Диалог с исламом с православной точки зрения

Диалог с исламом с православной точки зрения

Православная Церковь Востока встречалась с исламом уже в с первых десятилетий его появления посредством разнообразных диалогов. Как известно, религия ислама зародилась недалеко от того географического района, где процветало Православие, и позднее захватила те регионы, в которых развивалась православная вера (т.е. Палестину, Египет, Сирию, Малую Азию и т.д.). Встреча с исламом приобрела не только форму полемического столкновения и противостояния, но кроме того превратилась в продолжительное молчаливое сосуществование и, если угодно, симбиоз и часто находила выражение в духовной сфере в виде богословского диалога, который прилагал усилия к определению различных положений, а также религиозных форм и опыта.

1. Три фазы византийско-исламского диалога

Христианская Византия создала целую оборонительную систему в политической и социальной действительности, учитывая агрессивные устремления этой новой религии. В рамках этой оборонительной тенденции появился ряд богословских произведений, которые являли собой внешнюю форму диалога, "беседы" между представителями ислама и христианства. Некоторые из этих сочинений по-видимому суммировали действительные диспуты между христианами и мусульманами. Византийцы, живя рядом с колыбелью мусульманского мира, имели возможность узнать ислам из его непосредственных источников - то, что позднее обнаружилось и в настроении христиан Запада, живших однако в географическом и социополитическом плане на огромном расстоянии. Анализ Корана и его критика в целом вместе с переводом многих положений на греческий язык были осуществлены уже в IX веке Никитой Византийским, немного раньше Фотия, тогда как первый латинский перевод Коран появился гораздо позже, только в середине XII века.

а) Излагая в общих чертах, мы можем наблюдать в теоретической позиции византийцев против ислама некую эволюцию. В первой фазе, которая охватывает период с середины VIII в. до IX в. Р.Х., их позиция была скорее иронической и пренебрежительной. Святой Иоанн Дамаскин († ок. 750 или 784), будучи первым христианином, занимавшимся исламом, недооценивал эту новую религию, рассматривая ее как нечто несерьезное. Только в качестве примера Дамаскин перевел некоторые положения исламского учения, которые охарактеризовал как "смехотворные".

Более методично вступил в контакт с новой религией Феодор, епископ Фарана или Карраи в Месопотамии, по прозвищу Абукаррас († 820 или 825). Его труд "Против ересей иудеев и сарацин", написанный в диалогической форме, следует рассматривать как первую серьезную попытку осмысления ислама, но также и противостояния с ним. Труды двух вышеупомянутых богословов несут на себе печать живого опыта, который опирается на непосредственные контакты с мусульманами, на личные беседы. Этим двум был известен Коран в оригинале и они жили среди мусульманского населения.

Во второй фазе (середина IX - середина XIV вв.) центр антиисламской литературы переносится в столицу византийской империи. Поразительные успехи ислама, но прежде всего его распространение, начали становиться кошмаром византийцев. Они видели, что эта религия, при всех ее логических и моральных недостатках (пожалуй, именно по этой причине), представляет для империи огромную опасность. Таким образом, формируется решительная оборонительная тактика. В эту эпоху публикуется много сочинений (напр. Феофана Исповедника, Георгия Амартола, Ефвимия Зигавина, Никиты Хониата, Варфоломея Эдесского и др.). Из них наиболее типичным является сочинение Никиты Византийского "Опровержение Библии, искаженной арабом Магометом". Речь идет о типичном полемическом сочинении, которое пыталось доказать, что ислам является бессвязнной религией.

Третья фаза византийского противостояния исламу (сер. XIV- сер. XV вв.) отличается тем, что становится более умеренной и объективной. В диспутах и диалогах главные роли играют такие выдающиеся византийские личности, как св. Григорий Палама († 1359), монах Иосиф Вриенний († 1383) и императоры, как например Иоанн VI Палеолог († 1425). Этих византийцев можно считать пионерами трезвого христианско-исламского диалога.

Особенно я хотел бы представить три характерных примера: диалоги св. Григория Паламы, императора Мануила II Палеолога и патриарха Геннадия Схолария, которые, по моему мнению, не очень широко известны. Однако я буду приводить конкретные примеры вкратце.

б) Основные теоретические положения исламско-христианского, византийского диалога можно свести к следующим:

Сначала византийцы рассматривали ислам как разновидность и возрождение арианства. Мусульманская критика касалась главным образом Божества Иисуса Христа и догмата Св. Троицы и, в связи с последним, обращалась против конкретных форм христианского культа и несообразностей христианской веры.

Христианская критика имела основной целью личность основателя ислама для того, чтобы оспорить его чин как пророка. Главные аргументы сводились к тому, что Мухаммед не был предвозвещен пророками; что он не имел каких-либо свидетельств своих откровений; что он вообще не совершал чудес; что он не предугадывал будущее; и вообще, мораль его не находилась в соответствующих параметрах. Большинство византийцев верили, что Мухаммед служит делу Антихриста, что он был предвестником последних времен. Позднее эти несерьезные определения были отброшены - по крайней мере в официальных текстах. Во всяком случае, популярнейшим полем брани с мусульманами оставалось различие между учением и жизнью основателей двух религий - Иисуса и Мухаммеда.

Наряду с этим, христианские авторы выступают против Корана. Сравнивая Коран со Св.Писанием, они показывали постыдные искажения, недоразумения и несообразности первого и яростно боролись против мусульманской точки зрения, согласно которой Коран является непосредственным словом Бога. При помощи исторического анализа толкований и наставлений, они приходили к выводу, что священная книга ислама была шагом назад в богословском и нравственном учении. В частности, острой критике подвергалось семейное право (законы, касающиеся брака и половой жизни), взгляды Корана в связи со "священной войной", рабством и, наконец, в связи с материалистическими представлениями о загробной жизни с предоставлением гастрономических и сексуальных удовольствий.

Выпады против исламских точек зрения, а также оборону от мусульманской критики, византийцы осуществляли, взяв за основу свой философский запас и, прежде всего, при помощи свидетельств Св. Писания. Независимо от того, были ли аргументы, которыми они пользовались, всегда убедительны или нет, эти византийские сочинения показывают, что даже для этих двух религий существует общий смысловой базис, который и делает возможным "диалог". Подобного общего языка для диалога не существует у христианства и других религий, например, индуистских.

2. Пионеры трезвого христианско-исламского диалога

Византийцев можно считать пионерами и предшественниками христианско-исламского диалога, который в наши дни приобретает всемирный размах. Чтобы осветить вопрос еще более полно, я буду развивать тему на трех характерных примерах, которые, на мой взгляд, не достаточно хорошо известны.

а) Атмосфера исламско-христианского диалога в текстах Григория Паламы († 1359), бывшего сначала афонским монахом, а затем архиепископом Фессалоники, дышит особенным величием и специфической деликатностью. В этих диалогах - которые кажутся суммированием действительных дискуссий - Григорий Палама показан четким и твердым в христианских положениях и, вместе с тем, спокойным и умеренным по отношению к мусульманской реакции. Григорий хотел убедить своих собеседников: поэтому он опирается на тезисы, являющиеся общими для обеих религий - например, он начинает с понятия Божества, как его понимали мусульмане на основании свидетельств Корана о Христе, Слове Божьем. "Только Бог Вездесущ и Вечен: Безначален, Неизменен, Бесконечен, Крепок, Неделим, Неслиянен, Безграничен (он [Палама] избегает термина "Отец")... Следовательно, Бог - Единственный, Кто существует без начала, но не без Мудрости... ибо Он - мудр - поэтому Слово Божье есть Мудрость Божья". "Но и Слово никогда не было без Духа, Который и вы, турки, признаете - поэтому вы должны говорить, что Христос - Слово Божье и Дух Божий, Тот, Кто не бывает отдельно от Св.Духа... поскольку Бог всегда был и никогда не будет без Духа и Мудрости ". Для Бога в трех Лицах Палама использует следующий пример: "Как сияние солнца рождается от солнца, так и солнечный луч исходит от него же".

Аргументация Григория Паламы оказывается диалектически весьма утонченной. Он не избегает критических положений, чтобы сохранить внешне гармоничное впечатление. Что касается отношения к Мухаммеду, Григорий отвечает благородно, но однозначно: "Тот, кто не верит словам учителя, не может любить его: следовательно, мы не любим Мухаммеда".Он рассматривает его, как и его предшественники-византийцы, вообще лишенным пророческих черт и чудес и, по этой причине, неистинного. Что касается обычной мусульманской аргументации, согласно которой успехи и победы ислама показывают его превосходство, Григорий Палама в ответ напоминает, что "[ислам] порожден войной, мечом, убийством и грабежом; из всего это ничто не исходит от Бога, Который истинно Благ".

На протяжении диалога святой обращает особое внимание на то, чтобы не задеть религиозного чувства собеседников. При том, что нет взаимопонимания, господствует атмосфера взаимного уважения. "И тогда поднялись турецкие вельможи, попрощались, полные уважения к фессалоникийскому архиепископу, и ушли". Как только он замечал, что его собеседники оказались в затруднительном положении, он старался разрядить накалявшуюся обстановку деликатным юмором. "После того, как я повеселил их шуткою, я опять сказал им: Если будет возможно, чтобы мы сошлись во мнениях, то у нас будет одно и то же учение". Таким образом, сохранялась симпатия, при том, что переговоры прошли бесплодно: однако с мусульманской стороны была выражена надежда: "Настанет время, когда между нами будет согласие".

б) Другой выдающейся византийской фигурой, описавшей в мягкой форме актуальные проблемы христианско-исламского диалога, был император Мануил II Палеолог († 1425). Труд, дошедший до нас, конкретно ссылается на "диалог" ("дискуссия, имевшая место с неким персом в должности мударриса в Анкире Галатийской"); это случилось (1390 или 1391 гг.), когда Мануил находился в Пруссе при турецком дворе, где имел возможность побеседовать с мусульманскими специалистами на богословские темы. Первые из 26 бесед содержат критику различных богословских взглядов ислама, а остальные касаются богословского изложения основных христианских догматов и моральных принципов. в своем произведении мануил избегает любых презрительных или уничижительных выражений древней византийской антиисламской литературы. Создается атмосфера настоящего объективного диалога. Первый начинается так: "После ужина мы сели возле огня и то же самое сделали, по своему обычаю, старик (мусульманин), а вместе с нами и его дети - два сына, наделенных умом и мудростью и поддерживающих речь отца. Старик обратился ко мне: "если не будет затруднительно, прошу, выслушай меня; мне хотелось бы побеседовать с тобой о том, что я скажу...". Все произведение показывает, что Мануил был выдающимся богословом и вежливым собеседником, всерьез заинтересовным в настоящем диалоге с мусульманами.

Архиепископ Тиранский и всея Албании Анастасий (Яннулатос). Диалог с исламом с православной точки зрения (Перевод с новогреческого - Армена Алексаняна)