Сукарно - первый Президент Индонезии

Сукарно - первый Президент Индонезии

План

Введение

Путь Сукарно

Личность

Политический курс

Заключение

Список литературы

Введение

В политической истории человечества и отдельных народов есть темы, требующие периодического возвращения к ним, чтобы вновь осмыслить их на основе нового знания и опыта, освободившись вместе с этим от оценок, некогда навязанных злобой дня. Вернемся к одной из таких тем: историческая роль и политическая судьба деятеля, принадлежавшего к почти исчезнувшей ныне плеяде харизматических лидеров, поговорим о Сукарно – о первом президенте независимой Индонезии.

Судьба Сукарно побуждает задуматься над вопросом: достаточно ли для политического лидера стать выразителем сегодняшних чаяний и устремлений своих соотечественников, или же наряду с этим надлежит провидеть более объективные и долгосрочные потребности исторического и общественного процесса, превращать их в национальные цели, приобщать к ним хотя бы только политически активную часть общества.

Эмоциональность, артистичность, блестящий ум в сочетании с разносторонней образованностью позволили молодому Сукарно глубоко прочувствовать, осмыслить и воспринять как личную боль униженность и беспросветность колониального существования народа Нидерландской индии, в чье сознание голландцы последовательно внедряли самооценку "нации кули" и "кули среди наций". С первых шагов на политическом поприще он ставит перед собой единый набор идеалов и целей, лишь отчасти модифицируя их с течением времени.

Это, во-первых и превыше всего, национальная независимость Индонезии, а после освобождения – желание обеспечить стране достойное место в мировой политике.

Это, во-вторых, единство индонезийского общества и индонезийской нации – социальное, политическое, идейное, духовное.

Это, в-третьих, стремление побудить своих соотечественников "выдавить" из себя колониальное самоощущение, уверовать в свои силы и историческую роль.

Это, в-четвертых, утверждение самобытности и непреходящей ценности культуры, традиций и жизненной философии индонезийцев.

Что же представлял собой человек, бывший в течение четырех десятилетий признанным вождем индонезийского народа, олицетворением Индонезии?

Путь Сукарно

"Единство во многообразии" — девиз,

воплощающий идеи и замыслы президента.

Личность

Сукарно (Sukarno), настоящее имя - Кусно (6.6.1901, Сурабая - 21.6.1970, Джакарта). Родился на восходе солнца в 1901 году в городе Сурабае. Сын школьного учителя, выходца из яванского аристократического рода Радена Сукеми Сосродихарджо и балийки Иды Ньоман Рай. С происхождением вождю повезло. Отец-яванец вел род от султанов, а мать происходила из брахманов острова Бали. Родословная обосновывала право на лидерство. Этому служило и напоминание о связях с разными этническими и религиозными группами. Мать всегда ему говорила о яванском поверье, младенец, появившийся на свет в год Быка да еще на восходе солнца - избранник судьбы, которого ожидает героическое будущее. А две шестерки предвещали удачу. Но "избранник" рос слабым и болезненным ребенком, и отец, свято веря, что все болезни сына проистекают из неудачного имени, дал ему другое - Карно, имя героя-воина древнеиндийского эпоса Махабхараты. И чтобы он как можно лучше мог исполнить свое предназначение, прибавил к нему еще префикс превосходной степени "Су", буквально означающий "лучший". Мусульманское имя Ахмед принял, уже, будучи взрослым, а титул "хаджи" после паломничества в Мекку. Сукарно стал заложником своего имени. Мальчик бредил подвигами, победой добра над злом, которую может одержать сильная личность, герой-спаситель. О завете быть "вторым Карно" отец напомнил юноше, когда он покинул семью, чтобы продолжить образование в одной из лучших школ Восточной Явы.

Другим достоинством Сукарно было голодное детство. Он напоминал беднякам, что сам ходил босиком, довольствовался порцией риса в день. Вождь намеренно сгустил краски. Впрочем, жалование отца-педагога было скромным. Но провинциальный учитель желал дать сыну образование, ради этого семья отказывала себе во многом.

Сукарно покинул отеческий дом и продолжил образование в голландской школе. Большинство учеников были из европейских семей. Не раз честолюбивому мальчику указывали на его второсортность. Сукарно не сдавался, дрался с одноклассниками и ухаживал за белокурыми девушками, что способствовало усвоению языка колонизаторов. Не все выпускники школ смогли продолжить образование, но Сукарно поступил в технический колледж. Он получил диплом и с гордостью подписывался: "Инженер Сукарно".

Сукарно бегло говорил на нескольких языках. В дополнение к яванскому языку его детства он был владельцем языка острова Бали и индонезийского языка, и также нидерландского языка. Он также бегло говорил на немецком, английском, французском, арабском, и японском языках.

Обучение в голландских учебных заведениях наложило отпечаток на немногочисленных студентов-индонезийцев. Они чувствовали себя элитой элит, солью земли. Но даже самые доброжелательные голландские профессора и студенты ненамеренно оскорбляли их. Честолюбивые юноши встречали и грубые проявления расизма. Всякий раз, проходя мимо бассейнов, они видели надпись: "Туземцы и собаки не допускаются!" Скольких индонезийцев сделали националистами такие объявления! Было еще одно обстоятельство, которое повлияло на формирование личности Сукарно. Во время учебы он жил в семье Чокроаминото, лидера партии "Союз ислама". В его доме ученик голландской школы мог видеть всех звезд индонезийского движения. Неудивительно, что хозяин дома стал для юноши наставником. Юноша окунулся в политику.

Карьера чиновника была отвергнута Сукарно. Сторонник независимости, он отрицал сотрудничество с колониальными властями. Дипломированный инженер стал профессиональным политиком.

Сукарно четыре года прожил в доме Чокроаминото и женился на пятнадцатилетней Утари, которая была его дочерью, когда ему самому едва исполнилось двадцать лет. Но молодому человеку было не до жены, он ушел с головой в политику. Вскоре они расстались.

И Сукарно переехал в Бандунг, где поступил в Технологический институт. Он снял квартиру в доме преподавателя института по имени Сануси и сразу влюбился в жену Сануси Инггид Гарнасих, которая была на 12 лет старше Сукарно. Через два года Инггид развелась с Сануси и вышла замуж за Сукарно. Детей у Инггид не было, хотя они прожили с Сукарно душа в душу более двадцати лет. Умерла Инггид в возрасте 96 лет, пережив Сукарно на 14 лет. В связи со смертью Инггид газета "Мердека" писала: "Инггид пожертвовала всем, что имела, помогая Сукарно бороться за независимость страны. Она продала все свои драгоценности и принадлежащее ей имущество. Она стойко переносила все невзгоды. В этой кроткой маленькой женщине билось большое сердце".

Юность Сукарно прошла в окружении лидеров "Союза ислама". Но для себя он избрал иной путь. Образованные туземцы понимали, что политический ресурс ислама ограничен. Они стремились создать современное государство. Ислам же воспринимался как нечто архаичное. Антиколониальное движение должно было объединить не только мусульман, но и христиан, индуистов.

Следовало создать тексты и символы, которые найдут отклик и у неграмотных крестьян, и у образованной молодежи, и у европейских либералов, и у социалистов, в поддержке которых нуждалось движение. Новое поколение мечтало о молодой Индонезии. В конце 20-х годов состоялся Конгресс индонезийской молодежи. Национальным гимном стала песня "Великая Индонезия", затем появился и красно-белый флаг. Пропагандировался индонезийский язык, созданный на основе малайского. В этой атмосфере Сукарно и его друзья основали Национальную партию. Индонезийский национализм соединяли с социализмом и исламом.

Время требовало модных неологизмов. Сукарно предложил "мархаэнизм" - от слова "мархаэн", простой человек. Новый национализм, "социал-национализм" должен был указать маленькому человеку Индонезии путь к светлому будущему. Партия набирала силу. Этому способствовал Сукарно, неплохой организатор и блестящий оратор. Его выступления были настоящими спектаклями, он шутил, цитировал поговорки и сказания разных народов.

Сукарно окончил Бандунгский технологический институт в 1927, во время учебы основал в Бандунге "Всеобщий учебный клуб", общественно-политическую организацию, стоящую на национально-революционных позициях. В июле 1927 основал на его базе Национальную партию Индонезии (НПИ), открыто выдвинувшая лозунг борьбы за полную независимость Индонезии и улучшение положения народа. Деятельность организации была направлена на объединение антиголландских сил в движение за национальную независимость. В Национальную партию, получившую поддержку среди различных слоев населения, вступали в том числе и избежавшие арестов коммунисты. В октябре 1928 Сукарно организовал съезд молодежи, где была принята "Клятва молодежи", ставшая идеологическим обоснованием общеиндонезийского национализма. В 1929 г. Сукарно и ряд его соратников были арестованы по обвинению в подготовке вооруженного восстания и приговорены к различным срокам заключения. На суде (1930) произнес яркую речь "Индонезия обвиняет", обличавшую голландский колониализм, был осужден на 4 года. Его речь на суде была адресована индонезийскому и голландскому общественному мнению. Цитируя нидерландских, немецких, французских, английских авторов, Сукарно бичевал ужасы колониализма. Он был осужден, но голландские гуманисты выступили в защиту обаятельного и эрудированного интеллектуала. Вскоре он обрел свободу.

Процесс сделал Сукарно известным. Без него уже нельзя было представить национальное движение. Поездки по стране превращались в серию чествований. И молодые интеллектуалы, и простые крестьяне боготворили его. В 1933 он был арестован и сослан на далекий остров Флорес, где чуть не умер от малярии, но стал еще более известным.

В 1938 переведен на Южную Суматру, где находился до начала японского вторжения в Индонезию (1942), где стал преподавать в местной школе. И снова Сукарно влюбился, на этот раз в одну из своих учениц, которую звали Фатмавати. Сукарно поначалу хотел жениться на Фатмавати, не разводясь с 50-летней Инггид. Но та решительно отвергла этот вариант и подала на развод. Отбыв ссылку, Сукарно переехал в столицу - Батавию, теперь Джакарту. В июне 1943 года через своего представителя (так позволяет ислам) Сукарно заочно женился на Фатмавати, которая еще оставалась на Суматре. Через год к неописуемой радости Сукарно Фатмавати родила ему сына, которого назвали Гунтуром, что означает "гром". И всем последующим детям Сукарно были даны имена, имеющие отношение к природным явлениям: Мегавати (облако), Сукмавати (душа), Баю (ураган), Картика (звезда). Индонезийцы верят, что судьба человека зависит от данного ему имени. За десять лет супружеской жизни Фатмавати, ставшая "первой леди" Индонезии, родила Сукарно пятерых детей.

В 1953 году на одном из великосветских приемов Сукарно встретил Хартини, которой было суждено стать его четвертой женой. От первого брака у Хартини было пятеро детей, но она была необычайно красива. Утверждают, что Хартини была даже привлекательнее всемирно известной красотки-японки Ратна Сари Дэви - пятой жены Сукарно. Фатмавати не согласилась на новый брак Сукарно и ушла от него. В ее защиту выступили многие женские организации, протестующие против полигамии. В конце концов был достигнут компромисс: Фатмавати формально осталась "первой леди" государства, а Хартини - женою Сукарно, но не как президента, а как частного лица. Поселилась она в загородной резиденции Сукарно, в Богоре. И родила Сукарно двух сыновей.

Зная слабость Сукарно к женщинам, ЦРУ попыталось использовать это в своих интересах. Так, во время съемок фильма "Автобусная остановка" в 1956 году обворожительная Мэрилин Монро встречалась с президентом Индонезии. Сначала она и знать не знала, кто он такой, она называла его просто принцем Сукарно. Но бывала она и на дипломатических приемах в отеле "Беверли Хиллз". Мэрилин и индонезиец прониклись друг к другу симпатией. "Вечер близился к завершению, и они все время куда-то исчезали, - вспоминал режиссер "Автобусной остановки" Джошуа Логан. - Атмосфера создалась, прямо скажем, сексуальная. Я думаю, они договорились встретиться позже". Много лет спустя Сукарно своему биографу рассказывал, что Мэрилин, тоже жившая в "Беверли Хиллз", позвонила ему в номер по телефону и попросила о приватной встрече. Любивший прихвастнуть своими любовными победами, Сукарно, однако о Мэрилин не распространялся. Реакция со стороны Мэрилин, как всегда, была излишне эмоциональной. Через год после голливудской встречи, услышав, что на жизнь Сукарно покушались, она удивила своего мужа писателя Артура Миллера заявлением о своем желании "спасти" индонезийца, предложив ему дом в Соединенных Штатах. Своему другу Роберту Слэтцеру она рассказывала, что с Сукарно "провела вместе один вечер". Все, что произошло на первом вечере, не ускользнуло от внимания ЦРУ. В те годы Индонезия наряду с Вьетнамом входила в число приоритетов Вашингтона в Азии. В 1957 и 1958 годах, как свидетельствуют документы, ЦРУ не гнушалось ничем, лишь бы сместить Сукарно, способного, по их мнению, проводить прокоммунистическую политику. В замыслы ЦРУ входила подготовка фальшивки - порнографического фильма, где Сукарно был бы в постели с блондинкой, советским агентом. Так хотели дискредитировать президента Индонезии, но план этот был все-таки отклонен.

Как говорят, седина в бороду - бес в ребро. Сукарно в 1962 году женился в пятый раз - на юной очаровательной японке Наоко Немото. Но наряду с ней у престарелого Сукарно были еще две новые жены. В 1964 году Сукарно женился на не менее очаровательной светлокожей Юрике Сангер с острова Сулавеси, студентке университета, входившей в "парад красавиц", сопровождающих президента во время официальных церемоний. Да, устоять перед такими девушками было нелегко. Глубокие вырезы на платьях почти не скрывали их высокие груди. Но и такой жены для Сукарно оказалось мало. Через год он женился в последний, седьмой, раз - на 23-летней служащей государственного секретариата Харьяти. Они развелись через три года. После смерти Сукарно в 1970 году все его жены опубликовали воспоминания о своей жизни с ним. Все без исключения утверждали, что выходили за Сукарно по любви, а отнюдь не потому, что он был президентом. Японка Немото до сих пор входит в мировую элиту красавиц. Сукарно дал ей громкое индонезийское имя - Ратна Сари Дэви, что примерно означает "красавица, цветок богини". Дэви была самой любимой женой Сукарно, что, в частности, подтверждается завещанием Сукарно. "Когда я умру, - гласило завещание, - похороните меня под развесистым деревом. Я оставлю жену, которую люблю всей душой. Ее зовут Ратна Сари Дэви. Когда и она умрет, похороните ее рядом со мной в одной могиле". Итак, он завещал не богатство, а свою могилу! Собственно, Наоко Немото явилась привлекательной игрушкой в борьбе японских бизнесменов за право возводить в Индонезии первоклассные отели и промышленные объекты. Понимая, что от Сукарно зависит многое, японские предприниматели стали усиленно его обхаживать, в первую очередь учитывая слабость президента к прекрасному полу. Босс одной крупной японской компании Масао Кубо устроил встречу Сукарно с Наоко Немото. Президента поразила европейская красота японки. Через три месяца Кубо привез Немото в Джакарту в качестве секретаря своей фирмы, купив ей предварительно в качестве компенсации шикарный дом в Токио и положив солидное пособие семье Немото. Связь Сукарно с "японской гейшей" скрывалась довольно долго. Они поженились 3 марта 1962 года по мусульманскому обычаю. Японка приняла ислам и получила от Сукарно новое имя - Ратна Сари Дэви. На площади в пять гектаров в центре Джакарты Сукарно построил для Дэви роскошный дворец. Сукарно переживал вторую молодость и не обращал внимания на то, что положение в стране становилось все хуже и хуже. 30 сентября 1965 года руководство компартии Индонезии совершило попытку переворота. Попытка была сорвана военными во главе с нынешним президентом Индонезии Сухарто. Ночь накануне событий Сукарно провел в доме Дэви. Положение его было тяжелым: его обвинили в причастности к путчу. Умная и энергичная Дэви многое сделала для того, чтобы уладить дело в пользу мужа. Обстановка в стране становилась все сложнее, и беременную Дэви Сукарно отправил в Японию, где в марте следующего года она родила ему дочь, которую назвали Кариной, по-индонезийски Картикой - "звезда". В Джакарту Дэви вернулась 19 июня 1970 года, за день до кончины Сукарно. Умирающий экс-президент впервые увидел свою дочь. После смерти мужа Дэви с головой ушла в светскую жизнь. Ее друзьями и поклонниками были Джина Лоллобриджида, Омар Шариф, Пьер Карден, испанский миллиардер Франциско Паэза, который сватался к Дэви, бывший румынский король Михай, король Иордании Хусейн, бывшая иранская шахиня Сорайя. А как же русские женщины? Нравились ли они Сукарно? Конечно, нравились. А Сукарно им? Нравился буквально всем, за исключением Татьяны Самойловой. Ведь в 1961 году фильм с ее участием победно шествовал по миру. И вот Самойлову, Надежду Румянцеву, Тамару Семину и нескольких других кинозвезд бывший министр культуры, в то время посол СССР в Индонезии, Николай Михайлов пригласил на банкет в московский ресторан "Арагви" по случаю 60-летия Сукарно. Наши кинодивы были очарованы галантностью Сукарно, молчала лишь Татьяна Самойлова. "Спроси у Татьяны, - сказал переводчику Сукарно, - сколько бы лет она мне дала. Татьяна в ответ буркнула: "Меня это совершенно не интересует". И Сукарно сразу все понял. Торжества продолжались в Кремлевском дворце, где Хрущев среди прочих подарков преподнес имениннику четырехтонную бронзовую статую "Девушка с веслом" работы скульптора Матвея Магнизера. Будущий вице-президент Индонезии, в то время посол, Адам Малик обратился через переводчика к сидевшему рядом Анастасу Микояну, заметив, что в такой памятный для президента день ему лучше бы подарить живую, а не бронзовую девушку, да еще с веслом. Микоян промолчал. Но когда Сукарно улетал из Крыма, направляясь в Европу, он, глядя через головы провожавших его Микояна и других высокопоставленных лиц, посылал воздушные поцелуи стоявшей сзади молодой особе, приговаривая: "Гуд бай, дарлинг!"

У Сукарно было много друзей среди россиян. В Москве он подружился со скульптором, народным художником СССР Матвеем Генриховичем Манизером. Их знакомство произошло заочно: сначала это случилось у скульптуры Зои Космодемьянской по дороге к первой атомной электростанции в мире в подмосковном Обнинске. Увидев у обочины "Таню", президент сделал остановку, оглядел монумент, поинтересовался, кто его автор. Через несколько дней, при осмотре Московского метрополитена, внимание гостя привлекло художественное оформление станций "Площадь революции" и "Измайловская", выполненное Матвеем Манизером. По просьбе Сукарно скульптор принял его в своей мастерской. В беседе два знатока монументального искусства быстро согласились, что произведения, посвященные героическим образам, предпочтительно создавать в бронзе и мраморе, а никак не в гипсе, глине или дереве. После чего Матвей Генрихович согласился с предложением гостя изваять памятник ветеранам освободительной борьбы Индонезии. Был многотысячный митинг по случаю его открытия в 1962 году на одной из центральных площадей Джакарты - Прапатан. Монумент выполнен в виде фигуры яванского крестьянина с винтовкой на левом плече, настороженно всматривающегося вдаль. Чуть ниже стоит молодая женщина в национальном наряде с развевающимся по ветру шарфом, которая протягивает воину плошку риса. Надпись на постаменте лаконична и, надо признать, актуальна сейчас и для россиян: "Только тот народ, который чтит своих героев, может стать великим. Сукарно".

Особым вниманием пользовались у Сукарно советские космонавты, посещавшие Индонезию по его приглашению: Герман Титов, Андриан Николаев, Валентина Терешкова, Павел Попович. С гордостью показывал он им красоты своей родины, сокровища древней архитектуры, знаменитые балийские танцы и ритуалы, теневые и масочные театральные представления по мотивам легендарных эпосов Рамаяны и Махабхараты.

Сукарно лично вручил первопроходцу Вселенной Юрию Гагарину высшую правительственную награду Индонезии - "Звезду Великого сына Родины" в Кремле в 1961 году, когда приезжал в Москву, чтобы среди друзей отметить день своего шестидесятилетия. (Так получилось, что совсем недавно была и печальная дата - годовщина его кончины 21 июня тридцать лет назад.)

Увлеченный прекрасным, Сукарно загорался, когда видел шедевры живописи, скульптуры и другие предметы искусства. Он собрал довольно впечатляющую коллекцию картин, скульптур, фарфора, антиквариата и древностей, в том числе несколько полотен кисти российских художников. Экспонировались там также произведения Манизера - "Физкультурница", "Спящая красавица". Изданы многотомные красочные альбомы репродукций этой коллекции.

И как архитектор Сукарно не раз критиковал послевоенное градостроительство в Москве. Как-то, проезжая в машине с Никитой Хрущевым с Внуковского аэродрома в резиденцию в Кремле, он высказывался по поводу стандартно-однообразных зданий вдоль Ленинского проспекта.

Так же Сукарно один из инициаторов Бандунгской конференции 1955 стран Азии и Африки. Эта конференция 29 стран Азии и Африки; проходила в Бандунге (Индонезия) 18—24 апреля. Решение о созыве конференции было принято на совещании премьер-министров Индии, Бирмы, Индонезии, Пакистана и Цейлона в Коломбо (Цейлон) в апреле 1954. Помимо инициаторов в ней участвовали: Афганистан, Камбоджа, КНР, Египет, Эфиопия, Золотой Берег, Иран, Ирак, Япония, Иордания, Лаос, Ливан, Либерия, Ливия, Непал, Филиппины, Саудовская Аравия, Судан, Сирия, Таиланд, Турция, Демократическая Республика Вьетнам, Южный Вьетнам, Йемен. В заключительном коммюнике участники конференции осудили колониализм, расовую сегрегацию и дискриминацию, обратились в Совет Безопасности ООН с просьбой поддержать приём в ООН Камбоджи, Цейлона, Японии, Иордании, Лаоса, Ливии, Непала и Объединённого Вьетнама и с пожеланием — при распределении мест непостоянных членов Совета Безопасности более правильно применять географический принцип в отношении представительства стран Азии и Африки. В помещенной в заключительном коммюнике "Декларации о содействии всеобщему миру и сотрудничеству", в основу которой положены пять принципов мирного сосуществования, конференция призвала к экономическому и культурному сотрудничеству между странами, к разоружению и запрещению производства, испытаний и применения атомного и термоядерного оружия, к урегулированию всех споров мирными средствами. Бандунгская конференция способствовала укреплению национального самосознания народов Азии и Африки и дальнейшему росту национально-освободительного движения.[5]

В 1960 Сукарно стал лауреатом Международной Ленинской премии "За укрепление мира между народами".

Политический курс президента

Вслед за нападением японцев на американскую военно-морскую базу в Пирл-Харборе в 1941 правительство Нидерландской Индии объявило Японии войну, однако после непродолжительного сопротивления было вынуждено капитулировать. Японская оккупация колонии продолжалась с 1942 по 1945 – отчасти с целью эксплуатации богатых месторождений нефти и оловянных руд, а также каучуковых плантаций. Японская администрация интернировала голландцев и евроазиатов, а на высшие административные посты назначила коренных жителей. Японцы выпустили из тюрем лидеров движения за национальную независимость и даже разрешили им заниматься политической деятельностью. Среди вернувшихся из ссылки политических деятелей были Сукарно и Мохаммад Хатта, Мас Мансур и Ки Хаджар Деванторо, которые в 1943 возглавили Центр народных сил ("Путера"). К тому времени официальным языком на архипелаге стал индонезийский. Десятки тысяч молодых индонезийцев вошли в создававшиеся японцами военные и молодежные организации, которые после войны составили основу патриотически-настроенных вооруженных подразделений.

Разгром Японии облегчил борьбу за создание независимого государства. Голландцы не успели возвратить свою колониальную администрацию, и это создало благоприятные условия для освобождения нескольких районов на островах Ява, Суматра, Сулавеси и др.17 августа 1945 была провозглашена независимость новой Республики Индонезия. Комитет по подготовке независимости утвердил конституцию, в соответствии с которой Индонезия объявлялась унитарной республикой. Первым президентом страны был избран Сукарно, получивший большие полномочия. Он стал главой государства, главнокомандующим вооруженными силами, возглавлял правительство, обладал правом вето. А Мохаммад Хатта стал вице-президентом. В конце августа при формировании правительства премьер-министром страны был назначен социалист Сутан Шарир, родившийся на Суматре и получивший образование в Нидерландах. С помощью Великобритании голландцы вернулись в свою бывшую колонию и принялись устанавливать свои порядки. В целях защиты правительство Сукарно мобилизовало индонезийские вооруженные подразделения, сформированные еще в годы японской оккупации. По всей Яве стихийно возникали группы молодых революционеров, вставших на защиту республики. Перед угрозой вооруженного конфликта с Нидерландами руководители республики предпочли перевести свое правительство в Джокьякарту.

В ноябре 1946 переговоры республиканского правительства с голландцами (при содействии Великобритании) увенчались заключением первого официального соглашения. В Лингаджатском соглашении Нидерланды признавали де-факто юрисдикцию новой республики над территорией Явы, Мадуры и Суматры. Была достигнута договоренность о сотрудничестве в деле создания федерации Соединенные Штаты Индонезии, в состав которой должны были войти новая Республика Индонезия, Борнео (Калимантан) и другие острова. Предполагалось, что федерация станет частью Нидерландско-Индонезийского Союза во главе с королевой Нидерландов. Однако уже через несколько месяцев заключенное соглашение было расторгнуто из-за расхождений в толковании текста и отсутствия доверия сторон друг к другу. Индонезийцев особенно возмутило то, что голландцы настаивали на предоставлении им де-юре верховной власти в Индонезии до 1949, а также на сохранении контроля над внешней политикой.

21 июля 1947 голландцы предприняли первую "полицейскую акцию" – удар всеми силами и средствами по Яве и Суматре. В течение недели они захватили большие территории на этих островах, включая главные города. 30 июля 1947 Австралия и Индия вынесли на рассмотрение ООН вопрос о положении в Республике Индонезия, которую представлял премьер-министр Шарир. 4 августа был отдан приказ о прекращении огня, но голландские подразделения, совершавшие "операции по прочесыванию местности", продолжали удерживать значительные территории за линией прекращения огня и блокировать занимаемую индонезийцами часть Явы. Голландцы сократили территорию Республики Индонезия до одной трети площади острова и на захваченных землях стали создавать дружественные государства, готовя их к вступлению в федерацию.

В конечном итоге под сильным давлением ООН голландцы приняли Ренвиллское соглашение, которое было подписано в январе 1948, по которому военные действия прекращались; предусматривалось проведение свободных выборов, во время которых жители оккупированных Нидерландами районов должны были сделать выбор – стать гражданами Республики Индонезия или какого-либо другого государства в составе Соединенных Штатов Индонезии.

В сентябре 1948 представители левого движения во главе с Коммунистической партией Индонезии (КПИ) попытались взять национально-освободительное движение под свой контроль, выступив с оружием в руках в городе Мадиун. Сукарно и Хатта предприняли решительные действия, чтобы подавить мятеж.

В декабре 1948, после провала очередного раунда переговоров, голландцы объявили о своем намерении в одностороннем порядке приступить к созданию временного федерального правительства, а также об официальном отказе от выполнения Ренвиллского соглашения. После этого они подвергли бомбардировке аэропорт Джокьякарты и, захватив город, взяли в плен Сукарно, Хатту и Шарира вместе с половиной кабинета министров. Все пленники были отправлены в ссылку. Весной 1949 возобновились переговоры при посредничестве ООН. Результатом давления США на Нидерланды, включавшего угрозу прервать оказание помощи в рамках плана Маршалла, стало прекращение огня в августе 1949. Сукарно вернулся в Джокьякарту, а 23 августа в Гааге началась т.н. "конференция круглого стола", на котором было подписано соглашение с Нидерландами. Республика Индонезия считалась штатом Соединенных Штатов Индонезии, входивших в Нидерландско-Индонезийский Союз. Многие партизаны и политики были недовольны компромиссом. Однако Сукарно преобразовал федерацию в унитарное государство, через несколько лет был разорван союз с Голландией, но западная часть острова Новая Гвинея оставалась в руках голландцев.

Несмотря на то, что президентом РСШИ стал Сукарно, а премьер-министром Хатта, сторонники республики настороженно относились к вновь образованной федерации. Они понимали, что голландцы задумали ее в качестве средства для сохранения влияния консервативных сил в индонезийском обществе. Кроме того, после передачи власти в созданных голландцами государствах наблюдалось усиление прореспубликанских настроений. Это произошло после освобождения из тюрем тысяч политических заключенных, а также стало реакцией на некоторые военные операции голландцев. 17 августа 1950 была провозглашена независимая унитарная Республика Индонезия во главе с Сукарно. Обретение независимости было связано с огромными проблемами. Сказывались последствия войны. Эпидемии. Экономический кризис. Бегство специалистов. Пропагандисты возглавляли министерства. Подпольщики стали послами. Партизанские командиры формировали регулярные дивизии. Много энтузиазма и мало опыта. Центробежные силы разрывали Индонезию. Мятежи, локальные гражданские войны, продолжавшиеся годами. Мусульманские теологи требовали теократического государства. Коммунисты мечтали о диктатуре пролетариата. Сепаратисты желали оторваться от старшего брата Явы. Сукарно должен был объединить бедную страну, ждавшую от независимости чуда. Он не мог дать народу благосостояния. Он предлагал величие. Он убеждал сограждан в том, что они живут в великой стране, в великую эпоху, что они имеют великого лидера. Достигнуть величия можно было, побеждая врагов, возвращаясь к традиционным ценностям и одновременно спасая человечество. Роль врага выполняла бывшая метрополия: все можно было списывать на "300 лет угнетения". К тому же Голландия продолжала удерживать западную часть Новой Гвинеи - Западный Ириан. Миссия освобождения способствовала внутренней консолидации. Полномочия Сукарно оказались невелики: Индонезия стала парламентской республикой. Однако президент был еще и отцом нации. Эйфория освобождения давала передышку. Сколько радости принесли подъем национального флага, исполнение военным оркестром гимна, переименование улиц... Президентский дворец был переименован во Дворец Независимости и переориентирован по древнему канону дворца правителя. Патриотам следовало приветствовать друг друга возгласом "Свобода!" и поднятой пятерней, напоминавшей о принципах "Панча сила". Граждане совершали паломничества к резиденции президента. Один крестьянин шел три недели, чтобы поцеловать ногу Сукарно. Не без гордости вождь писал, что старик поклялся перед смертью явить президенту преданность. "Мархаэн" верил, что Сукарно обладает способностью исцелять. Вода, набранная им, поднимала людей со смертного одра. На острове Бали считали, что вождь - воплощение Вишну, а его визиты приносят долгожданный дождь. Индонезийцы гордились дворцами президента, его магическими амулетами, его жизнелюбием. Ислам позволял Сукарно иметь четырех жен, но президент регулярно обновлял и разнообразную коллекцию любовниц. Креативная сила вождя служила подтверждением политической потенции, а простой человек верил, что женщины "всего мира" мечтают любить президента. Сукарно сохранял власть, маневрируя между различными силами, выступая как уникальный и изобретательный организатор компромиссов. И особую роль играли речи президента, который при каждом случае демонстрировал свой выдающийся ораторский дар.

Сукарно прилагал усилия к сплочению всех национальных политических сил. Основной партией правого крыла была партия Машуми (Консультативный совет мусульман Индонезии), образованная в ноябре 1945 года в результате слияния нескольких мусульманских партий и организаций. Она представляла интересы крупного мусульманского духовенства, средних и мелких собственников, крестьянства и была партией консервативного толка, выставляла своей основной задачей создание в Индонезии мусульманского теократического государства. В 1952 году от нее отделилась партия Нахдатул Улама (Союз мусульманских богословов). В политическую деятельность включились Христианская и Католическая партии. Все более значительную роль начинает играть воссозданная на основе программы, разработанной Сукарно Национальная партия Индонезии (НПИ). Эта партия, опираясь на теорию мархаэнизма (теорию социально-национальной демократии), выдвинула идею построения в Индонезии социалистического общества путем организации общественной "взаимопомощи" в национальном масштабе. Эти утопические идеи также лягут в основу политики "направляемой демократии". Национальная партия руководствовалась принципами "Панча сила" и боролась за единство политических сил, вступая в политические союзы с левыми и правыми группировками. Сукарно взял на себя роль политического арбитра между политическими партиями, боровшимися за власть в стране. Не раз Сукарно обвинят в том, что он "пытается нести на голове два кувшина". Из партий левого толка значительную роль играла Коммунистическая партия Индонезии (КПИ) во главе с Д. Айдитом. По главным стратегическим вопросам у нее никогда не было единства, значительная часть партии находилась под сильным влиянием маоизма. Социалистическая партия Индонезии также не представляла единого монолита. Левые социалисты СТТТД близки к коммунистам, а правые ориентировались на союзнические отношения с партией Машуми. Все 50-е годы страна представляла собой арену острой борьбы различных политических группировок за власть. Президент в этих условиях попытался выступить в роли политического мессии, призванного создать единство нации. Большинство индонезийцев никогда не жили при демократии, поскольку и Нидерландская Индия, и японский режим были по существу полицейскими государственными системами. К тому же далеко не все силы, претендовавшие на власть в стране, разделяли общие демократические принципы. Армия, которая становилась все более сплоченной и влиятельной, относилась к государственным и политическим деятелям с презрением. Сам Сукарно был озабочен ограничением своих полномочий в соответствии с новой конституцией и начинал сомневаться в пригодности для Индонезии западных форм демократии.

Вскоре после образования унитарного государства проявились признаки отсутствия единой воли. Партии, возникшие в борьбе за национальную независимость, соперничали теперь на политической арене Джакарты. В результате различные премьер-министры и правительства то и дело сменяли друг друга при неизменном сохранении поста президента за Сукарно.

В октябре 1952 несколько министров правительства, поддержанные военными, предприняли попытку захватить власть для того, чтобы сковать действия радикальных националистов и начать осуществление программы экономической стабилизации. Неудачная демонстрация силы привела к падению умеренного правительства Вилопо в июне 1953 и его замене первым правительством Али Састроамиджойо, которое было ближе к Сукарно и радикальным националистам. Более того, хотя Коммунистическая партия Индонезии (КПИ) не была непосредственно представлена в кабинете министров, правительство Састроамиджойо в определенный момент опиралось на ее поддержку.

В июле 1955 военные свергли первое правительство Састроамиджойо, и на период до парламентских выборов было сформировано временное правительство. Как показали результаты этих исключительно важных для страны выборов (действительно всенародных и самых свободных за всю историю страны), 39 млн. избирателей Индонезии отдали примерно равное число голосов каждой из четырех политических партий: Национальной партии Индонезии (НПИ), двум соперничавшим мусульманским партиям – Машуми, представлявшей реформистов и наиболее многочисленной за пределами Явы, и Нахдатул Улама (НУ), включавшей приверженцев традиционного национализма и прочно утвердившейся на Яве, а также Коммунистической партии Индонезии (КПИ), которая набрала более 16% голосов и получила 39 мест в парламенте. Поскольку ни одна из этих партий не завоевала явного большинства голосов, было сформировано коалиционное правительство, которое возглавил Али Састроамиджойо. По иронии судьбы, выборы 1955 лишь подорвали доверие к парламентской демократии, поскольку не помогли создать правительство, способное эффективно управлять страной.

Возвращение Састроамиджойо к власти привело к новым конфликтам с военными в 1956. В одном из них командующий войсками, расквартированными в Западной Яве, арестовал министра иностранных дел страны, за освобождением которого последовал мятеж, возглавленный вторым лицом в вооруженных силах Индонезии. В другом случае командующий военным округом, включающим северную и центральную Суматру, объявил, что его округ "прерывает отношения с центральным правительством".

В этой напряженной обстановке 25 февраля 1957 года президент Сукарно опубликовал программу, направленную на стабилизацию положения в стране и получившую название "Концепция президента". Программа выдвигала идею "направляемой демократии", основное содержание которой сводилось к организации сотрудничества всех слоев и групп индонезийского общества. Концепция включала создание правительства национального единства с участием всех патриотических группировок в соответствии с числом мест, которыми они располагали в парламенте. В концепции явно прослеживалось расширение прерогатив исполнительной власти и непосредственно президента. В развитие своей программы Сукарно выдвинул идею "направляемой экономики", т. е. экономики, планируемой государством и его органами. Эта политика предусматривала создание мощного государственного сектора, вытеснение иностранного капитала, проведение аграрной реформы и т. д. Наиболее полно идеи "направляемой демократии" и "направляемой экономики" были сформулированы в программной речи президента в августе 1959 года, получившей название "Политический манифест Республики Индонезия". Философской основой Политического манифеста стали принципы "Панча сила", несколько дополненные и уточненные. В дополненных формулировках появились новые принципы: "индонезийский социализм", "направляемая демократия", "направляемая экономика", "национальная самобытность Индонезии". Особое внимание Манифест уделил государственному устройству на основе конституции 1945 года.

В ответ на программу "направляемой демократии" армия и население Внешних островов выразили протест, а в городе Уджунгпанданге на юге Сулавеси вспыхнуло восстание. Жители Калимантана (Борнео) и Восточной Явы также проявили беспокойство. Все эти события привели к отставке второго правительства Састроамиджойо. После этого Сукарно объявил военное положение на всей территории страны и пригласил не согласных с ним армейских лидеров на совещание. Когда стало ясно, что идея "направляемой демократии" встречает сильную оппозицию и что ни одна из политических партий не способна сформировать правительство, Сукарно сам составил команду специалистов, назначив премьер-министром Джуанду.

Кабинет министров Джуанды приступил к исполнению своих обязанностей в апреле 1957. Генеральная ассамблея ООН отвергла (в четвертый раз) резолюцию, призывавшую к возобновлению переговоров между Индонезией и Нидерландами по вопросу прав на Нидерландскую Новую Гвинеею (Ириан-Джая). В качестве протеста против решения ООН индонезийское правительство распорядилось организовать забастовку на местных голландских предприятиях. Это решение подтолкнуло профсоюзы, где доминировали коммунисты, к захвату ряда принадлежавших голландцам плантаций и предприятий по первичной обработке сырья. Армия получила приказ восстановить порядок, и командующие войсками северной и центральной Суматры в целях безопасности взяли под контроль голландские плантации. Затем правительство объявило, что практически вся собственность голландцев будет национализирована государством, после чего многие объекты остались под контролем военных. Все эти акции лишь увеличили экономические трудности Индонезии. Но гораздо более весомые последствия имело приобщение армейских офицеров к хозяйственной деятельности, благодаря чему у них появились новые источники дохода (в 1958, когда Сукарно разорвал отношения с Тайванем, военные тотчас, же завладели предприятиями местных протайваньски настроенных китайцев).

На Внешних островах Индонезии, дававших стране львиную долю валютных поступлений от экспорта, главным поводом для недовольства было то обстоятельство, что Яве выделялась непропорционально высокая часть доходов. Недовольство усиливалось и в связи с обвинениями правящих кругов страны в коррумпированности. В июле 1959 Сукарно объявил о роспуске Учредительного собрания и восстановлении прежней конституции. Был одобрен целый пакет декретов, направленных на реорганизацию всей структуры органов власти. Президент возглавил новый "рабочий кабинет", в котором военные заняли четверть мест. Национальный совет был преобразован в Высший консультативный совет. Был отменен закон о местной автономии, в результате чего ранее избираемые губернаторы провинций стали назначаться президентом; государственным служащим было запрещено членство в политических партий. Стараясь поддерживать революционный энтузиазм и стремление к национальному единству, Сукарно в то же время делал акцент на идеологию. 17 августа 1959 он выступил с "Политическим манифестом" ("Манипол"), который вскоре был принят Высшим консультативным советом как официальная государственная программа; целью дальнейшего развития страны было объявлено строительство "индонезийского социализма" на основе "направляемой демократии" и "направляемой экономики" с учетом национальной самобытности..

Оппозиция все отчетливее выражала недовольство авторитарным курсом президента и нарушением законодательных процедур. В феврале 1950 она заблокировала принятие в парламенте проекта бюджета, предложенного правительством, в ответ на что 5 марта 1960 Сукарно распустил парламент. Его заменил новый "парламент взаимного сотрудничества" (официально – "Совет народных представителей – готонг-ройонг"), в котором все решения предполагалось принимать единодушным одобрением, а не голосованием, что исключало какую-либо оппозицию.

В новом составе парламента, назначенном самим президентом, Национальной партии Индонезии (НПИ) было отведено 44 места (из 264), Нахдатул Улама (Союз мусульманских священнослужителей) – 36 мест и Коммунистической партии Индонезии (КПИ) – 30 мест. Однако большинство мест (154) получили т.н. "функциональные группы", включая военных (35 мест). Высшим органом власти стал Временный народный консультативный конгресс (ВНКК), сформированный 15 августа 1960. Согласно конституции, этот орган должен был определять основное направление государственной политики и на своих сессиях раз в пять лет избирать президента и вице-президента. С его созданием Национальный совет был упразднен, так как представители "функциональных групп" отныне входили в состав и оба органа власти.

Напряженность в стране достигла опасного уровня в феврале 1958, когда органы революционной власти были созданы в провинции Западная Суматра и на остров Сулавеси. Вспыхнувшее там восстание возглавили несколько бывших министров, включая Мухаммеда Натсира, который в качестве лидера Машуми был первым премьер-министром Республики Индонезия. Тайную поддержку восставшим оказали США, опасавшиеся прокоммунистических настроений Сукарно. После мощного наступления правительственных войск сопротивление мятежников было подавлено. Партизанская война продолжалась, однако лишь до тех пор, пока командующий вооруженными силами генерал А.Х.Насутион не согласился принять большую часть повстанцев в армию. Впрочем, как раз в это время из вооруженных сил были уволены многие офицеры, служившие на Внешних островах, в результате чего в командном составе оказалось непропорционально много яванцев. После установления системы "направляемой демократии" был принят курс на "упрощение партийной системы". В соответствии с ним 17 августа 1960 были запрещены Машуми и Социалистическая партия Индонезии. В некоторых районах военные, по собственной инициативе, запрещали Компартию Индонезии. Жестокому ограничению были подвергнуты важные политические права и свободы – свобода печати, собраний, слова, ограничена деятельность партий и профсоюзов, был наложен запрет на забастовки. Внутриполитический курс индонезийского правительства, направленный на укрепление государственного сектора, а также антиголландские и антиимпериалистические преобразования в русле "индонезийского социализма" подталкивали Сукарно к союзу с СССР. В феврале 1960 года Индонезию с визитом посетил Никита Сергеевич Хрущев. Согласно подписанным соглашениям об экономическом и техническом сотрудничестве, Советский Союз предоставлял Индонезии кредиты на льготных условиях, участвовал в сооружении предприятий черной и цветной металлургии, химической промышленности и пр. В обмен на индонезийское сырье Советский Союз поставлял машины и оборудование. Однако помощи, оказываемой СССР было явно недостаточно. Огромная страна нуждалась в другой, более продуманной инвестиционной политике, в ориентации страны на мировой рынок. Политизация международных отношений не принесла желаемых результатов. Ответный визит в Советский Союз в 1961 году доктора Сукарно, получившего Международную Ленинскую премию, скорее символизировал дружбу между народами. Но уже с 1963 года наметился отход Индонезии от сотрудничества с СССР в сторону сближения страны с Китайской республикой. Эта новая ориентация серьезно сказалась на внутреннем экономическом и политическом положении Индонезии.

В начале 1960-х годов Сукарно активизировал усилия, чтобы "возвратить" Индонезии западную часть Новой Гвинеи (Ириан-Джая). Следуя его приказу, подразделения индонезийской армии совершили несколько неудачных экспедиций на остров. В конечном счете, благодаря содействию ООН вопрос был решен в пользу Индонезии. 15 августа 1962 в Нью-Йорке было подписано индонезийско-голландское соглашение, по которому Нидерландская Новая Гвинея с 1 октября 1962 перешла под управление Временной исполнительной администрации ООН, а 1 мая 1963 спорная территория была передана Республике Индонезия.

В знак заслуг Сукарно в борьбе за присоединение западной части Новой Гвинеи ВНКК 18 мая 1963 провозгласил его пожизненным президентом и присвоил титул "великий вождь революции".

За этим последовала кампания Сукарно по "сокрушению Малайзии" – недавно возникшего независимого государства, которое имело общую границу с Индонезией и включало бывшие британские колонии Малайю, Саравак, Бруней и Сабах (северное Борнео). По распоряжению Сукарно все официальные связи с Малайзией были прерваны, а на торговлю и транспортное сообщение с этой страной был наложен полный запрет.

На территорию Малайзии через границу в разных местах просачивались индонезийские партизаны. Правительство Сукарно заключило союз с рядом коммунистических стран (Северный Вьетнам, Северная Корея и Китайская Народная Республика) и демонстрировало все более враждебное отношение к государствам Запада. В связи с избранием Малайзии в Совет Безопасности ООН Сукарно объявил в январе 1965 о выходе Индонезии из ООН.

Правительство Сукарно сделало попытку решить аграрный вопрос. В конце 1960 года был принят аграрный закон, по которому все законы колониального периода отменялись, государство объявлялось верховным распорядителем всего земельного фонда Индонезии. Иностранцы лишались прав собственности. Аграрная реформа предусматривала установление максимальных размеров земельных участков. За счет изъятия за выкуп излишков земли у крупных собственников шло наделение землей малоземельных крестьян. Крестьяне выплачивали государству суммы по установленным ценам земельных наделов. Правительство поощряло создание сельскохозяйственных кооперативов, в которых было объединено около 3 млн. крестьян. Принят закон о разделе урожая, по которому существенно сокращалась арендная плата, с 80% до 50%. Однако эти законы фактически не были выполнены из-за сопротивления крупных собственников и правых сил. "Индонезийского социализма" в деревне не получилось. Земельные реформы на время смягчили аграрный голод, но решить продовольственную проблему они не смогли. Сбор основной культуры — риса, несмотря на повышение производства, был явно недостаточен для страны. в начале 1960-х годов привели к дезорганизации транспортной системы и торговли, оттоку капиталов и нарушению внешнеэкономических связей, а привлечение армии к управлению государственным сектором только способствовало распространению коррупции и воровства. На содержание бюрократического аппарата и вооруженных сил уходило две трети всех бюджетных ассигнований, в то время как на нужды экономического развития. Непосильные военные расходы в связи с борьбой за Западный Ириан, а затем против Малайзии вели к срыву планов развития, на нужды которого выделялось менее 10%.

Тем временем КПИ расширяла свою деятельность. В 1963 коммунисты провели массовые выступления с призывами к земельной реформе на Яве, Бали и в отдельных районах Суматры. За два последующих года, пользуясь поддержкой Сукарно, КПИ и возглавляемые коммунистами массовые организации приобрели значительный вес в стране. Многие из тех, кто возражал против этой тенденции, оказывались в тюрьме. Между тем напряжение в стране нарастало. На востоке Явы происходили столкновения между мусульманами и коммунистами. Признаки беспокойства наблюдались и в армии.

На фоне общественного недовольства КПИ расширяла свою деятельность. В 1963 коммунисты провели массовые выступления с призывами к земельной реформе на Яве, Бали и в отдельных районах Суматры. За два последующих года, пользуясь поддержкой Сукарно, КПИ и возглавляемые коммунистами массовые организации приобрели значительный вес в стране. Многие из тех, кто возражал против этой тенденции, оказывались в тюрьме. Между тем напряжение в стране нарастало. На востоке Явы происходили столкновения между мусульманами и коммунистами. Признаки беспокойства наблюдались и в армии. К середине 1965 стало очевидно, что страна близка к политическому кризису. Обострению ситуации особенно способствовала неудачная кампания "сокрушения Малайзии", стоившая стране огромных средств, бесконечные сообщения о заговорах и поляризация внутри вооруженных сил.

В этой обстановке внутри президентского окружения созрел план т.н. контрзаговора, направленный на устранение ряда высших должностных лиц в составе вооруженных сил. Основной костяк заговорщиков составляли недовольные коррупцией офицеры из состава частей стратегического резерва армии и полка президентской гвардии во главе с подполковником Унтунгом, а также офицеры ВВС, придерживавшиеся левых взглядов.

В ночь с 30 сентября на 1 октября 1965 подразделения восставших заняли стратегические части Джакарты; были схвачены и убиты шесть высокопоставленных генералов, обвинявшихся в участии в заговоре против Сукарно, включая главкома сухопутных сил Ахмада Яни.

Восставшие заявили о роспуске правительства и переходе всей власти в руки "Революционного совета", но больше не предприняли никаких попыток закрепить свое положение. Разрозненные выступления в поддержку "Движения 30 сентября" произошли только в Соло, Семаранге, на Северной Суматре и Риау.

Пользуясь возникшим хаосом, командующий стратегическим резервом армии генерал-майор Сухарто сумел собрать верные ему части, и в течение нескольких дней восстание было подавлено. Несмотря на отсутствие каких-либо доказательств, в случившемся он обвинил Коммунистическую партию Индонезии (некоторые из членов Исполкома Политбюро КПИ, как считают исследователи, действительно могли принимать участие в заговоре, но в целом партия ничего об этом не знала и осудила попытку переворота, назвав ее "внутренним делом армии").

Сукарно сохранил пост президента, однако был вынужден передать власть кабинету министров.

В конце 1965 была проведена чистка государственного аппарата, сопровождавшаяся увольнением всех представителей левого движения. Параллельно военными была развязана кампания политического террора. Безжалостно были уничтожены, по разным оценкам, от 700 тыс. до 1 млн. человек – преимущественно этнических китайцев и безземельных крестьян, заподозренных в принадлежности к коммунистам; в отдельных районах Восточной и Центральной Явы, на Бали и в Ачехе были вырезаны целые деревни.

По обвинению в "подрывной деятельности" были арестованы не менее 700 тыс. человек, многие из которых умерли в тюрьмах; примерно 100–120 тыс. были помещены в специальные лагеря или отправлены в ссылку.

Попытки Сукарно взять ситуацию под контроль и остановить террор оказались безуспешными. На улицах Джакарты шли многотысячные демонстрации "уличного парламента" студентов, требовавших распустить компартию, заменить кабинет министров и снизить цены на основные предметы первой необходимости.

Под их давлением власть окончательно перешла к вооруженным силам во главе с Сухарто, которому Сукарно, оказавшийся под домашним арестом, поручил принять функции главы исполнительной власти.

Дорога к диктатуре всегда вымощена благими намерениями. И в какой бы стране эта дорога ни мостилась, и как бы диктатор себя ни называл - вождем, фюрером, дуче, - все оправдывается волей народа и его желанием. Сукарно замкнул на себе все органы государственной власти. Законодательной и исполнительной. Президент заявляет: "Я - Индонезия. Я - революция" - и навязывает стране "индонезийский социализм". Он объясняет народу: "Наш социализм - это смесь. Идею политического равенства мы заимствовали из Декларации независимости США. Идею духовного равенства - из ислама и христианства, научную идею равенства - из марксизма. К этому мы добавили свою национальную самобытность - мархаэнизм. (Идеология мархаэнизма представляла собой сочетание идей марксизма с учением китайского революционера-демократа Сунь Ятсена, народническим восприятием социализма, неразрывно связанным с национально-освободительным движением и стремлением к некапиталистическому пути).[7] Затем мы внесли сюда принципы "готонг-ройонг", что означает жить вместе, работать вместе и помогать друг другу во всем. Смешайте все это, и вы получите "индонезийский социализм". Это была горючая смесь. И чтобы она не взорвалась, высший законодательный орган страны - Временный народный консультативный конгресс (ВНКК) - под давлением Сукарно назначает его весной 1963 года пожизненным президентом страны. Один из царедворцев подводит черту - избрание вождя индонезийского народа является политической необходимостью, так он не только символ единства нации, но и его гарант. В "Автобиографии" он заявил: "Всей моей жизнью руководила высшая сила. Я выполняю волю Божью. Это - для чего я рожден". [8] Все реформы, проводимые Сукарно, бесславно провалились. В ряде городов не хватало питьевой воды. По вечерам отключали электричество. Страна нищала, в середине 60-х ее захлестнула инфляция. Люди давно перестали спрашивать друг друга, когда же наступят обещанные президентом благоденствие и стабильная жизнь, сколько можно внимать его просьбам о терпении. В Индонезии стремительно нарастали анархия и хаос; Сукарно утопал в роскоши, возводил все новые и новые дворцы и монументы. В армии схлестнулись две группировки: консервативная "Союз генералов" и левацкая "Движение 30 сентября 1965 года". И та и другая объявили себя защитниками Сукарно. Он решил выступить в привычной для себя роли "отца", примиряющего крайности. И проиграл. К власти пришла третья сила во главе с генералом Сухарто. В 1966 году ВНКК лишил Сукарно звания пожизненного президента. Но сохранил ему титул вождя революции. Вождь пытался сопротивляться, выступал с публичными речами, призывал следовать за ним, вновь претендовал на всю полноту власти в стране. Но его уже никто не слушал. Его обвинили в коррупции. Его обвинили в проведении политики, которая привела к политическому, экономическому и моральному кризису нации. Но под суд не отдали. Военные рассудили: отдать Сукарно под суд - значит судить весь индонезийский народ. И ограничились его полной изоляцией от внешнего мира. У него обострились все застарелые болезни, все чаще и чаще случались сердечные приступы. Летом 1970 года состояние Сукарно стало безнадежным. Утром 21 июля он скончался. Эпоха закончилась. Восторжествовал "новый порядок".

Сухарто позволил организовать пышную церемонию. В девятую годовщину смерти вождя генерал-президент в торжественной обстановке открыл мемориал памяти усопшего. Здание высотой в 18 метров было выполнено в национальном стиле и имело три ступени, символизирующие три этапа жизни человека - юность, зрелые годы и преклонный возраст. На могильной плите была выгравирована надпись: "Здесь лежит Бунг-Карно - провозвестник независимости и первый Президент Республики Индонезия. Родился 6 июня 1901 года. Умер 21 июля 1970 года". Так же в честь Ахмеда Сукарно назван самый большой стадион Индонезии "Бунг Карно", международный аэропорт в Джакарте - Soekarno–Hatta International Airport. Его могила в городе Блитар стала местом паломничества и ежегодных массовых поминальных собраний в годовщину смерти. Мегавати Сукарнопутри, дочь Сукарно, с 1999 была избрана вице-президентом страны, после импичмента президента Вахида в июле 2001 стала президентом.

Хотя первоначально Великобритания видела в Сингапуре лишь промежуточный пункт на пути доставки британских товаров в Китай, она быстро оценила все преимущества его положения в зоне пролива. Одновременно с распространением влияния Великобритании на полуострове Малакка проживающие на его территории китайцы заняли доминирующее положение в товарном агропроизводстве и добыче оловянной руды. В результате ожесточенных столкновений в зоне оловянных рудников в султанате Перак Великобритания добилась заключения Пангкорского договора 1874, в соответствии с которым британский советник получал право давать те или иные рекомендации (насихат) правителю Перака и даже устраивать по этому поводу дискуссии (бикара), хотя решение вопросов, связанных с религией и местными обычаями, оставалось за малайской стороной. Пангкорский договор послужил моделью для заключения аналогичных соглашений с султанатами Селангор, Негри-Сембилан и Паханг.

Основой для формирования колонии Британская Малайя послужило своеобразное объединение местных административно-территориальных структур. Первым такого рода государственным образованием, появившимся в 1826, еще до заключения Пангкорского договора, следует считать Стрейтс-Сеттлментс. Эта английская колония включала в себя такие важнейшие морские порты, как Сингапур, Малакка и Пинанг, а также провинцию Уэлсли. В 1896 Перак, Селангор, Негри-Сембилан и Паханг, т.е. наиболее экономически развитые районы полуострова, объединились в федерацию, в которую не вошли отсталые султанаты Кедах, Перлис, Келантан и Тренгану, сюзеренные права на которые были уступлены Великобритании королем Сиама в 1909. В 1914 в Британскую Малайю был включен султанат Джохор, оставшийся, впрочем, тоже вне федерации. Северное Борнео, находившееся под контролем британской компании "Норт Борнео", и Саравак, управлявшийся английским семейством Бруков, официально не были составной частью Британской Малайи, но вынуждены были внимательно прислушиваться к рекомендациям Министерства по делам колоний Великобритании.

В первой половине 20 в. благополучие Британской Малайи строилось на доходах от добычи олова и производства каучука, и английские власти стремились обеспечить ускоренное экономическое развитие колонии. Необходимые для этого капиталы предоставляли банки, страховые фирмы, крупные фирмы и другие инвесторы, тем более что принятые земельное и водное право создавали льготные условия для европейских компаний. Нехватка рабочей силы, вызванная появлением новых экспортных отраслей и усложнением задач административного управления колонией, восполнялась за счет массового привлечения на работу иммигрантов - китайцев и индийцев.

В колониальном обществе Британской Малайи положение каждой из этнических групп определялось выполняемой ею работой. Высшую ступень занимали англичане, работавшие на высших административных должностях. На следующей находились китайцы (розничная торговля, добыча полезных ископаемых и плантационное хозяйство). Ниже стояли индийцы - в основном разнорабочие на каучуковых плантациях и городские железнодорожники. Верхний слой малайцев состоял из занимавших младшие административные посты служащих, тогда как остальные были простыми селянами - крестьянами и рыбаками, которые снабжали колонию основными продуктами питания.

Японская оккупация и чрезвычайное положение. Рутинное существование колониального общества Британской Малайи было нарушено военными действиями на Тихом океане, продолжавшимися с 1941 по 1945. Вторжение японских войск на полуостров Малакка началось 8 декабря 1941, а уже к февралю 1942 ими была занята вся его территория, включая Сингапур.

После безоговорочной капитуляции Японии в Малайю вернулись англичане и предложили план создания Малайского Союза. Разработанный в годы войны, проект отражал тогдашнее отношение британских властей к различным этническим группам. В предложениях об образовании Малайского Союза все жители должны были располагать равными правами на получение гражданства.

Малайская часть населения отреагировала чрезвычайно резко на инициативу англичан. В марте 1946 была создана Объединенная малайская национальная организация (ОМНО) - первое в Малайе политическое объединение, которое действовало в масштабе всей страны и выражало интересы малайской общины. Против выдвинутых предложений активно высказались также английские чиновники из числа занимавших высокие посты в колониальной администрации Британской Малайи. Образованный Малайский Союз оказался нежизнеспособным, и 1 февраля 1948 на смену ему пришла Малайская Федерация. В рамках этой федерации были подтверждены привилегии малайцев, включая сохранение верховной власти султанов и самостоятельности их владений. В результате немалайская часть населения почувствовала себя обманутой, и многие китайцы пришли к убеждению, что добиться справедливости можно лишь при участии Коммунистической партии Малайи (КПМ).

В июне 1948 КПМ начала вооруженную борьбу с британским колониальным режимом. Участившиеся нападения коммунистов на различные хозяйственные объекты, особенно на плантации, вынудило правительство объявить чрезвычайное положение на всей территории страны. Однако разгромить отряды КПМ оказалось весьма непростым делом - прежде всего, из-за поддержки различных массовых организаций, предоставлявших повстанцам продовольствие и информацию. Переместив многих селян-китайцев в "новые деревни", правительство сумело постепенно ослабить позиции коммунистов. Еще одним мощным ударом по КПМ стало сделанное в апреле 1949 заявление британского парламента о намерении создать независимое малайское государство. К середине 1950-х годов положение в стране полностью стабилизировалось, однако чрезвычайное положение было отменено лишь в 1960.

Обретение независимости и образование государства Малайзия. Особенностью местных выборов 1952 стало успешное взаимодействие двух национальных политических партий - Объединенной малайской национальной организации и Китайской ассоциации Малайи (КАМ). С присоединением к ним Индийского конгресса Малайи (ИКМ) эти три политические организации, строившиеся на этнообщинной основе, образовали единую Союзную партию, которая сумела стать правящей партией в новом государстве. Руководители этой партии, получившие образование в Великобритании, способствовали успеху непростых переговоров, которыми сопровождалась замена англичан малайцами на ответственных государственных постах. При Гунку Абдул Рахмане, первом премьер-министре страны, надежность положения Союзной партии, где преобладало влияние ОМНО, не подлежала сомнению. Серьезное беспокойство в тот период продолжали вызывать различные аспекты проблемы поддержания межэтнического баланса. Хотя китайцы и индийцы были оттеснены на второй план, малайцев по-прежнему заботило то обстоятельство, что эти две общины представляют интересы примерно 45% населения Малайи.

Когда Великобритания приняла решение о своем уходе из Юго-Восточной Азии и предложила включить Сингапур, Сабах и Саравак в состав новой федерации "Малайзия", общину малайцев заинтересовала в этом предложении возможность поддержать таким путем необходимый межэтнический баланс. Значительное по численности коренное население этой части о.Калимантан виделось им в роли своеобразного противовеса преимущественно китайскому населению Сингапура. Государство Малайзия появилось в 1963, после трудных переговоров. Однако напряженность в отношениях между Сингапуром, возглавляемым энергичным политическим деятелем Ли Куан Ю, и руководством Малайзии, в котором преобладали малайцы, привела к выходу Сингапура из Федерации в 1965.

Этнические волнения 1969 и новый курс государства. В центре всеобщей избирательной кампании 1969 стояли такие острые вопросы, как образование и язык. Когда в результате выборов правящая Союзная партия, привыкшая к впечатляющим победам, лишилась явного преимущества в 2/3 мест в парламенте, оппозиционные политические силы организовали 13 мая "праздничный" митинг в честь этого события. Поздним вечером в столице Куала-Лумпуре начались массовые беспорядки. За четыре дня положение в целом удалось нормализовать, хотя отдельные акты насилия продолжались еще в течение двух месяцев. Правительство было неприятно поражено столь яростными стихийными столкновениями, поскольку прежде считало, что этнические противоречия ушли в прошлое.

Признаком смены вех в развитии государства стало образование министерства национального единства, которым была выработана новая идеология Рукунегара ("Договор о верности государству"). Этот документ начинался словами: "Наше государство, Малайзия, направляя свои усилия на достижение большего единства всех составляющих его народов". Правительство приступило к долгосрочной социальной, экономической и политической перестройке общества с целью формирования к 1990 "нового малайзийца". Средством осуществления этой программы стала Новая экономическая политика (НЭП), направленная на обеспечение хозяйственного роста, устранение экономического неравенства между этническими группами и на искоренение бедности. В политическом плане правительство отказалось от опоры на одну лишь Союзную партию и попыталось реализовать старую малайскую идею согласия. Для этого им была создана коалиция Национальный фронт (Барисан Насионал), объединившая большинство политических партий страны.

Несмотря на достигнутый прогресс, правительство вынуждено было еще до наступления 1990 признать, что многих целей НЭП, намеченных в 1971, не удастся достигнуть. Тем не менее значительный экономический рост, ежегодные темпы которого в 1980-е годы составляли примерно 8%, снял первоначальную остроту проблемы. Впоследствии платформа НЭП получила другое название - "Перспектива 2020 года", в соответствии с которой к 2020 Малайзия должна войти в круг государств, обладающих развитой передовой экономикой. Принципиальной особенностью нового подхода следует считать отказ от акцента на сельскохозяйственное производство и добывающие отрасли и перенос центра тяжести на выпуск информационной техники и другой продукции электронной промышленности. Фабрично-заводская индустрия уже обеспечивает стране получение ок. 1/3 экспортных поступлений. Отвечая велению времени, Малайзия приступила к выполнению программы по охране окружающей среды и сбережению природных ресурсов для будущих поколений. Руководители государства по-прежнему ставят цель формирования нового гражданина-малайзийца - человека, который говорит на малайском языке и сохраняет малайскую культуру, дополняемую заимствованиями наследия других местных этнических групп.

Заключение

Все чаще в Индонезии вспоминают о том, что во времена Сукарно лозунг "Единство во многообразии", включенный в государственный герб, в большей мере воплощался в политике государства, а развитие культур и языков различных областей и народностей страны было более гармоничным, чем ныне, а их вклад в общенациональную культуру более весомым и очевидным.

Сейчас в Индонезии с обостренной тревогой видят тенденцию скатывания человечества к однополюсной модели мирового устройства. Справедливо или нет, но индонезийцы опасаются, что прогресс глобализации может вылиться в установление мирового господства "золотого миллиарда" с его системой интересов и ценностей, с его видением исторической перспективы, где может не оказаться достойного места для остальных миллиардов людей. Перед этой опасностью оказываются востребованными взгляды и концепции Сукарно, предполагавшие обеспечение равноправного и суверенного участия Индонезии и других освободившихся стран в решении судеб человечества. Резкое обострение индонезийско-американских отношений осенью 2000 года, наступившее именно тогда, когда после десятилетий репрессивного авторитаризма страна вступила на трудный и тернистый путь политической модернизации, и вызванное высокомерным великодержавным вмешательством официальных лиц США во внутренние дела Индонезии, заставляет задуматься о том, что антизападные и, в частности, антиамериканские настроения Сукарно в 1950-1960 годах имели под собой не только субъективную основу.

Обращаясь к личности Сукарно, мы фактически видим в нем отражение целой эпохи освободительного движения в Индонезии во всей ее драматичности и своеобразии, и поэтому историки и политологи не раз еще, вероятно, будут находить новые грани и этой эпохи, и личности первого президента Индонезии как выразителя ее чаяний и устремлений.

Список литературы

1. Бузов В.И. Новейшая история Азии и Африки (1945-2004).

2. Сукарно. Политик и личность. - М.: Форум, 2001.

3. И.Мусский. Сто великих диктаторов. М.Вече,2000

4. Другов А. Ю. Сукарно – политический портрет.// Восток.-2001.-№3.-с.94-101.

5. Индонезия обвиняет М.,1956.

6. Газета "Правда" //Заключительное коммюнике Конференции стран Азии и Африки, 1955, 26 апр.

7. Sukarno. An autobiography.

8. #"#">http://www.turlocman.ru/indonesia/7479

[1]Сукарно. Индонезия обвиняет М.,1956. с. 270.

[2] Бузов В.И. Новейшая история Азии и Африки (1945-2004),с. 574.

[3] Сукарно. Индонезия обвиняет М.,1956. с. 271.

[4] Sukarno. An autobiography.

[5] Заключительное коммюнике Конференции стран Азии и Африки, "Правда", 1955, 26 апр.

[6] Sukarno. An autobiography