Крест и полумесяц в русской церковной традиции

Крест и полумесяц в русской церковной традиции

Крест и полумесяц в русской церковной традиции

Б. А. Успенский

§ 1. Символика русского купольного креста.

Маковки русских церквей украшает крест с полумесяцем — или, говоря точнее, крест, в основании которого помещен полумесяц. Каково происхождение этой традиции?

Символика креста естественно вписывается в христианские представления — она соответствует самой функции христианского храма и, очевидно, не нуждается в разъяснении. Но что означает полумесяц? Почему столь устойчиво само это сочетание? Вопрос этот волновал еще Максима Грека, который посвятил ему специальное рассуждение «Сказание о том, что под крестом на церкви окружен аки месяц млад». И, наконец, встает еще один вопрос: является ли эта композиция чисто русским явлением?

Обычно считают, что такого рода кресты появляются после освобождения от татаро-монгольского владычества в ознаменование победы православия над мусульманством. Это мнение не выдерживает критики. Несомненно, интересующее нас явление возникло еще в домонгольский период. Об этом красноречиво свидетельствует, в частности, крест с полумесяцем на куполе владимирского Дмитриевского собора (1194-1197 гг.); этот крест сохраняет свою первоначальную форму. Можно было бы сослаться в этой связи и на другие древнейшие храмы, однако мы не всегда можем быть уверены, что кресты на них сохраняют древнюю форму.

Такого рода крест встречается в древнейший период при изображении церкви на миниатюрах и клеймах икон. Так, например, мы встречаем его на миниатюрах так называемого Служебника Антония Римлянина начала XIV в.. Федоровского евангелия 1321-1327 гг., Симоновской псалтыри второй четверти XIV в., хроники Георгия Амартола середины XIV в. , Сильвестровского сборника XIV в., Часослова 1423 г. Кирилло-Белозерского монастыря, Псалтыри 1424 г. Кирилло-Белозерского монастыря, сборника до 1426 г. Кирилло-Белозерского монастыря, Лествицы конца XV в.; на клеймах киевской иконы Николы Зарайского начала XIV в. (Третьяковской галереи), новгородской иконы Николы с житием из церкви Бориса и Глеба ХIV-XV в. (Новгородского музея-заповедника) и на иконе Николы Можайского из Троице-Сергиева монастыря начала XV в. (Третьяковской галереи). В некоторых случаях под крестом мы находим не серповидную форму полумесяца, а омего- образную или же лилиеобразную форму. Такое сочетание может трактоваться как процветший или же как якорный крест (сочетание креста с якорем). На отношении якорного и процветшего креста к кресту с полумесяцем мы остановимся ниже (см. § 3, с. 249-252 наст. изд.); следует отметить, что простейшие формы процветшего креста и формы якорного креста могут быть трудно отличимы, и поэтому приходится рассматривать их вместе.

Крест с полумесяцем можно встретить и на каменных резных крестах — Перынском кресте XIV в., кресте церкви Рождества Богородицы на Молоткове XIV в. и других ; к Перынскому кресту близок по форме бронзовый крест ХП-ХШ в. из Василёва. Равным образом мы встречаем это изображение на граффити и на актовых печатях. Отметим еще аналогичную конфигурацию на посохе апостола Петра, изображение которого представлено на Великом Сионе XII в. из новгородского Софийского собора, а также на посохе Иоанна Предтечи на миниатюре Симоновской псалтыри XIV в.

Кресты такой формы распространены и в Литве, их можно видеть, в частности, на часовнях, но особенно характерны они для придорожных, памятных, поклонных и т. п. крестов. Как известно, Великое княжество Литовское образовалось в результате присоединения восточнославянских земель к исторической (этнической) территории Литвы. В течение XIII-XIV вв. южнорусские и западнорусские княжества (за исключением Галицко-Волынского княжества, Буковины и Карпатской Руси) стали частью Великого княжества Литовского. Вплоть до XIV в. большое число литовцев были язычниками, в то время как русское (восточнославянское) население исповедовало православие; соответственно, первыми христианскими храмами на территории Литовского государства были православные церкви. После официального крещения Литвы в конце XIV в. (явившегося следствием Кревской унии между Великим княжеством Литовским и Польшей в 1385 г.) православие здесь вытесняется католичеством . Следы древнейшего русского влияния обнаруживаются как в литовской христианскои терминологии, так, возможно, и в форме литовских крестов. Таким образом, русские и литовские кресты с полумесяцем могут иметь общее происхождение.

Итак, безусловно неправомерно объяснять интересующее нас изображение (если иметь в виду его происхождение) как символ торжества христианства над исламом. Столь же неправомерна, по-видимому, и попытка увидеть здесь символическое изображение торжества христианства над язычеством — так, в частности, некоторые исследователи усматривают здесь изображение змея, символизирующего язычество, попираемого крестом. О некоторых других интерпретациях мы скажем ниже (см. § 3, с. 249 наст. изд.).

Но как же трактовать эту композицию? Крест имеет для нас прежде всего христианские ассоциации; между тем полумесяц, очевидно, изображает луну, т. е. представляет собой символ несомненно языческого происхождения. Достаточно напомнить хотя бы о лунницах, т. е. подвесках в форме полумесяца, которые носили славяне-язычники; то, что на них изображена именно луна, хорошо осознавалось, как это видно из поучений против язычества. Как же в таком случае объяснить это сочетание христианской и языческой символики? Говорит ли оно о двоеверии, т. е. о функциональном объединении христианского и языческого начала? Но почему же тогда это сочетание узаконено в храмовом декоре? Почему оно настолько распространено?

Следует при этом иметь в виду, что крест с полумесяцем представляет собой одну из древнейших форм креста на русских храмах. Другой распространенной формой русского купольного креста является так называемый восьмиконечный крест, т. е. крест, максимально приближенный к изображению Распятия (с верхней перекладиной, символически представляющей таблицу с надписью над головой Христа, и косой нижней перекладиной, обозначающей подножие). Обе формы имеют канонический характер, но при этом купольный крест с полумесяцем является более старой, а восьмиконечный крест — относительно более новой формой.

Форма купольного креста явилась предметом специального постановления Стоглавого собора 1551 г., на рассмотрение которого был вынесен вопрос: «На святых церквах ставят кресты по древнему закону. Нынѣ убо вдружен крест животворящий на соборной церкви Пречистыа Богородици честнаго и славнаго ея Успения на новопозлащенном версѣ, якоже есть в церквах воздвизальный крест, имже благословляють. И о том разсудити и уложити на святомъ соборѣ, которым образом вперед ставити кресты на церквах, и о тѣх крестѣх, которые стоят на церквах, достоит поразсудити» (глава 41, вопрос 8). Определено было впредь ставить кресты по образцу креста на московском Успенском кафедральном соборе. Этот крест, который уподобляется по форме «воздвизальному» кресту, употребляемому при богослужении на утрене  Воздвижения, — восьмиконечный; надо полагать, что «воздвизальный» крест соответствовал по форме кресту, который изображается на иконах Воздвижения (где обычно представлен именно восьмиконечный крест). Как видим, восьмиконечный крест на куполе Успенской церкви в Московском Кремле, поставленный непосредственно перед Стоглавым собором (в 1550 г.), представлял собой новое для того времени явление; при этом отмечалось, что ранее кресты ставились «по древнему закону», — вполне вероятно, что при этом могли иметься в виду кресты с полумесяцем (хотя, может быть, и не только они).

Постановив впредь ставить на церквах восьмиконечные кресты. Стоглавый собор не вынес решения о замене старых крестов, поставленных «по древнему закону»; несомненно во всяком случае, что кресты с полумесяцем продолжали существовать и после собора, т. е. оба интересующих нас типа купольного креста — восьмиконечный и с полумесяцем — сосуществовали друг с другом . Положение меняется после раскола русской церкви в середине XVII в.: как известно, одним из моментов полемики старообрядцев и новообрядцев был вообще вопрос о форме креста, а именно, старообрядцы могли признавать лишь восьмиконечный крест, отказываясь почитать крест четырехконечный. Отсюда восьмиконечный крест стал восприниматься как типичный старообрядческий; в результате в новообрядческих церквах получает широкое распространение купольный крест с полумесяцем, тогда как в старообрядческих церквах мы встречаем обычно восьмиконечный крест. Это, в свою очередь, способствует мнению, что крест с полумесяцем представляет собой относительно новое явление

§ 2. Крест и полумесяц в христианской и языческой интерпретации

Так как же трактовать сочетание креста и полумесяца? и как объяснить сочетание столь разных, казалось бы, по своей семантике символов на куполе православного храма? Для ответа на этот вопрос следует принять во внимание, что не только полумесяц, но и крест соотносится с астральной — или, точнее, с солярно-лунарной — символикой.

Общеизвестно, что символика креста предшествует христианству: крест — это солярный символ, изображение солнца. Эта символика едва ли не универсальна и, во всяком случае, очень .распространена. Так, например, крест встречается на буддийских храмах и вообще широко представлен на Востоке (в Китае, Японии, Индии, Непале, Тибете). Кресты были изображены в свое время на храме Сераписа в Александрии, и, по свидетельству Сократа Схоластика («Церковная история», кн. V, гл. 17), как христиане, так и язычники соотносили эти изображения со своими религиозными представлениями: «При разрушении и очищении Сераписова храма, — сообщает Сократ,—найдены в нем вырезанные на камнях так называемые иероглифические письмена, между которыми были знаки, имевшие форму крестов. Увидев такие знаки, христиане и язычники, те и другие, усвояли их собственной религии» . Крест на языческом храме можно видеть на римской монете 311г., чеканенной при Максенции; кресты встречаются и на изображениях Митры. Начертание креста было обнаружено в свое время и на древних американских монументах,  предшествующих появлению в Америке европейцев (в частности, в Мексике, на полуострове Юкатан), и старинные историки, для того чтобы объяснить это явление, вынуждены были предположить, что в Америке задолго до Колумба проповедовал апостол Фома и его ученики; культ креста прослеживается и у индейцев Северной Америки, причем они могли ассоциировать крест с солнцем; в XVII в. епископ квебекский сообщал об индейском племени, которое с незапамятных времен именует себя крестопоклонниками («cruciantaux»). Наконец, крест могли носить, по-видимому, и славяне-язычники. Характерным образом у сербов в свое время различался христианский крест («часни крст») и крест языческий («пагански крст»); надо полагать, что под языческим крестом имеется в виду крест языческого происхождения, принятый в народных обрядах.

Все это легко объяснимо, если иметь в виду, что крест выступает во всех этих случаях как солярный символ. Солярная символика особенно ярко и выразительно представлена в свастике. В самом деле, свастика — это типичный солярный знак, где передается при этом круговое движение солнца. Вместе с тем свастика — это, конечно, разновидность креста: этот знак, собственно, и именуется крестом — такого рода крест, поскольку он известен в геральдике и христианском искусстве, носит название «crux gammata», или «крюковидный крест» (Hakenkreuz). В качестве солярного символа свастика широко распространена в самых разных культурных традициях. Она встречается, между прочим, и у славян, например, в народной вышивке, на писанках и т. п.; нам приходилось видеть свастику, выжженную на избе, в Татрах (у польских гуралей).

Итак, сочетание креста и полумесяца целиком вписывается в космологическую, языческую по своему происхождению символику: крест и полумесяц символизируют солнце и луну. Вполне закономерно, что сочетание креста и полумесяца встречается на русских лунницах.

Но вместе с тем оба символа имеют и другой, христианский смысл: крест очевидным образом выступает как символ Христа, тогда как луна в христианской традиции символизирует Богородицу.

Такое толкование прямо соответствует каноническим текстам — и поддерживается ими, — текстам, где Христос называется «Солнцем правды» или «Солнцем праведным» ( «sol justitiae» — Мал. IV,2) , а Богородица может ассоциироваться с апокалиптическим образом «жены, облеченной в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд» (Откр. ХII, 1). Иллюстрацией к этому последнему образу может служить хотя бы виленская икона Остробрамской Божьей Матери, где изображение Богоматери сочетается с полумесяцем (под иконой находится большой металлический полумесяц, на котором как бы стоит Богоматерь) и ее окружает 12 звезд. Отсюда же объясняется и изображение Богоматери, стоящей на луне, в западной традиции (иконография так называемой «Богоматери — Царицы Небесной»).

Этот же образ может,ассоциироваться и с Церковью Христовой. Одно другому не противоречит, поскольку Богоматерь, через которую воплотился Христос, понимается вообще как храм Господень.

Таким образом, лунарная символика непосредственно связана с Богородицей, так же как солярная символика связана с Христом. Эту связь ощущал, например, Стефан Яворский, когда говорил в «Слове о победе... под Полтавой» (1709 г.): «Самъ Христосъ спаситель, иже есть солнце, и луна — пресвятая дѣва Марiя, стали и пособствовали побѣдити гордаго сего [т. е. Карла XII]». Но всего нагляднее и убедительнее эта символика выражена в песнопении — нам уже приходилось его цитировать выше (см. Глава II, § 7, с. 155-156 наст. изд.), — которое поется на Страстной неделе, на утренней службе в Великую субботу: «Заходиши подъ землю, Спасе, Солнце Правды; тѣмъ же рождшая тя Луна печальми оскудѣвает, вида твоего лишаема». Как уже упоминалось, этому песнопению предшествует следующий текст, который поется накануне — на повечерии в Великий пяток: «Солнце незаходяй, Боже превѣчный и Творче всех тварей, Господи, како терпиши страсть на крестѣ, Чистая плачущи глаголаше». Итак, в этом последнем песнопении Богородица называет Христа «солнцем незаходящим». Эти слова перекликаются с песнопением, которое было приведено выше, и определяют его восприятие; однако в нем Христос предстает как солнце, заходящее под землю, а Богородица — как луна, его родившая, которая оскудевает от скорби, лишаясь возможности его видеть. Мы видим, что наименование Христа «солнцем» естественно соотносится с наименованием Богородицы «луной». В свою очередь, для Оригена сочетание солнца и луны символизирует соединение Христа с Церковью: «Христос есть Солнце Правды..., луна, то есть Церковь его, которая наполняется его светом...» (In Numeros homilia, XXIII, 5).

Как видим, сочетание креста и полумесяца читается, так сказать, в двух кодах, т. е. может интерпретироваться в двух концептуальных системах — языческой и христианской. В одном случае это сочетание предстает как солярно-лунарная символика, в другом же случае оно символизирует соединение Христа и Богородицы. Поскольку, в свою очередь, Христос ассоциируется с солнцем, а Богородица с луной, это сочетание оказывается очень устойчивым.

Сочетание креста и полумесяца находит ближайшее соответствие в сочетании звезды и полумесяца, широко распространенном на Востоке: это последнее сочетание, бывшее некогда государственной эмблемой сасанидского Ирана, стало затем символом ислама. Необходимо отметить, что эта символика встречается и на Западе, причем в ряде случаев обе интересующие нас композиции — крест с полумесяцем и звезда с полумесяцем — обнаруживают разительный параллелизм (см. ниже, § 3, с. 248, 250-251 наст. изд.). Можно предположить, что то, что обычно понимается как изображение звезды, — по своему происхождению представляет собой солярный символ, т. е. обе композиции совпадают по своей исходной семантике.

По всей вероятности, на Востоке наряду с сочетанием звезды и полумесяца в свое время возможно было и сочетание креста и полумесяца, и его исчезновение объясняется тем, что крест стал ассоциироваться с христианством; точно так же на Западе сочетание звезды и полумесяца стало ассоциироваться с мусульманством. Показателен в этом плане следующий эпизод. Во время Крымской войны (1853-1856) в турецкой армии был казачий отряд (старообрядцев — казаков-некрасовцев), успешно сражавшийся с русскими войсками. Султан Абдул-Меджид вручил казакам знамя с изображением креста и полумесяца — как символ, объединяющий мусульман и православных . Как видим, в сочетании с полумесяцем крест и звезда могут естественным образом отождествляться.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://ec-dejavu.ru/