Правотворческая деятельность субъектов РФ

Правотворческая деятельность субъектов РФ

План

Введение

Глава 1.   Теоретические основы правотворческой деятельности.

1.1.  Понятие правотворчество и закон их различия. Понятие правотворчество.

1.2.  Сущность правотворческой деятельности субъектов федерации. Виды формы

значение

правотворческой деятельности.

Глава 2.   Международные конституционные принципы национально-государственного строительства.

2.1.  Историко-правовой аспект проблем народного суверенитета и принципы национальности

в историческом процессе становления субъекта федерации.

2.2.  Правотворческий потенциал Республики Башкортостан и ЯНАО.

Глава 3.   Правотворческие взаимосвязи федерации и ее субъектов.

3.1.  Соотношение правотворческой деятельности РФ и субъекта федерации

Республика

Башкортостан.

3.2.  Роль президента в правотворческой деятельности.

3.3.  Пути совершенствования правотворческой деятельности.

Заключение.

Введение.

Жизнедеятельность той или иной республики, области, автономного округа находится в прямой зависимости от сущности законов принятых в них, а значит и от правотворческой деятельности.

Правотворчество в региональной области имеет огромное значение для нормального функционирования региона, а взаимодействие центральной и региональной законодательной власти может быть источником как конфликтов, так и источником сбалансированного и позитивного развития того или иного региона, поскольку правотворческая деятельность затрагивает жизненно важные аспекты регионов:

1) экономическую направленности развития производительных сил на основе сочетания комплекса природных ресурсов, перспективу развития производственной и социальной инфраструктуру;

2) этническую структуру региона, поскольку законотворчество должно отражать национальную специфику, однако после распада СССР у субъектов федерации, имеющих различный статус в системе ассимитричной федерации оказалась различная степень самостоятельности как политической, так и в сфере законотворчества и правоприменения большого ряда законов регулирующих вопросы налогообложения, взаимодействия с федеральными органами власти и поэтому создавалось основа для внутренних конфликтов в России. Такая ситуация сложилась в Тюменской области, в составе которой находятся два автономных округа – Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий, т. е. существуют три уровня власти: федерация, область, округ;

3) социокультурную сферу;

4) правовую и политическую;

5) экономическую сферу деятельности.

Актуальность проблемы также обусловлена тем, что проблема правотворческой деятельности Ямало-Ненецкого автономного округа и Республики Башкортостан в сравнительно-аналитеской методологии не отражены в современной юридической литературе. Проблема правотворческой деятельности в свете конституционного права рассматривают такие ученые как И. Полянский в призме основ обеспечения единства и ответственности ветвей власти; М. Ф. Маликов исследует проблему системы правотворчества регионов выявив схему исследования в отдельную отрасль региональное право, регионоведение, регионология, регионалистика; А. А. Котенков видит противоречия возникающие в процессе правотворчества между действиями парламента и президентской (исполнительной) властью. Ряд исследователей правотворческой деятельности определяют сущность права и правотворческой деятельности – В. С. Нерсесянц рассматривает право как необходимую форму равенства свободы и справедливости сопоставляя вопрос о необходимости совершенствования правотворческой деятельности.

Цель дипломного проекта – выявить закономерность развития правотворчества в Ямало-Ненецкой автономной области и Республики Башкортостан.  Предмет исследования – правотворческий процесс. Гипотеза изучения – сравнительный анализ правотворчества различных регионов позволит предотвратить ошибки в правотворчестве и более объективно оценить и выявить перспективы его совершенствования.

В соответствии с целью и гипотезой исследования определены задачи дипломного проекта:

1. Изучить состояние правотворчества в национальных регионах – Ямало-Ненецком автономном округе и Республике Башкортостан.

2. Выявить противоречия и особенности правотворчества двух регионов: Республика Башкортостан и Ямало-Ненецкий автономный округ.

3. Определить критерии правотворческой деятельности регионов.

Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.

1.1.  ПОНЯТИЕ ПРАВА И ЗАКОН. ИХ РАЗЛИЧИЕ. ПОНЯТИЕ ПРАВОТВОРЧЕСТВА.

Совершенно справедливо М. Ф. Маликов утверждает, что в переходный период от социализма к новому социуму правосознание в первый период находилось в растерянности, а потом было вынуждено адаптироваться к ценностям западного политического и правового либерализма и, конечно не могло иметь «этнического слуха России». Также М. Ф. Маликовым указывается на условия эффективного правотворчества:

а) в настоящее время нет целостно выраженной общенациональной правовой идеологии, которая сегодня проявляется лишь фрагментально;

б) необходимо опираться на достижения общечеловеческой правовой цивилизации, как на западную, так и на восточную традиции права;

в) при этом необходимо ориентироваться на нравственную их сущность, духовность, нравственность является тормозом для правонарушений, правового нигилизма и равнодушия, предохраняет проявления бесчеловечности, жестокости и экстремизма;

г) формировать правосознание и правовую культуру;

д) правотворчество должно отражать потребности социума (общества);

е) правотворчество предполагает религиозно-правовую эмпирию и поликонфессиональность;

ж) органической частью правотворчества является правовая ответственность, формирующая у субъектов  и объектов права правовую ответственность;

з) нельзя полностью растворяться в западном правотворчестве, дистанцироваться от него, слегка подражая ему, правотворчество предполагает «меру, не выходя за рамки возможного». Правотворчество предполагает взвешенность, объективность, осторожность;

и) правотворчество предполагает уважение к индивидуальной автономии личности. нельзя ставить коллективные интересы выше личных. Это касается власти и государства.

к) правотворчество – это учет интересов, потребностей не только в целом по России, но особенные национальные, административно территориальные отличия и особенности субъектов федерации, а также признания правотворчества субъектов России;

л) правотворчество предполагает ориентацию на создание гуманного государства, поскольку государство не должно дистанцироваться от общества.

Понятие «правотворческая деятельность» возникла на основе двух понятий: право и творчество. Проанализируем эти две смысловые категории.

Право в философском понимании – это система социальных норм и отношений, охраняемых силой государства[1]. Творчество – это деятельность, порождающая нечто качественно новое, никогда  ранее не бывшее[2]. Нередко право и закон отождествляется гражданами для этого необходимо выявить их отличия и сущность. Право относится к числу важнейших социальных ресурсов и фундаментальных ценностей человеческой культуры.  «Понятие права – это познанное единство правовой сущности и явления…». Право по представлению С. С. Алексеева предстает перед человеком в трех ипостасях: а) общеобязательных норм, законов, деятельности судебных и иных юридических учреждений – юридических реалий, с которыми человек сталкивается в повседневной жизни; б) особого, сложного социального образования – своеобразной крупной системы в обществе, имеющей свою подсистему и логику; в) явления мирозданческого порядка – одного из начал и проявлений жизни разумных существ, людей[3]. Под правом  в его различии с законом понимается сущность права – то, что объективно присуще ему, выражает его особенность как социальной нормы и регулятора особого рода и отличает права от неправа (произвола с одной стороны, моральных, религиозных и иных социальных норм с другной стороны), т. е. то, что не зависит от субъективной воли и произвола законодателя (представительной власти) – справедливо считает В. С. Нерсесянц[4]. Он также подчеркивает различие закона от права: «под законом в его различии с правом…законную силу принудительно-обязательные правила (нормы)». В. С. Нерсесянц также подчеркивает, что закон может быть и не правовым, если он противоречит сущности права, не соответствует ему, т. е. закон становится антиправовым законом, и таким образом противоправным. М. Ф. Орзих предлагал избрать в качестве исходной категории для теории права «категорию свободы», сущность которой заключается в том, что степень свободы правотворчества определялась в пределах социальной необходимости и объема свободы личности, общности людей в выборе вариантов поведения и пределах юридических возможностей[5]. В чем же значение сущности права? В основе сущности права – это принцип формального равенства, это единство трех сущностных свойств права:

-         всеобщей равной меры регуляции;

-         свободы;

-         справедливости.

Это единая субстанция, одно без другого не может быть. Равная мера, свобода и справедливость относится к сфере права, а не морали, нравственности. Свобода индивидуальности проявляется в форме его правосубъектности и правоспособности. Свобода в правовом отношении – это независимость друг от друга и все же подчиненность в отношениях (во взаимодействии, поведении) единой общей норме (равной мере) регуляции. Правовое равенство – это равенство свободных и независимых субъектов права по общему масштабу, единой норме, равной мере.

В социальной сфере равенство – это всегда правовое равенство – это не «уравниловка» как в СССР, а фактическое равенство.

Справедлив или несправедлив закон?  Этот вопрос в правовом или неправовом характере закона, его соответствия или несоответствия праву, зафиксированный в Конституции. Такая постановка вопроса не уместна по отношению к праву, поскольку право всегда справедливо и является носителем справедливости в социальном мире. Право справедливо и только так государство и общество признает её ценность. Действовать по справедливости – значит действовать правомерно, соответственно требованиям права. «Уравниловка» и привилегии или иные моральные, нравственные, религиозные, политические, социальные, национальные, экономические и др. интересы, требования не являются справедливыми или правовыми. Ни индивидуальные, групповые, партийные, классовые и др. интересы не могут претендовать на надправовые притязания на справедливость. Право превыше всего этого. Право игнорирует особые интересы и признания.

Право – это государственно-властная общеобязательность того, что официально признается и устанавливается как закон в определенное время и в определенном социальном пространстве – установление правового закона. Эта обязательность – следствие права – общеобязательность как необходимые определения права.

Положение Конституции РФ о высшей ценности прав и свобод человека (ст. 2), о необходимости соответствия (непротиворечия) содержания законов правом и свободам человека (ст. ст. 18, 55) и др. подчеркивают, что правотворчество не должно быть противоречивыми с законом, а закон не вступая в противоречие с правами, т. е. взаимодействовать они должны в единстве, без великих противоречий. Только такое правотворчество эффективно.

Но наряду со всеми этим в Конституции РФ (ч. 3 ст. 17) содержится следующая специальная оговорка: «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Такое законодательное пояснение означает, что в Конституции РФ закреплены естественные права и свободы человека, гражданина и не противоречат правовому принципу формального равенства. Следовательно, в правотворчестве в различных регионах РФ это положение должно юридически законно.

 

1.2.  СУЩНОСТЬ ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУБЪЕКТОВ ФЕДЕРАЦИИ. ВИДЫ, ФОРМЫ, ЗНАЧЕНИЕ. 

Актуальность таких понятий как правотворчество и правотворческая деятельность обусловлена тем, что в современный период  демократизации общества значимость личности – субъекта, народа – субъекта возрастает и появляется условия для активной творческой деятельности, в том числе правотворчестве.

В настоящее время, когда в России идут сложные сдвиги в преобразовании всех сторон социальной жизни, проблема прав человека выходит, безусловно, на первый план. Понимание о необходимости формирования правосознания и внедрение в общественное сознание ценности правотворчества важны не только  для специалистов в области юриспруденции, но и для всех тех, кто способен участвовать в правотворческой деятельности, для тех, кто может позитивно повлиять на реализацию и воплощение в жизнь естественных (так называемые гражданские, культурные, социальные права) и приобретенных (так называемые политические и экономические права) прав.

До настоящего момента ни одно из современных обществ не имеет пока реальных условий для полной и всесторонней реализации прав человека. Это объясняется тем, что общество обладает ограниченными возможностями для раскрытия внутреннего потенциала каждого человека и соответственно потенциального внутреннего и внешнего развития каждого субъекта федерации.

Кроме того, очевидность недостаточной теоретической разработки проблемы правотворчества и правотворческой деятельности в современных условиях в национальных республиках, округах позволяет нам утверждать, что требует дальнейшего развития актуальный понятийный аппарат правоведческой науки.

Такие понятия, появившиеся сравнительно недавно в юридической литературе в предлагаемом дипломном проекте, как правотворчество, правотворческая деятельность являются ключевыми в дипломной работе и современные ученые – правоведы используют, и будут использовать данные философико-правовые категории, что соответственно выявляет методологическое значение данных понятий.

Правотворчество особая форма государственной деятельности, направленная на создание правовых норм, а также на их дальнейшее совершенствование, изменение или отмену. Это процесс создания и развития действующего права как единой и внутренне согласованной системы общеобязательных норм, регулирующих общественные отношения, специальная, имеющая официальное значение деятельность по установлению правового регулирования[6]. С. С. Алексеев отождествляя правотворчество законотворчеству именует её как специальную деятельность компетентных органов, завершающей процесс правообразования, в результате которой приобретает юридическую силу и вступает в действие закон[7]. По своей сущности правотворчество своеобразная форма возведения государственной воли в закон, имеющий общеобязательное значение юридического предписания. Для правотворчества современного периода характерны все основные принципы, свойственные государственно-правовой надстройке общества. Вместе с тем правотворчеству как особому общественному явлению свойственны и только ему присущи принципы, которые, по мнению М. Ф. Маликова сводятся к следующему: 1) главенствующая роль законодательных органов в правотворческой деятельности; 2) верховенство законодательных органов перед исполнительно-распорядительными органами; 3) научная обоснованность правотворческой деятельности; 5) использование наиболее совершенных форм выражения государственной воли – нормативно-правовых актов; 6) применение прогрессивных приемов и правил законодательной техники[8].  

Правотворческая деятельность  включает в себя процесс создания  нормативного акта от зарождения его идеи в связи с выявлением потребности в правовой регламентации до вступления его в силу[9]. Правотворческая деятельность проходит три этапа:

1.                  «Предпроектный» этап – период изучения правопотребности, изучение общественного мнения.

2.                  Подготовка проекта нормативно-правового акта.

3.                  Правотворческий процесс, охватывающий властную деятельность компетентных субъектов от внесения проекта нормативно-правового акта до обнородывания и вступления данного акта в силу.

Территориальные органы юстиции принимают участие в региональной (республиканской, окружной, автономной) правотворчестве на всех этих этапах. Проавотворческая деятельность в полной мере может проявляться лишь в условиях свободы, поскольку только свобода раскрепощает и способствует раскрытию творческого потенциала личности и народа.

«Свобода – способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на познание объективной необходимости»[10]. Свобода как познанная необходимость позволяет принимать решения объективно. Свобода правотворческой деятельности предполагает моральную и социальную ответственность за свою деятельность.

Субъекты федерации прогнозируют и планируют в правовой форме, т. е. принимают посредством регионального законодательного органа, например, Курултая, организационно-правовые акты правотворческой деятельности. Органы юстиции субъектов федерации должны принимать активное участие в планировании, вносить свои предложения в планы и программы правотворческой деятельности и законодательств. Они могут выступатьв качестве соисполнителей.

Правотворческая деятельность субъектов РФ – это ответственная подготовка проекта нормативного акта для чего необходимо следующее:

проведение юридической экспертизы проектов нормативно-правового акта;

участие в рабочих группах по разработке подготовленных проектов.

Территориальные органы  юстиции должны также проводить экспертизу законопроектов, подготовленные субъектами федерации для внесения в порядке законодательной инициативы в Государственную Думу Федерального Собрания РФ – это также проявление правотворчества. Важно, чтобы правотворчество субъектов федерации не противоречило федеральному законодательству, дабы это инициативное правотворчество защищали и охраняли интересы личности, общества и государства. Необходимо отметить, согласно экспертной оценке правовое поле Российской Федерации заполнено примерно полутора миллионами правовых актов, в число которых входят и международные акты, являющиеся составной частью российского законодательства. По состоянию на январь 2000 г. федеральное законодательство составляло 110 тыс. нормативно-правовых актов, законодательство субъектов Федерации 580 тыс., а на долю муниципальных образований приходилось 800 тыс. нормативно-правовых актов. Таким образом, федеральное законодательство составляет лишь 10% общего массива правовых актов Российской Федерации.

Идея свободы правотворчества предполагает правовые акты субъектов России, при этом признается верховенство федеральных законов на всей территории РФ. Конституции, уставы, законы и иные нормативно-правовые акты субъектов федерации не должны противоречить федеральному законодательству. Это положение закреплено в Конституции РФ (ст. ст. 4, 71, 72, 73, 76), что составляет юридическую основу для создания единого правового пространства в  федеральном государстве, а с другой стороны позволяет иметь собственное законодательство субъектов федерации, учитывающие национальное и другое своеобразие субъектов. Так, в соответствии с Уставом ЯНАО и Конституцией Республики Башкортостан.

Правотворческая деятельность социально обусловлена, как социальная необходимость проявление субъекта правотворческой деятельности личности, государственных органов, народа, проявление единства теоретической гуманистической сущности правотворчества и эмпирии.

Социальная значимость правотворческой деятельности в ее влиянии на социальные процессы, экономику и экономическое состояние субъектов федерации, духовно-нравственную сферу на процессы государственного строительства.

Правотворческая деятельность субъектов федерации должна учитывать исторический зарубежный и отечественный, региональный опыт, национальные особенности общества и другие факторы.

Правотворческая инициатива субъектов федерации, государственных органов, личности, народа не должна противоречить Конституции РФ, конституции (основного закона, устава) субъекта федерации.

Глава 2. Международные конституционные принципы национально-государственного

строительства.

2.1. Историко-правовой аспект проблем народного сувернитета и принципы национальности в историческом процессе становления субъекта федерации.

В специальных исследованиях по данной проблеме утвердилось мнение, что государственный суверенитет исторически возник со времени появления государственных образований, а его теоретическое осмысление и научное определение в конце средних веков. С тех пор продолжаются дискуссии о сущности суверенитета и его субъектах.

Один из основателей этой теории Жан Боден (XVI в.) считал, что власть, как сплоченная сила для семьи и всего общества, должна быть независимой (суверенной). По его мнению, суверенитет неделим, он должен принадлежать королю, аристократии или народу. Боден предпочтение отдал первому и определил суверенитет как высшую власть монарха над подданными, которая может быть ограничена божественным или естественным правом[11].

Томас Гоббс (XVII в.), рассматривая государство как результат договора между людьми, как проявление действия "естественного закона", кладущего конец "войны всех против всех", высказал идею суверенитета народа. Он считал, что государственная власть не может быть неограниченной[12].

Несколько иначе проблему суверенитета рассматривал Жан Жак Руссо (ХЧШ в.), определяя его как неограниченную и неделимую власть, осуществляющуюся в рамках договора между обществом и государством (общественный договор).

По мере утверждения демократических форм государственной власти (перехода от монархических к парламентским) стала преобладать концепция  первичности суверенитета народа. А с появлением федеративной формы государственного устройства дискуссии о суверенитете ведутся по вопросу его принадлежности федерации и ее субъектам.

В Х1Х веке принцип суверенитета становится общепризнанным и закрепляется в конституциях ряда государств. В то же время появляются теории о "несуверенных" и "полусуверенных" государствах, "делимости" суверенитета между федеративными государствами и их членами.

На всех этапах развития теории суверенитета научная мысль была направлена на политико-правовое обоснование и определение приоритетной принадлежности суверенитета к тому или иному субъекту (монарху, народу, государству и его составным частям).

В структуре теории суверенитета выделяется общая система взаимодействующих принципов (независимо от субъекта суверенитета), концентрированно отражающая его наиболее существенные признаки: а) неотчуждаемость суверенитета; б) его неограниченность; в) верховенство власти; г) неделимость суверенитета; д) неабсолютность; е) юридическое равенство фактически во многих случаях неравных социальных субъектов; ж) приоритет народного суверенитета[13].

В целом на современном этапе развития международного сообщества, межгосударственных и межнациональных отношений проблема суверенитета становится все более актуальной.

Вместе с тем в последние годы появляются работы, в которых выдвигается концепция об утрате значимости принципа суверенитета государства, который должен уступить место принципу «автономии  в условиях федерализма». Считается, что идея государства и вытекающая из нее идея суверенитета не столько необходимые категории современной политической реальности, сколько искусственные исторические конструкты, призванные обслуживать потребности прежних времен.

Однако противопоставление суверенитета как свойства организации автономии в условиях федерализма представляется необоснованым. Ведь федерализм как форма государственного устройства и автономия в составе федерации также не лишены суверенитета (суверенности). Иначе говоря, "автономия в условиях федерализма" обладает в определенной степени государственностью и суверенитетом. Автономия и федерализм могут существовать в рамках государства и соответствующего суверенитета.

Существование народов и государств немымыслемо без их суверенитета или суверенности. Поэтому, пока существуют народы и государства, отказ от суверенитета немыслим.

Это подтверждается как современным развитием межгосударственных отношений, основные параметры которого заложены в уставе ООН и других международных документах, так и внутригосударственных процессов, особенно в многонациональных государствах. Данные процессы обусловили в последние десятилетия осмысление позитивного значения суверенитета в организации межгосударственных отношений и внутригосударственного устройства многонациональных государств.

В советском многонациональном государстве в период "перестройки" рассматриваемая проблема приобрела особую актуальность в связи с безудержным процессом суверенизации (" парадом суверенитетов") республик и автономных образований. В этой связи она находилась в центре внимания государственных органов, различных политических партий и научной общественности страны.

В процессе дискуссии вырабатывались достаточно обоснованные рекомендации, которые, к сожалению, оставались вне поля зрения высших органов власти Союза и республик. Безусловно, разные подходы к этой проблеме объясняются также рядолг других обстоятельств. Как отмечает К.Ф. Шеремет, "первое то невежество, с которым мы столкнулись, когда идеи, связанные с суверенитетом, стали получать практическое воплощение. Второе — неясность в вопросе о том, как соразмерить суверенитет республик, входящих в Союз, с международными отношениями... и, наконец, третье связано с вопросом о соотношении политики и права... При использовании понятия суверенитета преобладают политические концепции и подходы, а не юридические"[14].

Иными словами, отсутствовала "культура суверенизации", предполагающая меру сочетания суверенитета одного социального субъекта с независимостью других субъектов, выявление граней суверенитета и его практической реализации.

Отмечая тесную взаимосвязь и неотделимость политического аспекта и юридического содержания суверенитета, ученые предупреждали, что политический перевес в подходе к этой проблеме таит в себе мину замедленного действия. Но идея достижения полного суверенитета и национальной независимости оказалась в центре борьбы между властными структурами, разными политическими партиями и национальными движениями, она была использована ими прежде всего в целях овладения властью[15].

Происходящие после распада СССР процессы показали, что целенаправленная спекуляция идеи суверенитета, как и ее отрицание, приносит не столько позитивные, сколько негативные

последствия, доводит до состояния гражданской войны, обостряет отношения между странами СНГ. Поэтому для правильного понимания этих процессов и разработки стратегии создания подлинно демократического государства и содружества независимых государств необходимо строго следовать научной концепции суверенитета и форм самоопределения народов в их конкретно историческом проявлении.

Наряду с этим существует разграничение суверенитета государственного от национального суверенитета. Национальный суверенитет определяется как полновластие нации, ее политическая свобода, возможность самоопределения для сохранения своей самобытности, языка, культуры, истории. Но нация не может осуществлять свое полновластие и политическую свободу, сохранять национальные ценности без определенной государственной организации, ее представительных, исполнительных и судебных структур.

В государственной организации, ее структуре и функциях отражаются особенности уклада жизни данной нации, специфика национального духа, психологии, культуры. Не случайно, например, что после распада Союза ССР в бывших республиках обнаружились разные ориентиры в перспективе своей государственности вплоть до монархии, исламского фундаментализма и т. п.

Однако особенности государственной организации народов само по себе не порождают различий между государтсвенным и национальным суверенитетом. Поэтому в государственном суверенитете уже находит свое концентрированное выражение суверенитет нации. Понятие "национальная государственность" в международной практике имеет общегражданский смысл, а слова "нация" и "государство" в этом контексте выступают как синонимы. Международное сообщество создано как "Организация Объединенных Наций", которые представлены их государствами. В данном случае "нация" и "государство" применяются как идентичные понятия, выражающие социально-политическое образование народов данной страны.

Иначе говоря, в едином государстве объединяются разные этнические, общности со своими культурными и духовными особенностями[16]. Отсюда  очевидна ограниченность сведения понятия "нация" в едином государственном образовании разных народов лишь к одной этнической общности. Суверенное государство-нация, как правило, объединяет различные народы (этносы), проживающие на определенной территории или в разных его регионах. Они являются носителями государственного суверенитета, но в то же время обладают "локальной" суверенностью, тем более если имеют в его составе (государства-нации) свое национально-государственное или национально-территориальное образование.

Носителем суверенитета любого национально-государственного образования является его народ  или народы, объединенные в едином государстве. Если государство демократическое, то оно выступает как политико-правовая организация народа и выразитель его суверенитета. Совершенно очевидно, что нельзя гoворить о существовании любого национально-государственного образования без суверенитета (или суверенности), носителем которого является народ или народы, объединенные в это образование.

Такой подход имеет важное значение для определения исходных принципов федеративного национально-государственного устройства, ибо разные толкования суверенитета республик, иных национально-государственных образований превращаются в абстракцию, о чем свидетельствует история Союза ССР. В Конституциях 1936, 1977 гг. суверенитет приписывался лишь союзным республикам. В Законе СССР "О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации" он был признан также за автономными республиками, хотя и без соответствующей поправки в Конституции СССР.

Несколько иначе по форме, но аналогично по содержанию данный вопрос нашел отражение в Конституции РСФСР. После принятия Декларации о государственном суверенитете в автономных республиках на Ш Съезде народных депутатов РСФСР было внесено изменение в Конституцию РСФСР путем изъятия слова "автономные", но оставлен открытым вопрос об их суверенитете. Здесь также проявилась половинчатость и неопределенность к такому важному вопросу национальной политики, как организация многонационального государства. Не случайно, что так трудно шел процесс выработки договорно-конституционных основ реформы Российской Федерации.

Различный подход к решению этой проблемы обозначен в действующей Конституции Российской Федерации и конституциях республик — субъектов Российской Федерации. В федеральной Конституции отсутствуют положения о суверенитете республик, в то время когда в конституциях последних он закреплен. На этом основании иные политики и теоретики проповедуют приоритет суверенитета республик.

Как отмечает Б. Крылов, "превратно толкуя понятия суверенитета, путая понятия государственного суверенитета, суверенитета народа и нации, некоторые лица стали утверждать, что республики не обязаны сочетать свои полномочия и интересы с полномочиями и интересами других субъектов Российской Федерации, а также полномочиями и интересами России в целом. При этом пренебрегали тем, что Российская Федерация суверенное государство, созданное многонациональным единством всех населяющих ее народов.

Некорректное понимание сущности суверенитета привело к тому, что отдельными лицами он стал рассматриваться как свойство отдельного этноса, скажем, татар,

башкир, тувинцев и т. д., прежде всего этноса, в названии которого использовано наименование той или иной республики. Народ, давший имя республике, стал рассматриваться некоторыми националистами как народ, имеющий какие-то особые права"[17].

Существует мнение, что суверенитет республик, входящих в федерацию первичен, ибо республики по своему усмотрению договариваются о том, какие полномочия передавать федеральным органам. Безусловно, объем и пределы полномочий федеральных органов определяются от заключенного между республиками и другими субъектами договора об образовании федерации. В этой связи бесспорно, что субъекты федерации выступают как источники, основоположники образования федерации и ее суверенитета. Что касается "первичности", то она определяется предметами ведения и компетенциями федеративного государства и субъектов федерации. Исходя из этого, очевидно, что государственный суверенитет является "первичным" (более значимо функционирующим) и принадлежит ' Российской Федерации, а не ее субъектам.

Бытует также мнение, что может быть государства в государстве и следовательно — суверенитет в суверенитете. "Если же государство входит в состав другого государства, отмечает Р.Ю. Мюллерсон, — то потеря, а не просто ограничение суверенитета, неизбежна. Суверенитет не просто независимость государства, которая всегда относительна. Суверенитет предполагает их неподчиненность друг другу. Поэтому субъекты федерации, даже обладающие широкими полномочиями, не являются суверенными образованиями"[18].

С таким мнением трудно согласиться, так как его основным аргументом служит проблема соподчиненности. Между тем главная цель объединения ряда государств в единое федеративное государство — не установление подчиненности друг другу, а союз между ними в целях обеспечения более эффективного их функционирования и развития. Они образуют новое, общее для всех суверенное государство, наделив его высшей компетенцией в осуществлении внутренней и внешней политики.

При этом каждый субъект федерации сохраняет свое политико-правовое качество суверенной государственности, но его суверенитет в определенной мере ограничивается в рамках переданных федеральным органам компетенций, равно как и ограничен суверенитет последних компетенцией ее субъектов. Но эти ограничения не равнозначны для определения места и роли федерации и ее субъектов и обеспечения полнокровного функционирования суверенного государства.

Суверенитет прерогатива государства и реализуется его высшим органом власти, им не могут быть наделены все структуры местных органов. В федерации суверенитет определяется рамками правовой компетенции федеративного государства и входящих в его состав государственных образований. Поэтому с точки зрения научной чистоты и определения реального соотношения статусов федерации и ее субъектов следует конституционно разграничить понятия «государство» и «государственность» (соответственно, «суверенитет» и «суверенность»).

В мировой практике и в Российской Федерации (как и в бывшем Советском Союзе) члены федерации независимо от степени их самостоятельности в решении вопросов своей внутренней и внешней жизнедеятельности по объективным причинам не могут иметь все институты классического государства. В полном объеме они создаются на основе договора объединяющихся в единое федеральное государство народов.

При всех различиях в политико-правовой теории, проявившихся в разное время и в разных странах, можно считать, что сложилось единое понимание суверенитета в демократическом обществе как свойства государства, проявляющегося в функциях государственных органов власти и их практической реализации. Суверенитет выражает сущность и масштабность правовой компетенции во внутренней и внешней политике государственного (национального) образования.

Суверенитет — понятие политико-правовое, отражающее полновластие государства, его самостоятельность и независимость в экономически, социальных и других сферах жизни. Поэтому, если есть государство (национально-государственное образование), то оно должно обладать определенным суверенитетом. Иначе говоря, если есть государство (или государственность), то оно уже суверенно.

В этой связи заметим, что в конституциях большинства стран мира нет провозглашения суверенитета данного государства, но существует положение об олицетворении им суверенитета народов.

Суверенитет государства (тем более государственности) нельзя абсолютизировать. В международной практике (в том числе в период становления буржуазной государственности) не было и не может быть абсолютного суверенитета, тем более в многонациональном едином федеративном государстве.

Абсолютизация суверенитета и провозглашение безграничной независимости — лишь утопия. Нельзя отождествлять самостоятельность" государства с его полной независимостью[19]. Построенная на идее абсолютного суверенитета и независимости политика ряда государств не способствует естественно-историческому развитию своих народов в системе международного сообщества.

Современная действительность свидетельствует, что все страны мира обладают ограниченным суверенитетом, исходя хотя бы из того, что они являются членами ООН, входят в различные региональные межгосударственные организации и ряд своих компетенций делегируют им. Кроме того, интенсивный процесс интеграции и сближения различных стран усиливает их взаимосвязь и взаимозависимость, обусловливает неизбежные компромиссы и согласования интересов, а порой вынуждает частично поступиться ими во имя обеспечения общественного прогресса. Кроме того, как малые государства, так и крупные державы обязаны соблюдать принципы международного права, Устава ООН и других межгосударственных договорных обязательств. Иначе говоря, суверенитет "в чистом виде" не существует, а частичное самограничение суверенных прав не означает утраты суверенитета.

Отметим далее, что практическая реализация суверенитета национально-государственных образований малых народов по своему объему и содержанию не может быть "равномасштабной" с суверенитетом больших государств в силу различия их социально-экономического, территориального и людского потенциала. Суверенитет — не просто свойство государства, но еще и способность его реализации.

Обусловленные в реальной жизни разные возможности реализации суверенитета разными государствами, в том числе многонациональным государством, не должны быть заложены в его конституции или ином законе. Интересы же всех народов и субъектов федерации требуют приоритетного признания и укрепления общегосударственного суверенитета, особенно в сфере международной жизни и обеспечения безопаности страны.

Разумеется, в рамках мирового сообщества и при наличии отмеченных объективных факторов реально существует достаточно полный суверенитет различных стран, тем более их государственная власть во внутренней жизни в полной мере сохраняет свое верховенство. Но когда речь идет о федеративном государственном устройстве, то не может быть тождества между общегосударственным (федеральным) суверенитетом и суверенитетом федерации.

Вместе с тем это не означает "второсортность" суверенитета национально-государственных образований в составе федерации. Как отмечалось, суверенитет субъектов федерации составляет основу суверенитета федеративного государства, является его источником. Кроме того, субъекты федерации могут стать участниками международных и внешнеэкономических связей, а, следовательно, в определенной мере могут приобрести международную правосубъектность. Находясь в составе федеративного государства, суверенные республики в соответствии с федеральной конституцией могут решать вопрос о полной или частичной международной правосубъектности. Данный вопрос в разных многонациональных федеративных государствах не может решаться по единому сценарию.

Вопросы государственного суверенитета  суверенитета народов в многонациональной Российской Федерации и в странах СНГ неразрывно  «коренной нации». Эта проблема существует во всех многонациональных странах. Она приобрела особую остроту и актуальность в связи с принятием деклараций о государственности суверенитете и независимости субъектами Советской Федерации, а после распада Союза ССР республиками в составе Российской Федерации и некоторых стран СНГ.

Принимаемые декларации провозглашались от имени "многонационального народа" республик, а главная цель сводилась к реализации права титульной нации (народа) на самоопределение и утверждение его суверенитета. Так, в Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР отмечалось: "...Сознавая историческую ответственность за судьбу многонационального народа республики; ...Реализуя неотъемлемое право татарской нации, всего народа республики на самоопределение..."[20]. Тем самым татарская нация обозначена совершенно определенно, а другие нации обобщены как "многонациональный народ". Подобного рода провозглашения имеются в декларациях о суверенитете других республик.

Термин "многонациональный народ" употребляется также в преамбуле Конституции Российской Федерации, где записано: "Мы, многонациональный народ Российской Федерации, соединенный общей судьбой...". Очевидно, что такое провозглашение имеет преимущественно политический смысл, хотя порой обосновывается ссылкой на конституции США или иных стран. Однако едва ли правомерно отождествлять эволюцию образования российского многонационального государства и современные реальности этнического состава Российской Федерации с многонациональным образованием США, других федеративных государств.

Поэтому в Российской Федерации можно говорить о многонациональном государстве, объединяющем разные народы, о населении многонационального государства или республик в его составе, а не о многонациональном народе или иноязычном населении рядом с "коренной" нацией, если даже эта нация составляет подавляющее большинство.

Например, суверенитет бывшего Союза ССР не сводился к суверенитету русской нации, хотя она составляла более половины населения страны. Носителем суверенитета Советского Союза были все народы, представленные соответствующими национально-государственными и национально-территориальными образованиями. Точно так же носителями суверенитета союзных республик должны были быть признаны все, там проживающие народы, а не только нация, давшая название этим республикам. Иначе говоря, понятие коренная нация нельзя отождествлять с понятием «государственный народ», ибо последнее равнозначно понятию "постоянно проживающее население".

В этой связи требует нового осмысления в соответствии с современными демографическими и иными реалиями проблема "коренной" нации и приоритетной ее суверенизации. Ведь проживающие веками на данной территории и тем более составляющие теперь большинство другие народы имеют не меньше оснований считаться "коренными"'.

Необходимость нового осмысления проблемы "коренных наций" диктуется не только для согласования теории с действительностью, а не в меньшей степени и тем, что после объявления ими своего государственного суверенитета (с вытекающими из этого последствиями) начинается новое "великое переселение народов", которые в соответствующих республиках или иных национально-территориальных образованиях становятся "второсортными", чувствуют себя неуютно. Неопровержимое свидетельство тому массовая миграция русского и русскоязычного населения из ряда бывших союзных и автономных республик[21].

Полагаем, что из деклараций о суверенитете национально-государственных образований Российской Федерации (как и стран СНГ) следует снять двусмысленность по вопросу носителя их суверенитета. Требуется конституционно-правовое признание статуса полноправных носителей суверенитета всем проживающим на данной территории народам. Именно так решен вопрос в Конституции Российской Федерации, часть 1 статьи 3 которой устанавливает, что носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ, то есть все народы многонациональной России.

Итак, в иерархии межгосударственных, межнациональных отношений непреходящим правовым и нравственным императивом является безусловное признание свободы другого народа, его суверенитета и права на самоопределение. А его насильственное удержание в составе своего государственного образования не совместимо ни с демократией, ни с гуманизмом.

Принцип самоопределения народов, как и территориальной целостности государств, закрепленные в международных документах, являются важнейшими достижениями демократического миропонимания, организации цивилизованной политико-правовой жизнедеятельности всех народов и государств. Но реализация этих принципов может служить социальному прогрессу лишь при разумном осмыслении их граней на каждом этапе развития общества и при соблюдении конкретно-исторического подхода.

В современных условиях освобождения народов от тоталитарно-унитарных государственных систем и стремления к созданию самостоятельных национально-государственных и национально-территориальных образований в сознании народов (особенно компактно проживающих, подвергшихся массовым репрессиям и утратившим свою государственность) доминирует их стремление к самоопределению.

Можно соглашаться с реальной ситуацией или попытаться противостоять этой тенденции, но ясно одно: при рассмотрении данной проблемы нельзя идти по пути унификации. А для дифференцированного подхода к ней необходимо выработать критерии относительно реализации каждым народом своего права на самоопределение в соответствии с международными принципами и конкретными возможностями их реализации.

И, конечно же, необходимо предварительное проведение всестороннего системного анализа для научно обоснованного прогнозирования того, насколько самоопределение в современных условиях и движение к самостоятельной государственности отвечает интересам этого народа и не нарушает права других народов.

Гарантией от возможных ошибок в таком историческом и судьбоносном вопросе служит безусловное участие в решении вопроса о самоопределении и его конкретных формах всех народов данной территории, а не исключительно государственными органами власти, отдельными политическими движениями, народными фронтами или их лидерами.

Право народов на самоопределение в аспекте неизбежного отделения от единого многонационального государства, как и принципы нерушимости территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела суверенного государства, нельзя возводить в закостенелую догму и толковать односторонне. Право народов на самоопределение нельзя использовать для их безусловного отделения и выхода из состава единого многонационального государства, как и принцип "территориальной целостности" — против обоснованной реализации этого права[22].

Поэтому в практической политике высших органов власти на всех уровнях по данной проблеме, как и в научных исследованиях, необходимо максимально осмыслить сложившиеся в межгосударственных и межнациональных отношениях современные реальности, отказаться от утвердившихся стереотипов прошлого, выработать новые концепции, которые могут составить основу гармонического сочетания интересов каждого народа, каждой республики, каждого государства.

2.2. Правотворческий потенциал Республики Башкортостан и Ямало-Ненецкого округа.

Новая Конституция России 1993 года провозгласила Российскую Федерацию демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления.

“Российская Федерация - это государство, в котором формируются признаки правового государства, что безусловно требует определения правового статуса важнейших элементов государственного и общественного устройства, регламентации общих принципов их организации, закрепление нормами права, в том числе и гарантий их деятельности”[23].

В Конституции нашли свое отражение основные аспекты правового государства, такие как: права и свободы гражданина, система разделения властей, конституционноправовая природа действующего законодательства.

Как федеративное государство Россия состоит из 89 равноправных субъектов, которые имеют свои конституции (уставы) и  законодательство.

В соответствии с пунктом “н” статьи 72 Конституции Российской Федерации установление общих принципов организации системы органов государственной власти находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. Конституционное устройство субъектов Российской Федерации должно соответствовать основам конституционного строя России.

Ямало-Ненецкий автономный округ является государственнотерриториальным образованием и обладает всеми атрибутами государственности, в рамках, определенных Конституцией России, в частности, он имеет свой учредительный документ -Устав и собственное законодательство.

Правотворческий потенциал ЯНАО заключаетсмя, прежде всего, втом, что источником власти в автономном округе является его население, которое осуществляет свою власть как непосредственно (через окружной референдум), так и через посредство органов государственной власти автономного округа, органов местного самоуправления и территориального общественного самоуправления. В целях реализации конституционных прав населения ямальского региона и защиты принципа народовластия на территории автономного округа, орган представительной власти автономного округа 18 октября 1995 года принял окружной Закон “О референдуме ЯмалоНенецкого автономного округа”[24].

Правотворческий потенциал любого субъекта РФ раскрывается через его законодательство.

Блок законов о местном самоуправлении является в автономном округе наиболее полным и разработанным среди прочих отраслей законодательства автономного округа. Следует указать, что за период с 1995 по 1999 год принято более 10 законов, касающихся местного самоуправления. Местное самоуправление составляет одну из основ конституционноправового статуса автономного округа. Базовым законом в этой отрасли является Закон “О местном самоуправлении в Ямало-Ненецком автономном округе”, принятый Государственной Думой Ямало-Ненецкого автономного округа 18 декабря 1996 года[25].

Властные полномочия населения автономного округа распространяются на всю его территорию, а Устав и законодательство имеют верховенство на территории автономного округа по вопросам собственного ведения автономного округа.

Для утверждения начал правовой государственности определяющее значение имеют положения Устава о высшей ценности человека, его прав и свобод, о разделении властей, прямом действии Устава и иных правовых источников, действующих на территории автономного округа.

Устав (Основной закон) автономного округа в соответствии с основами гражданского общества, формируемого в нашей стране на основе конституционных норм и положений о высшей ценности человека, его прав и свобод, гарантирует гражданам Российской Федерации, иностранным гражданам и лицам без гражданства, проживающим или временно пребывающим на территории автономного округа, равенство независимо от расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, происхождения, пола и иных признаков. Данные гарантии получают свое развитие в законах автономного округа. В качестве примера можно привести Закон автономного округа “О противотуберкулезной помощи и защите населения от туберкулеза” от 18 июня 1998 года № 27. Часть 5 статьи 2 указанного закона установила равное право для граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства в получении бесплатной экстренной помощи в противотуберкулезных учреждениях на территории автономного округа. И это далеко не единичный пример.

Права и свободы человека и гражданина, установленные общепризнанными принципами, нормами международного права и Конституцией Российской Федерации, непосредственно действуют на территории автономного округа и могут быть ограничены только федеральным законом. Законы и нормативные правовые акты, издаваемые органами государственной власти автономного округа, органами местного самоуправления в автономном округе, не могут отменять или умалять права и свободы человека и гражданина (ст. 11 Устава).

Характерной особенностью автономного округа является то, что на его территории установлены дополнительные права в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации для граждан из числа коренных малочисленных народов Севера и этнических общностей. Подобное положение официально закреплено в Уставе автономного округа и его законодательстве.

Уставом (Основным законом) автономного округа предусмотрена квота для коренных малочисленных народов Севера на выборах в представительный орган государственной власти автономного округа. Данная квота составляет 3 депутатских мандата из 21. Кроме того, квота существует и в органе исполнительной власти.

Органы государственной власти автономного округа не имеют права вводить ограничения на хозяйственную и предпринимательскую деятельность, свободное перемещение товаров, услуг, информации и финансовых средств, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами, предусматривающих обеспечение безопасности, защиту жизни и здоровья людей,  охрану природы и сохранение культурных ценностей, включая особо охраняемые природные территории, культовые объекты коренных малочисленных народов Севера, этнических общностей.

В соответствии с началами федерализма (равноправие субъектов федеративных отношений, территориальная целостность, единое гражданство, единая система государственной власти, разграничение предметов ведения между федерацией и ее субъектами и т.д.), закрепленными Конституцией Российской Федерации, автономный округ является равноправным субъектом данных отношений, его статус закреплен ст. 5, 11, 65 и 66 Конституции России и не может быть изменен, иначе как по взаимному согласию между автономным округом и Российской Федерации. Статья 3 Устава (Основного закона) автономного округа устанавливает, что территория автономного округа “...является неотъемлемой составной частью территории Российской Федерации”[26]. Однако, на протяжении ряда лет не прекращаются попытки оспорить конституционный статус автономного округа как равноправного субъекта федерации. Прежде всего, подобные попытки исходят со стороны органов государственной власти Тюменской области.

Спор между тюменской стороной и автономными округами, номинально входящими в состав Тюменской области, закончился принятием Постановления Конституционного Суда Российской Федерации 14 июля 1997 года.

Конституционный Суд Российской Федерации подтвердил тот факт, что вхождение автономного округа в состав Тюменской области не аннулирует его статуса как равноправного субъекта Российской Федерации, но в полной мере сохраняет его. Суд указал на правовые признаки, обеспечивающие автономному округу гарантии защиты его статуса и дающие основу для самостоятельного существования. Конституционный Суд указал границу полномочий органов государственной власти области, за которую они не имеют право перейти.

Конституционный Суд Российской Федерации создал основу для равноправного сотрудничества между областью и автономным округом, которую можно свести, прежде всего, к общим интересам населения автономного округа и области. Постановление Суда не установило в этой сфере приоритета органов государственной власти Тюменской области и верховенства тюменских законов над окружными. Касаясь вопроса о распространении властных полномочий выборных органов государственной власти Тюменской области на территорию автономного округа, Суд только в общей форме высказался за такую возможность. При анализе положений Постановления Конституционного суда и части 4 статьи 66 Конституции Российской Федерации можно предположить, что решение данного вопроса лежит в плоскости двухи многосторонних договоров и соглашений.

В своем постановлении Конституционный Суд дал множество указаний, свидетельствующих о необходимости заключения органами государственной власти автономного округа и Тюменской области полномасштабного договора о сотрудничестве и взаимоотношениях. Именно в подобном договоре могли бы быть оговорены все аспекты отношений, взаимная передача тех или иных функций друг другу, которые не нарушали бы статус автономного округа как равноправного субъекта Российской Федерации.

По мнению некоторых авторов “..при разработке и заключении договоров между органами государственной власти областей, края и автономных округов необходимо формировать нормы таким образом, чтобы они не противоречили положениям уставов всех заинтересованных субъектов Российской Федерации, они могут развивать их, дополнять, но в контексте положений уставов, иначе подобные договоры не смогут действовать и не выполнят своего назначения”[27].

Хотелосьбызаметить, что эффективные отношения между автономным округом и областью могут развиваться лишь в том случае, если областное и окружное законодательство, их уставы будут взаимосогласованы и приведены в соответствие с Конституцией Российской Федерации. В отношении ЯмалоНенецкого автономного округа можно сказать, что такая работа уже давно идетв начале 1999 года был принят новый Устав (Основной закон) автономного округа, в котором были учтены все замечания и пожелания, высказанные Конституционным Судом Российской Федерации в своем известном Постановлении.

Идеологические и политические характеристики конституционного строя Российской Федерации “...включают в себя признание идеологического и политического разнообразия, многопартийности, равенства общественных организаций перед законом” [28]. К сожалению, в новую редакцию Устава (Основного закона) автономного округа не вошла статья, устанавливающая права общественных объединений на территории автономного округа. В прежней редакции такие права были закреплены. Согласно статье 5 Устава (Основного закона) автономного округа 1995 года (старая редакция) политические партии, профсоюзные, молодежные, религиозные и иные общественные организации и массовые движения, зарегистрированные на территории автономного округа в порядке, установленном федеральным законом, через своих представителей, избранных в органы государственной власти автономного округа и органы местного самоуправления в автономном округе участвовали в управлении государственными и общественными делами автономного округа[29].

Однако, невключение соответствующих норм в новую редакцию Устава (Основного закона) автономного округа не умаляет прав общественных объединений на территории автономного округа. Данные права осуществляются в соответствии с федеральным законодательством, более того, законами автономного округа общественные объединения наделены дополнительными правами.

Так, одним из участников отношений, регулируемых законодательством автономного округа о рыболовстве и ведении рыбного хозяйства на территории автономного округа признаны общественные объединения (в том числе объединения коренных малочисленных народов Севера), которые наделены правами по охране и использованию рыбохозяйственных ресурсов, сохранению и восстановлению качества рыбохозяйственных водоемов, проведению общественной экологической экспертизы[30]. Одна из статей закона “О ведении рыбного хозяйства в водоемах ЯмалоНенецкого автономного округа” обязывает государственные органы учитывать предложения общественных объединений при осуществлении мероприятий по охране рыбных ресурсов. Окружной закон “О недрах и недропользовании” обязывает проводить согласование с общественными объединениями коренных малочисленных народов Севера при предоставлении земельных участков для недропользования. Закон “Об особо охраняемых природных территориях ЯмалоНенецкого автономного округа” установил следующие права общественных организаций: оказание содействия государственным органам в осуществлении мероприятий по организации, охране и использованию особо охраняемых территорий. Государственные органы при осуществлении этих мероприятий обязаны учитывать предложения общественных объединений. Общественные организации, их объединения при этом могут создавать общественные фонды поддержки государственных заповедников, национальных парков и других особо охраняемых природных территорий.

Хотелось бы сказать и том, как федеральныйпринцип разделения влстей осуществляется в данной субъекте. Сущность ямальской модели разделения властей состоит в том, что данная система носит в целом несбалансированный и ассиметричный характер в пользу исполнительной власти, представленной в автономном округе губернатором, и ее доминирующей роли в общественной, политической и экономической жизни региона, с очевидной слабостью законодательной власти автономного округа. Так, статья Устава, устанавливающая основные полномочия Государственной Думы автономного округа не содержит в себе нормы, которая давала бы представительному органу государственной власти автономного округа право осуществлять контрольные функции за соблюдением окружного законодательства. Правда, в Устав включена статья, (ст.47 “Контрольные полномочия Государственной Думы автономного округа”), которая в целях осуществления полномочий контроля за исполнением законодательства автономного округа и договоров, заключенных губернатором автономного округа от имени автономного округа, дает право Государственной Думе автономного округа направлять запросы по их выполнению в Уставный суд автономного округа, орган исполнительной власти автономного округа, органы местного самоуправления в автономном округе, организациям, независимо от их организационно-правовых форм, должностным лицам, общественным объединениям.

Характеристика правотворчесмкого потенциала ЯмалоНенецкого автономного округа будет не полной, если не упомянуть о нормативной правовой системе автономного округа и правотворческом процессе, развивающемся на его территории.

По Конституции (Основному закону) Российской ФедерацииРоссии 1978 года (с изменениями на 10 декабря 1992 года) автономные округа имели право принимать нормативные акты (решения), в отличие от, скажем, республик в составе Российской Федерации. Однако в ходе проведения поэтапной конституционной реформы, с момента принятия Конституции России 1993 года автономные округа стали равноправными членами “семьи” субъектов Российской Федерации и получили право иметь собственное законодательство, осуществлять собственное правовое регулирование по вопросам собственного ведения, а также по вопросам совместного ведения с Российской Федерацией (часть 4 статьи 76 Конституции Российской Федерации).

В статье 73 Конституции России говорится: “Вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации субъекты Российской Федерации обладают всей полнотой государственной власти”.

С 1994 года на Ямале развернулась широкомасштабная нормотворческая деятельность по принятию собственного законодательства. Так, в период работы Государственной Думы автономного округа 1 созыва (1994-1996 г.г.) было принято более 40 законов, а за два года деятельности Государственной Думы автономного округа нового (второго) созыва проработано и принято более 130 законов автономного округа и 441 постановление (по данным на июнь 1998 года)[31].

Несмотря на столь бурную законотворческую деятельность, нормотворческая активность автономного округа развивается в едином конституционном русле, до сих пор по мотивам незаконности или неконституционности не был оспорен в суде, Конституционном Суде Российской Федерации или отменен Президентом России ни один закон автономного округа. Этот факт говорит о многом.

Приоритет в законотворческой деятельности в автономном округе отдается:

установлению статуса автономного округа;

основам осуществления государственной власти;

основам избирательной системы;

экономической основе существования региона;

взаимоотношениям между органами государственной власти автономного округа и органами местного самоуправления;

порядку использования природных ресурсов;

вопросам социальноэкономического развития.

Законы автономного округа принимаются, главным образом, по предметам совместного ведения с Российской Федерацией. Можно привести ряд примеров: Закон “О библиотечном деле и  обязательном экземпляре документов”, принятый Государственной Думой Ямало-Ненецкого автономного округа 27 мая 1998 года; “Об  архивном фонде Ямало-Ненецкого автономного округа и архивах”, принятый Государственной Думой Ямало-Ненецкого автономного округа 28 ноября 1996 года; Закон “О местном самоуправлении в Ямало-Ненецком автономном округе”, принятый Государственной Думой Ямало-Ненецкого автономного округа 18 декабря 1996 года и т.д.

На наш взгляд, подобное происходит ввиду того, что Конституция Российской Федерации не определила конкретные сферы ведения своих субъектов, а ее статьи 71 и 72 составлены так, что практически любую сферу общественных отношений или отрасль права можно объявить, если уж не сферой полного ведения Российской Федерации, то сферой совместного ведения России и ее субъектов. В частности, на основании пункта “а” статьи 71 Конституции Российской Федерации возможно принятие федеральных законов по любым вопросам, в том числе и по вопросам, которые субъекты федерации относят к собственному ведению. Принятые федеральные законы, в соответствии с частью 2 ст. 4 и ч. 1 ст. 76 Конституции России, будут иметь верховенство и прямое действие на всей территории Российской Федерации, состоящей согласно ч. 1 ст. 5 Конституции из территорий субъектов Российской Федерации, а на основании пункта “а” статьи 72 Конституции России, в случае противоречия законодательства субъектов федерации соответствующему федеральному закону, органы государственной власти субъектов Российской Федерации вынуждены будут приводить свои законы (которые, как они возможно считали, были приняты по предметам собственного ведения субъектов Федерации, т.е. по ст. 73 Конституции России) в соответствие с ним.

Налицо коллизия между ст. 73, ч.4 и ч.6 ст. 76 и п. “а” ст. 71, п. “а” ст. 72, частями 1, 2 и 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации

Несомненным является то, что данный механизм закладывался федеральным законодателем преднамеренно для того, чтобы всегда иметь под рукой рычаг воздействия на “строптивых”. Однако парадокс ситуации заключается в том, что, как раз, “строптивые” субъекты Российской Федерации спокойно игнорируют установленные препятствия

Страдают, как всегда, самые законопослушные. Данный механизм действенен только при наличии сильных исполнительной и президентской власти, сильной судебной власти, а, поскольку, в настоящее время ни того, ни другого, ни третьего нет, то это, не более чем, профанация, препятствующая осуществлению регионального законотворчества.

Законотворчество субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения всегда сталкивается с вопросами: могут ли приниматься законы и иные нормативные акты субъектов федерации по вопросам совместного ведения до принятия соответствующих федеральных законов (Устав (Основной закон) автономного округа отвечает на этот вопрос положительно); могут ли федеральные законы по предметам совместного ведения применяться непосредственно без соответствующих региональных законов; каков механизм учета позиций субъектов Российской Федерации при разработке и принятии федеральных законов по предметам совместного ведения (например: Федеральный Закон “О северном оленеводстве” был принят без учета замечаний автономного округа, которые неоднократно направлялись в Федеральное Собрание, хотя именно для нашего округа, этот вопрос является животрепещущим, в автономном округе стадо северных оленей насчитывает более 500 тыс. головсамое большое в мире). Конституция Российской Федерации и федеральное законодательство на эти вопросы четкого ответа дать не могут.

Субъекты Российской Федерации должны обладать реальными возможностями участия в правотворческом процессе по предметам совместного ведения, в частности иметь своих представителей в Государственной Думе Российской Федерации, которые могли бы участвовать в работе ее комитетов и давать разъяснения по существу вносимых субъектами Российской Федерации поправок. Также необходимо скорейшее принятие федерального закона, регламентирующего процесс законотворчества на уровне Российской Федерации.

Вопрос о том, могут ли субъекты федерации принимать свои законы по предметам совместного ведения до принятия соответствующих федеральных законов, как нам кажется, требует положительного ответа, поскольку многие вопросы на местах требуют оперативного нормативного правового регулирования, не дожидаясь, пока у федерального законодателя дойдут руки.

Вопросы действия федеральных законов на территории субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения должны, по нашему мнению, решаться так, как это произошло с Федеральным законом “Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации”, т.е. путем установления общих принципов или основ, конкретизировать которые субъекты федерации могут в своих законах.

При этом, хотелось бы выразить мнение о том, что практика решения указанных и иных вопросов с помощью заключения договоров между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации является порочной и недопустимой. Как могут договариваться на равных, заведомо не равные стороны часть и целое? По сути дела, это ведет к установлению конфедеративных отношений и нарушению принципов федерализма. Воспользовавшись временной слабостью центральной власти, некоторые субъекты федерации вырвали у нее полномочия, которые по Конституции, ни коим образом, им переданы быть не могут, в частности, полномочия, относящиеся согласно статье 71 Конституции Российской Федерации к ведению Российской Федерации. В качестве примера можно привести договоры с Татарией, Башкирией и Якутией. При этом, у некоторых регионов нет практически никаких шансов заключить такой договор, это относится и к автономному округу. Подобная практика помогает решать сиюминутные текущие проблемы, но в конечном счете ведет к ослаблению правовой системы Российской Федерации и свидетельствует об отсутствии стратегии строительства федеративных отношений и развития государственности России.

Реализуя предоставленное Конституцией России право на законодательную деятельность, органы государственной власти автономного округа издают законы и иные нормативные правовые акты, касающиеся различных сфер жизни автономного округа. Нормативную правовую систему автономного округа составляют нормативные правовые акты автономного округа и нормативные правовые акты органов местного самоуправления в автономном округе. При этом, нормативные правовые акты органов местного самоуправления должны приниматься в соответствии с федеральными законами и законами автономного округа.

“Нормативными правовыми актами автономного округа являются: Устав (Основной закон) автономного округа, законы автономного округа, постановления Государственной Думы автономного округа нормативного характера, постановления губернатора автономного округа, договоры и соглашения, заключенные автономным округом с Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации”[32].

Устав (Основной закон) и законы автономного округа составляют законодательство автономного округа .

Автономный округ самостоятельно осуществляет правовое регулирование по предметам ведения автономного округа, по вопросам, находящимся вне предметов Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. В случае противоречия федеральным законам нормативных правовых актов органов государственной власти автономного округа, принятых по предметам собственного ведения автономного округа, действует нормативный правовой акт автономного округа.

Государственная Дума автономного округа в соответствии с федеральными законами принимает законы автономного округа по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. До принятия федеральных законов, регулирующих вопросы по предметам совместного ведения, Государственная Дума автономного  округа, в случае необходимости, вправе принимать по ним законы автономного округа, не противоречащие Конституции Российской Федерации, федеральным  законам, законодательству автономного округа, договорам и соглашениям автономного округа. При принятии в последующем федеральных законов, регулирующих вопросы совместного ведения, принятые ранее по ним законы автономного округа приводятся в соответствие с этими федеральными законами, а противоречащие им отменяются Государственной Думой автономного округа.

В Ямало-Ненецком автономном округе давно делаются шаги в сторону укрепления правовой федерации. Сформирована дееспособная законодательная и исполнительная власть, пользующаяся поддержкой населения округа. За прошедшие года практически удалось завершить процесс оформления законодательной системы автономного округа. Как положительный момент следует отметить, что за это время было принято более 130 законов, регулирующих различные сферы общественной жизни и хозяйственной деятельности на территории автономного округа.

Был принят пакет законов, обеспечивающих гарантии социально не защищенных групп населения округа, пакет законов, регулирующих недропользование на территории округа, отношений собственности, охраны окружающей природной среды, местного самоуправления.

Что касается правотворческого потенциала Республики Башкортостан, то об этом будет сказано ниже. Правотворческая деятельность Республики и ее соотношение с правотворческой деятельностью Российской Федерации требует более детального рассмотрения, чему и посвящается следующий параграф.

Глава 3. Правотворческие взаимосвязи федерации и ее субъектов.

3.1. Соотношение правотворческой деятельности РФ и субъекта федерации Республики

Башкортостан.

Республика Башкортостан является демократическим правовым государством в составе Российской Федерации, выражающим волю и интересы всего многонационального народа республики.

Республика Башкортостан обладает всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и Республики Башкортостан.

Государственная власть в Республике Башкортостан осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную.
Высшим и единственным законодательным (представительным) органом государственной власти Республики Башкортостан является Государственное Собрание-Курултай-Республики Башкортостан. Государственное Собрание Республики Башкортостан состоит из 120 депутатов и избирается сроком на пять лет.
3 августа 1994 г. был подписан договор "О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Башкортостан". Согласно Договору признавалось право Республики Башкортостан самостоятельно решать проблемы связанные с государственным устройством, собственностью, бюджетом, законодательством, судоустройством, международной и внешнеэкономической деятельностью.
24 декабря 1993 г. была принята Конституция Республики Башкортостан, в которой республика провозглашена суверенным демократическим государством, которое строит свои отношения с Российской Федерацией на основе двусторонних договоров и соглашений.
Хотелось бы подчеркнуть, что законодательство субъекта не должно противоречить федеральному законодательству.
Согласование законодательств субъектов РФ с федеральными законодательными актами, обозначенное руководством страны в качестве приоритетной задачи в сфере федеративного строительства, является перманентным процессом. Это обусловлено развитием федерального законодательства, социально-экономических, политических и иных условий жизни общества, вследствие чего Госдума принимает большое количество законов, в том, числе и в сфере совместного ведения. Естественно, законодательство субъектов должно соответственно реагировать на эти коррективы. Конституционное законодательство разрешает всевозможные коллизии между нормативными актами разного уровня в пользу федеральных. Госсобранием Республики Башкортостан проделана большая работа, направленная не только и не столько на механическое приведение в соответствие законодательных актов, сколько на гармоничное развитие с учетом новаций федерального законодательства. По состоянию на 1 апреля 2004 года республиканским парламентом либо изменены, либо признаны утратившими силу 464 нормативных правовых акта и работа в этом направлении активно продолжается.

Нареканий на темпы привидения в соответствие с федеральными республиканских законодательных актов, которые бы имели достаточную аргументацию, нет. Единственный орган, принимающий окончательное решение на предмет соответствия или несоответствия законов республики является Верховный суд РБ. На сегодняшний день в рассмотрении Верховного суда Башкирии таких дел нет. Без внимания не остается ни одно из обращений, исходящих от прокуратуры, и в случаях их обоснованности, вносятся своевременные изменения.

Однако, необходимо обратить внимание, что в российских средствах массовой информации время от времени появляются комментарии федеральных чиновников разного уровня о якобы имеющемся противоречии законодательства Республики Башкортостан федеральному законодательству.

Так, 30 марта 2004 года в информационном агентстве РОСБАЛТ в сети Интернет был помещен материал, в котором было приведено заявление руководителя Главного управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Башкортостан Ришата Кильмякова о том, что в Башкортостане действуют 100 нормативных правовых актов, не соответствующих Конституции Российской Федерации и федеральному законодательству.

Вызывает недоумение позиция отдельных федеральных чиновников по вопросам согласования федерального законодательства и законодательства субъектов Российской Федерации. Особо следует отметить, что некомпетентность проявляется чиновниками, которые по долгу службы обязаны владеть ситуацией в регионах, где они работают. В соответствии с гражданско-процессуальным законодательством факт противоречия нормативного правового акта субъекта Российской Федерации федеральному законодательству может быть установлен только судом. Между тем, на сегодня в производстве Верховного Суда Республики Башкортостан находится только одно дело, связанное с противоречиями республиканского закона федеральному законодательству, которые уже устранены принятым 25 марта 2004 года Государственным Собранием законом.

Следует учитывать, что процесс совершенствования законодательства субъектов Российской Федерации является постоянным, что обусловлено принятием федеральных законов по вопросам совместного ведения. В то же время, задачу, поставленную Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным в 2000 году о согласовании федерального законодательства и законодательства субъектов Российской Федерации, Республика Башкортостан выполнила согласование республиканского и федерального законодательства в Башкортостане завершено.

Так, 3 ноября 2000 года Государственное Собрание Республики Башкортостан приняло Закон Республики Башкортостан "О внесении изменений и дополнений в Конституцию Республики Башкортостан". 3 декабря 2002 года принятием Закона «О внесении изменений и дополнений в Конституцию Республики Башкортостан» фактически была завершена начатая весной 2002 года по инициативе Президента Республики Башкортостан  конституционная реформа. Обновленная редакция Конституции Республики Башкортостан содержит целый ряд принципиальных положений, направленных на дальнейшую гармонизацию взаимоотношений с федеральным центром, оптимизацию государственного устройства внутри республики, более четкое распределение полномочий между ветвями власти и представляющими их органами государства, укрепление демократии при осуществлении публично-властных функций, расширение прав и свобод человека и гражданина.
Кроме того, законодательство Ресублики постоянно развивается, дополняя пробелы илинесовершенства федерального законодательства.

В 2003 году более чем 23 тысячам многодетных семей в соответствии с Законом Республики Башкортостан «О государственной поддержке многодетных семей» были предоставлены льготы в оплате жилья, коммунальных услуг, газа, электроэнергии, топлива. За последние 2 года объем этих льгот увеличился в 1,8 раза и составил 32,1 млн. рублей.
Республиканский Закон «О ветеранах войны, труда и Вооруженных Сил» был принят в октябре 1994 года еще до принятия соответствующего Федерального закона. Башкортостан является одним из субъектов Российской Федерации, в наиболее полном объеме реализующих законодательство о социальной защите ветеранов. При этом объемы предоставляемых в соответствии с республиканским законом льгот существенно превышают льготы, предусмотренные Федеральным законом. По сравнению с нормами федерального законодательства республиканским Законом значительно расширена и категория граждан, которым предоставляются права и льготы. Численность дополнительных категорий составляет более 205 тыс. человек. А всего льготами в соответствии с Законом Республики Башкортостан «О ветеранах…» пользуются более 737 тыс. граждан республики, в том числе около 30 тысяч инвалидов и участников Великой Отечественной войны. В соответствии с Законом Республики Башкортостан «О социальной защите инвалидов» в 2003 году инвалидам были предоставлены льготы более чем на 530 млн. рублей, рост к 2002г. составил 23,4 процента.
В 2004 году предстоит напряженная и значительная правотворческая работа по приведению республиканских законов в соответствие с федеральными. Федеральное законодательство развивается динамично, особенно в области регулирования общих принципов организации органов государственной власти субъектов РФ и местного самоуправления. Так, в связи с внесением изменений в федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ» и принятием нового федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» предстоит работа по обеспечению их реализации на местах. Парламент самым серьезным образом готовится к созданию необходимой нормативно-правовой базы формирования и организации эффективной работы системы муниципальных образований. В соответствии с федеральным законодательством, до 1 ноября 2005 года система местных органов власти должна уступить место муниципальным образованиям, и уже в 2004 году по словам Председателюя Государственного Собрания Курултая Республики Башкортостан К. Б. Толкачева предстоит принять порядка 70 соответствующих законов.  Необходимо по каждому муниципальному образованию принять отдельный закон с описанием административных границ.

Кстати, в Республике Башкортостан нет пока закона и об административной границе республики. Видимо, тоже есть необходимость подумать над этим, законодательно закрепить ее, демаркировать, естественно, согласовав это с соседями. Это необходимо сделать хотя бы во избежание возможных дискуссий и спекуляций в дальнейшем. Предполагается активизировать работу и по внесению законодательных инициатив в Госдуму , так до конца апреля планируется рассмотреть 4 проекта федеральных законов с последующим направлением для прохождения в Госдуму.

Уже в 2004 году планируется внести изменения в Конституцию, об этом говорится и в ежегодном Послании Президента РБ Муртазы Губайдулловича Рахимова

3.2. Роль Президента в правотворческой деятельности.

Главой и высшим должностным лицом Республики Башкортостан является Президент Республики Башкортостан.
Согласно Конституции Республики Башкортостан Президент представляет Республику Башкортостан в отношениях с Президентом Российской Федерации, Советом Федерации и Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации, Правительством Российской Федерации, иными федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами государственной власти Республики Башкортостан, органами местного самоуправления, общественными объединениями, другими организациями и должностными лицами и при осуществлении международных и внешнеэкономических связей.
Президент Республики Башкортостан гарантирует реализацию прав и свобод человека и гражданина, защищает экономические и политические интересы Республики Башкортостан, обеспечивает законность и правопорядок на ее территории.  Вот почему роль Президента в правотоврческой деятельности огромна.

Анализ законодательства РФ показывает, что полномочия по регулированию наиболее значимых вопросов общественных отношений осуществляет высшее должностное лицо субъекта Федерации.
Так, Президент Респблики Башкортостан определяет основные направления социально экономического развития Республики.
Роль Президента в правотоврческой деятельности заключается втом,что он обнародует законы Республики Башкортостан либо отклоняет их;

вносит законопроекты в Государственное Собрание Республики Башкортостан;
представляет Государственному Собранию Республики Башкортостан программы социально экономического развития Республики Башкортостан;
Для реализации сових полномочий, он вправе участвовать в работе Государственного Собрания Республики Башкортостан, вносить в Государственное Собрание Республики Башкортостан предложения о внесении изменений и  дополнений в постановления Государственного Собрания Республики Башкортостан либо об их отмене.
Большое значение также имее то, что именно он издает указ о досрочном прекращении полномочий (роспуске) Государственного Собрания Республики Башкортостан[33].
Немаловажная роль в правотворческой деятельности заключается в том, что Президент РБ подписывает договоры и соглашения от имени Республики Башкортостан и назначает и отзывает полномочных представителей Республики Башкортостан при органах государственной власти Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, которые также могут заниматься првотворчеством.
Необходимо подчеркнуть, что согласно Конституции РБ, Президент Республики Башкортостан при осуществлении своих полномочий обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные законы, Конституцию РБ и законы Республики Башкортостан, исполнять указы Президента Российской Федерации и постановления Правительства Российской Федерации.
Президент Республики Башкортостан на основании и во исполнение Конституции Российской Федерации, федеральных законов, указов Президента Российской Федерации, постановлений Правительства Российской Федерации, Конституции и законов Республики Башкортостан издает указы и распоряжения, контролирует их исполнение.
Акты Президента Республики Башкортостан, принятые в пределах его полномочий, обязательны к исполнению на территории Республики Башкортостан.

Президент обладает законодательной инициативой, но сам закон принимается исключительно Госсобранием. Однако принятый закон Республики Башкортостан направляется в семидневный срок для подписания Президенту Республики Башкортостан.Президент Республики Башкортостан обнародует закон либо отклоняет его в течение четырнадцати дней с момента поступления закона.
Если Президент Республики Башкортостан в течение четырнадцати дней с момента поступления закона отклонит его, то Государственное Собрание Республики Башкортостан в установленном законом порядке вновь рассматривает данный закон. Если при повторном рассмотрении закон будет одобрен в ранее принятой редакции большинством не менее двух третей голосов от установленного числа депутатов Государственного Собрания Республики Башкортостан, он не может быть повторно отклонен Президентом Республики Башкортостан и подлежит обнародованию Президентом Республики Башкортостан в течение семи дней.

Большое значение имеет то, что законопроекты о введении или об отмене налогов, освобождении от их уплаты, изменении финансовых обязательств Республики Башкортостан, другие законопроекты, предусматривающие расходы, покрываемые за счет средств бюджета Республики Башкортостан, рассматриваются Государственным Собранием Республики Башкортостан по представлению Президента Республики Башкортостан либо при наличии заключения Президента Республики Башкортостан, представляемого в Государственное Собрание Республики Башкортостан в течение одного месяца.

3.3. Пути совершенствования правотворческой деятельности.

В юридической литературе констатируется установление Конституцией 1993 года качественно новой правовой основы нормотворческой   деятельности   субъектов   РФ : во-первых, расширены полномочия  субъектов   РФ , соответственно произошло и увеличение объема их  правотворческой  компетенции; во-вторых, официально признаны такие акты, как областные законы; в-третьих, обеспечен приоритет нормативного правового акта  субъекта   РФ  перед федеральным законом в сфере исключительного ведения  субъекта ; в-четвертых, сохранены и укреплены единые конституционные основы правовой системы в масштабах Федерации.

Таким образом, в  субъектах   РФ  в связи с принятием Конституции  РФ  1993 года развернулась  правотворческая   деятельность .

К сожалению, законодательная деятельность субъектов Российской Федерации в настоящее время далеко не всегда эффективна, зачастую в российских регионах принимаются нормативные правовые акты, противоречащие федеральному законодательству, а иногда — просто неработающие документы. Как справедливо отмечает Т.Н. Рахманина, «… региональному правотворчеству присущи еще многие недостатки: не всегда оправданная поспешность в работе по подготовке проектов новых актов, необоснованное копирование актов федеральных органов государственной власти, нарушение иерархической соподчиненности актов, слабая — а зачастую и неадекватная — связь формы и содержания нормативного материала».

Данные проблемы обусловлены рядом факторов, среди которых: во-первых, региональный сепаратизм (прежде всего, республик в составе РФ); во-вторых, элементарное отсутствие опыта законотворческой деятельности во многих субъектах РФ. В этой связи в юридической литературе совершенно справедливо отмечается, что определенные преимущества в правовом регулировании среди всех субъектов РФ имеют республики, поскольку и в советское время они осуществляли законодательную деятельность. Кроме того, в качестве препятствия для действенного правотворчества субъектов РФ отметим и нормативное несовершенство процедуры принятия законов.

К настоящему времени существенно изменился характер и объем правотворчества в Российской Федерации, выражающийся, в частности, в перераспределении правотворческих полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами в интересах прежде всего, последних, получающих большие возможности для участия в формировании правовой системы России.
Возрастание роли правотворчества субъектов Федерации обусловлено объективной тенденцией децентрализации российской государственности, утверждением в ней подлинно демократических начал. А это возможно лишь тогда, когда члены Федерации не только имеют широкие полномочия в сфере правотворчества, но и активно их используют.
Правотворчество субъектов Российской Федерации направлено, с одной стороны, на решение задач, стоящих перед Федерацией, а с другой — на достижение собственных целей и задач, связанных с особенностями развития своего региона.
Процесс правотворчества в субъектах Российской Федерации осуществляется в разных формах и проходит сложно, противоречиво.

Проходит немало времени, чтобы подготовленный проект соответствующего документа был направлен и обсужден в законодательном (представительном) органе и его комиссии и прежде чем мог быть принят в качестве закона или другого правового акта.

Российской Федерации» установлено, что «проект закона субъекта Российской Федерации рассматривается законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта Российской Федерации не менее чем в двух чтениях». В приведенной норме выражена важность и необходимость подготовительного этапа правотворческой деятельности.
Круг лиц и органов, обладающих правом законодательной инициативы, определен в основных законах

Процесс формирования правовых систем субъектов РФ должен опираться на научно обоснованные прогнозы развития регионального законодательства. Планирование законодательной   деятельности  в  субъектах   РФ  должно осуществляться с учетом установленного Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, правовыми актами  субъектов  Федерации разграничения компетенции  правотворческих  органов. Очень важно, чтобы субъекты РФ не превышали своих законодательных полномочий и не планировали принятие актов по вопросам, относящимся к ведению Российской Федерации, или же дублирующих федеральные законы.
Правильно поступают те субъекты, которые нормативно закрепляют принцип планирования правотворческой деятельности.

Планированию работы по подготовке проектов законов и иных нормативных актов посвящен Закон Республики Башкортостан «О нормативных правовых актах Республики Башкортостан».

Вряд ли оправданным является имеющее место в некоторых субъектах РФ издание нормативных актов по мелким, узким проблемам. К тому же они нередко противоречат друг другу. К негативным явлениям относится и то, что положениям многих законов присуща декларативность, отсутствие механизма их реализации. Не всегда разрабатываются научные концепции важнейших законопроектов.
В нормативных актах редко встретишь примеры, свидетельствующие об использовании достижений смежных наук.
Некоторые субъекты РФ стремятся закрепить за собой полномочия, расширяющие их правовой статус, устанавливая приоритетность своих нормативно-правовых актов перед федеральными.
Существенным недостатком правотворческой деятельности может быть названа малая ориентация законодателя на объективные закономерности регулируемых законом отношений. Это проявляется, как отмечает С. В. Поленина, в стремлении нормотворческих органов субъектов Федерации, исходя из субъективного фактора — желания максимально быстро перейти к рыночным отношениям, ограничиваться в принимаемых законах и подзаконных актах чисто рыночным правовым механизмом в сфере экономики и социальной жизни, не принимая в расчет монополизм производителей.
Контроль за ходом выполнения законов осуществляется слабо или носит формальный характер, что не способствует росту правотворческой и правоприменительной практики как в масштабах России, так и в ее субъектах. Низким уровнем характеризуется правосознание и правовая культура населения. В этом одна из причин неэффективности многих уже принятых законов.
К недостаткам правотворческой работы в субъектах Российской Федерации следует отнести:
— перегруженность планов правотворческой деятельности;
— поспешность в работе по подготовке новых законов;
— отсутствие тех или иных необходимых этапов работы (например, подготовки справок о действующей правовой регламентации, об опыте других субъектов, о зарубежном делопроизводстве, разработке научной концепции проекта, необходимых плановых выкладок и т. д.).
В целях гармонизации законодательства субъектов Федерации с федеральным законодательством необходимо осуществить целую систему мер. По мнению Ю. Тихомирова, нужно выделить:
а) четкое определение объема законодательного регулирования по линии субъектов РФ с учетом динамики общественных отношений;
б) активное и целенаправленное использование законодательными органами субъектов РФ права законодательной инициативы на федеральном уровне (в том числе и совместно);
в) согласование программ законодательной деятельности;
г) одобрение Советом Федерации модельных законодательных актов для субъектов РФ — как «вслед» за федеральными законами, так и для их нормативной ориентации по предметам исключительной законодательной компетенции;
д) систематический обмен правовой информацией, проведение консультативных семинаров и т. п.
Необходимо разработать механизм, препятствующий субъектам Федерации принимать законы, противоречащие федеральному законодательству, а также законы, в которых содержались бы запреты на вторжение субъектов в компетенцию Федерации.
Необходимо существенно улучшить координацию законотворчества Российской Федерации и ее субъектов, осуществлять согласование планов и программ законодательной деятельности, взаимный обмен информацией о судьбе вносимых в Государственную Думу Федерального Собрания законодательных инициатив, а также заключений на проекты федеральных законов, полнее использовать механизм согласования, предусмотренный ст. 85 Конституции РФ.
Несомненно, что эффективности правотворчества субъектов РФ способствовало бы принятие именно федерального закона, предусматривающего механизм приведения законов и иных актов субъектов РФ в соответствие с федеральным законодательством.

Заключение.

Главной задачей на сегодняшнем этапе развития государства остается сохранение стабильности и единства, в первую очередь, внутри федерации. Именно поэтому поиски правовых и политических способов устранения существующих противоречий в законодательстве Федерации и ее субъектов, прежде всего на уровне основных законов, представляются чрезвычайно актуальными.

Указанная проблематика особенно актуальна в разрезе двух основных направлений современного федерализма: решения проблемы противоречий в межнациональных отношениях и демократизации государственного устройства, являющейся, в том числе, одной из гарантий защиты прав и свобод граждан.

Дальнейшее развитие сотрудничества между различными нациями и народностями в рамках единого государства, всяческое противодействие сепаратизму и национализму, находящим, к сожалению, свое отражение и на конституционно-правовом уровне, должно стать первоочередной политической и правовой задачей государства в области развития федеративных отношений. Поэтому решение правовых, политических и экономических задач, возникших в период реформирования всего государственного строя, создание целостной и непротиворечивой конституционноправовой системы, в которой гарантируются права и интересы Федерации и ее субъектов, единые права и свободы человека и гражданина, должно стать повседневной заботой органов государственной власти, наделенных соответствующими конституционными правами и обязанностями.

Существующая Федерация далека от совершенства, более того, количество противоречий, правовых и политических коллизий отнюдь не уменьшилось с принятием Конституции 1993 г. и заключением множества договоров с республиками и другими субъектами Российской Федерации. Кризис российской государственности находит свое отражение и в конституции республики, стремящейся к одностороннему изменению своего статуса. Политические процессы, происходившие в республике Башкортостан, в направлении достижения всеобщей национальной и территориальной независимости, могут в дальнейшем привести к преобладанию конфедеративных тенденций и даже распаду России. Преградой для этого должна стать устойчивая политика экономического, социального и культурного возрождения России, всестороннее сближение различных политических и национальных сил через развитие сотрудничества и взаимопомощи на основе приоритетных политических мероприятий по мирному разрешению возникающих противоречий.

Список использованной литературы.

1. Конституция Российской Федерации, принятая на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.// Российская газета от 25 декабря 1993 года.

2. Конституция Республики Башкортостан от 24 декабря 1993 г. // Российская газета от 29 декабря 1993 года.

3. Федеральный конституционный закон "О референдуме Российской Федерации" от 10 октября 1995 г. // Собрание законодательства РФ от 16 октября 1995 г., №42, ст.3921.

4. Закон ЯмалоНенецкого автономного округа “О референдуме ЯмалоНенецкого автономного округа (Окружной референдум)”  от 8 ноября 1995 года № 11 // Сборник законов ЯмалоНенецкого автономного округа 1995июнь 1998 годов. Издание Государственной Думы ЯмалоНенецкого автономного округа.С-Пб.: 1998 . ООО “Полиграф Стайл”.

5. Федеральный закон “0 внесении изменений и дополнений в федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации” от 29 июля 2000г. №106-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации от 31 июля 2000 г., N 31, ст. 3205.

6. Федеральный закон от 6 октября 1999 года №184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" // Российская газета от 19 октября 1999г.

7. Федеральный закон "0 принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации" от 24 июня 1999г. №119-ФЗ // Собрание законодательства РФ от 28 июня 1999г., №26, ст. 3176.

8. Федеральный закон "О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации" от 4 января 1999 года №4-ФЗ // Собрание законодательства РФ от 11 января 1999, №2, ст.231.

9. Закон ЯмалоНенецкого автономного округа “О местном самоуправлении в Ямало-Ненецком автономном округе” от 23 декабря 1996 года № 52  // Красный Север. 1996. 25 декабря. Спецвыпуск.

10.                   Устав (Основной закон) ЯмалоНенецкого автономного округа // Красный Север. 15 января 1999 года. Спецвыпуск.

11.                   Федеральный закон "Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ" от 28 августа 1995 г. №154- ФЗ (с изменениями и дополнениями от 26 ноября 1996 и от 17 марта 1997 г.) // Собрание законодательства РФ. 1995, №35. Ст.3506; 1996, №17. Ст. 1917; Российская газета от 20 марта 1997 года.

12.                   Договор “ О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Башкортостан", 3 августа 1994 г.

13.                   Закон Республики Башкортостан "О внесении изменений и дополнений в Конституцию Республики Башкортостан", 3 ноября 2000 года // Собрание законодательства РФ, 2000г. №20. Ст.2112.

14.                   Указ Президента РФ "Об утверждении Положения о порядке работы по разграничению предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации и о взаимной передаче осуществления части своих полномочий федеральными органами исполнительной власти и органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации” от 12 марта 1996 г. №370 // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996, №12. Ст.1058.

15.                   Указа Президента РФ "О мерах по обеспечению взаимодействия федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации при проведении конституционно-правовой реформы в субъектах Российской Федерации" от 05 октября 1995 года №1007 // Собрание законодательства РФ от 09 октября 1995, № 41, ст.3875.

16.                   Указ Президента РФ "Об основных началах организации государственной власти в субъектах РФ" от 22 октября 1993 года (с изменениями от 22 декабря 1993 года и от 03 октября 1994 года)// СААПП, 1993, №43, ст.4089 и Собрание законодательства РФ. 1994, №24, ст.2598.

17.                   Постановление Правительства РФ "Об утверждении Положения об обеспечении контроля за соблюдением соглашений о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами исполнительной власти и органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации" от 2 февраля 1998 г.// Собрание законодательства Российской Федерации №6, 9 февраля 1998. Ст.753.

18.                   Постановление Конституционного Суда РФ "По делу о толковании части 2 ст.137 Конституции РФ" от 28 ноября 1995 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995г., №49, ст.4868.

19.                   Декрет ВЦИК и СНК от 19 мая 1920 года "О советской автономии Башкирии" // СУ РСФСР. 1919. №46. Ст.451.

20.                   Постановление Государственной Думы Российской Федерации "По итогам парламентских слушаний "О проблемах соответствия конституций республик, уставов краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов Конституции Российской Федерации" № 233-ГД от 22 июля 1994 г.// Собрание законодательства Российской Федерации, 1994, № 14, ст.1593. Распоряжение Президента РФ “Об объединенной комиссии по координации законодательной деятельности” от 26 ноября 1994 г. №606-рп // Российская газета. 30 ноября 1994.

21.                   Абдулатипов Р Г., Болтенкова Л.Ф. Опыты федерализма. М.: Республика. 1994.

22.                   Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. М., 1997.

23.                   Алексеев С. С. Право: азбука – теория философия: опыт комплексного исследования. – М.: «Статут». 1999

24.                   Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. Учебник для юридических вузов и факультетов. М.,1998. Боброва Н.А., Зражевская Т.Д. Ответственность. в системе гарантий конституционных норм. Воронеж. Изд-во ВГУ. 1985.

25.                   Витрук Н.В. Конституционное правосудие.Судебное конституционное право и процесс.М.1998.

26.                   Колесников Е.В. Источники Российского конституционного права. Саратов. 1998.

27.                   Конституция, закон, подзаконный акт. Отв. ред. Тихомиров. Ю.А. М. 1994.

28.                   Конституция Российской Федерации. Комментарий под общей редакцией Б.Н. Топорина, Ю.М. Батурина, Р.Г. Орехова. М., 1994.

29.                   Кондрашев А.А. Конституционно-правовая ответственность субъектов федерации: вопросы теории и законодательного регулирования в Российской Федерации. Красноярск. Сиб. юр. инст. МВД России. 1999.

30.                   Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Отв. Ред. проф. Б.А. Страшун. Учебник. Общая часть в двух томах. М.: БЕК 1993.

31.                   Копейчиков В.В. Механизм государства в Советской федерации, М., 1973.

32.                   Кутафин О.Е., Шафир М.А. Конституция РСФСР - Основной закон жизни республик. М., 1980.

33.                   Лучин В.О., Мазуров А.В. Указы Президента РФ. М. 2000. 32. Лучин В.О. Указное право. М., 1998.

34.                   Лучин В.О. Конституционные нормы и правоотношения. М. Закон и право. ЮНИТИ. 1997.

35.                   Лысенко В.Н. Конституционные изменения как назревшая потребность развития федеративных отношений // Государство и право.1995. № 5.

36.                   Маликов М. Ф. Концептуальные основы правоотношений. Уфа. 2001

37.                   Михалева Н.А. Конституционные реформы в российских республиках. В кн.: Конституции республик в составе Российской Федерации.М., 1995.

38.                   Морозова Л.А. Национальные аспекты развития российской государственности // Государство и право. 1995, № 12

39.                   Нерсесянц В. С. Право как необходимая форма равенства, свободы и справедливости//Социальные исследования. 2001. № 10.

40.                   Орзих М. Ф. Содержание методологии юридической науки // Правоведение. 1973. № 1.

41.                   Палиенко Н.Н. Суверенитет. Историческое развитие идеи суверенитета и ее правовое значение. Ярославль. 1903.

42.                   Проблемы суверенитета в Российской Федерации. Б.С. Крылов, И.П. Ильинский, Н.А.Михапёва.М. 1994.

43.                   Проблемы общей теории права и государства. Учебник для вузов. Под общ. ред. члена-корр. РАН, д. ю. н., проф. В. С. Нерсесянца.М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА*М, 1999

44.                   Равен С.М. Принцип федерализма в советском  государственном праве. Л., 1961.

45.                   Самигуллин В.К. Конституция Башкортостана: история и современность. Учебное пособие, Уфа, 1995.

46.                   Сборники документов "Конституции республик в составе Российской Федерации". Издание Государственной Думы. 1996. Выпуск 1 и 2.

47.                   Сборники документов "Уставы областей, краев, городов федерального значения". Издание Государственной Думы. 1995, 1996. Выпуск 1 и 2.

48.                   Сборник договоров и соглашений о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Части 1 и 2. Издание Государственной Думы. 1997.

49.                   Умнова И.А. Конституционные основы современного Российского федерализма. М., 1998.

50.                   Федеральное конституционное право России. Основные источники. Сост. и автор вступ. ст. проф. Б.А.Страшун. М., 1996.

51.                   Федеративный договор: Документы. Комментарий. М., 1992. Чистяков О.И. Становление Российской Федерации (1917- 1922). М.: Издательство Московского Университета, 1966. Шафир М.А. Компетенция СССР и союзной республики. М., 1968.

52.                   Философская энциклопедия. Словарь. 1993.

53.                   Шапкин М. Конституция РФ и уставы края, области (проблемы соответствия) // Право и жизнь. 1996, №8.

54.                   Эбзеев Б.С. Конституция. Правовое государство. Конституционный суд. М.1997.

55.                   Ященко А.С. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства. Юрьев. 1912.

[1] (52, 520)

[2] (, 67

[3] (23, 36)

[4] (39, 4)

[5] (40, 24)

[6] (43, 307)

[7] (23, 89)

[8] (36, 328)

[9] (36, 364)

[10] (52, 595)

[11] (23, 56)

[12] (23, 78)

[13] (32, 92)

[14] (40, 112)

[15] (42, 99)

[16] (39, 134)

[17] (26, 135)

[18] (28, 104)

[19] (37,89)

[20] (34, 67)

[21] (51, 203)

[22] (25, 92)

[23] (53, 231)

[24]  Закон ЯмалоНенецкого автономного округа “О референдуме ЯмалоНенецкого автономного округа (Окружной референдум)”  от 8 ноября 1995 года № 11 // Сборник законов ЯмалоНенецкого автономного округа 1995июнь 1998 годов. Издание Государственной Думы ЯмалоНенецкого автономного округа.С-Пб.: 1998 . ООО “Полиграф Стайл”. С. 56.

[25]  Закон ЯмалоНенецкого автономного округа “О местном самоуправлении в Ямало-Ненецком автономном округе” от 23 декабря 1996 года № 52  // Красный Север. 1996. 25 декабря. Спецвыпуск.

[26] Устав (Основной закон) ЯмалоНенецкого автономного округа // Красный Север. 15 января 1999 года. Спецвыпуск.

[27]  (49, 112)

[28] (31, 67)

[29] Устав (Основной закон) ЯмалоНенецкого автономного округа // Красный Север. 1995. октябрь № 41.

[30] Закон ЯмалоНенецкого автономного округа «О ведении рыбного хозяйства в водоемах ЯмалоНенецкого автономного округа от 18 июня 1998 года № 18 // Сборник законов ЯмалоНенецкого автономного округа в области недропользования, землепользования и природоресурсного регулирования. Салехард: Государственно-правовой отдел администрации ЯмалоНенецкого автономного округа, 1998. С. 31.

[31] (27, 32)

[32] Ст. 60 Устава (Основного закона) ЯмалоНенецкого автономного округа // Красный Север. 15 января 1999 года. Спецвыпуск.

[33] (53, 137)