Межкультурный диалог в поле диаспор

Межкультурный диалог в поле диаспор

Межкультурный диалог в поле диаспор

Важнейшей отличительной  характеристикой Ставропольского края как субъекта Северо-Кавказского региона является бытование  (при наличии основной массы русского населения)   множества переселенческих этнических групп.  История становления этносферы края свидетельствует об участии в нем разных народов, которые на протяжении долгого исторического периода сформировали уникальный этнический организм.

Представители разных этнолингвистических и этноконфессиональных групп,  культур разместились в Ставропольском крае параллельно с образованием русской  и украинской этнических  территорий  в соседстве с автохтонными горскими и степными народами.  Складывание переселенческих  этнических групп проходило  здесь  с конца XVII в.,  а  их  активное распространение, осуществлялось  в Ставропольском уезде Ставропольской губернии,  в Пятигорском уезде Терской области, а также на территории Терского казачьего войска в течение   XIX  в.  Так, с  1867 по 1897 г.,  по данным ревизий и местного исчисления, в Ставропольском крае отмечается отчетливое присутствие украинцев,  армян, греков, немцев, татар, белорусов, поляков, которые составляли микросоциумы не только по  характеру хозяйственных занятий, этнической принадлежности и вероисповеданию, но и по индивидуальному культурному облику (1).

Самобытный культурный портрет эти  этнические группы сохранили  и в период советского государственного строительства, а также в период реформирования российского общества.   На территории края, который был и остается перекрестком  этнокультурных интересов множества народов и этнических групп, сложилось  их эффективное   взаимодействие. Ставрополье, как  и регион в целом, отмечено  приливами и отливами этнической энергии, которая подогревает «этнический котел». Полноправными участниками межнационального взаимодействия   стали:   горские и степные народы, русские (в том числе казачество), украинцы, белорусы,  армяне, греки, представители народов Дагестана, татары, туркмены, азербайджанцы, грузины, немцы, осетины, евреи, корейцы и многие другие (2).

Этническое разнообразие края, как ни парадоксально,  выступает  в качестве одной из скрепляющих детерминант социокультурного  процесса. При определяющей и объединяющей роли русского народа  сложились особенный этнопсихологический климат, а также  целостная аксиологическая система, в которой перемежаются как традиционные русские и российские, так и оригинальные северокавказские  культурные ориентиры.  Важную роль в становлении и современном развитии  культурного пространства Ставрополья играют устойчивые группы национальных меньшинств, пребывающие в инонациональном окружении, вне своей исторической родины и материнского этноса – диаспоры.

Феномен диаспоры  зиждется, в первую очередь, на культурной самобытности, которая  обеспечивает  жизнеспособность этнического организма. Отрыв от исторической родины искупается  особой «этнической ревностью», акцентированным стремлением к сохранению национальной культуры,  содействием ее развитию, устойчивостью к ассимиляции.   Очевидно, что не каждая этническая группа выступает в роли диаспоры и что диаспора является определенной стадией развития этнического сообщества, которая отличается следующими показателями:  четкое агрегирование и артикулирование  этнокультурных  интересов; высокий уровень  сплоченности  и консолидации; эффективные организационные формы существования; действенная социальная защита своих членов; активная самоорганизация и самоуправление; полноправное вхождение в систему вертикальных и горизонтальных внутри- и межнациональных связей; постепенное складывание этноэлит.  Основой существования и эволюции диаспоры выступает коллективная  этнокультурная идентичность, с одной стороны, и  гармоничное включение в    интернациональный культурный   процесс, с другой стороны.

В современном пространстве Ставропольского  края происходит активизация диаспор как  участников  межкультурного диалога. В нем принимают участие  разные субъекты, из которых основные национальности, по данным Ставропольского краевого комитета государственной статистики, представлены следующим образом:

русские – 83%, армяне – 4%, украинцы – 3%, даргинцы –1,4%, греки –  1,2%, белорусы –1%, ногайцы –0,7%, чеченцы – 0,5%, туркмены - 0,5%,

карачаевцы – 0,5%, татары – 0,5%, азербайджанцы – 0,4%, грузины – 0,3%, немцы – 0,3%, осетины –0,3%, евреи – 0,1%  и  др.

Как видно, этнический мир  Ставропольского края  при наличии общих северокавказских и ставропольских культурно-исторических черт характеризуется «удивительным многоцветьем», которое  «является драгоценным сокровищем всего человечества, как горный луг, на котором сотни разнообразных и неповторимых цветов» (3). Такое многоцветье  может сохраняться лишь при  динамичном межкультурном диалоге, проходящем в рамках общероссийских  культурных тенденций (смена типов культур, глобализация, культурная стратификация,  модернизация,  этнизация ) и на основе главных концептов  отечественного культурного процесса  -  многообразия, универсальности, всеотзывчивости, терпимости, гуманизма.

В поле диаспор видятся многочисленные возможности для развития культуры межнационального общения и межнациональных коммуникаций. Здесь выделяются  внутри - и междиаспорный  планы.

Первый план  предполагает взаимодействие  субкультур внутри этнического организма. Участниками такого взаимодействия выступают:

-разные социальные и профессиональные  группы (особенно  в тех диаспорах,  где сильна социальная и профессиональная стратификация, т.е. в    армянской, греческой, немецкой, украинской, грузинской, осетинской и т. д.);

-разные возрастные и демографические группы, «старшие» и «младшие» (особенно в тех диаспорах, где сильны традиционные  семейно-родственные и клановые связи, т.е. в даргинской и народов Дагестана в целом, чеченской,  туркменской, карачаевской, татарской и т.д.);

-социальный и политический авангард и остальные члены сообщества (особенно в тех   диаспорах, где сильны разветвленные системы национально-культурных объединений, т.е.  в греческой, армянской, немецкой  и т.д.);

-священнослужители и руководители  национально-культурных организаций  (особенно в тех диаспорах, где сильны религиозные  настроения, т.е.  в армянской, народов Дагестана, татарской, туркменской, чеченской и т.д.).

Важнейшим срезом внутридиаспорной коммуникации  выступают связи между этнической группой и этническими мигрантами, переселенцами новейшей волны, которые в ускоренном и чрезвычайном порядке пополняют диаспоры. Мощный миграционный приток этнических сородичей выводит этнические группы из состояния равновесия,  привносит хаос в сложившиеся связи, а также испытывает на прочность культурную общность диаспоры.

Сложившиеся  социокультурные идеологемы,  обеспечивающие эффективную эволюцию ставропольских диаспор (приверженность российским государственным приоритетам,  уважение и симпатии к русским, к автохтонным северокавказским народам, этнокультурная и религиозная терпимость),   не представляют ценности для «пришельцев». Их культурные нормативы и проявления подчас вызывают недоумение и неприятие не только у основного этноса края, но и у этнических сородичей – старожилов Ставрополья.   Многоуровневая  внутридиаспорная коммуникация, в связи с этнической миграцией,  отмечена локализмом,  который создает новые уровни внутриэтнических привязанностей:   первый -  общая групповая  внутриэтническая комплиментарность;  второй -   локальная внутриэтническая комплиментарность на основе  общности исторических мест происхождения; третий -   локальная внутриэтническая комплиментарность на основе  общности  мест исхода.

В целом, внутренние связи диаспор приобретают новое содержание и требуют от этнических сообществ и их национально-культурных объединений нового уровня организации, современных приемов общения.

Второй план   взаимодействия предполагает  межкультурное общение диаспоры и иных этнических, социальных, политических организмов.  В качестве субъектов такого общения выделяются: диаспора   - основной этнос края, в том числе казачество;   диаспора   - иноэтническая диаспора;  диаспора   - государственные органы и муниципальные структуры; диаспора   - материнский этнос и историческая родина;  диаспора   - одноименная диаспора в пределах России; диаспора   - одноименная диаспора в странах ближнего Зарубежья.

Указанные  отношения имеют выраженное социально-политическое содержание и предъявляют  высокие требования  к культурному порогу диаспор.  Не вызывает сомнений, что в рамках обозначенных диалогов развивается   как культура межнационального общения,   так и политическая культура диаспор.

Становление  и  упрочение  этой культуры проходит в недрах неоднозначных   российских этнополитических реалий: развитие  ассиметричного и этнического  федерализма;  повышение уровня суверенитета субъектов РФ и статуса этносов;  распространение института национально-культурной автономии;  обеспечение реабилитации репрессированных народов и этнических групп; возрождение и развитие национальных культур (4).  Крайне опасными  и провоцирующими диаспору обстоятельствами являются межэтнические конфликты, в которые вовлечены материнские этносы переселенческих этнических групп. Ситуация этнического  конфликта  между материнскими этносами ставит под сомнение конструктивный диалог  между диаспорами, вопреки традиции мирного сожительства (армяне и азербайджанцы,  грузины и осетины, чеченцы и представители народов Дагестана, чеченцы и все население края, карачаевцы и черкесы).

Межнациональный диалог осложняется  также конкуренцией между народами и этническими группами, в которой  проявляется разная степень  модернизации,  адаптации к меняющимся социально-экономическим и политико-правовым  условиям  (ногайцы и даргинцы, ногайцы и корейцы, армяне и русские, евреи и русские, карачаевцы  и русские и т.д.).

На фоне этих процессов повышается не только общекультурная, но и социально-политическая значимость диаспоры, ее широкие возможности в налаживании межнационального контакта, в предупреждении межнационального противостояния, в миротворческих процессах.

Можно утверждать, что любые социальные инициативы диаспор, во-первых, развивают  культуру внутриэтнического общения, а во-вторых, культуру  межнационального  взаимодействия.   Успех такого общения и взаимодействия  не может обеспечиваться  только традицией и современной  этнополитической интуицией народов и этнических групп.  Эффективный межкультурный диалог этнических организмов возможен  лишь при целенаправленной скоординированной деятельности  государственных органов, муниципальных структур и национально-культурных объединений.

Концептуальной основой такой деятельности являются Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края, которые в качестве важнейшего историко-культурного наследия называют  «единство и духовную общность представителей многих этносов, проживающих в России, в первую очередь Северного Кавказа и Закавказья», которые сложились благодаря объединяющей роли русского этноса (5).

Укрепление  этого единства  является не только  наиболее желаемым результатом межкультурного диалога, но и решающим условием поступательного развития диаспор Ставропольского края, как и всей  его этносферы в целом.

Литература:

1.Кабузан В. Население Северного Кавказа в Х1Х-ХХ веках. - СПб., 1996.С.6,189,198,205.

2. См.: Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Этнические группы и диаспоры Ставрополья. Ставрополь: СГУ, 1997.

3. Жданов Ю. Солнечное сплетение Евразии. -  Майкоп, 1999. С.21.

4. См.: Пути мира на Северном Кавказе.  Независимый экспертный доклад. Под ред. В.А. Тишкова. - М.,1999.

5.См.: Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края и Комплексная программа гармонизации межэтнических отношений в Ставропольском крае на 2000 – 2005 годы. Постановление Губернатора Ставропольского края  № 798 от 31.12.99.