. - С.40.

[59] Дашибалов Б.Б. Погребальные памятники и обряды позднего средневековья Прибайкалья как источник по этногенезу бурят. - Новосибирск, 1989. - С.67; Коновалов П.Б. Этнические аспекты истории Центральной Азии (древность и средневековье). - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1999. - С.137.

[60] Бравина Р.И. Погребальный обряд якутов: Учеб. пособие. - Якутск: Изд-во Якутского университета, 1996. - С.165.

[61] Ахинжанов С.М. Кыпчаки в истории средневекового Казахстана.- Алма-Ата: Наука, 1989. - С.64-65.

[62] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.40; Бравина Р.И. Указ.соч. - С.39.

[63] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.124-125.

[64] Гаврильева Р.С. Одежда народа саха конца XVII- середины XVIII века. - Новосибирск: Наука. Сиб.предприятие РАН, 1998. - С.19-20.

[65] Путешествие рабби Петахьи Регенсбургского. // Три еврейских путешественника XI и XII ст. - Спб., 1881. - С.4.

[66] Бравина Р.И. Указ.соч. - С.132.

[67] Плано Карпини Дж. Дель. История монголов. Г. де Рубрук. - М.: Мысль, 1997. - С.128.

[68] Окладников А.П. Указ.соч. - С.190.

[69] Лобачева Н.П. К истории среднеазиатского костюма: киргизские белдемчи. // Этнографическое обозрение. - 1997. - N.6. - С.85.

[70] Кляшторный С.Г. Древнетюркские рунические памятники. - М., 1964. - С.150-180; Кайдаров А.Т. К историко-лингвистической характеристике канглы (кан). // Тюркская ономастика. - Алма-Ата, 1984. - С.39-47.

[71] Васильев Ф.Ф. Указ.соч. - С.23.

[72] Литвинский Б.А. Кангюйско-сарматский фарн. - Душанбе, 1968. - С.16-17.

[73] Багрянородный Константин. Об управлении империей. - М: Наука, 1991. - С.285.

[74] Шушарин В.П. Ранний этап этнической истории венгров. - Проблемы этнического самосознания. - М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 1997. - С.166.

[75] Боло С.И. Указ.соч. - С.128.

[76] Ахметова Ф.В. Эпические параллели якутской "Эллэйады" и татарских дастанов. // Этногенез и этническая история тюркоязычных народов Сибири. - Омск, 1979. - С.169.

[77] Линденау Я.И. Указ.соч. - С.17-18.

[78] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.261-263.

[79] Муканов М.С. Этнический состав и расселение казахов Среднего жуза. - Алма-Ата, 1974. - С.48-49.

[80] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.134-146, 199-201.

[81] Инсебаев Т.А. Кажибеков Е.З. Некоторые предварительные результаты сопоставления и анализа названий родоплеменных групп адай и суюндук. // Тюркская ономастика. -Алма-Ата, 1984. - С.107-108.

[82] Кумеков Б.Э. Об этническом составе кыпчаков XI-нач. XIII вв. по арабским источникам. // Проблемы этногенеза и этнической истории народов Средней Азии и Казахстана. - Выпуск II. История и археология. - С.121.

[83] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.229-232.

[84] Емельянов Н.В. Сюжеты якутских олонхо. - М: Изд-во "Наука", 1980. - С.349.

[85] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.125.

[86] Там же. - С.119-146.

[87] Боло С.И. Там же. - С.23, 30, 38.

[88] Ойунский П.А. Якутская сказка, ее сюжет и содержание. // Айымньылар. - Т.VII. - Якутск, 1962. - С.128-191.

[89] Ахинжанов С.М. Там же. - С.120.

[90] Гумилев Л.Н. Тысячелетия вокруг Каспия. - М: ТОО "Мишель и К", 1993. - С.334.

[91] Боло С.И. Указ.соч. - С.23.

[92] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.154-155.

[93] Там же. - С.118, 125.

[94] Кочнев Д.А. Очерки юридического быта якутов. // Известия Общества археологии, истории, этнографии при Имп. Казанском университете. - Иркутск, 1896. - Т.XV. - Вып. II. - С.21-29.

[95] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.206.

[96] Васильев Ф.Ф. Указ.соч. - С.23.

[97] Ахинжанов С.М. Там же. - С.95.

[98] Ксенофонтов Г.В. Эллэйада: Материалы по мифологии и легендарной истории якутов. - Новосибирск: Наука, 1977. - С.41-55.

[99] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.95.

[100] Ксенофонтов Г.В. Эллэйада. - С.54.

[101] Боло С.И. Указ.cоч. - С.234.

[102] Народы Сибири в составе Государства Российского (очерки этнической истории). - СПб: Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской АН. - С.178.

[103] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.93-146.

[104] Кюнер Н.В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. - М., 1961. - C.367.

[105] Сидоров Е.С. Якутские лексические схождения: Учебное пособие. Выпуск I. - Якутск: Изд-во Якутского ун-та, 1997. - С.146.

[106] Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. - Л., 1984. - С.103-105.

[107] Ахинжанов С.М. Указ.соч. - С.195-196, 145-146.

[108] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.36-38.

[109] Гумилев Л.Н. Указ.соч.; Кумеков Б.Э. Государство кимаков IX-XI веков по арабским источникам. - Алма-Ата, 1972. - С.39-41.

[110] Кляшторный С.Г. Кыпчаки в рунических памятниках. // Turcologiga. - Л., 1986. - С.153-155, 162.

[111] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.36.

[112] Там же. - С.14-25,123; Бравина Р.И. Указ.соч. - С.112.

[113] Зуев Ю.А. Древнетюркские генеологические предания как источник по ранней истории тюрков. // Диссертация на соискание уч.степ. к.и.н. - Алма-Ата., 1967. - С.110-116, 132.

[114] Ксенофонтов Г.В. Уранхай-сахалар... - К.I. - С.71.

[115] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.121, 123.

[116] Еремеев Д.Е. "Тюрк" - этноним иранского происхождения?// СЭ. - 1980. - N:4. - С.129-130.

[117] Гейбуллаев Г.А. К этногенезу азербайджанцев. - Т.I. - Баку: "Элм", 1991. - С.91.

[118] Аристов Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей. // Живая старина. Выпуск III-IV. 1896. - С.329-333.

[119] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.14-25, 123; Бравина Р.И. Указ.соч. - С.143, 128, 165.

[120] Кызласов Л.Р. Кыпчаки и восстания енисейских племен в XIII в. // СА, 1980. - N: 2.; Кызласов Л.Р. История Южной Сибири: Учеб.пособие. - М., 1984. - С.96-97.

[121] Кызласов Л.Р., Ивашина Л.Г. Курганы средневековых тюрков в Северо-Восточной Бурятии. // Этнокультурные процессы в Юго-Восточной Сибири в средние века. - Новосибирск: Наука, 1990. - С.51.

[122] Боло С.И. Указ.соч. - С.30; Овчинников М. Из материалов по этнографии якутов. // Этнографическое обозрение. - N:5. - М.,1897. - С.130.

[123] Овчинников М. Там же. - С.150.; Гоголев А.И. Якуты (Проблемы этногенеза)... - С.54.

[124] Гоголев А.И. Указ.соч. - С.47-63.

[125] Константинов И.В. Материальная культура якутов XVIII века. - Якутск: Якутскнигоиздат, 1971. - С.182-184.

[126] Токарев С.А. Происхождение якутской народности. // Краткие сообщения Института истории материальной культуры АН СССР. - 1941. Вып. 9. - С.61.

[127] Архив РАН, ф.94. оп.1 д.3.

[128] Ксенофонтов Г.В. Уранхай-сахалар... - К.II. - С.203-213, 129-174.

[129] Алексеев А.Н. Древняя Якутия. Железный век и эпоха средневековья. // Серия: История и культура Востока Азии. - Новосибирск: Изд-во Инст-та археологии и этнографии СО РАН, 1996. - С.66 - 67.

[130] Туголуков В.А. Тунгусы (эвены и эвенки)... - С.164, 168.

[131] Иванов М.С. "Замыслившие побег в Пегую орду..." (О топониме Яркан-Жархан) // Илин. - 2000. - N 1. - С.19.

[132] Алексеев А.Н. Указ.соч. - С.31.

[133] Токарев С.А. Происхождение якутской народности... - С.229.

[134] Ксенофонтов Г.В. Уранхай-сахалар... - С.188.

[135] Константинов И.В. Происхождение народа саха... - С.116.

[136] Токарев С.А. Указ.соч. - С.58-62.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kyrgyz.ru