Миссионерская деятельность Русской Православной церкви среди мусульман Российской империи

Миссионерская деятельность Русской Православной церкви среди мусульман Российской империи

Миссионерская деятельность Русской Православной церкви среди мусульман Российской империи

С. А. Каримова

Нижневартовский государственный педагогический институт

С давних времен миссионерство являлось одной из основных задач христианской церкви. В Российской империи миссионерская деятельность была исключительной прерогативой Русской православной церкви, все остальные религиозные организации не имели права привлекать неофитов.

В то же время, миссию среди нехристианского населения России нельзя рассматривать как чисто церковную инициативу. В значительной степени она направлялась государством, которое ставило перед церковью определенные задачи в рамках своей внутренней политики. Правительство желало ускоренной русификации (понятия “русский” и “православный” считались синонимами) и рассматривало церковную миссию именно с этой точки зрения.

Но, исходя из текущих политических интересов, Русское государство нередко препятствовало обращению в православие отдельных нехристианских народов, в т.ч. и мусульман.

Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди мусульман Российской империи не была предметом специального исследования в историографии.

Однако в работах дореволюционных, советских и современных авторов, посвященных истории конфессиональной политики, в той или иной степени затрагивались проблемы, связанные с миссионерской деятельностью церкви среди мусульманского населения.

Особенностью дореволюционной историографии было то, что большинство ее представителей являлись идеологами миссионерской деятельности и священнослужителями (миссионерами) [1]. С одной стороны, это несомненно повышает источниковую ценность их работ, так как авторы использовали собственные наблюдения. С другой, объясняет недочеты их трудов: непосредственные участники событий не могли быть вполне объективными.

Вместе с тем, следует отметить, что дореволюционные исследователи в своем большинстве были далеки от идеализации миссионерской деятельности среди мусульман Российской империи. Значительное внимание в их работах было посвящено неудачам и ошибкам этой работы. В то же время, одной из характерных черт дореволюционной историографии, можно считать гипертрофированное ожидание будущих успехов миссии.

В особую группу следует выделить работы историков Русской церкви: А.П. Доброклонского, Н. Тальберга, А.В. Карташева, И.К. Смолича [2].

Труды этих авторов носят, как правило, компиляционный характер, т.к. представляют собой учебные пособия по истории Православной церкви. Миссионерская деятельность, в контексте данных исследований, освещена как одна их основных задач христианской церкви.

В советской историографии проблема миссионерской деятельности разрабатывалась крайне незначительно [3]. Характерной чертой подобных исследований становилась резко негативная оценка миссионерства, а также искажение исторических реалий в угоду конъюктурным соображениям.

В историографии современного периода по рассматриваемой проблеме четко прослеживаются три основных направления.

Представители первого (Ф. Брайен-Беннингсен, С. Фаизов, Л.А. Ямаева) придерживаются того мнения, что миссионерская деятельность среди мусульманского населения оказала пагубное воздействие на развитие мусульманского сообщества. [4]

Их оппоненты, которые в большинстве своем являются деятелями Русской православной церкви (С. Бородин, Л.Картавенко, П.Рязанов), полагают, что православная миссия несет миру, в том числе мусульманскому, спасение, соответственно дело ее “благое” и “богоугодное” [5].

Представители третьего направления (Р.Г. Ланда, А.В. Малашенко, Е. Воробьева), стараются дать объективную картину (основанную на широком круге источников) православной миссионерской деятельности среди мусульман Российской империи [6].

Несмотря на убежденность христианских миссионеров в том, что “в странах, где мусульмане находятся под христианским владычеством, деятельность миссионеров возможна, поскольку ислам не в состоянии оказывать миссионерам полного сопротивления” [7], возможности православной миссии среди мусульманского населения Российской империи оказались крайне незначительными в силу факторов внешних и внутренних.

К первым можно отнести несовершенство законодательства, которое не учитывало насущных проблем миссии и конкретных условий местности; недостаточность материальной поддержки со стороны государства и общественности; непопулярность в российском обществе идеи миссионерского служения.

Многообразие факторов внутренних позволяет представить их в виде нескольких групп:

отсутствие разработанной программы действий миссии;

нехватка служителей миссионерскому делу, которые бы отвечали требованиям православного благочестия;

специфика миссионерской работы среди мусульманским населением, а именно:

А) Негативное восприятие христианства как религии завоевателей, так как распространение православия среди мусульман России находилось в связи с покорением Казанского, Астраханского, Крымского и Сибирского ханств;

Б) Сложность христианской догматики для мусульманина. По мнению одного из теоретиков миссионерской деятельности Н.П. Остроумова, “…мусульманину более всего затрудняет переход в христианство – христианская догматика. Еще сам Мухаммед внушал своим приверженцам, что христианское учение о троичности лиц божества есть многобожие, и никогда еще не удавалось убедить мусульманина в противоположном” [8].

В) Опасение агрессивной реакции со стороны многомиллионного мусульманского населения, которое, заставляло “считаться с … далеко не спокойным настроением магометан России, чтобы не создать в ближайшем будущем нового политического вопроса татарско-магометанского”[9].

Систематическая миссионерская работа Русской православной церкви среди мусульман Российской империи берет начало с середины XYI в. после завоевания Казанского ханства. В 1555 г. была основана Казанская архиепископия, ставшая центром обращения в православие не только мусульман Поволжья, но и всей России. Каких либо значительных отличий в миссионерской работе среди мусульман в этот период не наблюдалось. В отношении всего неправославного населения использовался стандартный набор методов: от прямого принуждения до материального вознаграждения.

Покровительственная по отношению к исламу политика, проводимая Екатериной II, оградила мусульман от административного и государственного принуждения в духовных делах. С ликвидацией в 1764 г. Казанской новокрещенной конторы вся миссионерская работа среди мусульман была лишена государственной поддержки. Вплоть до середины XIX в. миссионерская деятельность среди мусульманского населения оставалась скорее личным почином отдельных епископов и монастырей, а не целенаправленной деятельностью церковной и гражданской власти. Более того, в отдельных регионах, например, в казахских землях, священникам было запрещено крестить казахов без специального разрешения российской колониальной администрации [10]. Кроме этого, невзирая на уголовную ответственность за отпадение от христианства, с 60-х гг. XYIII в. наметилась тенденция к возвращению новообращенных в прежнюю веру.

Таким образом, миссионерская деятельность среди мусульман Российской империи в период с последней трети XYIII в. и до середины XIX в. практически не велась.

Расцвет активности в “деле ко утверждению вере христианской” пришелся на вторую половину XIX в. “Полнейшее отречение новокрещенных от христианства”, о котором сообщалось в отчетах епархиальных архиереев с самого начала XIX в., вызывало опасения не только православной церкви, но и правительства империи и таким образом стало одним из факторов развития подвижнической деятельности.

Огромную важность для развития методологической базы миссионерской деятельности Русской православной церкви дало осознание необходимости специфических приемов и средств при работе с мусульманами.

Вплоть до первой трети XIX в. различий между исповеданиями миссионеры не проводили [11]. Первые миссии для отдельных мусульманских народов появились в 30-е гг. XIX в. в Вятской, Пермской, Самарской и Оренбургской епархиях.

Однако в атмосфере либерализма, установившейся после 1861 г. непосредственная миссионерская деятельность среди мусульман была малоуспешна. В качестве альтернативы миссия развернула активную работу среди крещеных из мусульман, направленную на ограждение их от влияния ислама.

Во второй половине XIX в. появился ряд организаций и институтов, которые готовили миссионеров, способных вести антиисламскую дискуссию. Так, например, Казанская духовная академия в 1854 г. открыла “Миссионерский противомусульманский отдел”. В то же время важно отметить незначительность результатов деятельности академии. Они сводились к публикациям православной литературы и разработке рекомендаций миссионерам по методике религиозной полемике с мусульманами.

Организационное оформлении антимусульманской миссии завершилось основанием Православного миссионерского общества (1865 г.). В помощь миссионерскому обществу на местах учреждались епархиальные комитеты. За первые 25 лет деятельности общества комитеты появились в 43 епархиях [12].

Развитию антиисламской деятельности способствовало появление большого количества антиисламской миссионерской литературы, в том числе периодической (журналы “Миссионерское обозрение”, “Православный благовест”, “Православный собеседник” и др.)

С 1887 г. стали проводиться миссионерские съезды. Одним из наиболее важных съездов, посвященных проблеме действия православной миссии среди мусульманского населения, был миссионерский съезд в Казани, проходивший с 18 по 26 июня 1910 г. На съезде высказывались требования отмены льгот и привилегий местной знати, порывающей с христианством и возвращающейся в ислам. Также рассматривался вопрос о прекращении доступа турецким и иранским агентам, осуществляющим религиозную пропаганду. В секции противомусульманской прессы обсуждались меры противодействия панисламистской и пантюркистской пропаганде как в русской печати, так и в печати на местных языках. Помимо этого съезд принял решение о необходимости привлечения в миссию женщин для работ среди мусульманок. Было признано целесообразным распространять православие через женские монастыри, где мусульманок можно было бы обучать помимо прочего и сельскому хозяйству. Кроме того, съезд требовал от правительства большего внимания мусульманскому вопросу и поощрения миссионерской деятельности среди мусульман [13].

Важность противоисламской пропаганды подчеркивалась и в отчетах о деятельности епархиальных комитетов. Так, существовал особый раздел, посвященный “успехам” противомусульманской миссионерской деятельности.

В отчете Оренбургского епархиального комитета за 1898 г. сообщалось, что “дело миссии против ислама, начавшееся очень недавно… в настоящее время окрепло, стоит на почве твердой и может без опасения смотреть на будущее” [14].

Наиболее успешным методом антиисламской пропаганды признавалось школьное образование (в 1898 в миссионерских школах при станах Оренбургской епархии обучалось около 180 детей “не только поселенцев, но и “киргизов и других инородцев” [15].

Для “укрепления” бывших мусульман в новой вере миссионеры и идеологи миссионерства предлагали выделять крещеных “инородцев” в особые общества с принадлежащими им земельными наделами” [16], а также улучшать их экономическое положение, вплоть до открытия обществ взаимопомощи.

В связи с тем, что русское руководство в мусульманских районах, в частности в Туркестане, старалось “как можно менее входить во внутренний распорядок (местного населения -- С.К.), предоставив им ведаться своими обычаями и своими властями”[17], характерным было стремление церкви привлечь к делу миссии и административные ресурсы.

Так, в начале XX в. священник С. Багин писал: “нужна дружная работа не только духовенства и специальных миссионеров, и всех вообще деятелей народного просвещения, но и гражданской власти”[18].

В реальности миссионеры, работающие с мусульманским населением применяли две группы методов: методы “непосредственные” и “посредственные”.

Методы непосредственные выражались в “многочисленных и продолжительных разъездах миссионеров по … аулам со словом проповеди” [19].

К комплексу методов косвенных или, как они тогда назывались, “посредственных” относились: “поднятие религиозно-нравственного уровня русского населения”, “проведение религиозно-нравственных чтений в здании миссионерской школы”, “учреждение церковно-приходских обществ трезвости”, “разработка проектов, соответствующих местным условиям, а также организация миссионерских церковно-приходских братств для борьбы с исламом” [20].

На содержание миссии расходовались значительные суммы: по нашим подсчетам, основанным на анализе статистических данных, приведенных в “Обзоре деятельности ведомства Православного исповедания за время царствования императора Александра III”, на крещение одного мусульманина в среднем затрачивалось около 267 руб., в то время как в целом по России этот показатель равнялся 77 руб. [21].

Анализ отчетов епархиальных комитетов за вторую половину XIX в. позволяет утверждать, что “организацию широкомасштабного наступления на ислам” православная церковь считала делом будущего.

Главной же задачей православной миссии в упомянутое время, как отмечалось в миссионерской литературе, было “сохранение в стаде инородцев христиан” [22].

Издание Манифеста 17 Апреля 1905 г. “свело миссионерскую деятельность почти до нуля…” [23]. Возможность перехода из одного вероисповедания в другое, предоставленная российским гражданам, была использована многими бывшими мусульманами.

На сегодняшний день не существует точной информации о численности мусульман, “отпавших” от православия. По сведениям Н.А. Смирнова, за 1905-1907 гг. из православия в ислам вернулось около 36 тыс. крещеных татар и башкир [24]. По данным, представленным Ф. Брайн-Беннингсеном, примерно 50 тыс. татар оставили православную церковь сразу же после издания Манифеста 1905 г. [25]. Кроме того, можно предположить, что отпавших от православия было намного больше, т.к. далеко не все регистрировали изменение веры в полиции.

Помимо этого, после 1905 г. изменилась сама цель миссии. Если в конце XIX в. она представляла собой “укрепление в вере” крещеных из мусульман, привлечение неофитов и противодействие “мусульманской пропаганде”, то после издания Манифеста она свелась до удержания крещеного населения в лоне православной церкви и “охраны” новообращенных от влияния исламской пропаганды [26]. Как признавали сами миссионеры, их деятельность в начале ХХ в. приобрела характер “оборонительный, а не наступательный” [27].

Список литературы

Спасский Н. Потребность православной миссии для Букеевской орды. М., 1895; Остроумов Н. Колебания русского правительства во взглядах на миссионерскую деятельность православной русской церкви. Казань, 1910; Архиепископ Серафим (Соболев) Русская идеология. СПб., 1992; Багин С. Об отпадении в магометанство крещеных инородцев Казанской епархии и о причинах этого печального явления. Казань, 1910; Матвеев С. Два дня среди крещеных и отпавших инородцев (из дневника миссионера). М., 1902, и др.

Доброклонский А.П. Руководство по истории Русской церкви. М., 1999; Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви. М., 1997; Смолич И.К. История Русской церкви: В 8 т. М., 1997; Тальберг Н. История Русской церкви. М., 1997.

Горохов В.М. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья. Казань, 1941; Климович Л.И. Ислам в царской России. М., 1936.

Брайен-Беннингсен Ф. Миссионерские организации в Поволжье во второй половине XIX в. // Исламо-христианское пограничье: итоги и перспективы изучения. Отв. Ред. Абдуллин Я.Г. Казань, 1994; Фаизов С. Ислам в Поволжье: VIII – XX вв. М., 1999; Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане. Уфа, 1999.

См. журнал “Миссионерское обозрение”, газету “Мирт”

Воробьева Е. Политика России среди мусульман. СПб., 1999; Ланда Р.Г. Ислам в истории России. М., 1995; Малашенко А.В. Мусульмане СНГ. М., 1997.

Остроумов Н. Исторический очерк взаимных отношений между христианством и мусульманством. СПб., 1888. С. 47.

Там же. С.46.

Остроумов Н. Колебания русского правительства… С. 8-11.

Горбунова С.В. Политика Российской империи в Младшем Казахском жузе. М., 2001. С. 175-185.

См.: Смолич И.К. История … С. 213.

Обзор деятельности ведомства Православного исповедания за время царствования императора Александра III. СПб., 1901. С. 363.

Смирнов Н.А. Миссионерская деятельность церкви (Вторая половина XIX – 1917 г.) // Русское православие: вехи истории. М., 1989. С. 450-451.

Отчет о деятельности Оренбургского епархиального комитета Православного миссионерского общества за 1898 г. Оренбург, 1899. С. 25.

Там же.

Современное движение в среде русских мусульман. Исследование Епископа Алексия, ректора Казанской Духовной Академии. Казань, 1910. С. 39.

Материалы по истории политического строя Казахстана (со времени присоединения Казахстана к России до Великой Октябрьской Социалистической революции). Алма-Ата, 1960. Т. 1. С. 251.

Багин С. Об отпадении в магометанство … С. 35.

Отчеты о деятельности … за 1898 – 1905 гг. Оренбург, 1899-1906.

Там же.

Обзор деятельности … С. 237-239.

Брайен-Беннингсен Ф. Миссионерские организации…С. 135.

Багин С. Об отпадении в магометанство … С. 23.

Смирнов Н.А. Миссионерская деятельность … С. 397.

Брайен-Беннингсен Ф. Миссионерские организации … С. 123.

Багин С. Об отпадении в магометанство … С. 20.

Там же.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.sciteclibrary.ru