Древний Египет. В тени пирамид.

Древний Египет. В тени пирамид.

МОСКОВСКИЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

(ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ)

РЕФЕРАТ по культурологии на тему:

«Древний Египет. В тени пирамид»

|Выполнила студентка 1 курса |Буточкина Н.В. |
|Гр. Эл-18-00 | |
|Проверила преподаватель курса культурологии | |

2000

С

амые древние в мире и массивные монументы из камня — египетские пирамиды — были созданы, чтобы внушать людям благоговейный ужас и поражать их воображение. Поразительно, с каким интересом люди всегда воспринимали самые невероятные теории, возникавшие на их счет. Так, например, один астроном из
Шотландии узрел в размерах пирамиды Хеопса не только закодированные в них расстояние от земли до солнца и время исхода иудеев из Египта, но и дату будущего конца света — 1881 год.

По-настоящему серьезные изыскания требуют более вдумчивого подхода — ведь мы имеем дело с гигантскими сооружениями, построенными с потрясающей точностью! Так, каждая из сторон Великой пирамиды, возведенной для фараона
Хуфу более 45 веков тому назад, имеет длину около 230,5 м, причем разница между ними составляет самое большее 19 мм. Неплохо для горы, возвышающейся на 146,7 м над горизонтом и созданной рукой человека из не менее 2 300 000 каменных блоков, каждый весом около 2270 кг, и все это без применения современных орудий труда (ведь египтяне еще не знали ни колеса, ни железных зубил).

Несмотря на всю видимую незыблемость пирамид, они, по иронии судьбы, пострадали не столько от сил природы, сколько от рук человека. Древние египтяне были первыми вандалами: они грабили их погребальные покои и безжалостно сдирали с них известняковую оболочку, используя материал для других построек, и. это варварство продолжалось и в более поздние времена.

С ростом туризма выросла и вероятность порчи памятников. Толпы неутомимых верхолазов устремлялись с риском для жизни к вершинам пирамид, нанося им непоправимый урон. Благодаря закону, принятому в 1983 году египетскими властями, четыре крошечные фигурки, штурмующие пирамиду Хеопса на фотографии наверху, были одними из последних, кому удалось это сделать, хотя туристам все еще разрешается заходить внутрь пирамиды.

Погонщики верблюдов и уличные торговцы, которые, должно быть, досаждали своими призывами еще греческому историку Геродоту, когда тот осматривал пирамиды, сегодня обязаны держаться от них на приличном расстоянии.

В тени пирамид

Однажды знойным летним днем 1867 года, Марк Твен, тогда еще молодой газетный репортер, отправился из Каира на ослике в сторону песчаного пустынного плоскогорья Гизэ, что лежит в пяти милях к западу рядом с развалинами Мемфиса, древней столицы Египта. Цель путешествия: взобраться на одну из трех знаменитых пирамид Гизэ и осмотреть Сфинкса, получеловека- полузверя с туловищем льва.

Твен и его друзья пересекли два рукава широкого мутного Нила в утлой арабской фелюке с треугольным парусом и направились прямо через пустыню к подножию пирамиды Хеопса. Высота пирамиды произвела на молодого американца сильное впечатление; как он выразился, «она, казалось, вонзается в сами небеса». Не без помощи жилистых арабских гидов и с немалым трепетом в душе он и его коллеги начали дружно карабкаться вверх по ее шероховатым каменным уступам.

Достигнув вершины в 137 м над землей, Твен присел отдохнуть и полюбоваться открывшимся ему захватывающим видом. Вот как он описал позднее свои впечатления в книге «Простаки за границей»: «С одной стороны простиралось, уходя за горизонт, бескрайнее море желтого песка: мрачное, безмолвное, лишенное всего живого, оно подавляло саму мысль о жизни. С другой — прямо под нами широким зеленым ковром раскинулся египетский Эдем, прорезаемый извилистой рекой и весь утыканный маленькими деревушками и зелеными рощицами пальм, которые, сливаясь вдали, лишь подчеркивали его огромные размеры. На всем, словно в каком-то заколдованном мире, лежала печать неподвижности и спокойствия. Вдали, у горизонта, застыли, словно стражи у развалин древнего города, пирамиды, поражая воображение своими правильными формами, а прямо у наших ног разлегся безучастный ко всему и непостижимый Сфинкс, так же меланхолично и бесстрастно взирающий на окружающее со своего скрытого в песках трона, как и пятьдесят долгих столетий тому назад».

Просторы, открывшиеся взгляду Марка Твена с вершины пирамиды Хеопса, охватывают территорию одного из самых интересных в научном отношении и обширнейших комплексов археологических исследований. Здесь на пространстве, ограниченном деревушкой Абу Роаш к северу от Гизэ и Фаюмским оазисом, расположенным в 88 км к югу, археологи открыли остатки нескольких огромных древних кладбищ — некрополей — в которых египтяне хоронили своих фараонов и знатных вельмож в просторных и изысканных гробницах. Самыми знаменитыми мемориалами такого рода являются пирамиды, число которых превышает девяносто, хотя большинство из них в настоящее время настолько разрушены, что сказать что-либо определенное об их первоначальном виде не представляется возможным. Наиболее хорошо сохранившиеся пирамиды возвышаются над песками в районе Гизэ и в близлежащих некрополях Саккара,
Дахшура и Медума. По иронии судьбы, эти пирамиды являются также самыми древними: они бьши возведены еще фараонами Древнего Царства, которое длилось около
500 лет, охватывая период приблизительно с 2575 по 2134 гг. до н.э.

Мало найдется в мире памятников исчезнувших цивилизаций, которые были бы столь окутаны тайной и внушали такой священный ужас, как египетские пирамиды времени Древнего Царства. «Человек страшится времени, а время страшится пирамид», — гласит арабская пословица. Они считались одним из древних чудес еще во времена правления фараонов. Уже в период Нового
Царства (1550— 1070 гг. до н. э.) египтяне наносили визиты в Гизэ и другие некрополи, чтобы отдать дань уважения давно умершим царям и подивиться седой древности этих гигантских сооружений. Свидетельством их посещений стали древние надписи — граффити, — выцарапанные на каменных плитах пирамид и соседствующих с ними храмов. Один такой «турист», подписавшийся именем
«Ахмос, сын Иптаха», посетил Ступенчатую пирамиду в Саккара около 1600 года до н. э. — к тому времени ее возраст превысил тысячу лет — и с почтением начертал на камне, что монумент выглядит так, «как будто в ней поселились сами набеса». А через каких-нибудь 400 лет после него другой посетитель,
«Хеднахт, сын Ченро и Тевосрет», отметил тут же, какое огромное удовольствие получили они с братом, обойдя Ступенчатую пирамиду и испросив богов даровать им «долгую жизнь служения во благо всем Вам» и «достойные похороны после счастливой спокойной старости».

Пожалуй, никто в Древнем Египте не проявлял такого живого интереса к пирамидам и их истории, как наследный принц Кэмвасет, четвертый сын Рамзеса
II, одного из самых прославленных своими делами и долголетием фараонов
Египта. Ко времени правления Рамзеса II (1290-1224 гг. до н. э.) пирамиды
Древнего Царства уже насчитывали тринадцать веков своего существования.
Выкрошенные снаружи суховеями пустыни и разграбленные внутри расхитителями гробниц, пирамиды и относящиеся к ним храмы уже к тому времени пришли в полное запустение. Получив благословение отца, Кэмвасет принялся восстанавливать пирамиды и другие гробницы Древнего Царства, стараясь придать им былое величие. Именно за его усилия в этой области Кэмвасета часто называют сегодня первым в мире египтологом и археологом.

Будучи, по-видимому, человеком любознательным и вдумчивым, который предпочел жреческий сан карьере военачальника, Кэмвасет, как утверждают позднейшие хроники, долгие часы проводил, бродя среди руин Древнего
Царства, исследуя древние гробницы и размышляя над смыслом древних посланий, высеченных на стенах. Закончив обследование той или иной гробницы, он обычно отдавал распоряжение своим работникам выбить на ее надгробии иероглифическую надпись, удостоверяющую имя ее владельца, тем самым как бы создавая прецедент, который впоследствии станет обычной практикой современного музейщика. Интерес Кэмвасета к прошлому привел его, в конечном счете, к раскопкам и реставрации нескольких исторических захоронений. Он открыл и идентифицировал множество предметов материальной культуры Египта, снабдив их также соответствующими ярлыками. Среди его находок была статуя Каваба, сына фараона Хуфу (Хеопса), по приказу которого была возведена так называемая Большая пирамида (пирамида Хеопса) в Гизэ. В своей надписи, выгравированной на ней, Кэмвасет поясняет, что его работа по реставрации гробниц была прежде всего продиктована «любовью к старине», а также желанием показать, «какого совершенства во всем достигли наши предки». Принц был настолько восхищен этим произведением, что приказал перевезти статую к себе в дом в Мемфисе, где ее фрагмент и был откопан — теперь уже во второй раз в 1908 году около 3200 лет спустя — английским археологом Джемсом Эдвардом Квибеллом.

История пирамид — как и некрополей, на почве которых они возникли — берет свое начало в Мемфисе, древней административной столице Египта, которая находилась на западном берегу Нила в 32 км к югу от нынешнего
Каира. Как гласит одно народное поверье, Мемфис был заложен около 2900 года до н. э. самим Миной (Менесом), могущественным военачальником, который впоследствии стал первым царем Египта после успешного объединения множества рассеянных по всей долине Нила сельских и городских общин в одно централизованное государство. Жители Мемфиса называли свой город «Инеб- хедж» — «Белая Стена» — вероятно, из-за его выкрашенных белой известкой крепостных стен из кирпича-сырца, окружавших со всех сторон царский дворец.
Постепенно Мемфис разросся вширь и глубь, став, по древним стандартам, огромной метрополией. Город простирался на 13 км с севера на юг и, 6,4 км с востока на запад и в течение более трех тысячелетий считался важным политическим, торговым и культурным центром древнего мира. От его оживленных причалов отходили суда, направляясь вниз по Нилу к восточным берегам Средиземного моря и дальше в Грецию и на Эгейские острова. В период расцвета Мемфиса в городе проживало и трудилось до 50 000 человек, большинство из которых ютилось семьями в двух-трехэтажных домах из кирпича- сырца, лепившихся друг к другу вдоль узких извилистых улиц. Здесь жил в основном мастеровой люд — искусные ремесленники, занятые в производстве разнообразных видов продукции: изящно инкрустированной мебели, ювелирных изделий из золота и полудрагоценных камней, боевых колесниц, щитов, копий и другого оружия. Большая часть населения, однако, трудилась на сельских нивах, расположенных по обе стороны нильской поймы, занимаясь скотоводством и выращивая пшеницу и лен.

Мемфис процветал вплоть до VII века нашей эры, когда арабы, захватив
Египет, стали активно разрушать город, используя каменную кладку зданий для строительства своей новой столицы — Каира. Сегодня все, что могло уцелеть от Мемфиса того времени, лежит погребенное под тоннами нильского ила и современными деревнями, расположенными на этом месте, затрудняя и делая очень дорогостоящей работу археологов. На сегодняшний день раскопана лишь крошечная часть когда-то великого города и пока что не найдено никаких следов ни самого дворца, ни других зданий ранней застройки. Почти все, что мы знаем о жизни в Мемфисе — да и вообще в Египте эпохи Древнего Царства — дошло до нас не из жилых кварталов города, а из его кладбищ. Жители Мемфиса построили свой первый некрополь на крутом уступе, возвышающемся в пустыне к западу от городской черты. Они назвали его Саккара, в честь Сокара — одного из египетских божеств заупокойного культа — и намеренно расположили на западе, так как, по поверьям, другое божество, бог солнца Ра, именно в западных пределах небосвода начинает свое ночное путешествие в подземном мире. Археологи открыли в Саккара гробницы, относящиеся почти ко всем периодам истории Египта, хотя большинство из них восходит ко временам
Древнего Царства и даже ранее, охватывая период приблизительно в тысячу лет, с 3100 по 2134 гг. до н. э. Захоронения в Саккара продолжались вплоть до христианских времен, когда некрополь занимал площадь около 5 км в длину и почти 1,5 км в ширину.

Ранние гробницы в Саккара делались из кирпича-сырца. Они были прямоугольными, с плоскими крышами и слегка покатыми стенами. В каждом склепе имелось по несколько подземных комнат, в том числе вырубленная в скале центральная камера, в которую помещалось тело умершего вместе с его личным оружием, предметами туалета и даже музыкальными инструментами и настольными играми. В части гробницы, расположенной наверху, на поверхности земли, находились помещения меньших размеров, в которых хранились продукты питания, вино, одежда, предметы мебели и орудия труда, т. е. все то, что считалось необходимым для поддержания жизни КА, или духа обитателя гробницы. В настоящее время египтяне называют такие гробницы арабским словом «маста-ба», что значит «скамья», т.к. внешне они напоминают прямоугольные скамейки из кирпича-сырца, которые и по сей день можно видеть у домов и лавок по всему Египту.

По мере того как шло время, менялся и внешний вид мастаб. Они становились более массивными и сложными по конструкции, иногда достигая 3,7 м в высоту за счет увеличения числа внутренних помещений. Появился обычай пристраивать с восточной стороны мастабы что-то вроде часовни, где ежедневно собирались родственники усопшего — или жрецы КА, получившие в дар его поместье, — чтобы воздать ему приношения в еде и питье. В особые, праздничные дни потомки лиц, захороненных в Саккара, собирались на большом кладбище для участия в церемониале поминания усопших и празднования семейной годовщины.

Около 2630 г. до н. э., во время правления фараона III династии Джосера, некрополь в Саккара претерпевает глубокие изменения. К тому времени египетские владыки сосредоточили в своих руках огромные богатства и обладали неограниченной властью над своими подданными, которые все больше смотрели на них как на некие божества, сошедшие с небес на землю. А божествам, как водится, полагались и грандиозные могилы, которые могли бы обеспечить продолжение их возвышенного существования и в потустороннем мире. Чтобы отличать свою гробницу от могил прошлого, Джосер пошел на чрезвычайно смелое для своего времени решение, приказав строить ее целиком из камня, а не кирпича-сырца, как прежде. Хотя камень и прежде шел на облицовку стен и полов отдельных гробниц, никогда еще он не применялся в качестве единственного строительного материала при возведении всего сооружения. Разработку проекта и строительство усыпальницы Джосер поручил своему разносторонне одаренному главному визирю и советнику Имхотепу. Шесть раз в ходе сооружения гробницы менял Имхотеп свое конструктивное решение, пока наконец не остановился на конструкции, внешне напоминающей шесть поставленных одна на другую мастаб уменьшающихся размеров. Поэтому в своем законченном виде монумент получил известность под названием Ступенчатая пирамида, что, по-видимому, отражало и ее духовную направленность — служить некой лестницей, ведущей фараона после его смерти в небеса духовной жизни.

Ступенчатая пирамида не имеет себе равных ни по размерам, ни по конструкции. Основание пирамиды имеет площадь 118,6 на 140,9 м, ее высота —
62 м. Но сама пирамида — всего лишь часть огромного комплекса сооружений гробницы. Под ее основанием Имхотеп создал настоящий лабиринт из штолен, переходов, галерей и погребальных камер, а также различных погребальных помещений, часовен и двориков, построенных вокруг нее для совершения обрядов и церемоний, связанных с заупокойным культом. Весь этот комплекс
Имхотеп обнес мощной каменной стеной длиной 1,6 км и 10,1 м в высоту, в которой он сделал 13 ложных и только один настоящий проход. Результатом его усилий явился комплекс сооружений, вполне достойный персоны фараона-бога.
Поразительные достижения Имхотепа — зодчего и строителя, — а также его талант писца и мудрого царского советника снискали ему славу среди его соотечественников, которая не померкла в течение целой тысячи лет. Он даже был причислен к сонму малых божеств и в его честь воздвигались храмы столетия спустя после его смерти. Слава его затмила славу фараона, имя которого он обессмертил. Но самое удивительное в том, что египтяне, так глубоко чтившие Имхотепа, не оставили никаких свидетельств относительно местонахождения его могилы. В пятидесятых годах нашего столетия поисками гробницы Имхотепа в Саккара занимался видный английский археолог Уолтер
Эмери, но и он не нашел ее. Зато ему удалось попутно открыть гробницы других придворных сановников, например, вельможи по имени Хатепка, который занимал странную должность «хранителя диадемы и смотрителя париков фараона».

Многое из того, что нам сегодня известно о Ступенчатой пирамиде, стало достоянием гласности, благодаря работам другого видного египтолога, француза Жана-Филиппа Лауэра. В 1926 году английский археолог Сесил Ферс, предпринявший первые систематические раскопки в районе Ступенчатой
Пирамиды, взял Лауэра, тогда еще двадцатичетырехлетнего студента- архитектора в Париже, к себе в помощники. Лауэр прибыл в Египет на короткий срок — и прожил там более 50 лет. «Как только я обследовал памятник, — рассказывал он корреспонденту в 1991 году, — я сразу понял его важность для истории, как первого сооружения, в котором применялась горизонтальная кладка из обтесанного камня, и к тому же построенного по проекту Имхотепа, этого Микеланджело древности. И я решил тогда посвятить этой работе всю свою жизнь».

Лауэр с особой любовью вспоминает свои первые годы, проведенные в
Саккара, когда он вместе с Ферсом занимался обследованием внутренних камер
Ступенчатой пирамиды. Двигаясь по переходам, спроектированным Имхотепом, археологи медленно прокладывали себе путь по подземному лабиринту. Лауэр хорошо помнит то изумление и благоговение, которое он испытал, входя в одну из камер сквозь пробитую в стене брешь. «Мы проделали дыру в этой стене, и
Ферс, будучи человеком крупного телосложения, попросил меня пробраться внутрь и описать ему то, что я там увижу, — писал он позднее. — С чувством благоговейного ужаса вошел я в подземную галерею, по которой вот уже 4000 лет — с тех пор, как ее посетили грабители древности — не ступала нога человека. Освещая себе путь свечой, я медленно продвигался вперед, пока наконец не попал в прямоугольную комнату, со всех сторон облицованную ровными и тщательно отшлифованными плитами известняка. Продвигаясь дальше в северном направлении, я попал в другие комнаты, также выложенные плитами из отшлифованного камня. Некоторые из них были украшены барельефами в виде больших звезд».

Хотя камеры были уже давно разграблены и не содержали никаких сокровищ,
Лауэра на каждом шагу поджидали «приятные сюрпризы», включая прекрасно выполненные на стенах барельефы, изображавшие фараона Джосера, то во главе религиозной процессии, то в момент символического состязания по ритуальному бегу. Обследуя несколько лет спустя глубоко заложенные подземные галереи комплекса Ступенчатой Пирамиды Джосера, Лауэр наткнулся на скелет восьмилетнего ребенка и около 40 000 ваз, чаш и блюд из алебастра, кварца, мрамора, доломита и других ценных пород камня, сложенных в одной комнате.
Выяснилось, что все эти сосуды относятся ко времени, предшествовавшему эпохе правления Джосера. Лауэр полагает, что они происходят из других гробниц, расхищенных ворами, и что именно Джосер приказал поместить их туда из уважения к умершим, которым они когда-то принадлежали, с тем чтобы вернуть их в иной жизни законным владельцам.

Не удивительно, что фараоны, пришедшие на смену Джо-серу, тоже пожелали иметь подобные гигантские ступени, ведущие в небеса, приказав своим подданным строить ступенчатые пирамиды. Однако все последующие усилия воздвигнуть еще одну ступенчатую пирамиду кончались неудачей либо из-за ошибок в ее конструкции, либо по причине преждевременной смерти фараона, для которого она предназначалась, и лишь т спустя пятьдесят лет после смерти Джосера вырос в песках Mедума, в 64 км к югу от Мемфиса и Саккара, еще один восьмиступенчатый колосс.

Медумская пирамида ознаменовала собой крутой поворот во внешнем облике пирамид, ибо спустя некоторое время после завершения строительства ее гигантские ступени были заложены грубо отесанным камнем для придания ей наклонной формы, а затем все сооружение было облицовано известняком и стало похоже на настоящую пирамиду с гладкими, ничем не прерываемыми сторонами.
Остается не ясным, почему египтяне заменили ступенчатую конструкцию на сплошную; некоторые ученые считают, что это как-то связано с усилением культа солнца в стране. Вполне возможно, что поклонники бога Ра выбрали именно эту форму из-за ее внешнего сходства с солнечными лучами, которые, расходясь треугольником, падают на землю, когда солнце освещает ее, выходя из-за облаков. К сожалению, мародеры, охотясь за ценными породами камня, нанесли пирамиде немалый вред, повредив облицовку и обнажив ранние этапы ее строительства. Однако ее огромная каменная сердцевина от рук вандалов не пострадала, и сегодня, как и прежде, пирамида гордо высится над кучами мусора, который когда-то составлял ее внешнюю оболочку.

Вероятнее всего, Медумская пирамида строилась для фараона Хуни, последнего правителя III династии. Многие египтологи, однако, относят ее ко времени правления фараона Снофру, первого царя IV династии (2575—2551 гг. до н. э.), который отдал приказ о ее облицовке, тем самым создав первую пирамиду в собственном смысле слова. Снофру, который пользовался любовью своих подданных и оставил после себя добрую память, построил еще две пирамиды — «Ромбовидную пирамиду», названную так из-за того, что, начиная где-то с середины, ее стороны имеют более пологий наклон, чем ближе к основанию, и «Красную пирамиду», знаменитую красноватым оттенком облицовочного материала. Скошенная верхушка «Ромбовидной пирамиды», по- видимому, отражает попытку ее архитектора решить проблему, вызванную ее первоначальным уклоном, который бьш слишком крутым для подъема массивных каменных блоков; вполне возможно, однако, что несовершенство ее пропорций разочаровало монарха, так как это не вязалось в его глазах с идеей «вечного дома». Как бы там ни было, Снофру от нее отказался, остановив свой выбор на
«Красной пирамиде». Эти две пирамиды он построил в Дахшуре, некрополе, расположенном на полпути из Саккара в Ме-дум. Возвышаясь над пустыней на высоту около 103,7 м, эти пирамиды, намного обогнав своими размерами пирамиду Джосера, стали самыми грандиозными сооружениями Древнего Египта.

Но не надолго. Сын Снофру Хуфу (Хеопс, в греческом написании), желая, видимо, переплюнуть в этом деле отца, приказал построить пирамиду еще более грандиозных размеров в некрополе Гизэ. Расположенная к северу от Мемфиса, эта территория издавна служила местом захоронения высших сановников Египта, некоторые гробницы которых восходят ко времени I династии. В отличие от своего отца, Хуфу был тираном и обладал деспотичным характером. По одному поверью, он приказал закрыть все храмы во время своего правления, с тем чтобы подданные сосредоточили все свои усилия на строительстве его пирамиды.

В ходе ее строительства либо сам фараон, либо его архитектор вносили изменения в проект ее внутреннего устройства, переместив царскую погребальную камеру из-под основания гробницы в самую сердцевину сооружения. Первоначальный вход в пирамиду — который только в 1989 году был открыт для всеобщего обозрения — ведет вниз по наклонному коридору к незаконченной камере, вырубленной в целиковой скале. Оставив ее, рабочие вместо этого пробили отверстие в потолке коридора в каких-нибудь 18 м от входа в гробницу. Разбирая каменную кладку, они продвигались вверх по пирамиде и в самой середине ее вырубили вторую погребальную камеру — которую уже в наше время по ошибке назвали камерой царицы. Ее они также оставили незаконченной. Затем они соорудили так называемую Большую галерею длиной в 47 м, пробили новый вход и, наконец, вырубили саму камеру фараона.
Для отделки был использован красный гранит, который добывался в Асуане, за
640 км к югу, и доставлялся в Гизэ речным путем. Там, в этой камере, у восточной стены и поныне стоит саркофаг Хуфу, хотя он давно уже пуст. Никто не знает, почему погребальную камеру фараона передвинули внутрь пирамиды.
Некоторые археологи полагают, что в ходе строительства пирамиды произошла смена статуса фараона Хуфу, которого стали отождествлять с самим богом солнца Ра. Став фараоном Хуфу-Ра, он не мог быть погребен иначе, как только в середине пирамиды, напоминающей своей конусообразной формой священный
«бен-бен», символ самого бога Ра. В конце концов Хуфу, вероятно, остался доволен: его гробница — Великая пирамида Хеопса — превосходила своими размерами все, что было когда-либо построено в Египте до него (да и после).
Потрясенные ее внешним видом, древние греки причислили Великую пирамиду к семи чудесам света. Ее основание, каждая сторона которого достигает 78 м в длину, было поистине гигантским, занимая площадь в 5,2 га. Как отметил один автор, внутри этой пирамиды можно поместить пять главных соборов Западной
Европы, включая римский собор Св. Петра и лондонский Св. Павла. Ее высота —
147 м, т.е. на 54,2 м больше высоты Статуи Свободы в Нью-Йорке, — тоже захватывала воображение (при том, что с течением времени пирамида Хеопса стала на 9,5 м ниже, т. к. многие поколения египтян использовали ее в качестве строительного материала, разбирая верхушку на свои строительные нужды).

Как же удалось Хуфу построить такой гигантский монумент? Некоторые ученые полагают, что он использовал труд рабов и что на ее строительство ушел весь
23-летний период его правления. Более вероятно, однако, что он мобилизовал на эти работы тысячи крестьян, заставляя их поочередно работать по несколько месяцев в году в межсезонье, когда Нил, выходя из берегов, заливал поля, на которых они трудились. Не имея в своем распоряжении ни колесного транспорта, ни даже вьючных животных и управляясь примитивными орудиями труда из камня и меди, эти труженики вырубили в скале, обработали и переправили на стройку более двух миллионов известняковых блоков, причем некоторые из них весили до 15 тонн.

Никто не знает, каким образом была возведена Великая пирамида. По одной, заслуживающей внимания гипотезе от близлежащего карьера к участку работ был построен гигантский пандус. Обвиваясь вокруг строящейся пирамиды, он рос по мере того, как продвигалось ее строительство, что давало строителям возможность укладывать блоки на все большей и большей высоте. Но если действительно использовался такой огромный пандус, то из чего он сам был сделан? Некоторые египтологи высказывали предположение, что в качестве строительного материала были использованы кирпичи из глины, хотя никаких остатков кирпичей поблизости не было обнаружено. Более вероятным материалом можно считать мусор, которым завален сейчас весь карьер, — тонны гипса, обломки известняка и глина.

Несмотря на невероятный вес и громоздкость каменных блоков, их подгоняли друг к другу на месте с такой точностью, что подчас в зазоры между ними можно просунуть разве что почтовую открытку. Вообще поражает та точность, с которой строители справились со своей задачей. Основание пирамиды образует почти совершенный квадрат, ориентированный точно на север, причем его северная сторона всего на один дюйм отклоняется от южной. Первым, кто произвел точные замеры пирамид, был английский археолог Флиндерс Питри, который был одним из первопроходцев в деле научного обследования пирамид. К исследованиям в Египте его привлекли умозрительные теории шотландского астронома Чарльза Пияцци Смита. Смит полагал, что в формах Великой пирамиды заложены божественные числа, имеющие отношение к измерению пространства и времени. Он «открыл», что если высоту пирамиды, выраженную в дюймах, помножить на десять в девятой степени, — поскольку пропорция десять к девяти является отношением высоты пирамиды к ее ширине — то это дает расстояние от земли до солнца. Смит также утверждал, что периметр пирамиды, исчисляемый в т. н. «пирамидных» дюймах, равен 365,2, т. е. числу дней в солнечном году, помноженному на 1000. К великому разочарованию приверженцев теорий Смита, измерения, сделанные Питри, дали другие результаты.

Представить вещественные доказательства столь удивительной точности подгонки блоков друг к другу удалось сравнительно недавно американскому египтологу Марку Ленеру. Он обнаружил ряд ровно отстоящих друг от друга гнезд, вырубленных в скальной породе у самого края основания пирамиды.
Ленер предположил, что в эти гнезда древние инженеры вставляли колья, между которыми они протягивали веревку для измерения и выравнивания уровня основания пирамиды.

Знания древних египтян

Древние рабочие, видимо, по праву гордились своим мастерством строителей пирамид. Иногда это проявлялось в желании увековечить название своей артели; они малевали его краской или выцарапывали на огромных глыбах, с которыми управлялись, например: Бригада Победителей, Бригада Выносливых,
Бригада Умельцев и т. д. Рабочие трудились от восхода до заката под лучами палящего солнца, поддерживаемые в рабочем состоянии целой армией
«обслуживающего персонала», который через регулярные интервалы подносил им еду и питье, не давая тем самым свалиться замертво от истощения и жажды.

Египтологов уже давно мучил вопрос о том, как фараону Хуфу удалось расселить всю эту армию рабочих. Они, должно быть, жили где-нибудь поблизости в бараках, но где? Ленер считал, что, говоря языком археологии, невозможно себе представить, чтобы «вся эта армия рабочих вместе с их жилищами, подъездными дорогами, топографическими разметками, могла так вот, просто, взять и исчезнуть без следа».

В 1988 году Ленер и Захи Хавас, тогдашний директор археологических исследований, ведущихся в Гизэ и Саккара египетским Управлением Раскопок и
Древностей, предприняли совместные раскопки в песчаном чашеобразном карьере к югу от Великой пирамиды, где, по их мнению, должны были находиться бараки строителей. Дело в том, что десятью годами раньше группа австрийских археологов действительно обнаружила на этом участке глиняную посуду, а также пепелища костров и рыбьи кости, что натолкнуло ученых на мысль: это место когда-то служило пристанищем для большого числа людей. Уже по прошествии нескольких недель работ Ленер и Хавас открыли остатки пекарни- пивоварни, восходившие к IV династии; значит, жилища рабочих были где-то неподалеку. Ученые исходили из того, что, как выразился Ленер, «было бы странным строить амбар для зерна и пекарню там, где никто не живет».
Археологи также откопали несколько небольших захоронений, в беспорядке разбросанных по карьеру, которые, по их предположению, не могли быть ничем иным, как только кладбищами рабочих, умерших в ходе строительства пирамиды.
Хавас полагает, что им в конце концов удастся раскопать две деревни, погребенные под песками Гизэ, в одной из которых, по-видимому, жили ремесленники, вырубавшие и тесавшие камень, а в другой — рабочие, занятые транспортировкой блоков на место.

В то время как большая часть строительного материала готовилась в карьере, расположенном прямо на Гизехском плоскогорье, мелкозернистый белый известняк, который шел на облицовку пирамиды, добывался в Тура, на противоположном берегу Нила, а гранит, необходимый для украшения погребальной камеры фараона, доставлялся сюда по реке из Асуана, что в 640 км к югу. Ученые долго ломали головы, пытаясь понять, как строителям удавалось передвигать по земле из карьера в Гизэ и от нильских причалов все эти огромные каменные блоки. Вероятнее всего,. решили они, дело обстояло так: команды из рабочих, впрягшись в веревочные лямки, переброшенные через их плечи, тащили, наподобие бурлаков, камни вверх по мокрому пандусу до уровня работ на пирамиде. Анри Шеврие, французский архитектор, решил проверить эту гипотезу,наняв для этой цели пятьдесят рабочих и установив на дорожке из влажного нильского ила известняковую плиту весом в одну тонну. К его изумлению, для передвижения этой махины понадобилось не 50, а всего один человек, причем делал он это, надев на себя веревочную упряжку, без особых усилий.

Не меньшую значимость, чем сама пирамида, имел комплекс погребальных сооружений, воздвигнутых вокруг нее. Комплекс пирамиды Хеопса — который во многом отличался от подобньк сооружений, построенных вокруг Ступенчатой пирамиды Джосера — стал впоследствии эталоном для строителей будущих поколений. Здесь стена, возведенная вокруг пирамиды, отделяла от внешнего мира только ее саму. За ее пределами оказались три «подсобные» пирамиды меньших размеров, построенные для трех жен фараона, а также несколько кладбищ мастаб и два храма, соединенных друг с другом и с главной усыпальницей крытым переходом. Сегодня, однако, большая часть оригинального храмового комплекса Великой пирамиды все еще лежит погребенная под домами каирского пригорода Назлет эль-Сим-ман. Участок содержит остатки Храма
Долины, где жрецы совершали свои первые погребальные обряды над фараоном
Хуфу, и довольно значительную секцию перехода — крытой дорожки, по которой служители заупокойного культа переносили забальзамированную мумию Хуфу из
Храма Долины в его погребальную камеру в пирамиде.

До недавнего времени археологи считали, что у них мало шансов найти и восстановить эти недостающие части комплекса Великой пирамиды, и они могли только гадать по поводу их местоположения. Когда в 1990 году рабочие, проводящие канализацию под улицами Назлет эль-Симман, наткнулись на часть
Храма Долины и перехода, Хавас распорядился приостановить работы по прокладке труб и тщательно обследовал участок. В результате этих предварительных раскопок археологам удалось определить направление перехода. Египетское правительство планирует в будущем переселить жителей
Назлет эль-Симман в другие районы Каира, с тем чтобы провести в полном объеме раскопки и реставрацию всего комплекса сооружений Великой пирамиды.

Еще в 1954 году обычная расчистка мусора, предпринятая в южной части основания Великой пирамиды, привела к необычайному открытию: архитектор и археолог Кемаль эль-Малах раскопал еще одну дотоле неизвестную часть комплекса гробницы Хуфу — погребальные шахты, в которых находились священные барки, используемые в обряде погребения фараона. Первая из двух лодок была извлечена на поверхность и самым тщательным образом реконструирована (см. стр. 61—63). Теперь она выставлена для обозрения в специальном музее, построенном рядом с пирамидой.

Египетские власти обеспокоены тем, что сильно загрязненный воздух Каира с его повышенной влажностью и резкими перепадами температуры может оказаться слишком суровым испытанием для древнего деревянного остова лодки. Поэтому они долгое время противились извлечению на поверхность второй лодки из ее наглухо запе-чатанной и прикрытой сверху толстой плитой известняка камеры.
То, что она там действительно находится, было тоже предметом разнотолков вплоть до 1987 года, когда группа экспертов при египетском Управлении
Раскопок и Древностей получила разрешение взять пробы заключенного внутри шахты воздуха. Если, как надеялись ученые, камера действительно все это время оставалась герметично закупоренной, тогда воздух в ней все тот же, что и 4000 лет назад, а это, в свою очередь, могло пролить свет на природные условия, существовавшие в Египте в то время.

После долгих часов планирования эксперимента ученым удалось с помощью сложного оборудования отсечь проникновение в шахту внешнего воздуха, после чего они опустили в камеру через воздухонепроницаемое отверстие трубку из нержавеющей стали. Они забрали 8 галлонов воздуха, закачав его в 6 специальных канистр, которые они намеревались отослать на анализ в Каир и
США. В тот же самый день, ближе к вечеру, ученые опустили в шахту телекамеру для изучения ее содержимого. Во время сканирования камерой разобранных частей замурованной в шахте барки объектив сфокусировался на каком-то странном объекте, который двигался по куску дерева. «Таракан!» — воскликнул один из наблюдавших людей, сгрудившихся вокруг монитора. Все надежды на то, что в камере сохранился воздух тысячелетней давности, сразу рухнули.

После смерти Хуфу его сын Хаф-ра (Хефрен) и внук Менкаура (Микерин) построили на Гизехском плоскогорье еще две пирамиды, но уже меньших размеров, хотя и укомплектованные всеми необходимыми постройками, включая храмы-молельни, переходы и второстепенные гробницы.

Древние египтяне поставили здесь на плоскогорье и своего вечного стража пирамид — Великого Сфинкса. Фараон Хафра приказал высечь его колоссальную статую — 73,2 м в длину и 20,1 м в высоту на уровне головы — из целикового обнажения породы, оставленного в карьере строителями пирамиды Хуфу. У статуи лицо с чертами фараона Хафра, царский головной убор и традиционная накладная борода фараонов, а туловище — возлежащего льва, ибо издревле считалось, что это полумифическое существо стоит на страже священных мест.
Какой еще тайный смысл приписывался Великому Сфинксу его создателями, до сих пор остается загадкой. Американский египтолог Ленер высказывал мысль, что Великий Сфинкс — это Хафра в образе Гора, древнеегипетского бога царской власти, совершающий приношения богу солнца Ра. В подтверждение своей теории он указывал на тот факт, что переход к культу солнца в Древнем
Египте в своей завершающей стадии совпадает с годами правления фараона
Хафра.

Хотя Сфинкс вот уже 70 лет, с 1926 года, стоит полностью очищенный от мусора, большую часть своего 4500-летнего существования он «пролежал» заваленный по «самую шею» песками пустыни. За все это время бьшо сделано несколько попыток очистить его от песчаных завалов. Одна из самых первых и наиболее драматичных операций по его расчистке, о которой известно ученым, была предпринята около 1400 года до н. э. фараоном Тутмосом IV, сыном
Аменхотепа II. Причиной тому послужил сон, якобы увиденный Тутмосом, тогда еще наследным принцем, однажды во время отдыха на Гизехском плато. Ему приснилось, будто Сфинкс, явившийся ему в облике Го-рем-ахета (божества, сочетавшего в себе черты богов Гора и Ра), поведал принцу, что ему суждено стать фараоном только в случае, если он освободит его, Сфинкса, от песка.
Тутмос выполнил его волю: он не только откопал Сфинкса, но и сделал ему «косметический ремонт» лица, облицевал туловище известняковыми блоками и выкрасил его в красный, синий и желтый цвета. Пророчество Сфинкса, данное им Тутмосу, сбылось — он действительно стал фараоном. В благодарность Тутмос приказал выбить рассказ о своем сновидении на высокой гранитной стеле, которую он поставил между гигантскими лапами чудовища.

Фараоны более позднего времени возвели около стелы часовню и частично отремонтировали разъеденные эрозией лапы Сфинкса. К IV веку нашей эры, однако, статуя вновь по самую шею погрузилась в пески. Так она и простояла вплоть до 1818 года, когда Джованни Ка-вилья, моряк из Генуи, расчистил песок вокруг груди Сфинкса, отыскивая вход, который, по слухам, вел в статую. Никакого входа он не нашел, зато откопал часовню и стелу, установленную Тутмосом. Двадцать лет спустя другой «искатель» входа в статую, английский инженер-строитель и топограф Джон Перринг, обследуя
Сфинкса, пробурил в нем несколько шурфов. Он тоже ничего не нашел, а оставленные после бурения дыры, которые заделали только в двадцатых годах нашего столетия, нанесли статуе немалый вред, так как дождевая вода, собираясь в них, просачивалась внутрь и разрушала породу. Вполне возможно, что Кавилья и Перринг искали здесь не зря, ибо в 1987 году одной группе японских исследователей удалось с помощью радарного и электромагнитного оборудования обнаружить весьма интригующее свидетельство того, что где-то под основанием Сфинкса действительно есть странные пустоты и туннели.

Спустя три столетия после того, как был вырублен Сфинкс и возведены три гизехские пирамиды, эпоха строительства пирамид в Египте подошла к концу.
Пепи II, в результате правления которого на несколько столетий приостановилось централизованное управление страной, воздвиг в Саккара последнюю пирамиду Древнего Царства. Пытаясь как-то возродить былое величие, фараоны XII династии Среднего Царства (2040—1640 гг. до н. э.) возобновили строительство пирамид, но им не удалось создать ничего подобного грандиозным творениям древности. Сложенные в основном из обожженного на солнце кирпича-сырца, а не каменных блоков, пирамиды XII династии очень быстро развалились, превратившись в гигантские кучи мусора и щебня: солнце, ветра и египетские редкие, но проливные дожди в конце концов сделали свое черное дело.

Как же выглядят пирамиды Египта, если их поставить рядом с наиболее известными архитектурными памятниками западного мира? По количеству использованного материала пирамиды, конечно, не имеют себе равных. Однако по высоте их силуэты, расположенные слева направо, дают следующие сопоставления:
— Статуя Свободы, 92,6м
— Ступенчатая пирамида, 62,2 м
— Тадж Махал, 95,6 м
— Ромбовидная пирамида, 105,6 м
— Базилика Св. Петра, 139,9 м
— Великая пирамида Гизэ, 146,5 м
— Кёльнский собор, 158 м

ВНУТРИ ВЕЛИКОЙ ПИРАМИДЫ

Как известно, из семи чудес света до наших дней дошла только Великая пирамида. И это не удивительно: остальные «чудеса» были всего лишь садами, статуями и храмами.
После того, как у туриста, впервые увидавшего пирамиды, уляжется первый восторг, ему на ум непременно придут вопросы: а что там внутри? какова цель всего этого? из чего она сложена?
Если отбросить теологию и говорить о физической стороне дела, ясно, что
Великая пирамида была задумана как неприступная цитадель, надежно укрывавшая мумию фараона Хуфу. Однако, как ни старались его зодчие изолировать погребальные покои от внешнего мира, грабителям удавалось не только проникать вовнутрь, но и вырываться наружу, унося с собой сокровища, собранные в них для фараона. Они сумели обойти все расставленные для них ловушки и монолитные преграды — все ложные проходы и заградительные решетки
— преодолевая суеверный страх, который преследовал их на каждом шагу.
Одно дело — обозревать пирамиду на расстоянии или взбираться на нее с помощью гида, а другое — побороть в себе страх, спускаясь в ее глубины.
Продвигаться вниз по туннелю к погребальным покоям фараона — не простое дело. То и дело на пути встречаются второстепенные переходы и комнаты — то для хранения царской утвари, то для того, чтобы сбить с толку грабителей.
Примером поразительной прозорливости строителей пирамид служит усложненная конструкция, созданная ими над усыпальницей фараона Великой пирамиды. Она состоит из пяти отдельных отсеков, расположенных один над другим, четыре из которых имеют плоские каменные перекрытия, а пятый сделан в виде остроконечной крыши, причем все они сконструированы таким образом, чтобы равномерно распределить нагрузку огромной массы камня, нависшей над погребальной камерой и могущей в любой момент раздавить находящийся в ней саркофаг.
Археологическое обследование Великой пирамиды продвинулось так далеко, что в настоящее время можно представить детальные планы ее внутренних помещений. Конечно, некоторые считают, что в ней имеются еще до сих пор не открытые комнаты. Не исключено, что так оно и есть на самом деле. Все детали, обозначенные на помещенной справа иллюстрации, являются плодом совместных усилий и находок нескольких поколений археологов, так что здесь можно видеть не только интерьер пирамиды, но и весь комплекс окружавших ее сооружений, включая спуск к Храму Долины, храмы, другие гробницы и оградительную стену.